МИРОВОЕ ТАНКОСТРОЕНИЕ

THE TANKS OF WORLD

LES CHARS DU MONDE

DIE PANZER DER WELT

Сухопутные дредноуты в железе и в грёзах                        © Смирнов А.Г., 2022г.

                         

       Тема «большого» танка для РККА, советские 60-100-тонники, советский Т-35, наследники Вельпри, французский крепостной танк, тяжелое продолжение по теме Char de Bataille, линейка тяжелых по массе пехотных танков В1, программа французских тяжелых штурмовых танков, восточные особенности тяжелого танкостроения.

 

    В тридцатые годы XX века продолжились изыскания по теме разработки мощных танков с разнообразным или очень могущественным вооружением, способных прогрызать укрепленную оборону противника или прикрывать определенные позиции.

 

Время работы по теме;

верхняя строчка – время проекта;

нижняя строчка – время производства;

если годы проекта и производства совпадают – указаны в одной строчке

Страна

Название

Тактический тип

Состояние

1929-1932гг.

URS

Т-30//Т-32

Тяжелый танк

проект

1929-1931гг.

It

Ansaldo GL-4

Тяжелый танк

проект

1930-1931гг.

1931г.

J

Type 91 “2591”

Средний по массе тяжелый пехотный танк

оо

1931-1932гг.

URS

ТП-1

Сверхтяжелый танк

проект

1931-1932гг.

1932г.

URS

Т-35-1

Тяжелый танк

оо

1931/1932г.

URS

ТГ-IV

Тяжелый танк

проект

1932г.

Fr

Char BB

Подвижный форт

проект

1932г.

Fr

Char B2

Тяжелый по массе пехотный танк

проект

1932г.

Fr

Char B3

Тяжелый по массе пехотный танк

проект

1932-1933г.

URS

Т-42

Сверхтяжелый танк

проект

1932-1933гг.

URS

Танк Сиркена

Сверхтяжелый танк

проект

1932-1933гг.

1933г.

URS

Т-35-2

Тяжелый танк

оо

1932-1933гг.

URS

ТГ-V/ТГ-VI

Подвижный форт

проект

1932г.

URS

Проект Троянова

Подвижный форт

проект

1933г.

URS

Танк Данченко

Подвижный форт

проект

1933г.

URS

Т-39-1-6

Сверхтяжелый танк

проект

1933г.

URS

Т-39-7-1

Сверхтяжелый танк

проект

1933г.

URS

Т-39-7-2

Сверхтяжелый танк

проект

1933г.

URS

Т-39-8

Сверхтяжелый танк

проект

1933г.

1933-1938гг.

URS

Т-35 обр.1933/37гг.

Тяжелый танк

боевой тип

1933-1934гг.

1935-1937гг.

Fr

Char B1

Тяжелый по массе пехотный танк

боевой тип

1934-1935гг.

Fr

Char BL

Тяжелый по массе пехотный танк

проект

1934г.

1934/35г.

J

Type 95 Jo-Sensha

Средний по массе тяжелый танк

боевой тип

1936г.

1937-1940гг.

Fr

Char B1 bis

Тяжелый по массе пехотный танк

боевой тип

1936-1937гг.

1937-1940гг.

Fr

Char B1 ter

Тяжелый по массе пехотный танк

оо

1936-1938гг.

Fr

Char Lourd AMX-37

Тяжелый танк

проект

1936-1938гг.

Fr

Char Lourd ARL-37

Тяжелый танк

проект

1937г.

Fr

Char FCM F4

Тяжелый танк

проект

 

   *Тема «большого» танка для РККА.

    11 апреля 1929г. на расширенном заседании СНК СССР обсуждался вопрос о разработке позиционного («большого») танка. Такой тип танка виделся, как инструмент «бронированного кулака» для скоротечного взламывания обороны противника – отнюдь не как средство обороны. Возможная масса машины определялась в 40 т. Предполагалось, что вооружение позиционного танка должно состоять из одной 76-мм дивизионной пушки или 122-мм гаубицы и одной-трех 37-мм пушек с большой начальной скоростью снаряда, а также из четырех-пяти пулеметов. Компоновка позиционного танка виделась подобной среднему Т-12, или французскому тяжелому 2С. (Рис.1)

 

Рис.1 – Французский тяжелый танк 2С.

 

    В СТТА (принята 17-18 июля 1929г.) о «Большом» танке говорится более осторожно: «г) по отношению к большому танку ограничиться пока теоретической разработкой вопроса, предложив ВПУ ВСНХ к 1 октября 1930 г. представить эскизный проект, после чего и решить вопрос о включении его в систему вооружения».

     В конце 1929 года УММ РККА все-таки выдало предварительное тактико-техническое задание к тяжелому («позиционному») танку. Эти требования предусматривали массу машины 60 тонн; бронирование 30-50 мм; максимальную скорость 20-25 км/ч; вооружение: две 76,2-мм пушки, одна 37-мм пушка и шесть пулеметов.

    Однако как подступиться к теме не знали. 6 сентября 1929г. научно-технический совет ГВПУ официально предложил ОАТ завербовать за границей специалистов: «иностранные специалисты-конструкторы, которые должны быть приглашены специально по Вашему представлению в ГВПУ, с указанием тех задач, которые будут возложены на них». В Германии удалось рекрутировать конструкторскую группу инженера Гроте, которую вскоре нацелили на разработку «большого» или позиционного танка, при этом Гроте выдали несколько иную спецификацию: масса не выше 30 тонн, бронирование не менее 20 мм, максимальная скорость 32-40 км/ч, вооружение: одна 76-мм пушка, одна 37-мм пушка, пять пулеметов».

     Это разночтение привело к тому, что в начале 1930-х годов в СССР велись работы сразу по двум направлениям темы тяжелого (позиционного) танка. Тяжелый танк массой 30 тонн, который проектировал Гроте (ТГ-1) набрал массу 17 или 25 тонн и впоследствии трактовался как средний колесно-гусеничный. Темой тяжелого танка массой 60 тонн в декабре 1930г. озадачили Главное конструкторское бюро Орудийно-оружейно-пулеметного объединения. Проект получил обозначение Т-30.

   *Советские 60-100-тонники.

   Проанализировав полученный опыт по ТГ, ТТЗ по теме Т-30 в 1931г. скорректировали (к тому времени проект, видимо, передали в КБ Барыкова, т.е. ОКМО з-да «Большевик»). По новым требованиям, Т-30 теперь должен был иметь массу 50-55 т, защищаться броней 40–60 мм и вооружался одной 76,2-мм дивизионной пушкой, одной 37-мм пушкой большой мощности в двух конических башнях, а также 3 станковыми и 4 легкими пулеметами – в целом, это компоновка танка Гроте. Возможно, теперь танк обозначался Т-32. Вероятно, в конце 1931г. появился эскиз машины. (Рис.2)

 

Рис.2 – Эскиз по теме Т-30/Т-32. В некоторых источниках эскиз датируется 1930 годом.

 

Т-30//Т-32 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)26-8-9.3. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

    Как видим, на эскизе представлен танк с компоновкой типа Т-24/ТГ – все то же многоярусное размещение вооружения. Корпус танка, как считается, мог иметь толщину бронирования 40-60 мм, разделялся на отделение управления, расположенное в носовой части, боевое отделение – в средней части корпуса и моторно-трансмиссионное отделение – в кормовой части корпуса. В бортах носовой части корпуса монтировались две шаровые пулемётные установки. Главная башня, по форме напоминавшая башню-рубку танка ТГ, также имела толщину бронирования 40-60 мм, она устанавливалась на шариковой опоре над центральной частью корпуса танка. В лобовой детали башни монтировалась маск-установка с длинноствольной 76,2-мм пушкой и спаренным с ней пулемётом. В корме башни ближе к правому борту монтировалась шаровая пулемётная установка. Над главной башней ближе к корме на шариковой опоре устанавливалась малая башня, с толщиной бронирования 40 миллиметров. В лобовой детали малой орудийной башни монтировалась маск-установка с 37-мм пушкой и спаренным с ней пулемётом. На крыше башни устанавливалась командирская башенка, оборудованная стробоскопом. Таким образом, вооружение танка состояло из одной 76,2-мм пушки ПС-3, установленной в лобовой детали главной орудийной башни, 37-мм нарезной пушки Б-3, установленной в малой башне, трёх 7,62-мм «Максим», размещённых в шаровых установках корпуса и главной башни, четырёх 7,62-мм пулемётов ДТ, два из которых были спаренными с пушками и два укладывались в корпусе танка как запасные. Сведений о прицельных приспособлениях и радиооборудовании не сохранилось. Экипаж 6 или 6-7 чел. Ходовая часть танка представляет собой сильно увеличенную ходовую часть типа Т-24. Применительно на один борт шасси состояло из 10 опорных катков малого диаметра, сблокированных в пять тележек с блокированной пружинной подвеской, 5 поддерживающих роликов, переднего направляющего и заднего ведущего колеса. На танк предполагалось установить авиационный карбюраторный двигатель АМ6 мощностью 750 л.с., при этом его расчетная скорость должна была составить 30 км/ч. В случае же установки авиамотора «БМВ» мощностью 650 л.с. расчетная скорость танка должна была составить 24 км/ч.

    Пишут, что к весне 1932г. построили полноразмерный деревянный макет танка – по другим сведениям, модель в масштабе 1:10 (эта информация кажется более реалистичной). Макет демонстрировался представителям УММ, но проект был закрыт, говорят, отчасти из-за того, что на «позиционный» танк с ноября 1931г. вновь требовалось установить, по крайней мере, три пушки – конструкция Т-30/32 для этого не годилась.

   Впрочем, М. Свирин описывает Т-32 несколько иначе. В его изложении проектирование танка Т-32 (третьей версии!) велось по скорректированным ТТТ танка Т-30 с 1931 г. под руководством Н. Барыкова и М. Зигеля. Его боевая масса должна была составлять 50 т, вооружение из одной 76-мм пушки и двух 37-мм пушек большой мощности при трех- или пяти- башенной схеме. Толщина брони должна была составить 30-40 мм. На танк планировалось установить авиамотор AMБ мощностью 750 л.с. Но работы затянулись, поскольку занимались проектом лишь двое указанных конструкторов, которых и без того постоянно отвлекали на проведение более неотложных работ.

     Встречается также, что существовал некий проект пятибашенного танка массой 60 тонн, в качестве вооружения одна 76,2-мм пушка, две 37-мм пушки, шесть пулеметов, с толщиной брони 30-50 мм. Вероятно, данные характеристики также относятся к версиям по проекту Т-32.

    Судьба любых версий Т-32 завершилась к осени 1931г. на стадии эскизных проектов в пользу более легкого пятибашенного танка.

    Встречается также, что в марте 1931г. или в марте 1932г. Э. Гроте предложил УММ проекты сверхтяжелых танков.

    Вариант ТГ-IV, как будто, выглядел, как более тяжелая (тяжелобронированная) модель ТГ-1, массой 75 тонн.

ТГ-IV - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)54-8-16.5. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

    А вот 100-тонный Т-42 (его проект также приписывают Гроте) проектировался по пятибашенной компоновочной схеме британского A1E1 “Independent” (Рис.3), с которым советские познакомились еще в 1930г. (Рис.4)

 

Рис.3 – Общий вид британского А1Е1.

 

Рис.4 – Рисунки Т-42.

 

Т-42 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-8-22.2. Тактическая классификация – «сверхтяжелый танк».

    В передней части корпуса размещался отсек управления, место водителя было выдвинуто сильно вперед, находилось в бронированной надстройке по оси танка. За ним располагалось боевое отделение, далее МТО. Интересно, что корпус, как будто, разделялся тремя поперечными перегородками.

   Расчетная масса машины составляла 101,6 тонн. Из габаритов удалось установить только длину – 15 м. В отношении бронирования приводят такие данные: лоб корпуса 70 мм, борт корпуса 25 мм, корма корпуса 20 мм, крыша 15 мм, днище 10 мм, лоб главной башни 70 мм, борта главной башни 30 мм, малые башни – не менее 25 мм. Вооружение находилось в пяти башнях: спереди были установлены две малые башни с 45-мм пушками со спаренными 7,62-мм пулеметами, сзади – две башни оснащенные пулеметами – один калибра 7,62, другой 12,7-мм, способными вести огонь по воздушным целям. Между малыми башнями, по оси танка на специальной надстройке, устанавливалась главная башня со 107-мм орудием образца 1910/30гг., на крыше которой имелась небольшая командирская башенка. Экипаж оценивается в 10 чел. Водитель находился в носовой части корпуса по продольной оси танка. В главной башне: командир (в командирской башенке слева от казенника 107-мм пушки), наводчик 107-мм орудия (слева от пушки), заряжающий (справа от пушки). В двух передних башнях по два наводчика 45-мм пушек (слева от пушек) и 2 заряжающих (справа от пушек). В двух задних башнях - по пулеметчику.

    В кормовой части корпуса размещалось моторно-трансмиссионное отделение. Кормовая часть крыши корпуса оснащалась съёмными панелями и люками для доступа к силовой установке и трансмиссии. Для обеспечения движения танка со скоростью 20-25 км/ч (требование техзадания) на Т-42 следовало установить двигатель мощностью 2000 л.с. Поскольку в 1932 году такого мощного двигателя не существовало, некоторые исследователи считают, что, теоретически, могла использоваться спаренная установка двух двигателей мощностью 900-1000 л.с., или два карбюраторных двигателя М-34 мощностью 750 л.с., или два дизельных двигателя ПТ-100 мощностью по 1000 л.с. Для облегчения управления танком предполагалось использовать электротрансмиссию и сервоприводы управления, но ввиду сложности и большой массы электротрансмиссии остановились на механической четырёхступенчатой коробке передач с двумя бортовыми фрикционами, оснащёнными пневматическими и электромеханическими приводами, и двумя бортовыми передачами. Ходовая часть Т-42 применительно на один борт состояла из переднего направляющего колеса и ведущего колеса заднего расположения, 17-ти сдвоенных обрезиненных опорных катков малого диаметра. При этом, 1-й и 17-й опорные катки имели индивидуальную пружинную подвеску, три средних катка соединили в общую тележку – 4-ю, без подрессоривания, а остальные сблокировали в 6 тележек (1, 2, 3, 5, 6, 7-я) по два катка, эти тележки подрессорены свечными пружинами. Предусматривалось также 7 поддерживающих роликов, мелкозвенчатая гусеница.

    В 1931г. эскизным проектированием танка прорыва массой не менее 75 тонн «под три-четыре пушки» - ТП-1 - занялись и в авто-танковым дизельным отделе Экономического управления ОГПУ (АТДО ЭУ ОГПУ). Танк должен был иметь массу свыше 75 т и броневую защиту, достигающую толщины 45 мм. Было рассмотрено несколько вариантов вооружения танка. Первый: одна 152,4-мм пушка, две 37-мм пушки, два станковых и четыре танковых 7,62-мм пулеметов. Второй: одна 106,7-мм пушка, две 76,2-мм пушки и шесть 7,62-мм пулеметов. Экипаж такой машины должен был состоять примерно из 8-10 чел. (Рис.5)

 

Рис.5 – Схематичный вид одного из вариантов ТП-1.

 

ТП-1 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)56-8-21.1. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

   Для придания танку способности движения со скоростью до 30 км/ч его планировалось оснастить дизелем ФЭД-6 или ФЭД-8 мощностью 1850 или 2000 л.с. и регулируемой пневматической подвеской. Однако ввиду неготовности двигателя в начале 1932 г. проект ТП-1 был адаптирован под авиамотор Микулина мощностью 1450 л.с., с которым он выглядел очень перспективно. Но неожиданно дальнейшие работы над проектом были прекращены, а выделенные на него денежные средства отозваны в конце марта 1932г.    

     Вероятно, внезапное сворачивание работ по ТП-1 было связано с некими ожиданиями сотрудничества по теме тяжелых танков с итальянской фирмой Ansaldo. Весной 1932г. Италию посещала советская закупочная делегация, в ее составе, в частности, находился один из ведущих на тот момент танковых специалистов С. Гинзбург – крайне малоизученное событие в истории советского танкостроения. Известно, что за деятельностью делегации наблюдал Тухачевский, находившийся в прямом контакте с Гинзбургом. Встречается мнение, что фирма Ansaldo для потенциального советского заказчика подготовила 4 варианта танков: Ansaldo GL1 (легкий танк), Ansaldo GL2 (средний танк), Ansaldo GL3 (тяжелый танк), Ansaldo GL4 (сверхтяжелый или крейсерский танк), причем, масса последнего указывается в одних источниках 35 тонн, а в других – 75 тонн. Советских, видимо, в первую очередь интересовал 75-тонный вариант. Машина отличилась оригинальной четырехгусеничной ходовой частью. (Рис.6)

 

Рис.6 – Проект итальянского танка Ansaldo GL-4.

 

Ansaldo GL-4 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)15-4-2.3. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

   По некоторым сведениям, работы в Италии по созданию нового танка массой 35 тонн (взамен ветеранов FIAT 2000) начались в 1929г. Проектирование танка, получившего индекс GL-4, проводилось инженерами фирмы Ansaldo. Для машины разрабатывалась оригинальная четырехгусеничная ходовая часть. Это, по мнению создателей, позволило бы повысить ходовые качества, особенно в горах. Предположительно, каждая гусеничная секция не имела жёсткой фиксации и крепилась на балансирах. Вооружение танка, состоявшее из двух пушек и трех (или четырех) пулеметов, располагалось по многоярусной компоновке. Орудия устанавливались в башне по продольной схеме. На крыше главной башне размещалась пулеметная башня с командирским куполом. Ещё два пулемета устанавливались в лобовой и кормовой части корпуса. Исходя из этих параметров, экипаж GL-4 мог состоять из 8-10 человек, а для его полноценного передвижения потребовался двигатель мощностью не менее 300 л.с. Силовая установка размещалась в кормовой части корпуса.  

    Предложенная конструкция показалась технологически сложной и малореалистичной в плане производства. Кроме того, штаб итальянской армии не представил чётких тактико-технических требований к тяжелому танку. Проект был свернут в 1931г.

    Не исключено также, что весной 1932г. для советской закупочной делегации Ansaldo GL-4 потяжелел до 75 тонн.  Довольно сложно судить, что конкретно было получено советскими от итальянцев, но в итоге, видимо, они заполучили некий эскизный проект, который лег в основу советской программы сверхтяжелого танка Т-39. Итальянскую основу для дальнейшей проработки передали конструкторскому коллективу под руководством Н.В. Барыкова, работавшего на опытном заводе №185 им. Кирова Спецмаштреста в Питере. К июню 1933г. подготовили шесть вариантов танка прорыва Т-39. (Рис.7)

 

Рис.7 -Компоновка Т-39

 

Т-39-1-6 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)56-8-21.2. Тактическая классификация – «сверхтяжелый танк».

   Компоновка Т-39 во всех вариантах была одинаковой - подобной ТП-1 с двухъярусным расположением вооружения. Масса подросла до 90 тонн. Габариты: длина – 12500 мм, ширина – 3600 мм, высота – 4300 мм, клиренс – 400 мм. Максимальное бронирование лоб корпуса и, вероятно, главная (главные) башни 75 мм, минимальное бронирование – 15 мм крыша, днище корпуса. Пишут, что размещение вооружения допускалось как в двух, так и в четырех башнях. Рассматривались варианты с орудиями 45 мм, 76 мм, 107 мм и 152 мм (ведущим инженером по артиллерийскому вооружению Т-39 указывают П. Сячинтова), а в качестве вспомогательного вооружения планировали использовать 4-6 пулеметов ДТ и 2 огнемета. Экипаж 12 чел. Чтобы перемещать машину планировали использовать авиационные двенадцати-цилиндровые карбюраторные V-образные двигатели жидкостного охлаждения М-34 мощностью 850 л.с. или 970 л.с.  По оптимистичным оценкам, скорость танка в первом случае могла составить 24 км/ч, во втором - 33 км/ч, запас хода соответственно достигал 144 км и 194 км. В качестве альтернативы присматривались к мотору Hispano-Suiza 18W мощностью 1150-1300 л.с., переговоры о покупке которого велись для нужд ВВС. В качестве подстраховочного варианта была поставлена задача построить и испытать паровой двигатель, приспособленный для установки на танк. Для этого, как будто, даже выделили один серийный Т-35, но о его испытаниях на данном танке информации нет.

   Ходовая часть была довольно необычной для советского танкостроения – четырех-гусеничной. Два передних трека, каждый имел по два катка, располагались под углом к горизонтали – вероятно, назначались для преодоления существенных вертикальных преград. Задние (основные) треки состояли, каждый из 10-ти сдвоенных опорных катков, 1-го независимого катка, 5-ти поддерживающих роликов, переднего направляющего и заднего ведущего колеса. Мелкозвенчатая гусеница из стальных траков. Вероятно, столь оригинальное четырехгусеничное решение ходовой части подчеркивает итальянские корни проекта.

   Как будто, в начале 1933г. по требованию штаба и УММ РККА, были выработаны новые требования к танку прорыва. Прежде всего предстояло усилить вооружение, поскольку мощности 76-мм танковой пушки явно недоставало для преодоления хорошо укрепленных оборонительных полос и долговременных укреплений. Вместо неё запланировали установить орудия намного большего калибра, вроде «пушки калибра 107-мм или тяжелой гаубицы калибра 152-мм», что доводило огневую мощь танка до уровня корпусной артиллерии. Кроме того, звучала желательность одновременного обстрела двух целей. На начальном этапе оформления ТТЗ масса машины оговаривалась в 75 тонн, но предварительные расчеты показывали, что при противоснарядном бронировании с толщиной броневых листов 15, 20, 25, 50, 75 мм масса танка вырастала до 90 тонн.

    Первым, в январе 1933г., эскизный проект сверхтяжелого танка под обновленные требования представило КБ з-да №185 (создан на основе ОКМО из состава з-да №174, этот з-д, в свою очередь, выделен из з-да «Большевик»). В литературе проект называют Танком Сиркена, намекая на автора идеи – директора з-да №174, правда, еще в ноябре 1932г. Сиркен был отозван в Москву на должность первого заместителя председателя по технической части вновь созданного треста «Спецмашиностроение».

    Сиркен в годы Гражданской войны довольно успешно проектировал установку орудий крупного калибра во вращающихся башнях на бронепоездах. Но при проектировании гусеничной машины он решил установить 107-мм орудие в передней части корпуса. Вероятно, положение 107-мм орудия в корпусе диктовали его габариты. Действительно, длина ствола данного орудия без дульного тормоза составляла более 4-х метров, а масса пушки в боевом положении достигала практически 2,5 тонны. Кстати говоря, 107-мм пушка образца 1910/1930 годов (Рис.8) выпускалась на Обуховском заводе, т.е. на з-де «Большевик».

 

Рис.8 – 107-мм пушка образца 1910/1930 годов.

 

   107-мм пушка была специально разработана для России французской компанией «Шнейдер». В ходе модернизации 1930 года в конструкцию орудия были внесены изменения: длина ствола была удлинена на 10 калибров; пушка обзавелась установленным дульным тормозом; появилось раздельно-гильзовое заряжание.

     Помимо 107-мм орудия главного калибра, на танке планировалось установить: 76,2-мм пушку обр. 1914/15гг., два 45-мм орудия 20-К, несколько пулеметов. Такой пестрый набор вооружения предопределил несколько необычную компоновку танка. (Рис.9)

 

Рис.9 - Изображение Танка Сиркена.

 

Танк Сиркена - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-8-8.2. Тактическая классификация – «сверхтяжелый танк».

   Итак, в переднем лобовом листе корпуса была размещена 107-мм пушка с углами горизонтального наведения 20°. В середине корпуса была расположенная командирская башня с куполом для наблюдения, эта башня могла вести круговой обстрел (на 360 градусов), в ней планировалось установить сразу два 45-мм орудия и кормовой пулемет. На корме размещалась куполообразная башня с 76-мм орудием, углы горизонтального наведения 220°. При таком ассортименте вооружения экипаж танка указывают в 10 чел.

   Боевая масса машины оценивается в 80 или 85 тонн. Габариты машины в источниках отсутствуют. Некоторые авторы высчитывают, что по длине машина не могла быть менее 10-12 м, по ширине примерно 3-3,5 м, по высоте – 3,5-4 метра. Предполагалось довольно мощное бронирование танка: лоб корпуса, башня – 80 мм, борт, корма – 60 мм, крыша корпуса, днище – 20 мм. Пишут, что при изготовлении корпуса и башен планировалось широко применять сварку и литье крупных деталей. В качестве силовой установки рассматривался вариант карбюраторного двигателя жидкостного охлаждения мощностью 1500 л.с. По расчетам, двигатель такой мощностью мог разогнать 85-тонну машину до 30 км/ч по шоссе. Решения конструкция ходовой части заимствованы от 6-тонного виккерса. Ходовая часть танка, применительно к одному борту включала одно направляющее колесо переднего расположения с реечным механизмом натяжения, одного ограничительного двухскатного ошинованного резиной катка, восьми двухскатных ошинованных резиной опорных катков, сблокированных по два в четыре тележки, оснащённые двумя точками полузависимой подвески на листовых рессорах, шестью поддерживающими роликами, одним ведущим колесом заднего расположения цевочного зацепления и мелкозвенчатой гусеницей.

   Этот проект был, как пишут, тщательнейшим образом исследован. Исследователей порадовала относительно высокая расчетная скорость гиганта, но... И этих «но» было у них. Опасение вызывала подвеска из листовых рессор, которая, скорее всего, не справилась бы с массой 80-85 тонн. Были претензии к нерациональному размещению вооружения. Кроме того, нашли ошибки в чертежах и расчетах конструкции. Таким образом, проект был отклонен.

   Пишут, что 10 июня 1933г. на правительственном заседании были рассмотрены проекты тяжелых танков – упоминают, что сравнивались проекты Т-42, фирмы Ansaldo и Т-39.

    Из представленных комиссии проектов, наиболее перспективным показался Т-39. Т-42 выглядел чересчур громоздким. Соотношение его длины к ширине (- значений ширины в литературе не приводится) наводило на мысль, что подвижность машины будет далека от требуемого уровня. Спорным выглядел расчет скорости хода – 20-25 км/ч. Напрягала и техническая сложность танка (электротрансмиссия). Сложность, в свою очередь, задирала вверх стоимость изделия. Подробностей о возможном проекте 75-тонного танка фирмы Ansaldo мало, но скорее всего, он выглядел предвестником проекта Т-39, давшим начало вариантам Т-39.  

    По результатам сравнительного анализа проектов группой инженеров под руководством С. Гинзбурга и Н. Барыкова было разработано ещё три варианта Т-39. Точнее, два варианта: Т-39 7-го проекта и Т-39 8-го проекта, один из которых – 7-ой проект - имел две версии установки вооружения в башнях.

    Оба танка были похожи - ходовая часть бронирование и моторно-трансмиссионная группа были одинаковыми; отличались они схемой размещения вооружения. «Седьмой» проект предусматривал установку в одной главной башне одной 152-мм пушки, в другой главной башне – двух 107-мм орудий, в двух малых башнях по одной 45-мм пушке; либо – в двух главных башнях по два 107-мм орудия и в двух малых башнях по одной 45-мм пушке. (Рис.10, Рис.11)

 

Рис.10 - Т-39-7-1.

 

Рис.11 - Т-39-7-2.

 

Т-39-7-1 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)56-8-21.3. Тактическая классификация – «сверхтяжелый танк».

Т-39-7-2 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)56-8-21.4. Тактическая классификация – «сверхтяжелый танк».

    «Восьмой» предполагал одну 152-мм и три 45-мм пушки. Известно, что в боекомплект 8-го проекта включалось 80 152,4-мм выстрелов, 360 45-мм выстрелов к орудиям и 12000 патронов к пулемётам. (Рис.12)

 

Рис.12 – Т-39 8-й проект.

 

Т-39-8 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)56-8-21.5. Тактическая классификация – «сверхтяжелый танк».

    Огнемет или огнеметы в обоих случаях, вроде, должны были помещаться в кормовых башнях.

     Новые варианты рассматривались за заседании НТК УММ 9 августа 1933г. Все варианты понравились и было предложено смастерить их деревянные макеты в масштабе 1:10. Выполненные макеты вместе с пояснительной запиской прислали наркому обороны К. Ворошилову. На этом дело закончилось. В декабре 1933г. Ворошилов докладывал председателю Комиссии обороны СССР В. Молотову следующее: «Представляя особо удачные варианты большого танка, прошу рассмотреть их на Комиссии Обороны и окончательно решить - нужна ли нам вообще такая боевая машина взамен достаточно мощного, на мой взгляд, танка особого назначения Т-35, который в состоянии выполнить большинство боевых задач. Производство опытного образца Т-39 потребует около 3 млн. рублей и не менее одного года». Таким образом, дальнейшая судьба Т-39 была предрешена. В феврале 1934г. тему вычеркнули из планов УММ РККА и Спецмаштреста, решив сконцентрироваться на танке Т-35.

    *Советский Т-35.

    В рамках развития темы 45-50-тонного тяжелого танка в СССР был создан танк Т-35.

    В 1930г. советская закупочная делегация видела британский пятибашенный тяжелый танк А1Е1 (Рис.13) и даже пыталась вести переговоры о его приобретении (или приобретении технической документации на его производство) или разработке тяжелого танка на фирме Vickers по советской спецификации.

 

Рис.13 – Британский тяжелый пятибашенный танк A1E1 “Independent”.

 

    Британское правительство запретило продавать А1Е1, а переговоры о разработке тяжелого танка по советской спецификации зашли в тупик – и немудрено. Советские выдвинули фирме Vickers следующие требования по «большому» танку: масса 43 т, длина 11 м, толщина брони 40-60 мм, два 76-мм орудия и 4 пулемета, танк должен был «проходить брод до 2 метров глубиной… с сохранением возможности стрельбы в движении», при глубине до 5 метров танк должен был иметь возможность движения по дну со скоростью до 15 км/ч, используя гусеницы и реверсивные гребные винты, движение под водой обеспечивалось наблюдательными и осветительными приборами, кроме того, дополнительно высказывалось пожелание обеспечить возможность «движения самоходом по рельсам, как 1524-мм колеи СССР, так и 1435-мм международной», переходы с железнодорожной колеи на гусеницы и обратно должны были совершаться изнутри танка за пять минут, на дистанции 250 метров, кроме того, оговаривалось, что «в тихую погоду невооруженным ухом нельзя было (бы) определить присутствие двигающегося по шоссе танка» - интересно, что «дистанция бесшумности» малого танка составляла 300 м. Представленная выше спецификация, если она реальная, смахивает на бленд идей Дыренкова с некоторыми характеристиками танков прорыва Гроте. Несмотря на некоторую трудновыполнимость пожеланий заказчика, фирма «Виккерс» сходу не отказалась реализовать столь фантастические требования, но в итоге переговоры, продолжавшиеся с мая 1930 года по июль 1931 года, завершились ничем.

    Британцы, в свою очередь, широко освещали А1Е1 в открытой прессе, как факт несомненного достижения, если ни превосходства британского танкостроения, так что собрать информацию по этой машине легально не составляло труда. Например, встречается, что в ноябре 1930г. представители НТК УММ и Главного управления военной промышленности (ГУВП) провели расширенную коллегию, на которой заслушали следующую информацию о танке «Индепендент»: «Independent Tank Виккерса (закупка танка в целом желательна). Наши окончательные требования для тяжелого танка не установлены. Тяжелый танк Виккерса имеет следующую характеристику: вес около 30 тонн; скорость до 32 километров в час. Мотор с воздушным охлаждением, имеется также малый вспомогательный мотор с воздушным охлаждением в качестве пускового. Коробка скоростей предусмотрена 2-х типов – нормальная и гидравлическая. Охлаждение боевого отделения – вентилятором. Представляет крупный интерес не только общая компоновка танка, но и мотор с воздушным охлаждением, и воздушное управление для скоростей в 32 километра в час при весе танка 30 тонн». Одним словом, все интересно! 

    Видимо, разговоры о возможности проектирования машины с подобной массой и компоновкой начались в начале 1931г., но только в ноябре 1931г. появилось задание УММ: «К 1 августа 1932 года разработать и построить новый 35-тонный танк прорыва типа ТГ». Пишут, что в связи с предполагаемой массой, перспективный танк получил обозначение Т-35 – несколько странная логика, Т-26, например, и близко не весил 26 тонн, и т.д. Проектирование было возложено на коллектив Опытно-конструкторского машиностроительного отдела (ОКМО) завода «Большевик» под руководством Н. В. Барыкова, который имел серьезный опыт по ТГ-1 и задел по Т-30/32. (Рис.14)

 

Рис.14 – Проект Т-35 (впоследствии Т-35-1).

 

    28 февраля 1932г. зам. начальника УММ Г. Бокис докладывал Тухачевскому: «Работы по Т-35 (бывший ТГ) идут ударными темпами и срыва сроков окончания работ не намечается». В документе есть примечательное разъяснение «(бывший ТГ)». С первого взгляда, ТГ-1 и Т-35 практически не имеют ничего общего с точки зрения компоновки – что же имел ввиду Бокис? Возможно, этой оговоркой Бокис раскрыл, что Т-35 создавался на технической платформе ТГ-1, хотя и в иной компоновочной схеме. 

   Т-35 собирались принять на вооружение в сентябре 1932г.

   К 15 июля 1932 года прототип Т-35-1 был собран, а 20 августа готов к испытаниям. Машину собрали на питерском з-де «Большевик». (Рис.15)

 

Рис.15 – Первые фото Т-35-1, фото сделаны 15 июля 1932г. в гараже з-да «Большевик».

 

Т-35-1 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-8-22.1. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

    Масса машины составила 38 т. Габариты: длина – до 9500 мм (точные габариты по прототипам Т-35 в литературе не встречаются, однако известно, что прототипы были несколько короче серийных машин, чей габарит по длине составлял 9720 мм), ширина – 3200 мм, высота – 3340 мм (вероятно), клиренс – 530 мм (вероятно). Лоб корпуса защищался бронеплитами толщиной от 20 до 50 мм, борта и корма – 20 мм. Лобовые плиты были положены, как на ТГ-1. Еще одно явное сходство с ТГ – сварной корпус танка, клепаными были только бортовые экраны. В плане компоновки – танк делился четырьмя перегородками на пять отделений. Впереди находилось отделение управления с местами командира (справа, там, где курсовой пулемет) и водителя (слева) и отделение передних башен. В правой башне размещалось 37-мм орудие (башня №2), в левой (башня №3) – пулемет. Второе отделение являлось боевым. Над ним находилась основная башня (№1), пишут, что она была штампованной. Третьим было отделение задних башен: левая башня (№4) вооружалась 37-мм пушкой, а правая башня (№5) – пулеметом. Следующим было моторное отделение, в котором располагалась силовая установка танка. В кормовой части располагалось трансмиссионное отделение. Экипаж на борту танка составлял 10 чел., но дополнительно к танку приписывались еще два члена команды - старший механик-водитель и моторист, которые следовали в обозе и помогали поддерживать машину в рабочем состоянии в перерывах между движением.

     Основным вооружением для Т-35 предполагалась 76-мм пушка ПС-3 Сячинтова. На фотографических изображениях Т-35-1, как будто, отчетливо видно полноценное орудие в главной башне, но из многих источников следует, что Т-35-1 вплоть до весны 1933г. имел «технологический» макет орудия (не было нарезной трубы ствола), поскольку на испытаниях 1 ноября 1932г.  пушка №1 отказалась нормально стрелять (имело место неполное закрытие клина затвора при интенсивной стрельбе и недостаточно интенсивный выброс гильзы), а затем и вовсе, будучи установленной в башне танка, пушка вышла из строя. В конце 1932г. ПС-3 №2 была доработана и испытана с тумбы. (Рис.16)

 

Рис.16 – ПС-3 на тумбе.

 

    Согласно отчету полигона №1Н/268 от 11 марта 1933г., с тумбы было произведено 1079 выстрелов, в ходе которых все механизмы пушки работали нормально.

    С 17 по 21 марта 1933г. испытывалось орудие ПС-3 №4. Орудие было размещено в башню танка Т-35-1, а сама башня установлена на специально построенном бревенчатом срубе. Под основанием башни крепился стальной лист толщиной 8 мм, на который приклепали зубчатый венец с шарикоподшипником для горизонтальной наводки. Сруб был дополнительно скреплен железными скобами и болтами с накладками для обеспечения необходимой жесткости. (Рис.17)

 

Рис.17 - Главная башня танка T-35-1 на срубе во время испытаний орудия ПС-3. 17–21 марта 1933 года.

 

    Испытания дали следующие результаты. Усилие на рукоятке подъемного механизма при наибольшем угле возвышения 2,5 кг, при наибольшем угле снижения – 0,3 кг, что сочли нормальным. Усилие на рукоять при повороте на наибольшей скорости 12-13 кг. При установке системы была обнаружена неуравновешенность свода орудия (перевес дульной части), вследствие чего работа механизма наведения производилась рывками при снижении пушки, а при возвышении затруднена. Для устранения этого явления был прикреплен груз к задней поперечной стенке гильзоуловителя весом ок. 6 кг. Работа механизма улучшилась, но оказалась недостаточной. Посчитали, что следует увеличить вес груза до 8-8,5 кг. Подъемный механизм функционировал «прекрасно» (- так в отчете). Повреждений не обнаружено, за исключением ослабления верхних болтов, прикрепляющих коробку подъемного механизма к стенке башни. В поворотном механизме также не обнаружили неисправностей, а большое усилие на рукояти объяснили тем, что зубчатый круг (погон) при скреплении сруба скобами был сильно стянут (сжат). Обратили внимание, что рукоять наведения задевает за колено наводчика, для устранения чего следовало отодвинуть сиденье наводчика назад. При обмере канала ствола орудия после 250 выстрелов увеличение диаметра канала не отмечено – только некоторое выкрашивание полей нарезов в начале нарезной части. Замечены некоторые недочеты в работе полуавтоматики, но повреждений не обнаружено. Скорострельность системы достигнута на уровне 15-18 выстр./мин. Работа противооткатных механизмов «прекрасна» (- так в документе). Откат в пределах 420-423 мм. «Недокаты отсутствуют, накат – плавный, без стука». Заключение: «Необходимо признать: 1) подъемный механизм – выдержал, но нужно уравновесить ствол; 2) поворотный механизм – еще раз испытать с орудием в танке. Возможно, что при кренах танка его работа будет затруднена. Проработать предложение тов. Сячинтова по установке электромотора для привода поворота…».

    Всего из этой установки было выполнено 465 выстрелов, после чего башня была установлена на танк Т-35-1. (Рис.18)

 

Рис.18 - Т-35-1. В некоторых источниках это фото датируется августом 1932г. – в таком случае, на танке технологический макет орудия ПС-3.

 

    В башни №2 и №4 назначались 37-мм пушки ПС-2 того же Сячинтова. Пулеметов ДТ наблюдалось 4: один курсовой, один в главной башне слева от 76-мм орудия, два – в башнях №№3, 5.

     В качестве силовой установки на Т-35-1 использовали двигатель М-6 (или «Испано-300» – советская копия французского двигателя «Испано-Сюиза» 8Fb). Трансмиссия, состоящая из главного фрикциона, коробки передач с шестернями шевронного зацепления и бортовых фрикционов, видимо, была заимствована от ТГ-1, поскольку в ее конструкции была представлена система пневмоуправления (- точное заимствование с ТГ), что делало процесс вождения машины, как пишут, чрезвычайно легким.

   Часто указывают, что ходовая часть машины, применительно к одному борту, состояла из шести опорных катков среднего диаметра, сгруппированных попарно в три тележки, шести поддерживающих роликов, направляющего и ведущего колес. При этом пишут, что тележки опорных катков были сконструированы по типу подвески немецкого танка «Гросстрактор» фирмы «Крупп» - т.е. каждая тележка имела гидравлический амортизатор. Мне кажется это описание не столь очевидным. Не исключено, что опорные колеса имели независимую подвеску на спиральных пружинах – как на ТГ.

   В августе 1932г. машина прошла заводские испытания. (Рис.19)

 

 

Рис.19 – На заводских испытаниях в августе 1932г.

Интересно, что же на самом деле находилось в малых артиллерийских башнях - ПС-2 или Б-3?

 

    1 сентября 1932г. машину показали комиссии УММ РККА во главе с зам. начальника УММ Бокисом. Вживую машина впечатлила своими размерами, количеством башен и вооружения. Вот, что сообщал представитель УММ В. Перельман Ворошилову: «Танк оставляет самое благоприятное впечатление… Он имеет пять башень (- так в источнике), равномерно распределенных по сторонам и содержащих очень мощное вооружение: длинноствольную (- ?) 76-мм полуавтоматическую пушку, две 37-мм полуавтоматические пушки, четыре пулемета ДТ-29, два пулемета ДП-27. Команда танка – 8 человек… Размеры танка позволят ему легко преодолевать любые вражеские укрепления без снижения скорости хода… В лице этого танка мы имеем сегодня весьма сильную боевую машину, предназначенную для качественного усиления стрелковых (в обороне) и броневых (в наступлении) сил республики…».

    После отъезда комиссии испытания продолжились. (Рис.20)

 

Рис.20 – Осень 1932г., вместе прототипы Т-35 и Т-28.

 

   В ходе испытаний выявился ряд недостатков. В управлении танк оказался чрезвычайно легким даже на пересеченной местности, но постоянно отказывала система пневмоуправления, перегревался двигатель, подтекала топливная система, не работало 76-мм орудие ПС-3. Итогом осенних испытаний 1932г. стало то, что на системе управления по типу ТГ был поставлен крест -  являлась слишком сложной в производстве, обслуживании, ненадежной в использовании и дорогой. Также приняли решение по установке более мощного двигателя водяного охлаждения, «как обеспечивающего более надежную работу в малом забронированном объеме». Тогда же отказались от установки на танк полусферической штампованной башни и переходе на клепано-сварную цилиндрическую как более приспособленную к серийному производству.

    Работы по Т-35-1 прекратили в ноябре 1932 года, а опытный образец передали Ленинградским бронетанковым курсам усовершенствования командного состава (ЛБТКУКС) для подготовки командиров. Тем не менее, 1 мая 1933г. Т-35-1 прокатился по Красной площади в Москве. (Рис.21)

 

Рис.21 – Т-35-1 на Красной площади.

 

   Правда, в некоторых источниках указывают, что Т-35-1 показали на Красной площади 7 ноября 1932г., и вождь (тов. Сталин) дал личное указание унифицировать башню Т-35 с Т-28. Так это, или нет, но указывают, что именно с ноября 1932г. начались работы по новому варианту танка – Т-35-2. (Рис.22)

 

Рис.22 – Т-35-2.

 

Т-35-2 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-8-22.3. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

   Основными задачами вносимых изменений были повышение надежности танка и уменьшение его стоимости. Башню заменили на сварную цилиндрическую. Как будто, были переработаны и малые башни. Т-35-2 получил новый двигатель М-17, также были внесены изменения в конструкцию трансмиссии, коробки передач и фальшборта. В остальном же он практически не отличался от своего предшественника. (Рис.23)

 

Рис.23 – Сравнение Т-35-1 и Т-35-2.

 

    В металле машина Т-35-2 была завершена к 22 апреля 1933 года. 1 мая 1933г. танк показали в Питере на Дворцовой площади. (Рис.24)

 

Рис.24 – Т-35-2 на Дворцовой площади, 1 мая 1933г.

 

   Затем танк отправили в Харьков, на ХПЗ, но 7 ноября 1933г. и Т-35-1, и Т-35-2 вместе прошлись по главной площади страны. (Рис.25)

 

Рис.25 – В Москве 7 ноября 1933г.

 

     Т-35-2 также остался опытной машиной, но сама тема тяжелых пятибашенных танков имела продолжение.

     В системе танковых вооружений на Вторую пятилетку от 15 июля 1933г. отдельной строкой отмечен «мощный танк особого назначения», причем конкретно указано: «тип – танк Т-35». И все же спецификация на него не исключала широкий диапазон вариантов: «5). Мощный танк особого назначения (тип – танк Т-35): боевой вес – 45 тн и более, скорость – 30 км/ч, вооружение – 76 мм пушка или 152 мм пушка, две 45 мм пушки или одна 45 мм пушка и 4-6 пулеметов, броня – защита от бронебойных крупнокалиберных пуль с любой дистанции и от мелкокалиберных снарядов (37-45 мм) с дистанции 500-700 м, конструкция – желательно колесно-гусеничный». Под эту тему разрабатывались и танки типа Т-39. Однако до появления 90-тонного танка признавалось целесообразным все же довести Т-35 до возможности серийного производства. А в феврале 1934г. тема Т-39 была исключена из планов УММ и Спецмаштреста, и Т-35 стал единственным вариантом в нише тяжелых танков усиления.

    Сразу же после окончания постройки второго опытного Т-35-2 в апреле 1933г. началась разработка нового варианта Т-35А. Проектные работы велись на ОКМО (з-д №185) в Питере. Новый танк имел целый ряд заметных отличий от предыдущих Т-35-1 и Т-35-2. (Рис.26)

 

Рис.26 – Проекции и макет танка Т-35А, масштаб 1:48. Чертежи выполнил М. Коломиец.

 

Т-35 обр.1933/37гг. - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-8-22.4. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

    Масса 50 т. Габариты: длина – 9720 мм, ширина – 3200 мм, высота – 3430 мм, клиренс – 530 мм. Бронирование: нижний наклонный лист — 20 мм, передний наклонный лист — 30 мм (по данным альбома з-да №185), во многих источниках указано – 50 мм, верхний наклонный лист — 20 мм, лобовой лист — 20 мм, борта подбашенной коробки — 20 мм, фальшборт — 10 мм, корма — 20 мм, днище — 10-20 мм, борт большой башни — 20 мм, крыша большой башни — 15 мм, борта малых орудийных башен — 20 мм, крыша малых орудийных башен -10 мм, борта пулеметных башен — 20 мм, крыша пулеметных башен -10 мм.

     Корпус Т-35А отличался от предшественников - он стал длиннее на одну колесную тележку. Вместо наклонного переднего бронелиста с трапециевидным вырезом справа под установку курсового пулемета был применен ломаный лист, ставший характерным для Т-35А. Две наблюдательные башенки установленные сверху были ликвидированы, вместо них с левой стороны вертикального бронелиста был прямоугольный выполнен люк со смотровой щелью. Единственную фару, размещавшуюся по центральной оси танка, заменили двумя, закрываемыми в боевых условиях полусферическими бронеколпаками. В кормовой части танка, с целью лучшего охлаждения двигателя, была установлена приземистая коробка (съемный броневой кожух) с жалюзи для воздухопритока к вентилятору, а глушитель был убран внутрь корпуса. Над трансмиссионным отделением имелись два люка для доступа к трансмиссии. С целью увеличения рабочего пространства в боевом отделении была увеличена по высоте подбашенная коробка. Одновременно такое решение позволяло улучшить сектора обстрела орудия главной башни.

   Корпус танка получился частично сварной и частично клепаный. Борта корпуса сваривались из семи броневых листов. Для жесткости на швы снаружи приваривались накладки и приклепывались кницы. Кроме того, снаружи к бортам приваривался каркас, на который монтировались фальшборт и кронштейны для крепления тележек подвески. Днище изготавливалось из шести 10-мм и одного (заднего) 20-мм броневых листов, сваренных между собой встык. На некоторые швы в передней и задней части были наложены уголки для придания им необходимой жесткости. По бокам днища приваривались бортовые листы, а в передней и задней части – нижние наклонные листы (носовой и кормовой). В задней части днища располагались, в зависимости от года выпуска танка 11-13 люков (Рис.27), предназначенных для доступа к агрегатам, слива бензина и масла.

 

Рис.27 – Схема расположения люков на днище танков Т-35.

 

    Клепаными были боковые броневые экраны, прикрывавшие подвеску и катки танка.

    Изнутри корпус имел четыре внутренние перегородки, которые функционально разделяли его на пять отделений: 1) передних башен с постом управления механика-водителя; 2) главной башни; 3) задних башен; 4) моторно-силового; 5) трансмиссионного. (Рис.28)

 

Рис.28 - Компоновка танка Т-35А.

 

   В бою в машине занимали места 10 танкистов: командир танка (интересно, что командир танка Т-35 мог иметь звание старшего лейтенанта или капитана, звание капитана в танковых войсках, как правило, носили командиры танковых рот, т.е командир танка Т-35 приравнивался к командиру танковой роты), помощник командира танка (лейтенант), техник танковый младший (воентехник 2-го ранга), командир башни №1 (главная башня) (младший командир взвода), командир башни №2 (отделенный командир), командир башни №4 (он же заместитель командира башни №1, отделенный командир), командир башни №5 (отделенный командир), механик-водитель (старшина), младший механик-водитель (отделенный командир), радиотелеграфист (отделенный командир). Кроме того, в экипаж включались старший механик-водитель (младший командир взвода, являлся заместителем механика-водителя, обеспечивал уход за трансмиссией и ходовой частью) и моторист (младший техник, постоянный уход за двигателем), которые следовали в обозе и помогали поддерживать машину в рабочем состоянии в перерывах между боями. Таким образом, штатная численность команды Т-35А 12 чел.

    Впереди находилось отделение передних башен с постом управления танком, в правой - пушечной башне (№2) размещалась 45-мм танковая пушка образца 1932/38 годов (20-К) и спаренный с ней пулемет ДТ, а в левой - пулеметной башне (№3) был установлен только пулемет.

    Пост управления (Рис.29) находился у Т-35 между выступавшими вперед обводами корпуса, которые с обеих сторон ограничивали обзор водителю – он мог видеть лишь узкий сектор поля боя, а потому любой маневр вправо или влево осуществлялся танком практически вслепую. (Рис.30)

 

Рис.29 – Вид на место танкового техника (водителя) танка Т-35.

 

Рис.30 – Люк водителя.

 

    Во время боя на посту управления находился танковый техник, он управлял движением танка. В небоевой обстановке танковый техник отвечал за техническое состояние танка, руководил механиками-водителями.

    Малые пушечные башни (двухместные) по своей конструкции были во многом схожи с пушечными башнями танка Т-26 (БТ), но без кормовой ниши и с измененной схемой электрооборудования. Полная масса башни – 630-644 кг. Поворот башни осуществлялся при помощи одноступенчатого (позднее – двух) поворотного механизма с ручным приводом. В крыше башни имелся люк с одной (позднее – двумя) одностворчатой крышкой и круглое отверстие для перископического прицела. В правом борту башни располагалось круглое отверстие для стрельбы из личного оружия, выше которого находилась смотровая щель, закрытая бронестеклом. В башне находились подвесные сиденья двух членов экипажа – башнера и заряжающего, а кроме того – боеукладки пушечных выстрелов и пулеметных магазинов, ящики запасных стекол типа «триплекс» и распределительный щиток. (Рис.31)

 

Рис.31 – Пушечная башня под 45-мм орудие на танках Т-35.

1. 45-мм пушка 20К. 2. Перископический прицел ПТ-1. 3. Телескопический прицел ТОП. 4. Ограждение пушки. 5. Педаль спуска. 6. 7,62-мм пулемет ДТ. 7. Поворотный механизм башни. 8. Смотровой прибор «Триплекс». 9. Укладки 45-мм выстрелов. 10. Сиденье наводчика. 11. Сиденье заряжающего.

 

    В башне №2 с 45-мм орудием находился пост помощника командира танка, который вел огонь из орудия, а функцию заряжающего выполнял командир данной башни. В небоевой обстановке помощник командира отвечал за вооружение всего танка, руководил подготовкой артиллеристов и пулеметчиков.

    Малые башни (одноместные) заимствовали от Т-26 образца 1932 года, сохранив в них по одному 7,62-мм пулемету ДТ в шаровой установке. Другие авторы указывают, что по своей конструкции малые пулеметные башни были идентичны малым башням среднего танка Т-28, но отличались от них «несколько худшим качеством выделки». (Рис.32)

 

Рис.32 – Варианты пулеметных башен на Т-35.

 

    Полная масса башни составляла 366-378 кг. Поворот башни осуществлялся при помощи одноступенчатого ручного поворотного механизма. В крыше башни имелся люк с одностворчатой крышкой, а в боковых стенках – смотровые щели и отверстия для стрельбы из револьвера. Под малой башней на днище танка устанавливалось регулируемое по высоте сиденье, а также стеллажи для пулеметных магазинов и запасной пулемет, уложенный в специальный ящик.  (Рис.33)

 

Рис.33 – Пулеметная башня.

1.      7,62-мм пулемет ДТ. 2. Смотровой прибор «Триплекс». 3. Поворотный механизм. 4. Стопор башни. 5. Запасное стекло «Триплекс».

 

    В пулеметной передней башне (№3) находился механик-водитель, который был обязан вести огонь из пулемета. В случае выбытия танкового техника он должен был заменить его за рычагами управления танком. Этот член экипажа обеспечивал уход за мотором в небоевой обстановке.

   Под всеми люками малых и средних башен с 1935г. устанавливались кнопки блокирующего устройства, которое сигнализировало наводчику главной башни о запрещении поворота главной башни – дабы не покалечить членов экипажа, вылезающих из малых и средних башен.

    Второе отделение определялось боевым. Над ним находилась основная башня (№1), размещенная на шестигранном основании (Рис.34).

 

Рис.34 – Шестигранная подбашенная коробка.

 

      Главная башня была унифицирована с башней от среднего танка Т-28. (Рис.35, Рис.36)

 

Рис.35 – Главная башня танка Т-35.

1. 76,2-мм пушка КТ-28. 2. Перископический прицел ПТ-1. 3. Телескопический прицел ТОП. 4. Ограждение пушки. 5. Укладка пулеметных магазинов. 6. 76-мм выстрелы. 7. 7,62-мм пулемет ДТ. 8- Смотровые приборы «Триплекс». 9. Механизм поворота башни. 10. Сиденье наводчика. 11. Сиденье командира. 12. Походное сиденье радиста. 13. Боевое отделение радиста. 14. Щель для бугельной установки пулемета. 15. Кронштейн подвесного пола.

 

Рис.36 – Варианты люков и крепления поручневой антенны на башнях танков Т-35.

 

     Главная башня вооружалась 76,2-мм танковой пушкой КТ обр. 1927/32г. (Рис.37) и пулеметом ДТ в шаровой установке справа от орудия.

 

Рис.37 - Пушка КТ-28 в броневой маске танка Т-35.

 

    Полная масса башни с оборудованием и вооружением составляла 1870-1875 кг. Главная башня первоначально имела ручной двухступенчатый механизм поворота, в 1935г. смененный трехскоростным червячным с электрическим и ручным приводами. Поворот на 360°, происходил на 1 -й скорости – за 16с.. на 2- й – за 9,5 е., на 3-й – за 7,5 с. При открывании люка на средней или малой башне на пульте наводчика в главной башне гасла лампочка, что сигнализировало о воспрещении ее поворота (чтобы не покалечить членов экипажа, вылезающих из других башен). В крыше башни имелся прямоугольный люк (позже два люка – круглой и прямоугольной формы) и три круглых отверстия: два для закрытых броневыми колпаками перископических приборов и одно – для вывода провода к радиоантенне. На стенках башни были два круглых отверстия с задвижками изнутри для стрельбы из личного оружия, а выше них – смотровые щели с бронестеклом триплекс. В задней стенке кормовой ниши была прорезана вертикальная щель, закрытая заслонкой, для установки кормового пулемета, который обычно находился чаше всего в укладке запасного пулемета. На стенке ниши башни размешалась КВ-радиостанция 71-TK-I (позднее – 71-ТК-3) с амплитудной модуляцией, работающая в диапазоне частот 4-5,625 МГц и обеспечивающая связь на дистанции 15 км телефоном и до 50 км телеграфом, а также ТПУ-7р на 7 абонентов. Отделение главной башни занимали четыре члена экипажа – командир танка, башнер, радист и моторист. Справа от 76,2 мм орудия КТ-28, размещался командир танка. Помимо командования танком в его обязанности входило ведение огня из пулемета, находившегося справа от орудия, и заряжание орудия (при помощи радиста) – очень пестрый набор функций для командира! Наведением орудия занимался башенный командир, размещавшийся слева от орудия. Радиотелеграфист располагался в задней части башни. Во время боя он был обязан помогать командиру танка заряжать основное орудие. Главная башня оснащалась подвесным полом, прикрепленным четырьмя кронштейнами к погону. Под сиденьями командира и наводчика располагались боеукладки барабанного типа на шесть снарядов каждая. Между сиденьями размещалась стойка с 12 гнездами для снарядов и шести пулеметных дисков. Откидные сиденья радиста (для походного и боевого положения) и моториста закреплялись на задних кронштейнах подвесного пола. (Рис.38)

 

Рис.38 – Подвесной пол главной башни танка Т-35А.

 

    Под полом отделения, под сиденьями членов экипажа и на его бортах размешались укладки 76-мм снарядов и пулеметных дисков, а также инструменты, запасные части, приборы дымопуска, запасной пулемет и аккумуляторные батареи.

    Третьим было отделение задних башен – одна пушечная и одна пулеметная башня, по конструкции аналогичные передним. В переднем и заднем отделениях башен к днищу приваривались рамы, на которые уложен настил пола из четырех съемных листов. За малой башней в отделении находился бензобак емкостью 270 л, а на полу корпуса – укладки снарядов, патронов и ЗИП. Командир башни №4, вооруженной 45-мм пушкой, был заместителем командира башни №1 и отвечал за ведение огня из 45-мм пушки. Заряжал эту пушку младший механик-водитель, подчинявшийся технику и также следивший за ходовой частью танка (в небоевой обстановке). Огонь из пулемета ДТ, расположенного в башне №5, вел командир этой башни.

    Боекомплект танка состоял из 96 выстрелов калибра 76,2-мм (48 осколочных и осколочно-фугасных гранат и 48 шрапнелей), 226 для 45-мм орудий (113 бронебойных снарядов и 113 осколочных фанат) и 10 080 7,62-мм патронов.

    Следующим было моторное отделение, в котором располагалась силовая установка танка. В кормовой части располагалось и трансмиссионное отделение, что предопределяло использование заднего привода у Т-35. (Рис.39)

 

Рис.39 – Схема моторно-трансмиссионного отделения.

1. Двигатель. 2. Правый радиатор. 3. Левый радиатор. 4. Первичный привод вентилятора. 5. Вторичный привод вентилятора. 6. Вентилятор. 7. Радиаторный щиток. 8. Задний правый бензобак. 9. Коробка передач. 10. Главный фрикцион.

Стрелками обозначено движения воздуха, охлаждающего двигатель и трансмиссию.

 

    В моторном отделении устанавливалась рама для крепления двигателя и коробки передач. Крыша моторного отделения несъемная, в центре ее располагался люк для доступа к двигателю. В крышке люка стоял броневой колпак воздухоочистителя. Справа и слева от люка были выполнены отверстия для притока воздуха к радиаторам, прикрытые сверху броневыми щитками. На танках Т-35 всех серий устанавливался четырехтактный, 12-цилиндровый, V-образный, карбюраторный авиационный двигатель М-17Т. Максимальная мощность двигателя – 500 л.с. при 1450 об/мин. Степень сжатия 5,3, сухая масса двигателя – 553 кг. Подача топлива – под давлением, бензопомпой. Стартер для запуска двигателя устанавливался на картере коробки передач. Для впрыскивания горючего во всасывающие трубы во время запуска холодного двигателя с 1936 г. предназначался специально сконструированный прибор – атмос. Масляный насос – шестеренчатый. Два карбюратора типа КД-1. Охлаждение двигателя – водяное, принудительное. Радиаторов – два, устанавливались по обоим сторонам двигателя. Правый и левый радиаторы не взаимозаменяемы. Топливных баков – три; два емкостью по 320 л и один 270 л. В качестве топлива использовался бензин марок Б-70 и КБ-70. 

    В трансмиссионном отделении находилась КПП, обеспечивающая четыре скорости вперед и одну назад, и редуктор отбора мощности на вентилятор, засасывающий воздух для охлаждения радиаторов. 

     Привод на редуктор осуществлялся от коленчатого вала двигателя. При 1450 об./мин. коленчатого вала вентилятор имел 2850 об./мин., а его производительность составляла 20 куб. м воздуха в секунду. Кроме того, в трансмиссионном отделении располагался многодисковый (27 дисков) главный фрикцион сухого трения, многодисковые бортовые фрикционы с плавающими ленточными тормозами и бортовые передачи с двумя парами цилиндрических шестерен. (Рис.40)

 

Рис.40 – Люки доступа к трансмиссии.

 

    Ходовая часть Т-35А подверглась значительным изменениям. Вместо шести опорных катков большого диаметра были применены восемь катков меньшего диаметра, сблокированных в четыре тележки. Это повлекло за собой доработку конструкции подвески, самих тележек.  Кроме того, был введён дополнительный передний натяжной (упорный) каток. Количество поддерживающих роликов, а также расположение ведущих и направляющих колес не изменилось. (Рис.41)

 

Рис.41 – Вид на ходовую часть Т-35А и ее элементы.

 

    Ходовая часть Т-35 применительно к одному борту состояла из направляющего колеса (ленивца) с винтовым механизмом натяжения гусеничной цепи (направляющее колесо установлено в передней части танка на четырех кронштейнах, привернутых к броневым листам корпуса и фальшборту), ведущего колеса (звездочки) со съемным зубчатым венцом, 8 опорных обрезиненных катков малого диаметра, подвеска колес блокированная, на два катка в тележке, подрессоривание тележки на четырех спиральных пружинах и амортизаторах (- гидравлических?), 6 верхних и одного переднего поддерживающего катка. Передний поддерживающий каток, установленный между направляющим колесом и передней тележкой подвески, предназначался для упора гусеницы во время преодоления вертикальных препятствий. Гусеница состояла из 135 траков. Ширина трака 526 мм, шаг трака 160 мм. (Рис.42)

 

Рис.42 – Трак гусеничной цепи Т-35.

 

    Длина опорной поверхности гусеницы 6300 (6480) мм. Ходовая часть Т-35 прикрывалась броневым фальшбортом, состоящим из шести съемных листов толщиной 10 мм каждый.

   Электрооборудование танка выполнялось по однопроводной схеме. Все потребители, за исключением радиостанции и освещения прицелов, имели рабочее напряжение 24 В. Источники электроэнергии – генератор мощностью 1000 ватт и четыре аккумуляторные батареи автомобильного типа.

    Противопожарное оборудование состояло из стационарного баллона с четыреххлористым углеродом. установленным в моторном отделении и запускаемого механиком-водителем, и одного переносного баллона.

    Танк оборудовался двумя приборами дымопуска типа ТДП-3, установленными в броневых ящиках по бортам корпуса.

     Шанцевый инструмент (лопата, пила и т.д.) и запасные гусеничные траки разместили на надугсеничных полках, а по бортам подбашенной коробки закрепили два домкрата. (Рис.43)

 

Рис.43 – Укладка ЗИП на танках Т-35.

 

    Согласно майского постановлению правительства СССР, производство танка Т-35А со второго полугодия 1933г. следовало наладить на Харьковском паровозостроительном заводе (ХПЗ). В июне 1933г. туда был отправлен изготовленный танк Т-35-2 и рабочая документация по Т-35А, а также весь задел по корпусу нового танка и его башням. Планировалось, что первый танк Т-35А (серийные машины именуют просто Т-35) должен был выйти из ворот ХПЗ в июле 1933г.

   Машина производилась в кооперации со смежниками: Ижорский з-д (бронекорпуса), з-д «Красный Октябрь» (коробки передач), Рыбинский з-д (двигатели). По плану Харьковского предприятия, смежники должны были уже в июне 1933 года начать отгрузку своей продукции на ХПЗ, но вовремя свои обязательства исполнили Ижорский з-д и Рыбинский з-д, прочие начали отгрузку своей продукции только в августе-сентябре.

    11 августа 1933г. Т-35 был принят на вооружение.

    Сборка первой машины Т-35А началась 18 октября 1933г. Т-35 изготовлялся по узловому принципу (9 узлов), окончательная же сборка первой машины велась на специальных козлах (стапелях). Сборка в целом была закончена 1 ноября 1933г. (Рис.44)

 

 

Рис.44 – Т-35А.

 

    Танк немедленно отправили на обкатку. Спустя 4 дня военпред ХПЗ подписал документы о приемке машины. 7 ноября 1933г. Т-35А принял участие в параде в столице Украины, городе Харькове. Возвращаясь после парада, танк вышел из строя. (Рис.45)

 

Рис.45 – Т-35 на параде в Харькове 7 ноября 1933г.

Орудие не имеет маски и смонтировано во временной установке.

 

    Советская пресса радостно раструбила о новом чудо-танке. Вот что опубликовала газета «Ленинское знамя» от 7-8 ноября 1933г.: «Сегодня столица Украины приветствовала новый советский тяжелый танк… Эта мощная пятибашенная машина, вооруженная пулеметами и пушками, станет грозой всем недругам, мечтающим о нападении на нашу миролюбивую Советскую Родину». Действительно, с момента своего создания и вплоть до Великой Отечественной войны по огневой мощи танк Т-35 превосходил все мировые танки. Комбинация из трёх орудий и пяти-семи стрелявших во все стороны пулемётов позволяла создать вокруг машины настоящее море огня. Теоретически, танк мог сосредоточить на одной цели два орудия и три пулемета. Но правильность решения мог подтвердить только опыт.

     Т-35 был для своего времени грандиозен не только по размерам, но и по финансовым затратам на его разработку, строительство и эксплуатацию. Т-35А обходился казне в 525 тыс. рублей; за эти же деньги можно было построить девять легких танков БТ-5.  

   Испытания первого танка на местности обозначили проблемы новой машины. Танк был недостаточно подвижен и склонен к поломкам. Удельное давление на грунт без погружения составило 0,78 кг/см2, при погружении на 100 мм – 0,749 кг/см2. Максимальная скорость по шоссе - 28,9 км/ч, 14 км/ч по проселку. Запас хода 100 км по шоссе, 80-90 км по проселку. Минимальный радиус поворота 6,2 м. Преодолеваемые препятствия: угол подъёма 17°, спуск 30°, боковой крен 15°, высота стенки 1,20 м, глубина брода 1,70 (1) м, ширина рва 3,50 м, толщина сваливаемого дерева 800 мм.

     В соответствии с Постановлением Правительства СССР от 25 октября 1933 года, ХПЗ должен был к 1 января 1934 года изготовить пять танков Т-35А. К указанному сроку полностью готовым оказался только один танк, а еще три, хотя и были на ходу, но не имели вооружения и внутреннего оборудования.

    По плану на 1934 год, ХПЗ планировал выпустить 10 машин Т-35А - ядро первого тяжелого танкового батальона. Учитывая сложность танка, УММ заключило с ХПЗ договор на эти машины, как на первую опытную партию. В процессе освоения производства, завод, по своей инициативе внес ряд изменений, как для улучшения конструкции танка, так и для облегчения его изготовления. Но несмотря на это, освоение Т-35 вызывало большие трудности. Кроме того, не удавалось устранить перегрев двигателя М-17, а картер коробки передач оказался недостаточно прочным. В марте 1934 года на ХПЗ пришло указание «о необходимости тщательной проверки конструкторских расчетов, особенно по коробке скоростей, поскольку в ее проектировании принимал участие конструктор Андрыхевич, ныне арестованный». Намек на вредительство.

     Помимо технических и технологических проблем, возникло напряжение с руководством ХПЗ, которое, видимо, рассматривало задачу выпуска Т-35, как лишнюю неуместную нагрузку на предприятие, ХПЗ в тот момент пытался наладить производство танков БТ-5. Начальник 2-го отдела Научно-технического управления УММ Свиридов, посетивший Харьков в апреле 1934 года, докладывал: «Директор ХПЗ т. Бондаренко не только не мобилизует вокруг Т-35 работников завода, но и при всех возможных случаях дискредитирует машину. На ХПЗ никто серьезно не хочет ею заниматься, за исключением КБ завода, которое действительно работает над тем, чтобы выпустить хорошую боевую машину». Первую машину Т-35 с полностью устраненными недостатками предполагалось сдать к 20 августа 1934 года, однако этот срок был заводом сорван. Директор завода Бондаренко оправдывался перед УMM большой загрузкой завода, отсутствием подготовленных кадров и невероятной сложностью машины. По согласованию с Г. Орджоникидзе и И. Халепским в танке было введено свыше 40 упрощений в узлах и деталях, призванных облегчить процесс их изготовления и сборки воедино. 29 августа 1934г. начальник УММ И.А. Халепский писал директору ХПЗ И. Бондаренко: «Сейчас приходится уже говорить не об одной машине. Перед Вами и мной стоит ответственная задача: дать к 7 ноября на парад не менее 6 машин, причем они должны быть вполне закончены для работы в армии. Теперь не может быть никаких оправданий. Мы с Вами отвечаем за это дело как члены партии. Нужно очень крепко взяться сейчас за выполнение этой задачи…». Пришлось постараться – для выполнения ответственного задания завод и КБ ХПЗ были усилены специалистами, командированными из Питера. Задание Родины было исполнено - в московском параде 7 ноября 1934г. участвовало шесть новеньких Т-35, а к концу 1934 года были сданы армии еще четыре машины.

     В войсках первые Т-35 показали себя плохо, постоянно ремонтировались. Из неисправностей отмечались постоянный перегрев двигателя, поломки КПП и разрушение траков Т-35 на мягком фунте. КПП дважды за 1934г. усиливали, вводя более толстые стенки картера. А для упрочнения траков нарком Г. Орджоникидзе санкционировал освоение литья стали Гартфильда. Для этого два молодых специалиста Васин и Никонов в 1931-1932гг. были командированы в Великобританию, где изучали литейное дело, и к концу 1934г. под руководством первого был открыт новый литейный участок на ХТЗ, который в 1935-м впервые в СССР начал давать первые кондиционные ажурные отливки траков из стали Гартфильда отечественной плавки.

    На протяжении всего периода эксплуатации Т-35А считались самым слепым советским танком, поскольку водитель имел весьма ограниченные углы обзора вперед и вправо. Кроме того, управлять машиной мог только физически сильный человек – даже простое переключение передач или поворот танка сопровождался огромными усилиями не только водителя, но и механика, обслуживавшего двигатель.

   Нареканий не вызывала только подвеска танка, обеспечивавшей плавность хода и позволявшая вести прицельный огонь из орудий на ходу.

     Поскольку танки оказались чрезмерно тяжелыми и трудными в эксплуатации на ХПЗ сформировали бригаду из 12 человек, каковая порой даже ночевала в 5-м тяжелом танковом полку РГК (квартировал в Харькове), куда передавались первые Т-35, помогая там вводить танки в строй и обучая личный состав полка правилам эксплуатации этих боевых машин. Но даже столь беспрецедентные меры не могли улучшить ситуацию с ремонтопригодностью этих машин в полевых условиях. Самостоятельно ремонтные бригады не могли заменить часто ломающиеся элементы трансмиссии и КПП по причине большой трудоёмкости и отсутствия надлежащего оборудования. В итоге на капитальном ремонте постоянно находилось по 5-6 танков. Особо острой эта проблема стояла в начале массового выпуска Т-35А – например, летом 1936г. три танка, поданные с ХПЗ на войсковые испытания, полностью вышли из строя в результате поломки моторно-трансмиссионной группы. Все машины пришлось отправить назад в Харьков, где они прошли капремонт.

    Большая масса танков Т-35 также накладывала определенные ограничения на возможности их применения. Через год эксплуатации руководству РГК был направлен соответствующий документ. «Предлагаю принять к неуклонному руководству следующие правила движения по мостам танков Т-35: 1. На однопролетных мостах — только один танк одновременно 2. На многопролетных мостах может быть несколько танков, но не менее чем в 50 м друг от друга 3. Движение по мосту во всех случаях должно производиться так чтобы ось танка строго совпадала с осью моста Скорость на мосту — не более 15 км/ч». Также отмечалось, что Т-35А не способен передвигаться по мягкому грунту или заболоченной местности, а подъём под углом свыше 17° становился для него непреодолимым препятствием.

    Для устранения недостатков на заводе №183 провели комплекс мероприятий. В марте 1935г. инженеры ОКБ-135 разработали и начали внедрять в производство улучшенные бортовые передачи, в июне – новую коробку передач и радиаторы. Не менее слабым местом оставался двигатель. В течение 1935г. несколько раз поднимался вопрос об установке на танк более мощного авиационного мотора М-34. Вначале запланировали постройку одной опытной машины, но вскоре их количество увеличили до двух – возможно, в некоторых источниках их упоминают, как Т-35Б. Но через нескольких месяцев от этих планов отказались. В 1936 г. на танк №3 в опытном порядке, как будто, был поставлен дизель БД-1 мощностью 400 л.с. На испытаниях он проявил себя неплохо, но недостаточная для 50-тонной машины мощность не позволила принять его на вооружение. Тогда был рассмотрен вариант с двигателем БД-2 мощностью 700 л.с. – испытания этой силовой установки проходили с апреля по ноябрь, но не принесли желаемого успеха. Затем была предложена улучшенная модель дизеля БД-2А (600 л.с.), опытный образец которого должны были поставить летом 1936г. С целью ускорения процесса с одного из Т-35А сняли штатный М-17, заодно переименовав его в Т-35Б, но требуемый дизель не был получен, и танк простоял без дела полтора года. В рамках эксперимента один Т-35А передали Коломенскому заводу им. Куйбышева, где на нем планировали установить паровой двигатель. Танк переименовали в ПТ-35, но выполнили ли замену двигателя на самом деле, и как прошли испытания остается неизвестным.

     После завершения маневров 1936г. один серийный танк выпуска 1936г. был передан комиссии недавно образованного Автобронетанкового управления РККА для проверки его «боевых и технических свойств при работе в различных условиях». Испытания проводились с 25 апреля 1936 г по 1 августа 1937г. (столь длительный срок испытаний был обусловлен тем, что 12 января 1937г. танк застрял при переходе реки Донец, его смогли вытащить только 29 января, а на з-д он попал и вовсе 21 февраля) и привели к неутешительным выводам: на танке трижды менялся двигатель (наименьший моторесурс составил 48 часов, наибольший 160), дважды ремонтировалась ходовая часть, четыре раза производились крупные замены траков, один раз менялся радиатор охлаждения, дважды выходило из строя вооружение. После прохождения порядка 2000 км, из которых 1650 танк прошел по проселку, Т-35А пришлось подвергнуть долговременному капремонту.

    Обстрел бронелистов, поставляемых Мариупольским заводом, также принес огорчения – оказалось, что технология их производства серьёзно нарушена. Чтобы компенсировать этот недостаток толщину брони увеличили в среднем на 2,5-3 мм - масса танка при этом выросла до 52 тонн. Справедливо посчитав, что ходовая часть серийных Т-35А сильно перегружена, УММ санкционировало проведение серии мероприятий по облегчению танка, для чего по согласованию с Наркомтяжпромом толщина крыш башен была уменьшена на 1–1,5 мм, тогда же прошли испытания облегченные опорные катки, топливный бак из фибры и зауженные траки. Таким образом, предполагалось снизить массу до 47-48 тонн, но эти улучшения остались на бумаге.

    Неоднократно обсуждался вопрос об увеличении огневой мощности танка Т-35. Пушка ПС-3, которая, как считалось, была достаточно эффективна для танка прорыва на Т-35 не появилась. КТ-28 выглядела слабовато. В 1935г. Кировский завод выступил с предложением о замене КТ-28 на Л-7 с баллистикой дивизионного орудия – это позволило бы более эффективно использовать танки для борьбы с долговременными укреплениями, однако выпуск этой пушки налажен не был, и проект остался нереализованным. В 1933г. конструктор Курчевский предложил на Т-35 использовать безоткатную 76-мм танковую пушку собственной конструкции. Позднее, возможно, в 1936г. Курчевский предлагал установить на Т-35 свое 152-мм орудие, причем Ижорскому заводу поручили разработку башни под данное орудие. Увы, эпопея с безоткатными пушками закончилась неудачно.

   Открылась и довольно специфическая проблема, характерная только для многобашенных танков – проблема координации действий разных башен командиром танка, т.е. проблема управления огнем. Выше уже отмечалось, что теоретически танк мог сосредоточить на одной цели два орудия и три пулемета, но на практике оказалось, что командиры башен, лишенные непосредственного контакта с командиром танка, вынуждены самостоятельно искать и выбирать себе цели. Для превращения танка в единый боевой комплекс требовалось установить на танк централизованную систему целеуказания и наводки артиллерийских орудий. Такой прибор был разработан слушателями артиллерийской академии в 1935г. Прибор предназначался полковой артиллерии, но военинженер А. Зиновьев предложил установить оборудование на многобашенные тяжелые танки.  После доработок его название изменили на «Танковый прибор управления артиллерийским огнем и пристрелки» (ТПУАОиП или просто ТПУАО). Было разработано несколько вариантов, предназначенных для монтажа на 2-х, 3-х и 4-пушечные танки, и соответственно получивших индексы ТПУАО-2, ТПУАО-3 и ТПУАО-4. Выделенный для испытаний Т-35А получил систему ТПУАО-3-2 – то есть для трехпушечного танка, вторая модель. В комплект прибора в 1935г. входили 6-ти или 9-футовый морской дальномер «Барр и Струд», «часовые указатели Мильмана» от ПУАЗО К-33, которые испытывались с зенитной пушкой обр. 1931г., и «вычислитель Гаврилова». Под данное оборудование танк получил дополнительную командирскую башню из обычной стали с артиллерийским перископом разведчика и дальномером, закрытым защитным кожухом из конструкционной стали. В дальнейшем, если бы систему приняли на вооружение, кожух должны были изготовлять из бронелистов толщиной 7-10 мм. Первые испытания Т-35А оснащенного ТПУАО прошли неудачно. Прибор доработали, но при повторных стрельбах, проведенных весной 1936г. существенного улучшения не добились. 17 сентября 1936г. состоялся показ танка с модифицированным прибором ПУАТ-35 (прибор управления артиллерийской стрельбой Т-35). Стрельба велась по ограниченно видимой мишени из двух орудий с дистанции порядка 300 метров. Оптика орудийных прицелов была заклеена папиросной бумагой и наведение осуществлялось только с помощью артиллерийского перископа и вычислителя Гаврилова. Всего выпустили 17 снарядов калибра 76,2-мм и 21 снаряд калибра 45-мм, при этом отмечалось 11 прямых попаданий и 13 попаданий в «непосредственной близости» от мишеней. Нарком остался доволен полученными показателями. В отчете отметили, что ПУАТ-35 проявил себя с хорошей стороны, хотя и требует доработок. В 1938г. новый начальник АБТУ Д. Павлов, подробно ознакомившись с полученными результатами отметил следующее: «Прибор ПУАТ-35 является опытным и негодным для войсковой эксплуатации… К числу недостатков прибора следует отнести большие габариты, вес и малую надежность работы… Серийная переделка танков Т-35 под установку ПУАТ не представляется целесообразной из-за их малого количества, высокой стоимости самого прибора и его сомнительной боевой ценности в условиях современной маневренной войны…». Проект был закрыт, а танки Т-35 так и не стали единым боевым комплексом. На одной платформе разрозненно действовали два 45-мм орудия, одно 76-мм и три пулемета.

Эта проблема негативно повлияла на боевую эффективность пятибашенного танка. Вот, что в этой связи вспоминает башнер передней артиллерийской башни одного из Т-35 Василий Викентьевич Сазонов: ««… Вот командир (- танка)… и давал нам, командирам башен задания вроде тех, что комвзвод дает командирам танков. А уж по кому и как стрелять в первую голову решали мы сами, башнеры. Или командир по ТПУ, когда мог подсказывал. А я, кстати, лейтенантом тогда был, хотя только башней руководил… и сам частенько решал по кому и когда в моем секторе стрельбы огонь открывать. Например, у меня было задание номер один. Если впереди по ходу или в секторе обстрела моей башни вдруг появляется вражеский танк – я должен был подбить его в первую голову. То же, если я видел противотанковую пушку – огонь по ней. А насчет пехоты или ДЗОТ какого-то я уже должен был сперва доложить командиру и получить указания от него. Если же командир был недоступен (ТПУ сломан) – я должен был осуществить наводку на вражескую пехоту пулеметчика-механика в башне №3, или сам стрелять из пулемета, а в амбразуру ДЗОТ из своей пушки огонь открывать, но только осколочным. Только в крайнем случае я мог действовать по пехоте своей «сорокопяткой». Не приветствовалось это».  

   Все же в 1936-1937гг. удалось провести ряд улучшений, которые называются в литературе модернизацией 1937 года.

    В сентябре-октябре 1936г., двигательному отделу ХПЗ удалось повысить мощность мотора М-17 до 580 л.с., и с августа 1937 г. их начали устанавливать на Т-35А. Параллельно были доработаны коробки передач, бортовые фрикционы, масляный бак, электрооборудование. Для улучшения проходимости был облегчен фальшборт, а также введены новые уплотнения корпуса для предохранения от попадания воды внутрь машины. Глушитель, расположенный поперек кормовой части корпуса и прикрытый с боков броневыми щитками, был убран внутрь корпуса, а наружу выведены только выхлопные трубы. Кроме того, толщина переднего наклонного бронелиста корпуса и лючка механика-водителя была доведена до 50 мм.

    В целом, надежность тяжелых танков после модернизации повысилась, и теперь Т-35А выпуска 1937г. имели гарантированный пробег до 2000 км, вместо 1000-1500 у более ранних образцов. (Рис.46)

 

Рис.46 – Т-35 обр. 1937г., №234-35.

Бросается в глаза новый бронеэкран.

 

    В качестве ещё одной меры, призванной улучшить управляемость танком, была предложена электротрансмиссия, разработку которой по заказу АБТУ в 1938-1939 гг. вели инженеры Электромеханического Института Связи. Когда работа находилась на завершающем этапе танки Т-35А были объявлены устаревшими и от установки трансмиссии нового типа на нем отказались.

   Встречается, что, вероятно, в конце 1930-х были планы создать из двух танков Т-35 телемеханическую группу. Не вполне ясно, каким образом можно было организовать дистанционное управление огнем многочисленного арсенала танка, и какие задачи на поле боя предполагалось им решать. Возможно, имеет место путаница с разработкой тем же Остехбюро системы управления огнем для командира обычного Т-35.

   Общий объём выпуска тяжелых танков Т-35 обр.1933/37гг. составил 53 шт. (Табл.1).

 

Таблица 1 – Производство танков Т-35 обр.1933/37гг.

1933г.

1934

1935

1936

1937

1938

1°

9/10°

7

15

10

11

° В источниках обычно пишут, что в 1933г. было произведено 2 танка типа Т-35, а в 1934г. 10 шт., хотя тут же сообщают, что первый серийный Т-35А был построен к 1 ноября 1933г. и на 1 января 1934г. это был единственный готовый Т-35А.

 

   Следует заметь, что СССР оказался единственной страной, где серийно строились пятибашенные танки. (Рис.47)

 

Рис.47 – Т-35А, снабженный фарами ночной подсветки.

 

     Первые серийные танки с конца 1934г. начали поступать на вооружение только что сформированного 5-го тяжелого танкового полка Резерва Главного Командования в Харькове. Спустя год, 12 декабря 1935 г., полк был временно выведен из РГК и развернут в 5-ю отдельную тяжелую танковую бригаду. Организационно бригада состояла из трех линейных батальонов, одного учебного, батальона связи и других подразделений, положенных в таком случае крупному танковому соединению.

    Затем приказом наркома обороны от 21 мая 1936 г., пятибашенные машины вернули в распоряжение РГК, поставив им задачу усиления стрелковых и танковых соединений при прорыве особо сильных и заблаговременно укрепленных позиций противника.

    Танки Т-35А старались беречь, как символ непобедимой мощи РККА (Рис.48), поэтому для их технического обслуживания набирали самый опытный персонал.

 

Рис.48 – Символ мощи РККА.

 

    То же самое касалось танковых экипажей. Подготовка экипажей первое время велась на специальных курсах под руководством инженеров ХПЗ, но в 1936г. в Рязани при 3-й ттбр был сформирован отдельный учебный батальон с танками Т-35. Впоследствии учебным подразделениям передали ещё 5 машин.

    Первым настоящим испытанием Т-35А 5-й ттбр стали Большие Киевские Маневры, проводившиеся летом-осенью 1936г. Несмотря на все усилия механиков тяжелые танки часто выходили из строя и не могли совершать длительные марши. (Рис.49)

 

Рис.49 – На маневрах, лето 1936г.

 

    По состоянию на 1 января 1938г. в распоряжении боевых и учебных подразделений находился 41 танк типа Т-35А. 27 — в 5-й тяжелой танковой бригаде; 1 — на Казанских бронетанковых курсах усовершенствования технического состава (КБТКУТС); 2 — на НИБТ Полигоне в Кубинке; 1 — в 3-й тяжелой танковой бригаде в Рязани; 1 — при Военной академии моторизации и механизации (ВАММ) в Москве (Рис.50); 1 — в Орловской бронетанковой школе; 1 — на ЛБТКУКС (Т-35А-1); 1 — в Ленинградской школе танковых техников; 1 — в Институте № 20 (с системой централизованной наводки); 5 — на ХПЗ, г. Харьков.

 

Рис.50 – Машина из парка ВАММ, фото 1940г.

 

    В межвоенный период пятибашенные танки в боевых действиях участия не принимали.

    31 марта 1939г. 5-я ттбр, была передана в состав Киевского ВО и перебазировалась в Житомир. В скором времени 5-я ттбр сменила номер, став 14-й тяжелой танковой бригадой, но в её составе Т-35 находились недолго.

     27 июня 1940 г. на совещании «О системе автобронетанкового вооружения Красной Армии» поступил вопрос о снятии с вооружения и частичной переплавке устаревших образов техники. Поднимался вопрос и дальнейшей судьбе Т-35. Как один из вариантов рассматривалось переоборудование танков в тяжелые самоходные установки с вооружением, состоявшим из 152-мм или 203-мм пушек большой мощности. С другой стороны, предлагалось использовать Т-35 только для парадов и обучения технического персонала, передав их танковому полку ВАММ. Похоже, что большинство участников совещания склонялось именно ко второму варианту, но в связи с формированием механизированных корпусов планы изменились. Решили танки Т-35 оставить на вооружении вплоть до полного износа или замены их танками КВ-1 и КВ-2.

   С началом формирования механизированных корпусов была проведена передислокация и реорганизация танковых частей. Все тяжелые Т-35 передали из расформированной 14 ттбр в 23-й полк 12 тд, базировавшийся в Дрогобыче. По состоянию на 10 августа 1940г. в распоряжении 23-го танкового полка находился 51 танк Т-35 всех модификаций, включая 6 машин последней серии с коническими башнями (машины этой модификации будут рассмотрены в контексте следующего Этапа танкостроения). В последний предвоенный год Т-35 большую часть времени провели в боксах, иногда на непродолжительное время покидая пределы воинской части. В основном дело ограничивалось отработкой взаимодействия между членами экипажа, а также обучением и повышением квалификации технического персонала и механиков-водителей. (Рис.51)

 

Рис.51 – Буксировка Т-35 тягачом «Ворошиловец», лето 1940г.

 

    Когда в начале 1941г.  23-й полк получил Т-34 и КВ-1 пятибашенники передали в распоряжение 34-й танковой дивизии, стоявшей в н.п. Судова Вишна, где танки примерно поровну распределили между батальонами 67-го и 68-го тп (состав этого подразделения интересен ещё и тем, что к началу войны кроме Т-35 дивизия располагала двумя самоходками СУ-5-2 и шестью танками КВ-2, но в эксплуатации находилась только половина машин). К 22 июня 1941г. состав 34-й дивизии в количественном отношении изменился, так как девять Т-35 требовали ремонта различной степени сложности. Из этого количества три танка отправили на завод №183 в Харькове, где им предстояло пройти капитальный ремонт. Ещё шесть танков, пять из которых находились в среднем ремонте и один в капитальном, были частично разобраны и не могли считаться полноценными боевыми машинами.

    Из восьми других танков, не принадлежавших 34-й тд, наибольшим количеством (шесть штук) располагали 2-е Саратовское танковое училище и КБТКУТС. Два других Т-35 находились в Московском ВО и принадлежали ВАММ.

    22 июня 1941г. в 05:40 утра 34-я тд дивизия была поднята по тревоге. Танки вывели на полигон, где надлежало провести их дозаправку и загрузить боекомплект. К исходу 22 июня передовые части 34-й тд, имея в своём составе 7 КВ, 38 Т-35, 238 Т-26 и 25 БТ, вышли в район Чишки, Ваньковичи, Райтаревиче. Три танка (номера №200-04, №196-94, №148-50, принадлежали 67-му танковому полку) пришлось оставить на месте прежней дислокации, поскольку они находились в среднем ремонте. Пишут, что через два дня с этих Т-35 были демонтированы пулеметы и оптика, после чего танки пришлось взорвать, однако на немецких фото машины разобраны, но не взорваны. (Рис.52)

 

Рис.52 – Танки, оставленные в городке 34 тд.

 

    Пройдя за первый день войны день 81 км и, не встретив противника, дивизию развернули на восток, в направлении населенных пунктов Куровице, Винники, Борыниче. По приказу начальника штаба 26-й армии, у которого 67-й и 68-й полки числились пока ещё в резерве, к утру 23 июня танкам предстояло сосредоточиться в районе Коровице в готовности парирования удара мотомеханизированных соединений противника в направлении Броды и войти в подчинение 6-й армии. Марш проходил в очень сложных для Т-35 условиях, в основном ночью. На втором марше из-за поломок бортовых передач и КПП потеряли ещё два танка из того же 67-го тп. С них пришлось снять и затем закопать пулеметы, а сами машины были сожжены собственными экипажами. К исходу 23-го июня основные силы корпуса сосредоточили в лесах под Яворовым, а часть пятибашенных танков находилась в это время во Львове и его пригороде. Здесь, из-за поломок КПП, пришлось оставить ещё пять машин, четыре из которых принадлежали 68-му полку. (Рис.53)

 

Рис.53 – Машина из состава 68-го тп, брошена из-за неисправности в 2 км к северо-востоку от села Новый Ярычев Каменко-Бугского р-на Львовской обл.

 

    Согласно приказу командующего 6-й армией за №005, изданному 24 июня, частям 8-го мехкорпуса надлежало выйти в район Буск-Задувже-Островчик Полны и это несмотря на то, что почти 40% материальной части танковых дивизий осталась у Львова в результате поломок и отсутствия горючего. В «Журнале военных действий 34-й танковой дивизии» было записано: «…24 июня, к моменту выступления дивизии из леса Яворов — Грудек-Ягеллонский отстало 17 Т-35А…». Тем не менее, ко второй половине дня, после 115-километрового марша, дивизия вышла к н.п. Красне, где перед экипажами была поставлена первая боевая задача. По плану советского командования, предстояло соединить силы 8-го и 15-го корпусов для нанесения удара по глубоко вклинившемуся в тыл противнику. Командир 8-го мехкорпуса отдал распоряжение перерезать шоссе, по которому снабжались 12-я и 16-я танковые дивизии немцев.

    А вот, как о событиях 22-25 июня вспоминает танкист В.В. Сазонов: «Ночью 22 июня танки нашей 34-й дивизии вывели по тревоге из Садовой Вишни. Это точно. Но вышли не все, несколько машин остались в ремонте. У них, помнится, мы забрали патроны, возимый ЗИП и пошли на Перемышль. Не доходя примерно с полпути, повернули нас на Восток, а 23-го опять кинули на Запад, а там – Львов. Первые два дня шли медленно. Метались из стороны в сторону и все кого-то ждали – то отставших и заблудившихся, то сломавшихся и ставших на ремонт. Но числа 25-го вышел приказ: «отставших не ждать», так как мы нигде не успевали сосредоточиться вовремя. Ну и сразу пошли быстрее, и терять начали танки свои. Все шутили, что воевать нечем будет. До немца доедем, а танки все в ремонте. Так и вышло. В первый день бросили, как говорили, штук двадцать танков на дорогах. Ремонтники должны были их чинить, но это было благое пожелание. У них ничего толком не было, даже тягачей. А много ли начинишь на «полуторке» с ящиком гаечных ключей и пайкой медью? Сомневаюсь. На другой день ни один исправленный танк нас так и не догнал, а кинули мы еще с десяток. Ну, а к концу третьего дня «пятибашенных» осталось всего ничего».

    По некоторым сведениям, к 26 июня количество машин в состоянии на ходу составляло 10-11 единиц. Т.е. спустя всего четыре дня после начала марша львиная доля танков Т-35 была брошена на пути следования (Рис.54), либо находилась в состоянии догоняющих на разном удалении от постоянно меняющейся линии фронта.

 

Рис.54 – Оставленные Т-35.

 

    Некоторые отставшие или застрявшие танки Т-35А вели самостоятельною войну. Т-35 (№399-48), прикрывавший отход советских войск в лесу под Белокаменкой, получил несколько попаданий из пушек со стороны кормы и правого борта. Ещё один Т-35 выпуска 1939 года (с поручневой антенной и кормовым пулеметом) некоторое время держал оборону в г. Грудек-Ягеллонский, пока у танка не закончился боекомплект. Подробности, к сожалению, неизвестны.

    26 июня несколько танков Т-35 включили в ударную группу Поппеля в районе Дубно. Встречается информация о записи в личной тетради, которую в июне 1941 года сделал сапер А.П. Грязнов: «День на третий от начала войны я увидел, как на германца пошли наши танки – две штуки, большие такие, как на «Отваге». Все в пушках и пулеметах, пять башен больших и маленьких! Они обогнали нас где-то возле Дубно. Только они вперед ушли, как на нас сбоку с десяток немецких танков навалились. На пятибашенных внимания они не обратили – сразу на нас, да на пехоту. А наши «крейсеры» уползли себе своей дорогой. Немецких танков они так и не увидели. Не успели мы оглянуться, как из нашего тыла в немецкий тыл перешли. Потом помню, один такой «крейсер» пытался к своим пробиться. Он и смог бы, наверное, немцев не было, да застрял на выезде из речки. Мы побежали танкистам помочь. Подошли ещё два наших легких танка. Пытались большой вытянуть на берег двумя тросами – троса оборвали. Потом с тяжелого поснимали всё, что можно было, слили бензин, поломали оставшееся, сели на легкие и уехали братки-танкисты. А про нас и забыли».

    Остатки 34-й танковой дивизии 27 июня получили новый приказ выдвигаться в направлении Зборов-Иванковцы, где 67-й и 68-й тп потеряли те Т-35, которые ещё могли передвигаться самостоятельно. 

    30-го июня командир 8-го мехкорпуса приказал сводной танковой группе направиться на помощь 7-й мд. В состав группы вошли следующие силы: несколько БТ-7 и Т-26, четыре Т-35 и один КВ-1. Между населенными пунктами Верба и Птичье растянувшаяся танковая колонна была внезапно атакована с наступавшими по флангу немецкими подразделениями. Действия советских танков, попавших под фланговый обстрел, носили спонтанный характер что повлекло за собой потерю почти всех машин. Сазонов, непосредственный участник тех событий вспоминает: «Наш последний бой был глупым. Сначала стреляли из главных башен через речку по какому-то хутору за Ситно, а потом с остатками пехоты атаковали его. Участвовали в этой атаке полсотни Вань пехоцких три «тридцать пятых» и четыре не то БТ, не «двадцать шестых», уже не помню. Пехота, конечно, отстала сразу, как немецкие пули запели. Про свою артиллерию я совсем помолчу. Та без снарядов и тракторов застряла ещё третьего дня как. Правда, немецких танков мы вообще там не видали, только слухи о них ходили – про «рейнметаллы» (трехбашенные Nb.Fz.VI) и «круппы» (средние Pz.Kpfw.IV) разные, один другого страшнее. Но в бою я немецких танков не видел, да и пехоты ихней вроде не много там было. Пошли мы в атаку на хутор, а по нас слева немецкая пушка огонь открыла. Я башню туда повернул – глядел, глядел, ничего не вижу. По башне – бумм! А из башни не высунешься. Пули как горох обсыпают, да и нельзя в бою-то. У тебя главной башней шкуру в шугу сорвет, а может и башку оторвет. Вот и гляжу себе в перископ – ничего не вижу, только окопы немецкие. А по нас опять: «Бум!», «Бум!». Немецкие снарядики долбят через 5 секунд каждый, и уже не только в левый борт, но и в мою башню прилетают. Вот увидел вспышку. Ну и навел туда, открыл огонь – снарядов десять отправил. Кажется попал, а может и нет. По нас опять долбят. Не дошли мы до хуторка метров с полсотни – гусеницу нам оборвало. Что делать? Покидать танк? Вроде не к чему. Стреляем во все стороны, из всего что есть! А опять ничего не вижу. Стреляю в белый свет, пока снаряды есть. Наши уж уползли дальше. А нам стало ещё хуже – долбят со всех сторон. Мотор заглох, пушку заклинило, главная башня не вертится. Тут показались немецкие солдаты. Бегут к танку с какими-то ящиками, а я по ним стрелять могу только из «нагана». Понял, что драпать пора. Вылез из башни, спрыгнул с высоты на дорогу. Хорошо, что пулемет ихний замолчал. Мой заряжающий за мной сиганул, ногу подвернул. Я его в яму придорожную оттащил за собой. За нами моторист увязался. Стали отползать, тут наш танк и ахнул. Это немцы его толом рванули. А мы канавой отползли к реке. Потом к нам приблудились ещё трое – экипаж Т-26. С ними мы отошли обратно к Ситно, но своих там нашли только с десяток человек – остатки разных экипажей. Из «тридцать пятых» четверо, и все из разных машин. Одного рванули, как и нас, один подорвался на мине, один сгорел сам…».

     Воспоминания Сазонова открывают, чего стоил Т-35 в непосредственном боевом столкновении. Сазонов: «… Второе… заблуждение – это пишут, что слабая броня у Т-35 была. Тоже ерунда на постном масле. Насколько помню, ни один из наших «рябышевских» (- Рябышев, командир 8-го мехкорпуса), что на Т-35 до боя доехал, не говорил о пробитой лобовой броне. Вообще о пробитой броне только Сашок Мордвин рассказывал. И ту пробили у него где-то под башней какой-то болванкой, а не «тридцатисеми»…».  Исследователи отмечают, что расстояние между селами Птичье и Верба около 2 км. Немецкие 37-мм противотанковые орудия открыли огонь с дистанции менее 1 км без всякого видимого эффекта. Их бронебойные снаряды не пробивали 25-мм броню передней артиллерийской башни даже когда стрельба велась практически в упор (менее 500 м)!  Т-35 был выведен из строя только после того, как у него вышел из строя двигатель, заклинило главную башню и переднее 45-мм орудие. При этом танк открыто двигался по шоссейной дороге, постоянно простреливаемой с двух сторон. С другой стороны, экипажу Т-35 не удалось точно определить расположение вражеских ПТО, и огонь велся в буквальном смысле наугад. Еще одним отрицательным аспектом, о котором, правда, Сазонов не упоминает, была теснота внутри танка, несмотря на его исполинские габариты. Эта самая теснота препятствовала быстрой эвакуации экипажа, затрудняла его работу.

    Еще один танк, принимавший участие в деле при Ситно, на фото запечатлен, сброшенным в придорожный овраг на выезде из с. Верба вместе с подбитым Т-26. Указывают, что эта машина (Т-35) получила не менее четырех попаданий: два в левый борт, и по одному в главную башню и ствол 45-мм пушки задней башни. (Рис.55)

 

Рис.55 – Вероятно, это фото того самого танка, сделанные с разных ракурсов.

 

    Третий Т-35, вслед за которым шли два БТ-7, запечатлен уже взорванным. Танк был подбит, затем, как пишут некоторые авторы: «Уцелевшие члены экипажа покинули подбитый танк, после чего к нему подобрались немцы со взрывчаткой». От внутреннего взрыва сорвало башни, которые отбросило от танка метров на 10. (Рис.56)

 

Рис.56 – Взорванный Т-35 и танк БТ рядом.

 

    Один Т-35 добрался до с. Птичье, где его также накрыла немецкая артиллерия. Источники (Свирин, Коломиец) сообщают: «На фотографиях, сделанных немцами несколькими днями позже хорошо видно, что на левую часть танка пришлись почти все попадания: не менее семи снарядов поразили главную башню, два попали в переднюю пулеметную башню, и ещё по меньшей мере по одному снаряду пробили бортовой экран и борт задней пушечной башни. Не имея возможности продолжать бой, оставшиеся в живых танкисты покинули Т-35, сняв с него пулеметы». (Рис.57)

 

Рис.57 – Еще один Т-35, погибший в бою под Дубно.

Вероятно, до этой машины добрался Попель, танковая группа которого действовала в этом районе. Возможно, это танк, которым командовал и в котором погиб И.К. Гуров.

 

    В последующие дни, не имея ни четкого приказа о дальнейших действиях, ни горючего, ни полевых ремонтных мастерских, танкисты были вынуждены оставить свои машины, предварительно сняв с них пулеметы и часть прицельного оборудования. Последние шесть танков завершили свой путь на дороге между Тарнополем и Волочиском. (Рис.58)

 

Рис.58 – Один из подорванных экипажем танк Т-35.

 

   Общие потери можно подвести с помощью архивных данных, в частности, по рапорту командующего 8-го мехкорпуса на 18 июля 1941 года. 67-й танковый полк: №200-4, №196-94, №148-50 — 24.6. — оставлены при производстве среднего ремонта в Садова Вишня, вооружение и оптика сняты, при отходе взорваны; №220-25 — 30.6. — с. Птичье, подбит во время атаки и сгорел; №220-27, №537-80 — 24.6. — в районе Грудека-Ягеллонского поломана бортовая передача и КПП, машины оставлены, пулеметы и боеприпасы сняты и закопаны; №220-29, №213-35 — застряли в болоте, оставлены при отходе; №988-17, №183-16 — 29.6. — оставлены в районе Львова в ожидании капремонта, вооружение и оптика сняты; №288-11 — 29.6. — упал с моста и сгорела вместе с экипажем в районе Львова; №339-30, №744-61 — 30.6 — оставлены при отходе, поломка трансмиссии и бортовой передачи, оптика и вооружение сняты со всех машин; №399-48 — 30.6. — район Белокаменки, подбит при отходе и сгорел; №183-3 — 30.6. — район Белокаменки, авария двигателя, оставлен экипажем, вооружение и боекомплект сняты и закопаны; №148-39 — 30.6. — район Верби, подбит и сгорел; №482-5 — 29.6. — авария бортовой передачи, оставлен в с.Запить; №288-74 — 1.7. — район Тарнополя, авария главной и бортовой передачи, подожжен экипажем при отходе; №196-96 — 2.7. — авария бортовой передачи, оставлен в районе Тарнополя, вооружение не снято; №148-22 — 1.7. — поломка КПП, оставлен в лесу не доезжая д. Сосово, пулеметы сняты, оптика зарыта; №288-14 — 28.6. — без вести пропал вместе с экипажем у с. Запить; №744-63 (с коническими башнями) — 1.7. — заедание поршней двигателя, оставлен на пути из Злочува в Тарнополь, пулеметы сняты; №988-15 — 1.7. — поломка КПП, оставлен в г. Злочув, вооружение, оптика и боеприпасы сданы на склад; №715-61 — поломка КПП, оставлен в 15-км за Львовом, пулеметы сняты; №988-16 — 30.6.- с. Птичье, подбит и сгорел во время атаки (Рис.59);

 

Рис.59 – Указывают, что это танк №988-16, подбитый 30.06.1941г. на трассе поселок Верба – поселок Птичья. Следов пожара не заметно. Снимок сделан немцами на фоне могил солдат вермахта.

 

№715-62 — 29.6. — г. Львов, поломка привода вентилятора, оставлен экипажем, пулеметы сняты; №339-68 — 30.6. — авария бортового фрикциона, подбит снарядом и сгорел под Бродами; №200-0 — 30.6.- с. Птичье, сгорел в бою во время атаки; №200-8 — 26.6. — поломан коленчатый вал, машина оставлена, вооружение и оптика сняты; №200-9 — 30.6 — с. Птичье, подбит противником и сгорел, оптика и вооружение сняты. 68-й танковый полк №183-6 — 9.7. — г. Волочиск, сожжены бортовые тормоза; №183-16 — 29.6. — 20 км от Львова, поломка КПП; №744-65 (с коническими башнями) — 9.7. — между Тарнополем и Волочиском, поломка КПП; №234-35 — 30.6. — с. Иванковцы, опрокинулся в реку вверх гусеницами; №238-69 — 30.6. — между Буек и Красне, авария КПП; №288-43 — 26.6. — г. Грудек, сожжен главный фрикцион; №200-5 — 8.7. — г. Злочув, поломка КПП; №234-42 — 3.7. — г. Запытов, сожжен главный фрикцион; №537-70 — 30.6. — между Ожидев и Олесно, поломка КПП; №744-62 (с коническими башнями) — 26.6. — г. Грудек, сожжен главный фрикцион, снаряды все расстреляны; №744-67 (с коническими башнями) — 2.7. — оставлен около н\п Жидин (Ожидев), лопнул коленчатый вал; №744-66 (с коническими башнями) — 9.7. — с. Бяожено, сожжен главный фрикцион; №196-75 — 9.7. — Дэердзуне, сожжен главный фрикцион, отсутствуют аккумуляторы; №197-1— 25.6. — 20 км восточнее Грудека, сожжен главный фрикцион; №744-64, №196-95, №330-75 — остались в г. Грудеке в состоянии негодности, так как находились в среднем ремонте. (Рис.60)

 

Рис.60 – Боевой путь 34-й тд, июнь-июль 1941г.

Из издания «Тяжелый танк Т-35 сухопутный дредноут Красной Армии», Коломиец М.В., Свирин М.Н, Яуза 2007г., Стратегия КМ, ЭКСМО, 2007, ISBN 5-699-19986-1

 

    Некоторые указывают, что последним летом 1941г. был потерян танк, оказавшийся на улице в Днепропетровске. Если судить по имеющимся фотографиям, это был Т-35 образца 1936г., ранее принадлежавший 68-му тп и прошедший ускоренный ремонт в Харькове. Принимал ли он участие в боях остается неизвестным.

     Брошенные Т-35 ещё долго оставались на том же месте, где их оставили экипажи.     Немцы лишь оттащили некоторые из них с дороги, чтобы 55-тонные гиганты не мешали движению транспорта, а в населенных пунктах их иногда вообще не трогали.  (Рис.61)

 

Рис.61 – На дороге.

 

    К 47 тяжелым танкам Т-35, большая часть которых имела лишь поломки моторно-трансмиссионной группы, немцами был проявлен, скорее, праздный интерес. Немецкие солдаты любили фотографироваться на фоне поверженных «сталинских монстров». (Рис.62)

 

Рис.62 – Немецкие открытки.

Нижнее фото сделано, вероятно, в месте стоянки танков, танки без гусениц.

 

   На вооружение вермахта Т-35 не поступили, но всё же, пишут, что машины получили обозначение Т-35А 751 (r) – не слишком характерный для немцев индекс. Оставшись никому не нужными, Т-35 понемногу ржавели и растаскивались по частям - в первую очередь, снимали гусеницы и люки. (Рис.63)

 

Рис.63 – Этот танк уже лишился люка над МТО.

 

   Вероятно, дольше всего сохранялись остовы танков, находившихся во Львове и его окрестностях. Последние сведения об этих частично разобранных машинах относятся к осени 1942г.

    После разгрома лета 1941г. несколько танков Т-35 сохранились в тылу. Из пяти танков, находившихся на заводе №183 в Харькове и ожидавших капитального ремонта, не был отремонтирован ни один. По всей видимости, их техническое состояние было таковым, что тратить на них какие-то усилия посчитали нецелесообразным. Тем не менее, 21 августа 1941г. начальник ГАБТУ Федоренко в телеграмме районному инженеру ГАБТУ сообщал следующее: «Находящимся на з-де №183 4 танкам Т-35А №№ 148-30, 537-90, 220-28 и 197-02 провести мелкий ремонт, дающий возможность танкам самостоятельное передвижение, установить положенное вооружение и срочно отгрузить с з-да по разнарядке ГАБТУ КА. О готовности донесите». Как поступили с пятой машиной остается неизвестно, возможно она была отремонтирована раньше и её отправили по месту постоянной дислокации, которым, как считают некоторые, осенью 1941г. могло быть 2-е Саратовское танковое училище или КБТКУТС ПриВО. С другой стороны, возможно, это тот танк, который был потерян в Днепропетровске.

    Пишут, что прочие танки, находившиеся на ХПЗ, могли применяться в качестве неподвижных огневых точек при обороне Харькова в октябре 1941г. (Рис.64)

 

Рис.64 – Место съемки – предместье Харькова, р-н Григорьевки, ул. Тельмана между домами №14 и №16.

 

    В ноябре 1941г., в самый разгар битвы за Москву, два танка принадлежавших ВАММ привели в боеготовое состояние намереваясь использовать их в предстоящих боях в составе сводного танкового полка академии. Далее мнения о судьбе танков расходятся. Согласно старым советским источникам, оба танка были задействовали в наступлении. (Рис.65)

 

Рис.65 – Постановочный снимок.

 

   Но теперь пишут, что сводный танковый полк ВАММ на фронт не послали, а оба Т-35 после парада 7 ноября снова отправили в резерв. (Рис.66)

 

Рис.66 – Москва, 7 ноября 1941г.

 

    Еще два Т-35, принадлежавшие Казанским бронетанковым курсам усовершенствования технического состава, до конца войны использовались для обучения механиков-водителей. Причем один из них снялся в постановочном фрагменте к фильму о советском контрнаступлении под Москвой. (Рис.67)

 

Рис.67 – Из кадров к фильму о контрнаступлении под Москвой.

 

    Окончательно учебные Т-35 вывели из эксплуатации к 1943г. (Рис.68)

 

Рис.68 – Указывают, что это фото сделано на учениях в Саратовском КБТКУКС зимой 1942г.

 

    Любопытна судьба одного Т-35, оказавшегося в руках у немцев. Допускают, что это была машина с номером 715-62 (согласно акта на потерянные Т-35 34-й танковой дивизии: «Поломка первичного привода вентилятора, сгорели дюритовые соединения в моторе. Стреляющие механизмы пушек закопаны, пулеметы сняты. Танк оставлен экипажем 29.6. в Львове»). Немцы отремонтировали этот танк и осенью 1941 года отправили на испытания в Куммерсдорф, в дальнейшем использовав как наглядное пособие. (Рис.69)

 

Рис.69 – Т-35 в Куммерсдорфе.

 

   Есть сведения, что в апреле 1945г. машина была передана в распоряжение «группы Рихтера», которая была сформирована из штаба 2-го танкового батальона 36-го танкового полка, 4-й роты 11-го танкового полка, роты бронеавтомобилей и 614-й танко-истребительной батареи с четырьмя самоходками “Elefant”. В материалах книги Карлхайнца Мюнха «История 653-го танко-истребительного батальона» (Karlheinz Munch «Combat History of Panzerjager Abteilung 653») приводится свидетельство некоего лейтенанта Хайнриха Терите (Heinrich Teriete), который сообщает следующее: «Мы взяли под своё управление последний оставшийся «элефант» в районе Берлина. Тогда мы были независимой ротой. У нас никогда не было «Koenigtiger» или «Jagdtiger». Мы получили также 5-башенный танк. Экипаж покинул его во время последнего боя на полигоне Цоссен близ Берлина. Моя машина была разбита, и я был взят в плен вместе с гауптманом Риттером, вернувшись домой 2.11.1949.» Таким образом, Т-35, вроде бы, принял свой последний бой в составе немецкого танко-истребительного батальона в окрестностях Берлина. Однако относительно недавно в интернете появились фотографии полигона в Куммерсдорфе, которые были сделаны советскими фотографами в 20-х числах апреля 1945 года. Там есть отдельный снимок, на котором хорошо просматривается Т-35. Вероятно, немцы вытащили танк из бокса, действительно собираясь использовать его для защиты полигона, но при этом вооружение на нём полностью отсутствовало, а гусеничные цепи были уложены рядом. То есть, рассказ Терите следует интерпретировать так, что танк в часть передали, но в небоеспособном состоянии. Вероятно, поэтому, как явствует со слов рассказчика, экипаж тут же оставил его. Таким образом, никакого «последнего боя» Т-35 на улицах Берлина не было. Дважды осмотрев трофей, советские специалисты отправили его на слом.

    До наших дней сохранился только один Т-35А образца 1933/37гг., ранее принадлежавший полигону НИБТ. Сейчас он демонстрируется в танковом музее в Кубинке. (Рис.70)

 

 

Рис.70 – Т-35А в Кубинке.

 

    *Наследники Вельпри.

     В 1923г. по теме сверхтяжелых танков-крепостей высказался французский генерал (тогда, видимо, полковник) Вельпри, который предложил проект 600-тонного танка. Подробности, к сожалению, не приводятся, но в немецком справочнике «Танки» за 1935г. содержится описание некоего французского «тяжелого танка “D”» или Char de rupture массой 92 т, экипажем в 15 человек, вооружением из одной 155-мм гаубицы, одной 105-мм гаубицы и двух 75-мм пушек. В реальности проекта «тяжелого танка “D”» массой 92 т не существовало, но подробности о вооружении машины и составе экипажа могут быть отголосками предложения Вельпри.

    Со слов Гроте, в СССР идеи Вельпри о 600-тонном танке-крепости вернул к жизни Тухачевский, как известно, увлекавшийся оригинальными зарубежными предложениями. Вот, что приводят источники, указывая на авторство Гроте (вероятно, выдержки из статьи Гроте в немецком журнале Kraftfahrkampftruppe за сентябрь 1937г.): «В начале своего изложения я уже упоминал, что одновременно с задачей постройки 100-тонного танка прорыва, названного Т-42, я получил от военного комиссариата инструкцию тщательно продумать конструктивное исполнение «танка-крепости». Поэтому были подготовлены многочисленные проекты, в основе которых лежал мой опыт разработки и производства танков. Контрольных данных не было, так как все его предшественники имели гораздо более низкую мощность. Поэтому были поставлены новые производственные и тактические задачи. Тактические требования предъявлял военный комиссариат, и подробно обсуждал со мной Тухачевский. Во время одного из таких обсуждений было сказано следующее (- сказано Тухачевским): «Для охраны границ большого советского пространства не подходят укрепления, подобные тем, что возводят европейские капиталистические, буржуазные государства. Строительство по такому принципу потребовало бы настолько большого количества материалов и заняло бы так много времени, что на его осуществление ушли бы десятилетия». И далее: «Поэтому необходимо, приняв революционные меры и максимально задействовав технические приёмы, найти способы и средства построить машины-крепости, похожие на мониторы, которые могли бы действовать на широком участке суши, как это делают военные корабли на море». Результатом первых размышлений стали представленные на изображениях машины. Лишь на последующих стадиях разработки советские военные комиссары повысили свои требования и потребовали установить самое тяжёлое вооружение. Больше всего они хотели видеть 38-см или 42-см орудия. (- Рис.71)

 

Рис.71 – Ранние варианты «мониторов» Гроте.

 

    Однако соображения специалистов показали, что эти планы пока неосуществимы. Останавливаясь на подробностях, стоит упомянуть, хотя здесь это излишне, что в моём первом проекте была предусмотрена только одна основная башня в задней части корпуса (см. контурный эскиз с отдельным орудием). В двух маленьких боковых башнях в передней части было по одному 75-мм орудию. (- Рис.72)

 

Рис.72 – Очевидно, перед нами первый вариант 1000-тонного танка Гроте.

 

Однако, требования русских породили то, что изображено на рисунках. (- Рис.73)

 

Рис.73 – Развитие 1000-тонного танка Гроте.

 

   В каждом случае габаритные размеры машины остались неизменными».

   Итак, разберем возможные ТТХ танка-крепости Гроте, нынче более известного как ТГ-V или ТГ-VI. Масса 1000 тонн. Длина 25 м, ширина – не указывается, высота – 5 м. В трех или шести башнях предполагалось разместить: два 304-мм (!!!) орудия, четыре 152-мм и 76-мм и две 45-мм пушки. Экипаж танка должен был состоять из сорока человек. Броневая защита лобовой части корпуса и башни по проекту достигала 300 мм, бортов - 250 мм, крыши и днища - 60-100 мм. На машине предполагалось установить несколько двигателей суммарной мощностью 24000 л.с. (17630 кВт), которые должны были обеспечить скорость движения до 60 км/ч. Трансмиссия танка - гидромеханическая с электрической системой управления. В ходовой части предусматривалось применение гидравлической подвески и тройных гусениц.

ТГ-V/ТГ-VI - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)43-8-27.1. Тактическая классификация – «подвижный форт».

   Проект развивался до 1933г. Известно письмо Гроте Тухачевскому от 5 марта 1933г., в котором автор все еще переживает по поводу проекта 1000-тонного танка:

«Маршалу Духачевскому (- так в оригинале письма, интересно, что Тухачевскому маршальское звание будет присвоено только в 1935г.),

Военное министерство,

Москва

Уважаемый товарищ Духачевский!

Полагая, что Вы помните мою работу в Ленинграде, а также конструктивные предложения относительно тяжёлого танка прорыва, прошу позволить мне отправить Вам два исправления в проекте большого танка-крепости (1000 тонн) в надежде привлечь Ваше внимание к этому новейшему средству защиты СССР. Разработка полностью готова, её вполне возможно реализовать, и она является весьма ценной ввиду политических волнений и войны на востоке.

К сожалению, со времени моего годичного пребывания в Москве личные отношения не развивались благополучным для меня образом. Трудности, препятствующие осуществлению моих планов, не дают мне возможности в будущем распылять усилия только в одном направлении.

Выражаю Вам благодарность за беседу при личной встрече, которой Вы меня удостоили ранее в Ленинграде.

С глубоким почтением,

преданный Вам

Эдвард Гроте

Э. Гроте, ОКГ, «Спецмаштрест»».

     Автор Юрий Пашолок прилагает даже копию данного послания на немецком языке. (Рис.74)

 

Рис.74 – Фотокопия письма Гроте Тухачевскому от 5 марта 1933г.

 

    К письму Гроте приложил эскизы «танка-крепости» в двух вариантах. В первом, танк предполагалось сделать шестибашенным. В башне главного калибра размещалось два орудия калибра 305 мм, в двух носовых башнях находились по два орудия калибра 152 мм в каждом, по бортам предусматривалось две башни, в каждой из которых стояло по паре пушек калибра 76 мм, сзади стояла башня с двумя 45-мм пушками, которые предполагалось использовать как зенитные. Второй вариант отличался тем, что число башен было сокращено до четырёх, соответственно, спаренные установки 76-мм пушек отсутствовали. Ходовая часть предусматривалась на тройных гусеницах.

    Все бы ничего, да смущает меня в тексте письма написание фамилии Тухачевского через литеру «Д» (мне кажется, что немец был в состоянии уловить, что фамилия адресата начинается с литеры «Т»), а также обращение Гроте к Тухачевскому как к маршалу, ибо в ту пору Тухачевский такового звания не имел. Эти странности подмывают подлинность и самого послания, и всей версии с 1000-тонным танком Гроте. Не удивительно, что часть авторов считают историю с 1000-тонным танком фейком. Встречается даже мнение, что Гроте намеренно распространял слухи в Германии о том, что в СССР рассматривают подобные проекты, чтобы протолкнуть идею танка-крепости на родине – действительно, есть сведения, что в 1940-х годах Гроте разрабатывал проекты сверхтяжелых танков для Германии (проект 1000-тонного танка "Ratte").

    Можно было бы отмахнуться от информации по поводу ТГ-V/ТГ-VI или представить дело комическим или клиническим образом - но факт, что в СССР в начале 1930-х последовал всплеск предложений по разработке сверхтяжелых танков, что может свидетельствовать о намеренности или системности процесса.

    Как будто, в апреле 1932г. (по другим сведениям, в 1934г.) инженер Лев Троянов, только что поступивший конструктором в ОКМО (его дипломный проект – авиационный двигатель), представляет на обозрение проект сверхтяжелого танка массой 300 тонн. Описание боевой машины выглядит так. Два гусеничных шасси («полутанка») соединяются поперечной (-!!!) платформой, на которой крепится главная орудийная башня с 203,2-мм гаубицей. На каждом «полутанке» располагалось по «малой» орудийной башне с пушкой калибра 152,4 мм. Численность экипажа нигде не приводится, но, исходя из состава вооружения, можно допустить, что экипаж, по самым скромным оценкам, мог состоять примерно из 15-17 чел. Соединенные в одно целое, все три элемента образовывали 4-гусеничную конструкцию длиной 17,5 м, шириной 6,52 м, высотой 5,1 м. Толщина брони, видимо, башен – 150 мм. В качестве силовой установки полагались два паровых (!) двигателя по 1500 л.с., либо дизель-электрические агрегаты от подводной лодки. Пишут также, что каждый «полутанк» имел возможность действовать самостоятельно. Все три элемента танка прорыва Троянова (такое название проект получил в литературе) могли монтироваться на железнодорожных платформах, составляя таким образом бронепоезд. Знатоки замечают, что проект был тщательно изучен.

Проект Троянова - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)59-8-28.1. Тактическая классификация – «подвижный форт».

     Очень трудно комментировать такую информацию. Троянов, действительно, был причастен к «тяжелой теме» - конструировал станок на гусеничном ходу для 203-мм гаубицы Б-4 образца 1931г., впоследствии на этот станок ставили и 152-мм орудия Бр-2, и 280-мм орудия Бр-5, составившие с Б-4 «большой триплекс орудий РВГК» – так что некий сопутствующий фон просматривается. И тем не менее, если танк Троянова это не плод чьего-нибудь вздорного вымысла, то следует признать, мягко говоря, малое присутствие здравого смысла, как у автора проекта (почитаемого в советском танкостроении весьма заслуженным специалистом), так и у тех, кто это дело тщательно изучал. Единственное возможное рациональное объяснение данного артефакта, если он подлинный – попытка советских переплюнуть Гроте (с которым, кстати, Троянов работал бок о бок) с его сверхтяжелыми идеями. Как декларировалось в известном советском девизе – догнать и перегнать, прибавим: на все времена и во всех отраслях. С другой стороны, неопределенность концепции тяжелого танка прорыва (или усиления) допускала неограниченный полет мысли. Видимо, и поэтому Троянов оказался не одинок на стезе гигантомании в танкостроения.

     В 1933г. в Научно-исследовательском отделе ВАММ под руководством инженера Данченко (впоследствии он возглавил кафедру танков Академии бронетанковых войск) велось проектирование танка массой 500 тонн, в литературе проект получил название Танк Данченко. Непосредственной разработкой занимались военные инженеры П. Федоров, Я.Е. Бинович (один из авторов фундаментальной книги «Теория танков» и автор гидромеханической трансмиссии для танка Т-28) и А.И. Благонравов (говорят, имел отношение к созданию трансмиссии для ряда танков). Проект представлен в июне 1933г.

    Планировался сухопутный дредноут с экипажем в шестьдесят человек! (Рис.75)

 

Рис.75 – Танк Данченко.

 

Танк Данченко - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)59-8-27.2. Тактическая классификация – «подвижный форт».

    Основное вооружение состояло из двух 107-мм пушек, размещённых в маск-установке главной башни, двух 76,2-мм нарезных пушек, размещённых в маск-установке двух носовых малых башен, двух 45-мм пушек, размещённых в маск-установке кормовых малых башен и 4-х - 12-ти 7,62-мм пулемётов ДТ, пять из которых являлись спаренными с пушками, остальные – установлены в шаровых установках корпуса и главной башни. Вспомогательное вооружение танка состояло из трёх танковых огнемётов и одного миномёта. В качестве силовой установки намеревались использовать, по одним сведениям, один карбюраторный двигатель мощностью 6000 л.с.; по другим – два таких агрегата. Разработчики считали, что удастся разгонять танк до 30 км/ч.

    Проект был рассмотрен, дальнейшая разработка прекращена.

    В сети встречается еще одно изображение, которое иногда трактуется, как Танк Данченко (Рис.76) – энтузиазм публики понятен.

 

Рис.76 – Предполагаемое изображение Танка Данченко.

 

     В части вооружения макет в целом соответствует описанию, за исключением, направляющих для реактивного миномета, а вот ходовая часть – торсионная, чего явно не могло быть в советских проектах 1933 года.

    В дальнейшем, в предвоенные годы идеи танков-крепостей и сухопутных дредноутов в СССР поддерживали писатели-фантасты. Известно, что до войны вышел в тираж роман Александра Петровича Казанцева (кстати говоря, военинженера 3-го ранга, имевшего прямое отношение к танкостроению) «Пылающий остров». Часть романа была посвящена аспектам строительства сухопутного флота. (Рис.77)

 

Рис.77 – Иллюстрация из романа «Пылающий остров».

 

    *Французский крепостной танк.

    По французской программе танкостроения от октября 1930г. в число перспективных попала и тема Char d'Arrêt - тип для прикрытия укрепрайонов линии Мажино. Этот тип именуют также Char de Forteresse – крепостной танк, или танк-крепость, хотя изначально танки типа Char de Forteresse мыслились танками прорыва (каковым считался FCM 2C). В 1929г. согласно спецификации STCC (section technique des chars de combat -  техническая секция по танкам), прорабатывался танк массой 65 т, бронирование башни, переднего элемента корпуса – 50 мм, боковых элементов корпуса – 40 мм, крыши и кормы – 30 мм, днища – 15 мм; вооружение – одна 120-мм пушка с начальной скоростью снаряда – 400 м/с; двигатель – 500 л.с., скорость – 12 км/ч; трансмиссия – гидравлическая Winterthur; ходовая часть типа FCM. (Рис.78)

 

Рис.78 – Концептуальная разработка Char d'Arrêt FCM&STCC.

 

    К 1932г. работы по модернизации тяжелых танков FCM 2С прекратились, и в 1932 году инженеры FCM предложили проект крепостного танка Char BB массой 60 тонн (в некоторых источниках указывают массу Char BB в 50 тонн). Char BB имел бронирование 60 мм, вооружение состояло из спарки 75-мм пушек, сверху находилось две пулеметные башенки. 75-мм пушки выдавались далеко вперед, чтобы не утыкаться ими в вертикальные препятствия. В носовой части Char BB предполагалось установить специальные барабаны, которые, видимо, могли служить и в качестве минного трала. Приводить в движение эту конструкцию должен был двигатель мощностью 600 л.с. Экипаж Char BB 8 чел.    

    Масштабную модель танка Char BB продемонстрировали генералу Эстиену в сентябре 1932 года. (Рис.79)

 

   

Рис.79 – Модель танка Char BB.

 

Char BB - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.13. Тактическая классификация – «подвижный форт».

    Концепт был одобрен, поступило указание на изготовление полноразмерного макета. Однако в тот момент на конференции по разоружению (переговоры стартовали в Женеве 2 февраля 1932г.) рассматривалось предложение британской стороны об ограничении массы танков 16-ю тоннами – проект танка Char BB убрали под сукно, видимо, чтобы не дразнить соседа за линией Мажино.

    *Тяжелое продолжение по теме Char de Bataille.

    В 1930-1931гг. по теме перспективного французского «батального» танка Char de Bataille появились в металле три прототипа от фирм Renault – Schneider, FAHM и FCM, получившие общее название Char B. (Рис.80)

 

Вариант Renault – Schneider

Вариант FCM

Вариант FAHM (предположительно) в башне установлена 47-мм пушка

Рис.80 – Char B.

 

    Несмотря на некоторые технические и косметические отличия в дизайне, прототипы Char B имели схожие ТТХ. Масса машин колебалась около 25 т, толщина брони – 25-35 мм, основное вооружение – 75-мм пушка в лобовом элементе корпуса, 47-мм орудие в башне, пулемет, максимальная скорость от 16,5 км/ч до 24 км/ч, запас хода около 200 км, или около 250 км. По боевым возможностям танки Char В превосходили все существовавшие в то время французские танки и выглядели очень перспективно. В июле 1930 года приняли новую программу моторизации французских вооруженных сил, включавшую и модернизацию «боевого танка». Предполагалось довести толщину брони до 40 мм, заменить 75-мм пушку «Сен-Шамон» более мощной 75-мм пушкой «Шнейдер», а также увеличить мощность двигателя.

    В октябре 1931 года для продолжения испытаний было сформировано Экспериментальное подразделение (Detachement d' Experimentation), дислоцированное в Camp de Chalons, куда в декабре были переданы опытные танки. Здесь Char B прошли испытания в зимних условиях, после чего машины своим ходом прибыли для ремонта в Atelier de Rueil. Тестирование было продолжено в сентябре 1932 года, когда Char B участвовали в маневрах, проводимых в Шампани. По результатам испытаний был сделан вывод о том, что танки вполне пригодны для задач усиления танковых подразделений, приданных пехоте. Предполагалось, что в конце 1932 года будет подписан первый контракт на изготовление семи предсерийных танков типа В1, но этого ни 1932г., ни в 1933г. не произошло.

     В то же время, в январе 1932г., поступили предложения по более тяжелым вариантам В2 и В3.

    В отношении Char B2 указывают, что танк должен был получить длинную 75-мм пушку, толщина его брони увеличивалась до 50 мм, а боевая масса – до 35,5 тонн. Есть предположение, что под «длинной 75-мм пушкой» скрывается полевая 75-мм пушка образца 1897 года. Орудие имело хорошую скорострельность и встретило Вторую мировую войну – немцы также использовали это орудие под обозначением 75-мм FK97(f). Однако нет ясности, собирались ли это орудие устанавливать вместо 75-мм гаубицы SA 32 (т.е. в лобовом элементе танка), либо 75-мм пушка должна была занять новою, специально для нее спроектированную башню (трехместная башня под 75-мм орудие в то время имелась только на тяжелых танках FCM 2C), а какая-либо артиллерия из лобовой части корпуса вообще убиралась. Впрочем, встречаются рисунки танка В2, где 75-мм орудие прорисовано в башне. (Рис.81)

 

 

 

Рис.81 – Размышления на тему Char B2, возможный вариант В2 на верхнем рисунке справа, на двух нижних - слева.

 

Char B2 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.11. Тактическая классификация – «тяжелый по массе пехотный танк».

   Предполагаемый диаметр погона под новую трехместную башню для 75-мм орудия должен был округляться около 1500 мм. Теперь в башне могли находиться командир, заряжающий и наводчик. Не исключено, что наводчик мог вести огонь из спаренного 7,5-мм пулемета. Полный экипаж машины – 4 или 5 чел. – водитель и радист размещались в корпусе спереди.

    Вариант Char B3 должен был иметь массу в 45 т, 75-мм гаубицу SA 32 в лобовом элементе корпуса и длинноствольную 47-мм пушку, очевидно, в двухместной или трехместной башне, поскольку предполагалось, что экипаж танка составит 6 чел.

Char B3 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.12. Тактическая классификация – «тяжелый по массе пехотный танк».

    *Линейка тяжелых по массе пехотных танков В1.

    Практически в период с 1931г. по 1934г. работы по доведению прототипов В до уровня серийного танка не велись. Представляется, что главным образом, задержка была обусловлена выжидательной позицией французов, занятой ими в связи с переговорами по разоружению в Женеве – ведь развитие темы Char B вело к увеличению массы машины до 30 т.

    Только 13 марта (по другим сведениям, 6 апреля) 1934г. с фирмой Renault был подписан контракт №30 D/P на сборку 7 машин, предназначенных для войсковых испытаний. Танкам был присвоен индекс Char B1.

     Char B1 получили определенные отличия от Char B. Работы по доведению Char B до серийного уровня практически возглавлял главный инженер фирмы APX Морис Лавиротт.  Во-первых, еще до подписания контракта от 13 марта, в декабре 1933 года было принято решение использовать литую башню APX 1, разработанную Ateliers de Puteaux (APX). (Рис.82)

 

Рис.82 - Char B1.

 

Char B1- Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.14. Тактическая классификация – «тяжелый по массе пехотный танк».

     Диаметр подбашенного погона вырос до 1022 мм, а сама башня стала заметно просторнее, правда, башня получилась одноместной. Во-вторых, до 40 мм увеличилась толщина бронирования вертикальных элементов корпуса и башни (в некоторых источниках толщину бронирования бортов корпуса указывают в 20 мм), бронирование горизонтальных элементов составляло: крыша – 14-27 мм, днище – 20 мм. Масса танка подросла до 28 т – танк вышел из среднего диапазона масс и считался тяжелым по массе. В танке были реализованы многие технические новшества того времени – самозатягивающиеся в месте пробоин топливные баки, огнеупорные переборки, гирокомпас, централизованная система смазки. Вооружение и боезапас находились в передней части танка, а в задней располагались двигатель и гидравлическая 5-ступенчатая трансмиссия Naeder. Габариты машины: длина – 6370 мм, ширина – 2500 мм, высота – 2790 мм, клиренс - 450 мм. Корпус танка был клепано-сварным, но имелись и литые элементы. Так как гусеничный обвод охватывал весь корпус танка, обзор с места механика-водителя оказался недостаточно широким. Поэтому для водителя создали специальную литую бронированную рубку, выступавшую за габариты корпуса, а сиденье приподняли над днищем так, что верхняя часть тела водителя оказалась целиком в рубке, а нижняя часть его тела помещалась в корпусе (боевом отделении).

    75-мм гаубица SA32 (боекомплект 87 осколочно-фугасных выстрелов) в корпусе предназначалась для борьбы с живой силой и огневыми точками противника, а 47-мм пушка SA34 (боекомплект 50 выстрелов), несмотря на ее скромные бронебойные характеристики, рассматривалась как противотанковое средство. Картину дополнял установленный в башне 8-мм пулемет Chatellraut Mle 1931 (боекомплект 9600 патронов).

    Экипаж машины состоял из четырех человек. Спереди слева, в своей рубке находился водитель. Управление осуществлялось не при помощи рычагов, а с помощью обычного автомобильного руля с гидроусилителем. (Рис.83)

 

Рис.83 - Рабочее место водителя танка.

 

    Помимо управления танком на водителя возлагались функции наводчика 75-мм орудия, так как по горизонтали пушка наводилась только путем перемещения корпуса танка. Водитель же осуществлял прицеливание через соединенный с орудием прицел, имевший 3,5-кратное увеличение и угол обзора 11,15°. Справа от водителя сидел заряжающий, подававший снаряды в обе пушки. Унитарные снаряды размещались на полу боевого отсека в специальных стеллажах. (Рис.84)

 

Рис.84 - Вид на укладку снарядов с боевого поста заряжающего 75-мм орудия SA-32.

 

     Заряжающий был обязан вкручивать взрыватели в снаряды перед заряжанием (в целях безопасности они хранились отдельно друг от друга), а также наводить 75-мм орудие по вертикали. Кроме этого, он должен был выбрасывать стреляные гильзы через запасной люк в полу, чтобы экипаж не получил отравления пороховыми газами. Из самого ствола пороховые газы удалялись специальным вентилятором. Командир танка находился в башне, откуда осуществлял наблюдение за полем боя. (Рис.85)

 

Рис.85 – Интерьер башни.

 

     На командира возлагались и обязанности наводчика 47-мм башенного орудия и, в некоторых случаях, его заряжающего. Радист помещался в кормовом отсеке, он выполнял только свои непосредственные функции. Каждый танк В1 снабжался рацией модели ER51 или ER53.

    Экипаж попадал в танк через боковую дверцу, размещавшуюся справа в корпусе танка. У командира и механика-водителя были отдельные люки в подвижной башне и башенке водителя. Кроме того, имелся запасной люк в днище танка, а также люк сзади, около моторного отсека.

    Двигатель и трансмиссия располагались в кормовой части танка. На танке ставили рядный, V-образный, 6-цилиндровый двигатель Renault, мощностью 250 л.с. при 1600 об/мин. Трансмиссия - Naeder, гидравлическая, 5-скоростная КПП, двойной дифференциал.   

   Ходовая часть на один борт 14 опорных и 2 натяжных катка, переднее ведущее и заднее направляющее колесо. Опорные катки собирались в семь тележек. Передний и задний натяжные катки, а также первая тележка с двумя опорными катками оснащались подвеской на листовых рессорах. Остальные тележки оснащались амортизацией на вертикальных пружинных рессорах, крепившихся к верхней балке. Интересна была конструкция направляющих роликов: они скользили по направляющим, похожим на рельсы, которые не давали им соскочить. Ширина траков гусениц — 460 мм.  Система была весьма сложной, что обещало сказаться на ее надежности, зато ход машины отличался плавностью. (Рис.86)

 

Рис.86 – Схема ходовой части танков типа В.

 

    Машина развивала максимальную скорость в 24 или 25 км/ч – в некоторых источниках пишут 28 км/ч (запас хода 200 км), однако французы не гнались за скоростями. Французы пришли к мнению, что вести прицельный огонь танк на полном ходу не может, поэтому прежде, чем сделать выстрел танк должен если не остановиться, то по крайней мере замедлить ход. В свою очередь, остановка делает танк легкой мишенью для противника. Поэтому танки должны иметь противоснарядную броню, а большая скорость не обязательна. Из перечисленных выше соображений было решено сделать танк, несущий тяжелую броню, но не способный развивать большую скорость. Подобная теория распространилась с танков типа В и на другие типы.

    Танки первого заказа, или предсерийные танки В1 строились с 1935г. (первый №104 Verdun получен в декабре) по май 1936г. Поначалу танки сдавались без 75-мм гаубиц (Рис.87), их установили позже, а некоторые машины не сразу получили башни.

 

Рис.87 – Танки В1 первой серии сначала не имели 75-мм гаубиц, их установили позже.

 

    26 декабря 1934 года с Renault был подписан дополнительный контракт №1029 D/P на изготовление еще двадцати Char B1. В 1935г. Пехотное Управление окончательно решилось принять В1 в качестве основного тяжелого танка поддержки пехоты.

    Заказ №1029 D/P начал выполняться с 27 марта 1936г. – в тот день заказчик принял танк №111 Dunkerque. Последний танк по этому контракту был сдан 5 января 1937 года, причем 6 танков было изготовлено на мощностях FCM.

    Очередной контракт № 1891 D/P на пять танков, подписанный 8 октября 1936 года, достался FCM. Первый танк по этому контракту, имевший серийный номер 131 и имя собственное Touraine, был сдан 9 июня 1937 года, а последний Char B1 с серийным номером 135 (имя собственное Morvan) покинул территорию завода 30 июля.

    Таким образом, в общей сложности было построено 32 танка Char B1, 11 из них было изготовлено на предприятии FCM. 2 прототипа (танки Char B) также были доведены до серийного уровня B1. Отдельные авторы допускают, что до уровня В1 были доведены все три прототипа. Танки В1 считаются самыми дорогими танками 1930-х годов - машины обходились в 1 500 000 - 1 218 000 франков за штуку – за эти деньги можно было построить три танка типа D2. Пишут, что помимо высокой цены и, следовательно, проблем с финансированием, на длительность сроков исполнения контрактов влияли технологическая сложность и моральная устарелость конструкции.

     Изготовленные танки направлялись в 511-й танковый полк, созданный 12 марта 1936 года из 51-го тяжелого танкового батальона. Новым местом дислокации полка был Верден. Первые Char B1 попали в состав этой части еще до переформирования — в начале 1936 года. (Рис.88)

 

Рис.88 – Строй 511-го танкового полка.

Пишут, что в полк поступило 34 танка или даже 35 танков В1, видимо, включая два или три прототипа, доведенных до серийного уровня.

 

   Первый серийный, с номером 104, стал командирским, он был закреплен за экипажем полковника Брюно. Все танки получили собственные имена в честь французских провинций.

    После первых же маневров с участием танков В1 было решено отказаться от прицепа – давняя идея Эстиенна о том, что танки типа Char de Bataille должны тянуть за собой прицеп с пехотинцами или амуницией. (Рис.89)

 

Рис.89 – Танк В1 с прицепом.

 

    Такое решение позволило отказаться от буксирного крюка в корме танка.

    В 1939г. начался процесс модернизации танков В1, который заключался в перевооружении на длинноствольную 47-мм пушку SA 35, по некоторым сведениям, и 75-мм гаубица SA32 менялась на гаубицу SA35 того же калибра. (Рис.90, Рис.91)

 

Рис.90 - Танки В1 с пушкой SA 34.

 

Рис.91 – Вверху проекции В1 с 47-мм пушкой SA 35, внизу -  танк В1 №112 Mulhouse с 47-мм пушкой SA 35 (мне кажется, что на данном танке установлена другая башня, в таком случае, можно говорить, что 47-мм орудие менялось вместе с башней), 15 июня 1940 года, танк брошен экипажем неподалеку от Орлеана.

 

    27 августа 1939 года 511 танковый полк подвергся новому переформированию. Char B1 из состава 511 полка были включены в 37-й батальон боевых танков (BCC). К этому времени почти все машины требовали капитального ремонта, для чего их направляли в разные мастерские. К началу боевых действий в 37 батальоне не было ни одного танка В1. Снова они появились там только 16 мая 1940 года (танки 104, 112, 122, 127, 132). 12 танков попали в 347-ю отдельную танковую роту (347 CACC), сформированную 17 мая 1940 года. Подразделения, в которых находились танки В1, в основном, совершали длительные маневры, редко входя в контакт с противником – так что основная масса потерь пришлась на поломки и отсутствие горючего, хотя некоторые машины все же были подбиты в боях. (Рис.92)

 

 

Рис.92 – Танки В1 во время перехода в Шампани, май 1940г.

 

    К 3 июня 1940г. в 37 батальоне осталось 3 танка В1. Еще по 3 танка находились в 106-м и 108 учебных батальонах (106 BIC и 108 BIC), 11 машин оказались в Мурмелоне.

     Все сохранившиеся танки B1 попали к немцам, им присвоили индекс Pz.Kpfw. B2 740 (f). В 1941г., перед нападением на СССР, немцы переделали 24 танка типа “В” в огнеметные танки Flamm.Pz.B2 740 (f). Кажется, в их число попали и три танка В1 – машины с башенными номерами 113 (Рис.93), 233 и третий прототип - танк №103 Lorraine (получил башенный номер 131).

 

Рис.93 – Пишут, что это огнеметный танк Flamm.Pz.B2 740 (f) на базе Char B1 (фото сделано на Западной Украине, июнь 1941 года) – однако так ли это? С огнеметных танков демонтировалось 75-мм орудие. На данном фото передняя часть танка там, где должно быть 75-мм орудие просматривается нечетко и сказать что-либо определенное сложно. Возможно, танки В1 действительно входили в роты огнеметных танков – в штате таких рот на 12 огнеметных танков предполагалось наличие 3-х танков типа “B” в обычном варианте без огнемета, с 75-мм орудием в корпусе.

 

    Танк с башенным номером 131 29 июня 1941 года участвовал в штурме опорного пункта «Велки Дзял» Рава-Русского УР на западной границе СССР. В ходе атаки танк был подбит огнем установленной в ДОТе пушки и сгорел.

    Вероятно, танки В1 использовались немцами до 1944г.

    В январе 1935 года главный инженер APX и на тот момент ведущий конструктор по танку В1 Морис Лавиротт представил проект довольно глубокой модернизации Char B/ Char B1 – вариант Char BL или “RX Char BL” (появление аббревиатуры RX не совсем понятно, допускают, что это сокращение от названий фирм Renault и APX). Основной задачей, стоявшей перед конструкторами, было усиление защиты танка, видимо, без существенного увеличения толщины брони. Изменениям подверглись корпус и башня: изменили угол наклона и высоту лобового листа, усилили бортовую броню, появились надгусеничные полки, перепроектировали маску пушки. Вооружение осталось прежним, боезапас состоял из 131 снаряда для 75-м пушки, 59 снарядов для 47-мм пушки и 39 магазинов для пулемета. Вероятно, масса танка приблизилась к 30 тоннам. Проект не вышел из стадии эскизов. (Рис.94)

 

Рис.94 – Проект танка Char BL.

 

Char BL - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.15. Тактическая классификация – «тяжелый по массе пехотный танк».

     Не рискнув пойти по пути серьезных изменений конструкции Char B1, французы в 1936г. все же приступили к более легкой модернизации. Переделки танка были сведены к минимуму и направлены, в основном, на усиление защиты машины. Толщину лобового листа корпуса конструкторы увеличили до 60 мм, такую же защиту получили и борта (по другим сведениям, борта корпуса получали броню толщиной 55 мм), а броня кормы была усилена до 55 мм. Толщина брони крыши корпуса варьировала от 20 до 56 мм, днище – 20 мм. Такая толщина брони делала танк практически неуязвимым для огня имевшейся на тот момент противотанковой артиллерии. Танк собирался из литых деталей. Модернизированный вариант получил обозначение Char B1 bis. (Рис.95)

 

Рис.95 – Внутренняя компоновка танка В1 bis.

 

Char B1 bis - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.16. Тактическая классификация – «тяжелый по массе пехотный танк».

    Усиление бронирование танка повлекло увеличение его массы до 31,5 т или 32 т. Для компенсации массы танка пришлось устанавливать 307-сильный 6-клапанный двигатель «Рено», количество оборотов двигателя достигало 1600 об/мин, при этом скорость танка составляла 28 км/ч. Двигатель расходовал 4 литра горючего на километр пути, поэтому, несмотря на запас топлива 400 литров, запас хода танка оценивался в 180-200 км. Для удобства управления танком машина снабжалась гидродинамической передачей Naeder, которая выполнялась в блоке с пятискоростной механической коробкой передач. Распределение скоростей на коробке передач выглядело следующим образом: 1-я передача – 2,1 км/ч; 2-я передача – 6,9 км/ч; 3-я передача – 9,6 км/ч; 4-я передача – 17 км/ч; 5-я передача – 28 км/ч. В качестве механизма поворота применялся двойной дифференциал. Такая схема трансмиссии обеспечивала танку поворот по расчетным радиусам определенной величины, что давало возможность довольно точно наводить 75-мм орудие, располагавшееся в корпусе.

    В связи с увеличением массы пришлось модернизировать и ходовую часть. Ширина трака выросла с 460 до 500 мм, чуть увеличился диаметр ленивца, а от поддерживающих роликов конструкторы отказались, заменив их на конструкцию рельсового типа. В целом ходовая часть состояла из 16 опорных катков (на сторону), направляющего и ведущего колес. 12 опорных катков были сблокированы в три тележки по четыре катка в каждой, подвешенные на спиральных и листовых рессорах. Три катка собирались в самостоятельную тележку, расположенную впереди, а один каток, находившийся сзади, имел свою собственную рессору. При всей сложности такая конструкция ходовой части обеспечивала танку довольно мягкий ход.

    Другие важные изменения были связаны с заменой башенной 47-мм пушки SA-34 на более длинную и мощную – 47-мм SA35/L28 с длиной ствола в 27,6 калибра. Углы вертикального наведения орудия – от -18° до +18°. Боезапас к 47-мм орудию составил 50 выстрелов.

    Под это орудие конструкторы фирмы Atelier de Puteaux (APX) подготовили модифицированную башню, получившую обозначение APX 4. По своей конструкции она в целом повторяла APX 1, но при этом толщина её стенок выросла до 55 мм (некоторые указывают толщину стенок башни APX 4 – 57 мм). Также башня получила более удачные по конструкции смотровые приборы и переработанные бронировки пулемётной (в башне устанавливался 7,5-мм пулемет Reibel) и орудийной масок. Башня вращалась с помощью электрического привода. (Рис.96)

 

Рис.96 – Башня APX 4.

 

    На танки B1 bis ставилась и новая модель 75-мм пушки - SA-35, при этом боезапас 75-мм выстрелов сократился до 74 снарядов (на В1 боезапас к 75-мм орудию составлял 87 снарядов). (Рис.97)

 

Рис.97 – Схема размещения боезапаса.

 

    Углы вертикального наведения у 75-мм пушки колебались в пределах от-15° до +25°, горизонтальное наведение осуществлялось поворотом всего танка. Особенностью этого орудия стало наличие вентилятора, отсасывавшего после выстрела пороховые газы из канала ствола. (Рис.98)

 

Рис.98 - 75-мм пушка SA 35 в корпусе танка B1 bis.

 

    Стреляные гильзы от обоих орудий могли удаляться из боевого отделения через люк в днище корпуса.

    Боезапас к пулемету не изменился – 9600 штук. В некоторых источниках указывают, что в корпусе ставился еще один пулемет - Chatellerault мод.1931г., однако на доступных фото и схемах автору не удалось обнаружить местонахождение пулемета в корпусе танка, при этом боезапас к обоим пулеметам указывается в 5100 патронов. Незначительные изменения претерпели крыша моторного отсека, брызговики и некоторые другие более мелкие элементы. (Рис.99)

 

Рис.99 – Проекции танка B1 bis.

 

   Габариты танка B1 bis: длина – 6370 мм, ширина – 2500 мм, высота – 2790 мм, клиренс – 450 мм.

   Расположение экипажа внутри танка выглядело следующим образом. Водитель находился в бронированной рубке ближе к левому борту корпуса, управлял машиной при помощи штурвала с гидроусилителем, кроме того, он стрелял из 75-мм орудия. Рабочее место заряжающего 75-мм орудия (он же наводчик этой пушки по вертикали) было позади этой пушки и приборами наблюдения не оборудовалось. Кроме того, в обязанности заряжающего входила подача 47-мм выстрелов из боеукладки, расположенной в корпусе, в башню командиру танка. Командир танка находился в башне и помимо руководства боем выполнял функции наводчика и заряжающего 47-мм пушки. Радист размещался в корпусе позади водителя, не имел приборов наблюдения - единственный член экипажа, не выполнявший по совместительству иных обязанностей, кроме обслуживания радиостанции (ER29, ER51, ER55). (Рис.100)

 

1 – командирская башенка; 2 – электромагнитное реле; 3 — щиток электроприборов; 4 – 47-мм пушка; 5 – штурвал управления; 6 – щиток приборов механика-водителя; 7 – 75-мм пушка; 8 – пеналы для укладки 75-мм выстрелов; 9 – лючки для доступа к узлам подвески; 10 – люк для прохода в моторное отделение; 11 — укладки 47-мм выстрелов; 12 – опорный каток; 13 — ведущее колесо; 14 – глушитель; 15 — коробка передач; 16 – топливный бак; 17 — главный фрикцион; 18 – двигатель; 19 – антенна.

Рис.100 – Внутренняя компоновка танка В1 bis.

 

    Позади боевого отделения размещалось МТО. В моторно-трансмиссионном отделении слева от двигателя были установлены радиатор системы охлаждения, вентиляторы и 100-л топливный бак. Жалюзи воздухопритока к радиатору были выполнены в левом борту корпуса, и объективно ослабляли защиту танка. Справа от двигателя были смонтированы еще два топливных бака емкостью 200 и 100 л. Между этими баками и двигателем имелся проход, ведший к двери в огнеупорной моторной перегородке. Наличие прохода облегчало членам экипажа ремонт и обслуживание двигателя. Все топливные баки конструктивно выполнялись самозатягивающимися. (Рис.101).

 

Рис.101 – Поперечное сечение танка в районе МТО.

 

    B1 bis мог преодолеть следующие препятствия: угол подъема 40°, высота стенки 0,93 м, ширина рва 2,74 м, глубина брода 1,47 м.

   Первый заказ на производство Char B1 bis поступил 8 октября 1936 года. Курировал производство танков В1 bis генерал Лавирот. Согласно контракту № 1891 D/P (по нему же завод FCM построил последние пять Char B1), предполагалось построить 35 танков с номерами 201–235 - именно столько машин полагалось иметь по штату в тяжелом танковом батальоне. Две машины первого заказа строили на заводе FCM, остальные – на Renault. Первый Char B1 bis с серийным номером 201 и именем собственным France покинул сборочный цех в апреле 1937 года. Рассчитывали, что заказ будет выполнен за полгода, но выпуск всей партии растянулся почти на год: последняя машина по контракту №1891 D/P была сдана 2 марта 1938 года. Последний танк первой серии с номером 235 получил имя собственное Toulon. (Рис.102)

 

Рис.102 – Сборка танков B1 bis.

 

     Начиная с 1936 года, танки B1 bis поступали на укомплектование четырех отдельных батальонов боевых танков – bataillon des chars de combat (BCC): 8-го, 15-го, 28-го и 37-го. Каждый батальон состоял из взвода управления и трех рот трехвзводного состава, по три машины в каждом взводе.

    Все танки, построенные по первому контракту, попали в 510-й танковый полк (15-й батальон), базировавшийся в Нанси. Машины получили имена собственные в честь французских городов, провинций и заморских владений.

     1 мая 1937 года последовал второй заказ под номером 61980 D/P. Этим контрактом также предусматривалось изготовление 35 танков. Заказ распределили между 4 фирмами: Renault - 16 танков, FCM - 9, FAMH -5, Schneider - 5 штук. Замечательно, что к серийному производству танков В1 bis были привлечены предприятия, которые в 1920-е начинали разработку темы char de batalle. 27 апреля 1938 года был сдан первый танк по новому контракту, получивший номер 236 и имя собственное Glorieux. Последняя машина серии, с номером 270 и именем собственным Elephant (позже переименована в Typhoon), покинула сборочный цех 26 марта 1939 года. Все машины этой серии поступили на вооружение 508-го танкового полка (8-й батальон) и получили названия в честь кораблей французского флота. (Рис.103)

 

Рис.103 - Танк №264 Simoin в ходе испытаний на преодоление препятствий, 1939 год.

 

    1 февраля 1938 года был оформлен третий контракт под номером 71780 D/P. Количество танков в нем выросло до 70 (№№271-345), то есть, планировалось оснастить сразу два танковых полка. Танки третьей серии также строились на четырех предприятиях: фирма Renault построила 32 B1 bis третьей серии, FAMH — 14, FCM — 18 шт. и Schneider — 6 машин (перегруженная заказами фирма Schneider была вынуждена отказаться от части своей доли, вместо десяти танков там построили шесть, по две недостающие машины выполнили Renault и FAMH). Для ускорения строительства танков В1 bis французское командование отменило заказы на выпуск двухсот танков FCM 36, чтобы это предприятие смогло сосредоточиться на выпуске Char B1 bis. Первый танк по третьему контракту с серийным номером 271 и именем собственным Alger был сдан 9 января 1939 года, ещё до завершения предыдущего контракта №61980 D/P, последняя машина была сдана 10 октября, спустя месяц после начала Второй мировой войны. Из 70 танков третей серии к 21 августа 1939 года было сдано 45 машин, причём в войска поступило ещё меньше. Танки первой половины контракта (№№271-305) попали в 512-й танковый полк (28-ой батальон), где получили имена собственные в честь французских колоний. Танки второй половины контракта (№№306-345) выпускались еще и в 1940г., назывались в честь французских коммун и рек. По одной версии, машины второй половины контракта направлялись в 41 батальон. По другой версии, часть танков второй половины контракта (например, №306 Seine) поступали в 37-ой батальон на замену танков В1. Встречается фото, танка №343 Pommard, под фото указано, что танк построен в начале 1940г., а воевал в составе 49-го батальона. (Рис.104)

 

Рис.104 - Танк 343 Pommard.

 

    Кажется, 28 сентября 1938г. оформили четвертый контракт на 35 танков. За период с ноября 1938г. по январь 1940г. машины были построены на пяти предприятиях: Schneider – 3 танка, Renault – 7, FCM – 4 машины, FAMH – 6 штук, еще 15 танков построили на мощностях нового подрядчика – компании AMX (завод находился в г. Сартори), с ноября 1939 года освоившей выпуск танков B1 bis. (Рис.105)

 

Рис.105 - Производство танков B1 bis на заводе AMX, весна 1940 года.

 

     Машины №№349-375 получили названия французских вин (- тонкий маркетинговый ход для расширения экспорта соседям изысканных французских вин!). В одних источниках пишут, что: «Почти все танки четвёртой серии отправились на формирование 41-го BCC». Другие источники указывают 49-й батальон.

    21 марта 1939г.  появился пятый заказ на следующие 35 танков B1 bis. Заказ был исполнен компаниями AMX (12 шт.), Schneider (3 шт.), FCM (5 шт.), FAMH (6 шт.) и Renault (26 шт.) в феврале-марте 1940г. Машины этой серии имели номера 376-410, их называли в честь сражений Первой мировой войны. Танки №№376–387 отправились в 49 BCC, остальные были распределены по другим частям.

     Следующий шестой контракт, № 98105 D/P от 10 июля 1939 года на 35 танков, распределился следующим образом: Renault получила девять машин, Schneider — три, FAMH — шесть, FCM — пять и AMX – 12 машин. В целом его удалось выполнить за март — апрель 1940г. Танки получили номера 411–445 и были названы в честь французских военачальников. (Рис.106)

 

Рис.106 - Танк с номером 433 и именем собственным Massena, входил в состав 348 CACC.

Фото 28 мая 1940г., район Абвиля.

 

     Из некоторых источников следует, что к марту 1939г. было выпущено 90 танков В1 bis. К моменту объявления мобилизации, 2 сентября 1939 года французская армия располагала четырьмя батальонами танков типа В1: 8, 15 (сформирован в марте 1938г.), 28 и 37-м (сформирован в июне-июле 1937г., имел танки В1 и В1 bis).  

    26 сентября 1939г. заключили первый контракт военного времени (по счету седьмой) № 98208 D/P на производство 70 танков B1 bis. На долю Renault и AMX пришлось по 18 машин, Scheider - 6, FAMH и FCM по 14 штук - исполнение контракта началось в апреле 1940г.

    Уже на следующий день после появления седьмого контракта на танки B1 bis, 27 сентября 1939г., была утверждена производственная программа военного периода, которая предусматривала выпуск четырёхсот танков Char B1 bis. В дальнейших планах была и вторая часть этой программы, которая предусматривала выпуск ещё 418 танков. Таким образом, производственный заказ мог увеличится еще на 818 танков B1 bis. В случае полного выполнения военной программы танки B1 bis могли бы получить 33 батальона. Реально в период с апреля до 15 июня 1940г. фирма AMX построила 14 танков B1 bis, фирма Renault – 37 шт., Schneider – 14 танков данного типа, FAMH — 37, а FCM — 19.

    Таким образом, если зачесть все танки B1 bis, построенные по первым шести контрактам (245 шт.), то до июня 1940г. французские предприятия произвели 366 танков Char B1 bis. Указывают также число произведенных танков B1 bis – 369 шт. или 342 шт. – возможно, цифра 342 отражает количество танков, попавших в войска. Встречаются также и такие данные о количестве построенных танков В1 и B1 bis: «Танки строились на заводах пяти фирм – Рено, FCM, Шнейдер, FAMX, АРХ. До прекращения производства 15 июня 1940 года они изготовили 403 танка В1 и В1 bis (369 шт.), из них: Рено —182, АРХ – 47, Шнейдер – 32, FAMX – 70, FCM —72».

     В идеале всеми выпущенными танками можно было укомплектовать 10 батальонов. На деле до 10 мая 1940г. сформировали еще 4 батальона танков B1 bis: 41,46,47 и 49-й ВСС, что в совокупности с четырьмя ранее сформированными батальонами составило 8 батальонов танков В1 и B1 bis.

    Пишут, что последние выпущенные машины из-за производственных проблем подчас не имели башен. (Рис.107)

 

Рис.107 – Танк № 505, отправленный в бой без башни. Июнь 1940 года.

 

     На последней стадии изготовления начался разнобой с присваиваемыми машинам номерами. Если на Renault и частично на FAMH первоначальная система нумерации сохранялась, то танки AMX имели номера 736–749 (Рис.108), танки Schneider — 856–861, а танки FCM — 876–878.

 

Рис.108 - Танк №738 Roland из состава 352 CACC, одна из последних машин, собранных на заводе AMX.

 

    Большинство машин получило имена французских полководцев, но были и машины, которые назывались в честь сражений либо повторяли имена танков, выпущенных ранее. Такое практиковалось в 37 BCC, где имелись танки 449 Belfort II, 452 Verdun II, 453 Bretagne II. Построенные весной 1940г. машины шли не столько на формирование новых частей, сколько на восполнение понесённых потерь.

    В декабре 1939г. началось формирование кирасирских (танковых или бронетанковых) дивизий DCR – в некоторых источниках пишут, что впервые решение о формировании 2-х кирасирских дивизий появилось еще в 1936г. К 16 января 1940 года были сформированы 1-я и 2-я бронетанковые дивизии, 20 марта – 3-я и 15 мая—4-я. В 1-ю DCR включили 28-й и 37-й батальоны (последний имел на вооружении и танки ранней модификации В1), во 2-ю DCR вошли 8-й и 15-й батальоны. В состав 3-й дивизии вошли 41-й и 49-й батальоны, в состав 4-ой дивизии – 46-й и 47-й батальоны. Кроме того, весной 1940 года были сформированы отдельные роты боевых танков – compagnie autonomes des chars de combat (CACC). 347-я рота имела 14 танков В1 bis, а 348, 349, 352-я роты по 10 машин, прибывших прямо с завода. (Табл. 2)

 

Таблица 2 – Списочный состав 8,15, 41, 49 ВСС в мае 1940г.

8-ой ВСС на 10-20 мая 1940г.

Машина командира батальона -

     № 402 Villers-Bretonneux («Виллер-Бретоннье»), до 15 мая

Взвод управления:

    № 239 Impetieux ("Стремительный"), с 15 мая машина командира батальона

    № 245 Luneville ("Люнвиль")

    № 246 Temeraire ("Отважный")

1-я рота:

     машина командира роты № 244 Audacieux ("Дерзкий")

     1– й взвод

     № 253 Tromblon ("Тромблон")

     № 220 Paris ("Париж")

     № 247 Redoutable ("Грозный")

     2– й взвод

     № 255 Corsaire ("Корсар")

     № 226 Toulouse ("Тулуза")

     № 243 Intrepide ("Неустрашимый")

     3– й взвод

     № 260 Ouragan ("Ураган")

     № 222 Rouen ("Руан")

     № 232 Amiens ("Амьен")

2-я рота:

     машина командира роты№ 263 Sirocco ("Сирокко")

     1– й взвод

     № 233 Lille ("Лилль")

     № 219 Ouessant ("Уэссан")

     № 229 Brest ("Брест")

     2– й взвод

     № 211 Cochinchine ("Кошиншин")

     № 269 Tonnerre ("Гром")

     № 270 Typhon ("Тайфун")

     3– й взвод

     № 268 Eclair ("Молния")

     № 250 Adroit ("Ловкий")

     № 249 Rapide ("Скорый")

3-я рота:

     машина командира роты № 256 Pirate ("Пират")

     1– й взвод

     № 259 Terrible ("Ужасный")

     № 240 Indomptable ("Неукротимый")

     № 236 Glorieux ("Гордый")

     2– й взвод

     № 238 Hardi ("Смелый")

     № 237 Heros ("Герой")

     № 261 Trombe ("Смерч")

     3– й взвод

     № 242 Victorieux ("Победоносный")

     № 248 Courageux ("Мужественный")

     № 241 Triomphant ("Торжественный")

15-й ВСС на 10-20 мая 1940г.

Машина командира батальона –

     № 234 Marseille («Марсель»)

Взвод управления:

     № 233 Nice ("Ницца")

     № 207 Martinique ("Мартиника")

     № 201 France ("Франс")

1-я рота:

     машина командира роты № 230 Rennes ("Ренн")

     1– й взвод

     № 225 Grenoble ("Гренобль")

     № 209 Senegal ("Сенегал")

     № 210 Tonkin ("Тонкин")

     2– й взвод

     № 221 Lyon ("Лион")

     № 235 Toulon ("Тулон")

     № 257 Bourrasque ("Шквал")

     3– й взвод

     № 208 Guadeloupe ("Гваделупа")

     № 227 Bordeaux ("Бордо")

     № 267 Tempete ("Буря")

2-я рота:

     машина командира роты № 212 Cambodge ("Камбоджа")

     1– й взвод

     № 214 Corse ("Корсика")

     № 252 Flamberge ("Фламберж")

     № 258 Foudroyant ("Молниеносный")

     2– й взвод

     № 213 Aquitanie ("Аквитания")

     № 216 Anjou ("Анжу")

     № 202 Algerie ("Алжир")

     3– й взвод

     № 206 Madagascar ("Мадагаскар")

     № 254 Bombarde ("Бомбард")

     № 217 Cantal ("Канталь")

3-я рота:

     машина командира роты № 265 Mistral ("Мистраль")

     1– й взвод

     № 218 Vosges ("Восж")

     № 228 Nantes ("Нант")

     № 262 Tramontane ("Трамонтань")

     2– й взвод

     № 215 Savoie ("Савойя")

     № 224 Besancon("Безансон")

     № 204 Tunisie ("Тунис")

     3– й взвод

     № 203 Магос ("Марокко")

     № 205 Indochine ("Индокитай")

     № 266 Tornade ("Торнадо")

41-й ВСС на 7 мая 1940г.

Машина командира батальона –

     № 366 Graves («Грав»)

Рота управления:

    № 333 Vienne ("Вена")

    № 342 Corton ("Кортон")

    № 326 Dordogne ("Дордонь")

1-я рота:

     машина командира роты № 377 Vauquois ("Вокуа")

     1– й взвод

     № 327 Lot ("Ло")

     № 352 Vouvray ("Вуврэ")

     № 313 Escaut ("Эско")

     2– й взвод

     № 344 Volnay ("Вольна")

     № 328 Tarn ("Тарн")

     № 311 Rhin ("Ран")

     3– й взвод

    № 345 Beaune ("Бон")

    № 314 Sambre ("Самбр")

    № 341 Vougeot ("Вужо")

2-я рота:

     машина командира роты№ 375 Chateauneuf-du-Pape ("Шатонев-дю– Пап")

     1– й взвод

     № 339 Aisne ("Эсн")

     № 369 Corbieres ("Корбьер")

     № 336 Yonne ("Ен")

     2– й взвод

     № 322 Durance ("Дюране")

     № 337 Eure ("Ер")

     № 350 Fleurie ("Флери")

     3-й взвод

     № 320 Drome ("Дром")

     № 370 Pinard ("Пинар")

     № 374 Villers-Marmery ("Виллер-Мармери")

3-я рота:

     машина командира роты № 340 Somme ("Сомма")

     1– й взвод

     № 315 Meurthe ("Мерт")

     № 346 Meursault ("Мерсо")

     № 316 Moselle ("Мозель")

     2– й взвод

     № 365 Barsac ("Барсак")

     № 372 Vertus ("Вертю")

     № 373 Trepaie ("Трепа")

     3– й взвод

     № 351 Muscadet ("Мюскаде")

     № 317 Doubs ("Дуб")

     № 338 Charente ("Шарент")

49-й ВСС на 10 мая 1940г.

Машина командира батальона –

     № 419 Bayard («Байярд»)

Взвод управления:

    № 386 Ait-Souala ("Аи-Суала")

    № 413 Saint-Peray ("Сен-Пере")

    № 388 Arlay ("Арле"), до 10 мая машина командира 5-й полубригады

1-я рота:

    машина командира роты № 376 Tahure ("Таюр")

    1 й взвод

    № 395 Banyuls ("Баниюль")

    № 354 Chinon ("Шинон")

    № 381 Iroulegny ("Ирулюги")

    2– й взвод

    № 389 Montbazillac ("Монбазилак")

    № 394 Pauillac ("Пойяк")

    3– й взвод

    № 357 Ribeauville ("Рибовий")

    № 356 Ricquewihr ("Рикевир")

2-я рота:

    машина командира роты № 387 Beni-Snassen ("Бени-Снасен")

     1– й взвод

     № 349 Chablis ("Шабли")

     № 378 Chambertin ("Шамбертен")

     № 393 Frontighan ("Фронтиньян")

     2– й взвод

     № 347 Mercurey ("Меркюри")

     № 343 Pommard ("Поммар")

     № 348 Pouilly ("Пуйи")

     3– й взвод

     № 384 Staoueli ("Стауэли")

     № 397 Tavel ("Тавэль")

     № 360 Traminer ("Траминэ")

3-я рота:

     машина командира роты № 382 Toulal ("Тулял")

     1– й взвод

     № 353 Bouzy ("Бузи")

     № 362 Cotes-du-Rhone ("Котэ-дю-Рон")

     № 368 Gaillac ("Гайяк")

     2– й взвод

     № 416 Hautvillers ("Отвийер")

     № 396 Hermitage ("Эрмитаж")

     № 379 Maury ("Мори")

3– й взвод

     № 367 Medoc ("Медок")

     № 361 Silvaner ("Сильванэ")

     № 385 Thiaucourt ("Тиокур")

10 мая 1940 года в состав 28-го танкового батальона были переданы танки:

     № 411 Armagnac ("Арманьяк")

     № 355 Bourgueil ("Бургей")

     № 415 Quincy ("Кинси")

за батальоном числилась машина

     № 380 Malmaison ("Мальмезон"), переданная из 47-го танкового батальона.

 

    Танки В1 и В1 bis приняли самое деятельное участие в борьбе за Францию в составе 4-х кирасирских (танковых) дивизий в мае-июне 1940г. и позже состояли на вооружении вермахта до конца WWII.

    1-я и 3-я кирасирские (танковые) дивизии (DCR) действовали на восточном участке бреши, проделанной танковыми дивизиями Гудериана, а 2-я и 4-я – на западном участке фронта в районе Абвиля и Лаона.

    1-я танковая дивизия, приданная для поддержки армейскому корпусу, была брошена для парирования немецкого удара западнее Намюра. 15 мая 1940г. в 8:30 утра возле города Флавиона немецкое ударное соединение 5-й и 7-й танковых дивизий, состоявшее из 219 танков (в основном лёгких Pz.Kpfw.I, Pz.Kpfw.II, Pz. Kpfw.38(t) а также средних Pz.Kpfw. III/IV), столкнулось с двадцатью шестью В1bis 28-го батальона 1-й бронетанковой дивизии французской армии. Большая часть танков, потерянных французами в этом бою, была брошена из-за выхода из строя трансмиссии, расхода горючего и ранения экипажей осколками брони, откалывавшейся внутри танков при попадании в них крупнокалиберных снарядов. (Рис.109)

 

Рис.109 – Слева танк из 37-го ВСС, дверь в борту открыта, значит, экипаж покинул машину.

 

    Под Флавионом вермахт потерял сожжёнными и подбитыми до 100 танков. Потери французов также были значительными. Из 154 танков всех моделей, они потеряли 65, а еще 10 машин были отправлены в ремонт. Однако вскоре 1 французская танковая дивизия попала в окружение и полностью погибла.

     Три других кирасирских дивизии участвовали в кампании до самого финала трагической битвы за Францию.

     Танки 2-й и 3-й французских танковых дивизий были «разобраны» между полевыми частями для поддержки их атак и увязли в позиционных боях.

     В первые недели боев 2-я бронетанковая дивизия практически не существовала в качестве единого войскового соединения. Танки бросались в бой отдельными подразделениями, по мере прибытия в район боевых действий. Так, 15 мая 1940 года танки В1 bis 8-го батальона получили задачу отбросить немецкие танки, прорвавшиеся в районе Марль-Моккорне. К 11 часам утра 16 мая после ночного марша французские танки остались без горючего. К 13.30 они прибыли в Берларкур, где удалось заправиться только к 17.30, так как на все машины нашелся всего... один ручной насос. Ночью машины двинулись дальше, но, не имея карт, потеряли и дорогу, и друг друга. Утром 17 мая несколько танков наткнулись на немецкие войска и были подбиты, а несколько машин экипажам пришлось бросить из-за отсутствия горючего. В полдень следующего дня два В I bis (№ 204 «Тунизи» и № 265 «Мистраль») вошли в Ландреси, где неожиданно встретили стоявшую на отдыхе немецкую часть. В результате скоротечного боя два французских танка смогли уничтожить несколько грузовиков, бронеавтомобилей и орудий и отойти к Орсу. Во время этого столкновения «Тунизи» получил восемь попаданий 75-мм снарядов и 27 попаданий 37 – 50-мм снарядов, но остался в строю. Вечером того же дня взвод В1 bis (№205 «Индошин», №215 «Савой» и № 223 «Безансон») направили на патрулирование в район Базуэля. На южной окраине селения Буа-а-Эвек танки попали под огонь своей же артиллерии, принявшей их за вражеские машины. В результате «Индошин» был разбит, а «Савой» и «Безансон» сильно повреждены и на следующий день брошены. Одновременно танки В1 bis 15-го батальона 2-й бронетанковой дивизии использовались для охраны мостов через реки и каналы и патрулирования. В ходе этих действий часть машин поломалась и была брошена, часть уничтожена артиллерией и авиацией немцев. В итоге к 20 мая 1940 года дивизия из 68 В1 bis потеряла 55 машин; восемь осталось на ходу, пять находились в ремонте.

      Танки В1 bis 41-го батальона 3-ей кирасирской (бронетанковой дивизии) 16 мая 1940 года получили приказ атаковать немецкие позиции у г. Стонн. Позже командир батальона капитан Малагути, возглавлявший атаку, вспоминал: «Эта атака была проведена в наилучших условиях, как на маневрах. Она велась быстро, и минут за двадцать, уничтожив множество немецких пехотинцев – очень хороших бойцов, мы захватили Стони». На северо-западной окраине города танк капитана неожиданно наткнулся на немецкую танковую колонну, стоявшую на шоссе. Не задумываясь, он открыл огонь с дистанции 30 м. В это же время с другой стороны шоссе подошел В1 bis капитана Биллота (Пьера Бийота). Танкистам в течение 15 минут удалось уничтожить 13 немецких танков (два Pz.IV и 11 Pz.III). По другой версии, танк В1 bis капитана Пьера Бийота в одиночку в бою за городок Стони подбил 13 вражеских танков (2 Pz Kpfw IV и 11 Pz Kpfw III), а также два орудия. После боя на его броне насчитали до 150 попаданий снарядов, ни один из которых не смог нанести ему значительных повреждений. (Рис.110)

 

Рис.110 - Танк B1 bis №382 49-го танкового батальона 3-й кирасирской дивизии – памятник в н/п Стони, на месте боя экипажа капитана Пьера Бийота.

 

    В последующих боях 23 мая – 5 июня 3-я бронетанковая дивизия сумела остановить немцев, наступавших от Седана. При этом потери французов в танках составили более 50% парка. Оставшиеся в строю 36 танков В1 bis свели в один батальон. К 12 июня он насчитывал в своем составе всего 15 боевых машин. В этот день их бросили в бой в районе Шалон-на–Марне, для поддержки частей 14-й пехотной дивизии. Командир батальона капитан Малагути впоследствии предоставил подробный отчет об этом бое: «Эти 15 танков “В” оставались одни в течение 7 часов, далеко от всех... В 19 часов, когда группа пыталась пробиться на юг к Ваденей, она попала в настоящую артиллерийскую западню (более 50 орудий и танков на километр фронта) и после 45 минут боя была уничтожена, большая часть танков разбита, а сильно поредевшие экипажи взяты в плен». (Рис.111)

 

 

Рис.111 – Результаты попаданий снарядов крупного калибра или 88-мм зенитных орудий: на одном танке сорвана командирская башенка, на двух других – в результате детонации сорвана башня целиком.

 

    Пишут, что 12 июня на мосту Поньи был уничтожен последний танк В1 bis 3-й дивизии (№387 "Beni Snassen"), подбивший в этом бою четыре немецких танка. Однако встречается фото танка №350 «Флёри» (Fleurie) 41-го ВСС, входившего в состав 3-й кирасирской дивизии, из подписи к этой фотографии можно понять, что танк №350 мог быть уничтожен в бою у Монсюзена 15 июня 1940г. (Рис.112)

 

Рис.112 - Экипаж B1bis №350 «Флёри» (Fleurie) перед своей машиной.
В центре - сержант-шеф Жак Дюмай (Jacques Dumay) (убит 15 июня 1940 года у Монсюзена). Справа - адьютант (прапорщик/старшина) Аджудан Левассер (Levasseur) (убит 12 июня 1940 года у Мурмелона).

 

    4-я кирасирская дивизия, которой командовал де Голль, из 150-ти танков располагала 30-ю машинами В1 bis (входили в 46-й и 47-й батальоны). Дивизия действовала как единый организм. Считается, что контрудар 4-ой дивизии 28 мая по танковому клину Гудериана был наиболее чувствителен. За три дня боев французам удалось продвинуться на 20 или на 14 км – немцы потеряли три четверти своего абвильского плацдарма, но частный успех 4-ой дивизии не изменил ход кампании. После сражения в строю 4-ой дивизии сохранилось 34 исправных танка разных типов. Некоторые авторы считают, что де Голль изменил свое отношение к танкам типа В1 после проверки их боем (ранее он выступал сторонником танков типа D2), да и для двухметрового роста де Голля танк В1 bis походил лучше. Впрочем, не исключено, что изменившееся мнение де Голля о танках типа В1 есть фейковая информация.

     Танки Char B1 bis, несомненно, являлись самыми мощными серийными танками в мире на начало WWII. (Рис.113)

 

Рис.113 – В1 bis.

 

     Такую репутацию машины этого типа заслужили за счет толстой брони (60 мм) и мощного вооружения (75-мм и 47-мм орудия). Однако машины имели и серьезные отрицательные стороны – медлительность, большие размеры и нелепое распределение функций членов экипажа. Начнем с последнего - роли членов экипажа. Командир, помимо своих естественных обязанностей, наводил, заряжал и стрелял из 47-мм орудия, а водитель стрелял из 75-мм орудия. Толстая броня на практике сработала лишь отчасти. Немцы успешно применяли против медленных крупных тяжелобронированных танков 88-мм зенитные пушки Flak.88, высокая начальная скорость снарядов которых позволяла пробивать практически любую танковую броню того времени. Немцы старались «выводить» тяжелые французские танки на позиции своих зенитных орудий, где неманевренные машины просто расстреливались с дальних дистанций. (Рис.114)

 

Рис.114 - Танк Char B1-bis №333 «Вьеннэ» (Vienne), подбитый 12 июня 1940 года
во время боя за городок Мурмелон-ле-Гран (Mourmelon-le-Grand). В бою танк получил около сорока
попаданий из противотанковых орудий, в конце концов, машина загорелась, экипаж погиб.

 

    Медленные машины не успевали парировать скоротечные удары немецких танковых частей, которые предпочитали не вступать в открытое противостояние с тяжелыми танками французов, оставляя их на расправу артиллерии и авиации. Авиация германцев быстро обнаруживала французские тяжелые танки и автотехнику, обеспечивавшую танки горючим, запчастями и боепитанием, подвергала колонны обеспечения сокрушительным бомбовым ударам. Значительная часть танков В1 bis была брошена или уничтожена собственными экипажами из-за невозможности их починить, из-за нехватки горючего или отсутствия снарядов. Надо также вспомнить, что запас хода по шоссе танков типа В1 варьировал от 180 до 200 км. Процент потерь по механическим причинам также оказался высоким. Таким образом, машины типа В1 bis оказались не приспособлены к реалиям маневренной войны. Из 342 машин порядка 200 танков было потеряно французами в боевых условиях. (Рис.115)

 

Рис.115 - Подбитый В1 bis, 30.05/40, перед Абвилем.

 

    В 1944г. союзники захватили во Франции некоторое количество танков В1bis, которые передали силам «Свободной Франции» (или «Сражающейся Франции»). Чтобы отличать свою технику от немецкой, танкисты «Свободной Франции» красили машины в оливково-зелёный цвет и наносили на танки такие же белые звёзды, как на американской и английской технике. Так как французская милиция (ополчение) была включена в состав армии де Голля, то на некоторых танках появились буквы FFI (Forces Françaises de l'Intérieur – французские внутренние силы). (Рис.116)

 

Рис.116 - Танк B1 bis с маркировкой французского ополчения.

 

    В этой связи некоторые пишут: не части FFI, а части FFL (Forces françaises libres, Свободных французских сил).

    В октябре 1944 года эти танки вошли в 13-й драгунский полк (regiment de dragons, сформирован 7 октября). В составе этого полка имелся один эскадрон (2-ой эскадрон) танков В1 bis численностью 19 машин, на вооружении которого были как линейные танки, так и немецкие огнемётные, и один учебный танк без башни.  (Рис.117)

 

Рис.117 - Танк B1 bis из состава 13-го драгунского полка на улице
освобождённого французского города, 1944 год.

 

    Танкам присвоили личные имена в честь названий населённых пунктов, где происходили самые знаковые сражения Французской кампании 1940 года.

    По одной информации, вплоть до апреля 1945г. полк находился на месте базирования возле Орлеана, а 2-го апреля полк выдвинулся в сторону Руайана. Там его танки приняли участие в штурме немецких укреплений, располагавшихся в Cен-Жорж-де-Дидон. Последней операцией стала зачистка порта Ля-Рошель 8 мая 1945 года. По другой информации, 13 драгунский полк принимал участие в ликвидации группировки немецких войск в районе Руайана в январе – апреле 1945 года. Танки В1 bis участвовали в штурме немецких полевых укреплений, скорее, в качестве САУ, расстреливая их из 75-мм орудий с безопасного расстояния. В бои с новейшей немецкой бронетанковой техникой, по сравнению с которой B1 bis устарел, французские танкисты не вступали. (Рис.118)

 

Рис.118 – Танк В1 bis из состава 2-го эскадрона 13 драгунского полка, май 1945г.

 

   По окончанию войны полк стал частью 3-й танковой дивизии. Его танки вошли состав оккупационных сил, размещавшихся в Палатинате (Пфальц). В 1946г. 13 драгунский полк был расформирован, но встречаются сведения, что танки B1 bis прослужили во французской армии до 1950 года.

    Рассмотрим теперь службу танков В1bis в составе германских вооруженных сил.

    После окончания Французской кампании все танки В1bis в разном техническом оказались в руках немцев. (Рис.119)

 

Рис.119 – Немцы и трофеи.

 

    В немецких документах эти машины первое время фигурировали как Renault 32 to, то есть «32-тонные танки Renault». Были созданы специальные команды, которые эвакуировали поврежденные или брошенные машины и свозили их в пункты сбора. Те танки, что оказались технически исправными, отправлялись в район Фонтенбло. Командование вермахта было настолько впечатлено неуязвимостью этих машин, что решило использовать их в собственных частях. Для ремонта танков В1bis немцы заключили контракт с заводом Renault в парижском пригороде Булонь-Бийанкур. Периодически французские рабочие устраивали забастовки, отказываясь ремонтировать трофейные машины, но к концу 1940 года дело наладилось. В январе 1941 года завод в Булонь-Бийанкуре перешел под контроль Daimler-Benz. По состоянию на октябрь 1941 года здесь было отремонтировано 150 танков Renault 32 to, оставшиеся машины ожидали запчастей. Как правило, пишут о 160 или 161 танке В1bis, которые немцам удалось вернуть в строй (максимальное число возвращенных в строй танков – 180 штук).

     Пишут, что в ходе ремонта на танки типа В1 устанавливались командирские башенки немецкого образца (по другой версии, командирские башенки демонтировались, их заменяли люком с двустворчатой крышкой) и свои рации. (Рис.120)

 

Рис.120 – На верхнем фото на башне танка командирская башенка с двумя створками. На нижнем фото на башне танка оригинальная французская башенка. Французская командирская башенка не имела люка. Фото 1941г.

 

    Танки В1 bis (и В1) получили у немцев обозначение Panzerkampfwagen B1 Bis 740 (f), но обычно их обозначали как Pz.Kpfw.B2 740(f). Pz.Kpfw.B2 740(f) использовались в вермахте до конца войны, как правило, в войсках, расположенных на территории Франции. В феврале 1945 года здесь еще находилось около 40 таких танков. (Рис.121)

 

Рис.121 - Pz.Kpfw. B2 из состава 213-го танкового батальона, расквартированного на британских Нормандских островах.  В этом подразделении было больше всего таких танков. Немецкие гарнизоны на островах сдались 8 мая 1945 года.

 

    Тактико-технические особенности танков Pz.Kpfw. B2 (небольшая скорость и запас хода, малый по сравнению с немецкими машинами моторесурс, техническая ненадежность) не позволяли французским тяжеловесам органично вписаться в структуру немецкой танковой дивизии, т.е. эти машины не могли быть машинами «первой линии» и годились лишь для комплектования частей на территории Франции. В марте 1941г. Гитлер на совещании с представителями Daimler-Benz поднял вопрос о создании на базе машин типа В1 огнеметных танков. 11 марта состоялось еще одно совещание, в котором принимали участие ведущий конструктор Daimler-Benz Мённинг и начальник 6-го отдела Департамента вооружений полковник Фихтнер. Темой обсуждения стали варианты переделки Pz.Kpfw. B2 в огнеметный танк. Первый вариант предусматривал демонтаж из башни 47-мм пушки SA 35 и установку вместо нее огнемета. 75-мм пушка SA 35, находящаяся в корпусе, заменялась на немецкую пушку 7.5 cm KwK 37 с горизонтальными углами наводки по 10 градусов влево и вправо. Второй вариант предусматривал замену 75-мм пушки в корпусе на огнеметную установку с углами наводки 30 градусов во все стороны. Первый вариант оформили в виде эскизного проекта, а второй изготовили в виде макета. 3 апреля 1941 года оба варианта показали Гитлеру, он выбрал размещение огнемета в корпусе. В качестве исполнителя была определена фирма Wegmann & Co. (Кассель), уже имевшая опыт переделки танков в огнеметные.

    На танк ставили огнеметы той же системы, что применяли на танках Pz.II (F). Огнемет, работавший на сжатом азоте, располагался внутри корпуса, на месте снятой 75-мм пушки. Огнемет имел сектор ведения огня по 90 градусов влево и вправо – по другим сведениям, не было возможности наведения огнемета вбок. В верхнем лобовом листе прорезали небольшой смотровой прибор. Французскую радиостанцию заменили на немецкую, при этом на верхнем лобовом листе устанавливалась штыревая антенна. Внутри корпуса появился бак с огнесмесью емкостью 160 литров – по другим сведениям, внутри корпуса появились два бака огнесмеси на 500 л каждый (-?). В мае был готов первый огнеметный танк, получивший обозначение Pz.Kpfw. B2 (Flamm) – в литературе также встречается Flammenwerferpanzer B2(f), Flamm.Pz.B2 740 (f) или В2 (FI). (Рис.122)

 

Рис.122 - Первый вариант огнеметного танка, разработанный фирмой Wegmann.

 

     На совещании у Гитлера 26 мая 1941 года фюреру показали фото 85 французских танков типа В1, готовых к переделке в огнеметные танки. Фюрер немецкой нации распорядился к 20 июня сформировать две роты, укомплектованные огнеметными машинами на базе В1 – всего 24 огнеметных танка. 31 мая во Франции началось формирование 102-го огнеметного батальона (Panzer-Abt. (F) 102) двухротного состава. Это подразделение должно было, взаимодействуя с пионерами (инженерные войска), штурмовать советские укрепления. В составе каждой роты, кроме 12 огнеметных машин, предусматривалось наличие трех танков поддержки (линейные В1 или B1bis, вооруженные штатной 75-мм пушкой). Огнеметные танки поступили на вооружение взводов (4 взвода по 3 танка в каждом), линейные танки использовались также как машины управления. Из-за спешки и ряда производственных проблем, огнеметные танки, поступавшие в подразделения, несколько отличались установкой огнемета, некоторые танки не имели смотрового прибора для огнеметчика, другие - радиостанций. (Рис.123)

 

Рис.123 – Танк на верхнем снимке не имеет смотрового прибора для огнеметчика, на машинах по-разному установлены огнеметы.

 

    К 20 июня 1941г. формирование 102-го батальона огнеметных танков было завершено, и подразделение прибыло на Восточный фронт. 23 июня 102-й батальон был подчинен штабу 17-й армии, дивизии которой штурмовали Перемышльский укрепленный район. 24 июня 1941 года батальон поддерживал наступление 24-й пехотной дивизии, которая штурмовала Рава-Русский УР в районе Дахани (к северо-западу от Верхрата). Батальону достаточно быстро удалось вывести из строя находившийся там ДОТ, выжившие защитники отошли. На следующий день батальон переподчинили 296-й пехотной дивизии, которая штурмовала опорный пункт Велки Дзял, что западнее Дахани. Ни 26, ни 27, ни 28 июня немцам не удалось штурмом взять опорный пункт РККА в Велки Дзял. Отмечается, что в эти дни танки типа В1 начали преследовать технические проблемы. К 29 июня немцы подтянули в район атаки 88-мм зенитные орудия Flak 18. 29 июня при участии огнеметных танков начался новый штурм советских дотов. Донесение командира 2-го батальона 520-го немецкого пехотного полка позволяет восстановить картину боя. «Вечером 28 июня 102-й батальон огнеметных танков вышел на указанные исходные позиции. На звук танковых двигателей противник открыл огонь из пушек и пулеметов, но потерь не было. С задержкой, вызванной густым туманом, в 5.55 29 июня 8,8 cm Flak открыли огонь прямой наводкой по амбразурам дотов. Зенитчики вели огонь до 7.04, когда большинство амбразур было поражено и замолчало. По зеленой ракете 102-й батальон огнеметных танков перешел в атаку в 7.05. Инженерные подразделения сопровождали танки. Их задачей было установить фугасные заряды под оборонительные укрепления противника. Когда некоторые доты открыли огонь, саперы были вынуждены укрыться в противотанковом рве. 88-мм зенитки и другие виды тяжелого вооружения открыли ответный огонь. Саперы смогли достичь назначенных целей, заложить и подорвать фугасные заряды. Доты были сильно повреждены огнем 88-мм орудий и могли вести огонь только периодически. Огнеметные танки смогли приблизиться к дотам почти вплотную. Защитники дотов оказывали отчаянное сопротивление. Два огнеметных танка были подбиты 76-мм пушкой из дота. Оба танка сгорели (- один из них B1 №103), но экипажи успели покинуть подбитые машины. Огнеметным танкам так и не удалось поразить доты. Горючая смесь не могла проникнуть сквозь шаровые установки внутрь дота. Защитники укреплений продолжали вести огонь». 30 июня 102-й батальон вернули в непосредственное подчинение штаба 17-й армии. Огнеметные танки и прочие танки типа В1 102-го батальона двинулись было на восток (Рис.124), но постоянно возникавшие технические проблемы заставили уже, по одним сведениям, 17 июля, по другим – 27 июля расформировать 102-ой батальон, а танки типа В1 огнеметные и линейные отправить на ремонт во Францию на завод Renault в Булонь-Бийанкуре.

 

Рис.124 -  Танки 102-го батальона на марше, район Львова, июль 1941г.

 

     Возможно, вновь в эксплуатацию бывшие танки 102-го батальона не вводились.

     Пишут, что с середины мая 1941г. совместными усилиями фирм Daimler-Benz, Wegmann и Köbe (Feuerwehrgerätefabrik Hermann Köbe из Луккенвальде, специализация фирмы – противопожарное оборудование) начались работы по созданию более основательного огнеметного танка на базе машин типа В1. 20 мая руководство Управления вооружений и 6-го отдела Департамента вооружений провели совещание, на котором поднимался вопрос об огнеметном танке улучшенной конструкции. Размещение бака с огнесмесью внутри танка не вызывало энтузиазма у военных, как и то, что на танке первой серии огнеметчик либо не имел обзора, либо имел слишком ограниченный обзор. Общее руководство над проектом осуществляла фирма Daimler-Benz, там же разработали новую рубку и внешний бак. Огнеметную установку улучшенной конструкции делали на Köbe, а Wegmann отвечала за внутренне оборудование. В качестве изготовителя рубки и других броневых элементов была выбрана фирма Deutsche Edelstahlwerke AG (DEW). (Рис.125)

 

Рис.125 – Схема огнеметного танка Renault B1 bis Flammpanzer.

 

    Отличительными внешними элементами нового огнеметного танка на базе B1 bis выступили специальная рубка для огнеметчика (Рис.126), кормовой бак прямоугольной формы для огнесмеси (Рис.127) и специальная установка под огнемет (Рис.128).

 

Рис.126 – Рубка огнеметчика.

Внизу прототип нового огнеметного танка, рубка огнеметчика уже есть, а установка огнемета еще прежняя.

 

Рис.127 – Кормовой бак для огнесмеси.

 

Рис.128 – Установка огнемета.

 

    Фирмой Köbe был предложен танковый огнемет, действовавший от двигателя J10 мощностью 2 л.с. Огнемёт имел дальность стрельбы до 45 м, запас горючей смеси позволял производить 200 выстрелов. Новая установка огнемета позволяла наводить его как по вертикали, так и по горизонтали. (Рис.129)

 

Рис.129 – Огнеметный танк на испытаниях.

 

     В результате переделок масса танка выросла на 3 тонны.

     Предполагалось, что DEW успеет изготовить новые броневые компоненты (рубку огнеметчика и кормовой бак для огнесмеси) еще в мае-июне, но запуск задержался, что стало причиной появления упрощенных версий огнеметного танка, которые пошли на вооружение 102-го батальона.

    Пишут, что серийно танки Flammenwerferpanzer B2(f) (Рис.130) производились на фирме Wegmann, однако, судя по переписке, в Касселе переделали (или находились в переделке 17 машин Pz.Kpfw. B2).

 

Рис.130 - Серийный огнеметный танк В2 (FI) из состава 213-го танкового батальона.

 

    Видимо, к осени 1941г. появился заказ на 20 огнеметных танков новой версии (10 к декабрю 1941г. и еще 10 шт. к январю 194г.). 5 огнеметных танков было готово в ноябре 1941г., в декабре удалось изготовить только три, в марте 1942 года – еще три, в апреле – две, в мае – три и в июне – последние четыре. О дальнейшем ходе работ точно неизвестно, поскольку заказ на переделку направили французским предприятиям, но считается, что всего в 1941 – 1942 годах изготовили около 60 огнеметных танков B2(FI).

    Вместе с другими танками Pz.Kpfw.B2 740(f) огнеметные В2 состояли на вооружении довольно многих частей немецкой армии.

    Первым подразделением, которое получило модернизированные огнеметные танки, стала 223-я рота трофейных танков (Panzer-Beute-Kompanie 223), сформированная 6 февраля 1942 года. В ее составе находилось 5 линейных танков и 12 огнеметных. В мае 1942 года роту отправили в Крым, где она была придана 22-й танковой дивизии. (Рис.131)

 

Рис.131 – Огнеметный танк В2 (FI) в Крыму, 1942г.

 

    Рота принимала активное участие в штурме Севастополя. 24 июня 1942 года ее переформировали в 1-ю роту 223-го танкового батальона. По состоянию на 27 марта 1943 года танки все еще находились в Крыму. Практически каждый из них имел те или иные механические неисправности. Роту использовали для обороны. 20 мая 15 танков погрузили на платформы и отправили на Голубую Линию в район Феодосии. В июне французскую матчасть отправили во Францию.

    В марте-апреле 1942г. на британские Нормандские острова был высажен 213-й немецкий танковый батальон. На о. Джерси было доставлено 17 танков Pz. B2 740(f), а на о. Гернси – 19, в том числе по пять огнеметных машин на каждый остров.

    По состоянию на 1 марта 1943 года в войсках группы «Запад» имелось 52 линейных танка типа В1 bis, а также 44 огнеметных на этой же базе. Больше всего их было в 1-й танковой дивизии (13 линейных и 10 огнеметных), находившейся на переформировании, а также в 213-м танковом батальоне (26 линейных и 10 огнеметных). К концу мая 10 линейных и 24 огнеметных танка передали в 100-ю танковую бригаду. Еще 17 линейных танков находились в дивизии СС «Принц Ойген». Туда же позже попало и некоторое количество огнеметных машин.

    По состоянию на 31 мая 1943 года в 223-м танковом батальоне имелось 16 танков В1 bis (из них 12 – огнеметных В2 (FI)); в 100-й танковой бригаде – 34 (24); в 213-м танковом батальоне – 36 (10); в горнострелковой дивизии СС «Принц Евгений» – 17 В1 bis и В2 (FI).

     К середине весны 1944 года состав частей, на вооружении которых находились Pz.Kpfw. B2 и огнеметные танки на их базе, несколько изменился. В апреле 1944 года на базе 224-й танковой роты сформировали танковую огнеметную роту, куда попало 17 танков. 213-й танковый батальон находился на Нормандских островах. Также Pz.Kpfw. B2 сохранились на вооружении 100-й танковой бригады, отдельные машины, включая учебные, находились в гарнизоне Парижа. В таком составе бывшие французские танки встретили высадку в Нормандии. (Рис.132)

 

Рис.132 – Огнеметные В2 (FI), брошенные немцами близ Парижа, лето 1944г.

 

    Осенью 1944г. 224-я танковая рота (Panzer-Kompanie 224) участвовала в боях за Нидерланды в районе Остербека и Арнема (Oosterbeek and Arhnem). 20 сентября произошел крупный бой немецких огнеметных танков с 26-м противотанковым взводом 1-го пограничного полка 1-й британской воздушно-десантной дивизии (No. 26 Anti-Tank Platoon, 1st Border Regiment, 1st Airborne Division). В ходе боя британские противотанковые орудия (6-pdr anti-tank gun), или даже одно орудие, подбило 6 немецких огнеметных танков PzKpfw B2 (f) Flammpanzer. (Рис.133, Рис.134)

 

Рис.133 – Та самая британская противотанковая 6-фунтовка, так удачно расправившаяся с немецкими огнеметными танками.

 

Рис.134 – Подбитые британцами огнеметные танки PzKpfw B2 (f) Flammpanzer в районе Oosterbeek and Arhnem, сентябрь 1944г.

 

     К 30 декабря в составе 224-ой танковой роты (Panzer-Kompanie 224) все еще находилось 9 Pz.Kpfw. B2 и B2 (F).

     Как уже упоминалось выше, последним 8 мая 1945г. капитулировал 213 танковый батальон оккупационных сил на Нормандских островах. В его составе находились как линейные Pz.Kpfw. B2, так и огнеметные B2 (F). (Рис.135)

 

Рис.135 – Танки 213-го батальона, в одном строю линейные Pz.Kpfw. B2 (В1 bis) и огнеметные B2 (F).

 

    В настоящее время сохранилось три экземпляра танка В1 bis: два во Франции (один в танковом музее в Самюре, другой на территории воинской части в Жиене) и один в Королевском танковом музее в Бовингтоне (Великобритания) – британцы вывезли его с Нормандских островов, немецкий гарнизон которых капитулировал только 8 или 9 мая 1945г. (Рис.136)

 

 

Рис.136 – Музейные экспонаты.

 

    В середине тридцатых французы вышли на создание третьего варианта тяжелого танка типа В1.

    В декабре 1935г. генерал Вельпри в рамках темы тяжелых танков инициировал разработку машины, массой 45 т с 75-мм броней. Ведущий специалист по B1 bis Лавиротт (инженер КБ предприятия АРХ), естественно, совместил новые требования с дальнейшим совершенствованием конструкции B1 bis – так появился третий вариант В1 – B1 ter.

    Собственно говоря, главной задачей было не достичь массы в 45 т, а не выйти за эту границу при создании танка с броней 75 мм. Для решения задачи Лавиротт использовал в качестве испытательного стенда танк В1 №101 – т.е. первый прототип танков типа В. В армию этот танк не попал, поскольку его корпус был выполнен из неброневой стали, так что его уделом оказались испытания. Эта машина стала отправной точкой в программе B1 ter. Предварительные расчёты показывали, что для получения требуемой толщины брони не обязательно доводить боевую массу до 45 тонн. Для получения необходимых CCA толщин брони боевая масса повышалась до 36 тонн. В качестве эксперимента (выдержит ли машина нагрузку в 36 т) танк 101 догрузили до необходимой массы, разместив наверху дополнительный балласт. (Рис.137)

 

Рис.137 – Танк В1 №101 в роли испытательного стенда.

Очевидно, здесь запечатлен тест на максимальную нагрузку машины.

 

     На этой же машине испытали новую трансмиссию BDR, которая занимала меньше места в боевом отсеке и показала удовлетворительные результаты. По окончании «стендовых» испытаний груженного танка №101 на его базе решили начать строить новый вариант. Танк №101 разобрали и часть узлов и агрегатов этой машины пошли на прототип B1 ter. Наблюдатели считают, что при проектировании модернизированного танка Лавиротт максимально использовал наработки по проекту Char BL. (Рис.138)

 

Рис.138 – Эскиз варианта B1 ter.

 

    B1 ter выделялся от B1 более сглаженными контурами корпуса. Достигался этот эффект за счет обтекаемых надгусеничных броневых полок (это делалось для защиты гусениц) и рационального размещения лобовых элементов и экранов ходовой (Рис.139).

 

Рис.139 - Эскиз наглядно демонстрирует устройство бортовых листов корпуса и экранов, прикрывающих сверху ходовую часть.

 

    Проведя расчёты, конструкторы пришли к выводу, что при установке брони под наклоном можно выиграть в массе. Бортовую броню установили под наклоном в 25 градусов, одновременно снизив её толщину до 70 мм. До такой же величины сократили, по сравнению с исходным заданием, и толщину лобового листа. Бортовой люк теперь откидывался не вбок, а вниз. Для улучшения защиты воздухозаборник радиатора был перенесён с левого борта в корму, кроме того, воздух внутрь танка попадал через специальные щели.

    Поскольку боевая масса увеличилась до 36 т требовалось усилить подвеску, но было ли это исполнено, а если было, то, в чем это конкретно заключалось – в литературе не раскрывается.

    Силовая установка заимствовалась от B1 bis, но в перспективе планировался двигатель мощностью 350-400 л.с. для возможности сообщения танку максимальной скорости 26,5 км/ч.

     Изменения коснулись системы наведения 75-мм орудия SA 35 (- собственно, никакой системы наведения по горизонтали ни на В1, ни на В1 bis не было, орудие наводилось за счет поворота танка – т.е. трансмиссия выступала системой наведения 75-мм орудия). Новая орудийная установка выполнялась с таким расчетом, что наводить 75-мм орудие мог теперь помощник водителя (его также частенько называют механиком) – т.е. появился пятый член экипажа. Возникла возможность наводить по горизонту 75-мм орудие на углах до ±10° без смещения корпуса (по другим сведениям, углы горизонтальной наводки 75-мм пушки в корпусе составляли 5° влево и 10° вправо), угол возвышения орудия составил 9°, к пушке теперь прилагался прицел. В целом, новая установка напоминала казематную, которую ставили в фортификационных сооружениях. (Рис.140)

 

Рис.140 – Новая установка под 75-мм орудие.

 

    Размеры новой установки 75-мм пушки SA 35 стали больше, из-за чего появился характерный выступ в верхней части лобового элемента корпуса, который частично перекрыл обзор водителю. Вместе с тем создатели B1 ter устранили выступ под пушкой, который был уязвимым местом.

    Боезапас для 75-мм орудия увеличили до 100 снарядов, а 47-мм орудия – до 80.

    На испытания опытный образец Char B1 ter вышел в декабре 1937 года. (Рис.141)

 

Рис.141 - Char B1 ter.

 

Char B1 ter - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.17. Тактическая классификация – «тяжелый по массе пехотный танк».

    Масса машины 36 т (указывают также 34 т). Габариты: длина – 6,34 м, ширина – 2,72 м, высота – 2,79 м. Бронирование от 20 мм до 70 мм (во многих источниках указывают все же 75 мм). Броневые листы скреплялись болтами. Вооружение: 75-мм орудие (в корпусе), 47-мм орудие (в башне) и 7,5-мм пулемет (в башне). Боекомплект: 100 выстрелов к 75-мм орудию, 80 выстрелов к 47-мм орудию, 5100 патронов к пулемету. Экипаж 5 человек. Двигатель Renault, 6 cylindres, 310-350 hp. Трансмиссия Naeder, гидравлическая, 5-скоростная КПП с переключателем FIEUX, двойной дифференциал электрического типа. Запас хода 251 км (-?).

    После заводских испытаний B1 ter направился в тренировочный центр, расположенный в районе Мурмелон-ле-Гран. Испытания начались в апреле 1938 года и продолжались до 30 августа 1939 года. Первый этап испытаний проходил в апреле — мае 1938 года, в ходе него танк прошёл 163 километра. Затем к тестам вернулись в конце года и продолжили летом 1939г. (Рис.142)

 

Рис.142 - B1 ter на испытаниях.

 

    Осенью 1939 года было принято решение, что, начиная с танка с серийным номером 715, B1 bis будет заменён на B1 ter, но затем приоритет был отдан массовому производству танков B1 bis, а внедрение B1 ter в серию отодвинули на март 1941 года, начиная с танка с порядковым номером 1333.

     Тем временем, конструкцию B1 ter пытались совершенствовать. Сразу три предприятия в 1939г. принялись строить новые прототипы B1 ter (обновленный вариант B1 ter в литературе иногда именуют Char B40): ARL (бывш. АРХ), FCM и компания Fives-Lille (специализировалась на паровозах и больших металлических конструкциях). Переработанный B1 ter должен был несколько отличаться от первого опытного образца. Удалось уменьшить по высоте установку для 75-мм орудия, что вернуло нормальную обзорность с места водителя (- интересно, повлекло ли это изменение отказ от 5-го члена экипажа?). Изменилась конструкция бортов, хотя рациональные углы их наклона сохранились. От вывода воздухозаборника системы охлаждения назад отказались - его разместили на крыше. Ещё одним изменением стало увеличение диаметра башенного погона с 1022 до 1218 мм для монтажа на танке одноместной башни ARL 2 с толщиной брони до 70 мм. Впрочем, фирма FCM вынашивала планы разместить на машине свою башню (кормовую башню от проекта FCM F4 (-?)). (Рис.143)

 

Рис.143 – Пишут, что на этом фото полноразмерный макет башни FCM, по конструкции аналогичной башне ARL 2, хотя, кажется, что это и есть башня ARL 2, установленная на танке, произведенным на фирме FCM.

 

   Летом 1940г. в виду надвигающегося поражения французы предприняли попытку спасти танки B1 ter. Недостроенный корпус с завода ARL (Рис.144), первый прототип B1 ter и экземпляр с завода Fives-Lille (степень готовности неизвестна) были эвакуированы в Сен-Назер.

 

Рис.144 – Состояние второго прототипа B1 ter, строившегося на заводе ARL на начало 1940г.

 

     В Сен-Назаре танки погрузили на борт транспорта Mécanicien Principal Carvin, который 21 июня 1940 года затонул неподалёку от Руайона (- не исключено, что утопили намеренно). В то же время пишут, что прототип от FCM находился на предприятии вплоть до 1943 года.

    В литературе принято говорить о трех построенных прототипах B1 ter (некоторые пишут, что три машины были построены и еще 2 строились). Давайте посчитаем. Один – первый вариант, выполненный еще в конце 1937г., второй – танк, строившийся на заводе FCM и, судя по фотографии, был закончен постройкой или почти закончен. Степень готовности обновленного варианта, строившегося на ARL точно не известна, достоверно можно говорить лишь о созданном корпусе. Вопрос о степени готовности танка, производившегося на предприятии Fives-Lille, вообще остается открытым. Таким образом, утвердительно можно говорить о двух построенных танках B1 ter, впрочем, подчиняясь традиции, примем, что было построено 3 (три) единицы танков B1 ter.

    Забавно, что во время войны, сведения о танке B1 ter попали во французский справочник-определитель по трофейным танкам, находившимся у немцев – составлен в 1944г. (Рис.145)

 

Рис.145 – Рисунок B1 ter из французского справочника определителя немецких танков.

 

    Говорят, что через эту картинку о существовании B1 ter узнали в Главном автобронетанковом управлении РККА.

   *Программа французских тяжелых штурмовых танков.

    Консультативный совет по вооружению и военным материалам (The Advisory Council for Armament and War Materials (англ.), Le conseil consultatif de l'Armement et des Matériels – так звучит по-французски) в мае 1936 года (по другим сведениям, 6 апреля) запустил проект тяжелого танка класса 45 тонн для возможного штурма укрепленной оборонительной линии вероятного противника – какая предусмотрительность, в 1936г. линия «Зигфрида» только начинала строиться! Инспектор пехоты генерал Дюфьё (Dufieux) (Рис.146) так обрисовал в спецификации будущий штурмовой танк: масса 45-55 т, броня должна выдерживать выстрел «любого полевого орудия» (- у немцев таковыми числились калибры в 105 мм!) с дистанции 200 метров, два двигателя мощностью 600 л.с., скорость 30 км/ч, запас хода 200 км (или 10 часов без дозаправки), вооружение – 75-мм гаубица в лобовом листе, 47-мм орудие в башне, 2-3 пулемета, которые могли вести огонь с кормы и огнемет, при таком наборе опций и вооружений экипаж – 4 чел.

 

Рис.146 - Général d’Armee Julien Claude Marie Sosthène Dufieux, 1873 – 1959гг.

 

    В некоторых аспектах, например, размещение артиллерийского вооружения новая спецификация, в целом, повторяла концепцию танка В1.

   Разработку нового тяжелого танка поручили трем фирмам: AMX, ARL (бывш. APX) и FCM.

   В 1937г. фирмы AMX и ARL представили проекты по спецификации 1936г. 

   Говорят, AMX подготовил свой проект к марту 1937г. Внешне и по компоновке машина, которую сейчас в литературе обозначают как AMX Char Lourd Modele 1937 (хотя такое обозначение вряд ли использовалось официально), мало отличалась от машин типа В1. (Рис.147)

 

Рис.147 - AMX Char Lourd Modele 1937.

 

Char Lourd AMX-37 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.18. Тактическая классификация – «тяжелый по массе пехотный танк».

    Основные улучшения коснулись корпуса, который стал немного длиннее и шире, что позволило улучшить обитаемость внутри танка и выполнить более рациональную компоновку оборудования. Высоту танка, напротив, уменьшили до 2,70 метров. Приводятся следующие габариты машины: длина – 7930 мм (7,25 м), ширина – 2940 мм, высота – 2700 мм, клиренс 450 мм. Считается, что танк мог преодолевать стенку высотой 1 м, брод глубиной 1,5 м, ров шириной 2,7 м. В значительной мере было усилено бронирование, в лобовой части доходившей до 100 мм, борта корпуса до 80 мм, корма корпуса и башня 60 мм, бортовые экраны 40 мм, крыша 30 мм, днище 20 мм. Масса машины оценивается в 50 т. Экипаж остался без изменений – как на танках В1 и В1 bis – 4 чел. – командир имел собственное место (сиденье или козлы), которое жестко крепилось к полу корпуса. В башне (имела командирскую башенку, но в одном из эскизных вариантов был прорисован стробоскоп для наблюдения за полем боя) находились 47-мм пушка SA35 и 7,5-мм пулемет MAC. По другой версии, танк имел целых 4-ре пулемета – один в башне в маске с орудием, второй рядом с 75-мм орудием и два в боковых спонсонах. А вот 75-мм орудие в корпусе было другим, чем на танках типа В – указывают 75-мм гаубицу APX L.802. Видимо, конструктивно это орудие было очень близко пушке APX 75mm gun mle 1928 (пытались устанавливать на танках ACL 135 75 Garnier-Renault и SOMUA CAM 2 – на эту мысль наводит характерное утолщение ствола, которое предназначалось для возможности втягивания ствола, чтобы уменьшить его вылет при движении по пересеченной местности).

     Вместо одного мотора мощностью 307 л.с. использовались два 12-цилиндровых двигателя увеличенной мощности (Renault V12 KGM petrol, 550 hp), компактно расположенных в кормовой части. Предполагалась электрическая трансмиссия (2 генератора и «четыре больших двигателя в зацеплении на звездочках»). Электродвигатель должен обеспечивать автоматическую систему управления поворотом. Окончательная передача обеспечивалась за счет редукторов. Такой вариант силовой и трансмиссии позволял бы разгонять танк до 40 км/ч, запас хода оценивается в 200 км.

    Ходовая часть состояла из 19 опорных катков и 10 поддерживающих роликов на борт с задним ведущим колесом. Гусеницы были аналогичны тем, что имелись у B1bis. Открытые элементы подвески защищались фальшбортами, в которых имелись технологические лючки.

   Вероятно, не исключались средства связи - радиостанция ER53 со штыревой антенной.

   Работы по проекту были прекращены в 1938г. в связи с появлением новой спецификации на тяжелый танк прорыва.

   Фирма ARL подготовила сразу три варианта по теме, которые, вроде бы, вписывались в массу 45-50 т. Экипаж танков приводится немного по-разному – 4 или 5 чел.: командир, водитель, 2 заряжающих и радист. Очевидно, по длине и ширине варианты не отличались – 7,52 м и 2,98 м, соответственно. По высоте варианты отличались. Бронирование, видимо, у всех одинаковое – до 100 мм лоб корпуса, борта корпуса 50 мм, отдельные элементы 30-25 мм. Некоторые считают, что машина должна была иметь сварной корпус. Силовая установка для всех вариантов одинаковая - 2 x Renault V12 KGM petrol, 550 hp. Пишут, что огнемет на всех вариантах устанавливался с правой стороны, но неясно в какой части корпуса (а, может, в башне?).

Char Lourd ARL-37- Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.19. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

    Вариант С – вооружался 75-мм пушкой в корпусе, 47-мм пушкой SA 18 (боезапас 106 выстрелов, из них 6 в башне) и спаренного с ней 7,5-мм пулемета в башне. (Рис.148)

 

Рис.148 – ARL-37 вариант С.

 

    Вариант S – в целом был идентичен варианту С, но вооружение размещалось в три яруса. В верхней башне находился 7,5-мм пулемет, в нижней – 47-мм пушка и 7,5-мм пулемет, в корпусе устанавливалась 75-мм пушка. Этот вариант оказался самым высоким — его высота составила 3,12 м, а экипаж ARL-37S иногда указывают в 6 чел. (Рис.149)

 

Рис.149 - ARL-37 вариант S.

 

    Вариант V – вооружение также соответствовало варианту С, однако башня была сдвинута влево, так как с правой стороны, немного позади неё, разместили командирскую башню. В ней размещался 7,5-мм пулемет, но стрелять он мог только назад, так как передний сектор блокировался основной башней с 47-мм пушкой и спаренной с ней двумя 7,5-мм пулеметами. Боекомплект состоял из 136 снарядов для 75-мм орудия, 114 снарядов для 47-мм пушки и 5400 патронов для пулеметов. Высота этой машины оценивается в 3,02 м, некоторые указывают экипаж 6 чел. (Рис.150)

 

Рис.150 - ARL-37 вариант V.

 

    Проработка вариантов тяжелого танка ARL по спецификации 1936г. завершилась в 1938г. в связи с появлением новой спецификации на тяжелый танк прорыва.

    В конце мая 1937г. фирма FCM (Forges & Chantiers de Méditerranée) представила свой вариант тяжелого танка – Char FCM F4. Проект выглядел неким компромиссом между тяжелым танком FCM 2С и новой спецификацией тяжелого штурмового танка. Машина создавалась по классической схеме с передним расположением отделения управления, боевым отделением в средней части корпуса и моторно-трансмиссионным отсеком сзади. Предполагалось, что толщина брони в лобовой проекции составит 100 мм. Вооружение соответствовало спецификации 1936г. на тяжелый танк: 75-мм гаубица и 47-мм пушка с хорошей баллистикой (как противотанковое средство), но на FCM, в отличии от спецификации, орудия поменяли местами – 47-мм орудие заняло место в лобовом элементе корпуса, а 75-мм орудие должно было монтироваться в трехместной башне (как на танке 2С). В некоторых источниках уточняют, что башня должна была быть сварной, иметь дальномер в командирском куполе, также в башне планировалось размещать 20 выстрелов к 75-мм орудию, остальная часть боекомплекта размещалась в корпусе и подавалась в башню при помощи полуавтоматической кулисы. Вместо 2-3 пулеметов и огнемета, вероятно, планировался один пулемет в маске 75-мм орудия. (Рис.151)

 

Рис.151 – Боковая проекция Char FCM F4.

 

   Однако в отношении проекта FCM F4 в литературе встречается сбивающая с толку оговорка, что машина имела кормовую башню – вероятно, компоновка как на FCM 2С. В таком случае, приведенный выше рисунок не отражает проект FCM F4. Видимо, разночтение проистекает от того, что в литературе упоминается еще один проект фирмы FCM - по теме среднего пехотного танка типа G. В отношении него нет указаний, что машина имела кормовую башню, но состав и размещение пушечного вооружения мог быть, как на FCM F4. К тому же сам рисунок не соответствует или не полностью раскрывает описание FCM F4 - в боковой проекции просматривается только одно орудие.  

    Не исключено также, что перепутаны индексы тяжелых танков FCM. Ближе к 1940г. появился проект двухбашенного сверхтяжелого танка, обычно называемого FCM F1, который имел двухбашенную компоновку, с размещением главной башни на корме машины.   

   Для меня остается открытым вопрос, какой вариант - FCM F4 или FCM G - изображен на данном рисунке.

Char FCM F4 - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-2-8.22. Тактическая классификация – «тяжелый танк».

   Предполагаемая масса танка FCM F4 – 65 т. Габариты: длина - 7730 мм, ширина - 2940 мм, высота - 3060 мм, клиренс – 400 мм. Для передвижения танка планировалась установка двух двигателей (вероятно, бензиновых) мощностью 550 л.с. Теоретически, это должно было обеспечить приемлемую подвижность и максимальную скорость порядка 30 км/ч. Запас хода оценивается в 100 км. Экипаж 5 чел. – в варианте с радиостанцией, возможно, - 6 чел. В отношении ходовой части точных данных не приводится, но, скорее всего, конструкция ходовой танка FCM F4 была близка конструкции ходовой 2С-В1. Указывают, что ширина гусеничных траков могла достигать 500 мм.

    Проект был закрыт на стадии эскизов в 1937г.

   *Восточные особенности тяжелого танкостроения.

   В Японии в 1930г. продолжились работы по тяжелому многобашенному танку. Броским отличием японских тяжелых танков от европейских является их относительно небольшая масса, соответствующая европейским машинам среднего класса. Вероятно, на массогабаритных показателях японских танков, в том числе тяжелых, сказывались физиологические особенности японцев начала-середины XX века – меньшие, чем у европейцев, средний рост и масса тела.

    Проект Тип 91 (“2591”) был разработан в Осаке силами Армейского Арсенала (Osaka Rikugun Zoheisho). Сохранив компоновку предшественника танка “2587” №1 (Рис.152), новый вариант получил более мощное вооружение. (Рис.153)

 

Рис.152 – Первенец японского танкостроения танк №1.

 

Рис.153 – Виды варианта Проект Тип 91 “2591”.

 

Type 91 “2591” - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-13-1.2. Тактическая классификация – «средний по массе тяжелый пехотный танк».

   Масса танка 18 т, что для тяжелого танка явно маловато. Габариты: длина – 7300 мм, ширина – 2470 мм, высота – 2650 мм. Бронирование: лоб корпуса и главной башни 35 мм, борта, корма главной башни 30 мм, борт корпуса 20 мм., крыша 15 мм. Экипаж 6 чел. Танк получил главную башню новой формы, в которой помимо 70-мм орудия в задней части появился 6,5-мм пулемет. 70-мм орудие Тип 94 (Рис.154) весило 324,8 кг, имело длину ствола 18,2 калибра.

 

Рис.154 – 70-мм пехотная батальонная гаубица, от которой был разработан танковый вариант.

 

    Орудие наводилось в вертикальной плоскости от -12° до +20°. Стрельба могла вестись двумя типами выстрелов – бронебойными и осколочно-фугасными (Рис.155).

 

Рис.155 – Фугасный 70-мм снаряд тип 92 для танковой пушки тип 94.

 

     Бронебойный снаряд пробивал вертикально установленный лист брони толщиной 20 мм на дистанции 3000 метров и лист толщиной 25 мм на дистанции 1000 м. В некоторых источниках не сообщают, что к орудию полагалось два типа боеприпасов, а пишут так: «при весе снаряда 4,6 кг и начальной скорости 300 м/с оно (- орудие) могло использоваться для разрушения долговременных огневых точек и для борьбы с легкими танками противника». Еще две пулеметные башни по-прежнему размещались, одна – в передней части танка, справа от водителя, а другая в корме танка. Танк оснащался германским 6-цилиндровым карбюраторным двигателем BMW IV мощностью 224 л.с. (при 1200 об/мин). (Рис.156)

 

Рис.156 – Двигатель BMW IVа.

 

    Ходовая часть включала на один борт 17 (или 18) опорных катков с блокированной пружинной подвеской и 7 поддерживающих роликов с ведущим колесом заднего расположения.

   Прототип тяжелого танка 2591 поступил на испытания в 1931г. (Рис.157)

 

Рис.157 – Указывают, что это многобашенный танк Тип 91.

На верхнем снимке командирская башенка на главной башне танка как будто находится по центру башни – возможно, башня повернута, в результате, командирская башенка смотрится не по своему месту, ближе к корме башни, а по ее центру.

 

   Машина, в целом, показала обнадеживающие результаты. (Рис.158)

 

Рис.158 - Тип 91 “2591” на испытаниях.

 

    Скорость до 35 км/ч. Запас хода 160 км (по другим данным – 200 км). Высота преодолеваемой стенки 0,91м, глубина брода 1,2 м, ширина рва 2,7 м. Тем не менее, танк в серию не пошел – было принято решение продолжить его совершенствование. (Рис.159)

 

Рис.159 – Интереснейшее фото – на фоне танка Тип 91 сфотографированы воины европейского вида, скорее всего – американцы.

 

   Результатом развития Тип 91 “2591” явился вариант Тип 95 “2595”, Jo-Sensha (タイプ95重タンク, Taipu 95-jū tanku). Пишут, что проектирование нового варианта трехбашенного танка началось в 1934г. (Рис.160)

 

Рис.160 – Общий вид Тип 95 “2595”.

 

Type 95 Jo-Sensha - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)5-13-1.3. Тактическая классификация – «средний по массе тяжелый танк».

    Как видим, компоновка танка не изменилась. Заметная разница состояла в том, что Тип 95 вместо пулемета в передней башне оснащался 37-мм пушкой тип 94. (Рис.161)

 

Рис.161 – 37-мм пушка тип 94.

 

    Орудие весило 177 кг и могло наводиться по вертикали в пределах от -15° до +20°. Характеристики бронепробиваемости для 37-мм бронебойного снаряда были следующими: 20-мм вертикальный бронелист пробивался на дистанции 1000 метров, 25-мм бронелист на дистанции 800 метров и 30-мм бронелист на дистанции 300 метров. Радиус поражения осколочно-фугасного снаряда составлял 8 метров.

   Несколько изменили форму корпуса, но бронирование при этом осталось прежним.

   Серьезные изменения претерпела ходовая часть. Было решено отказаться от 18-20 небольших катков, более напоминающих ролики, а вместо них использовать опорные катки большего диаметра. В итоге, применительно на один борт, ходовая часть танка Тип 95 состояла из 8-ми опорных катков, очевидно, сблокированных попарно или в две тележки и одного независимого катка (т.е. всего 9 опорных катков), переднего направляющего и заднего ведущего колеса, а также мелкозвенчатой одногребневой гусеницы со стальными траками. (Рис.162)

 

Рис.162 – Отличия ходовой части Type 87/91 и Type 95. 

 

   Прототип танка Тип 95, по одним сведениям, был получен в 1934г., по другим – в 1935г. (Рис.163)

 

 

Рис.163 – Тип 95.

 

    Масса 26,6 т или 25,5 т. Габариты: длина – 6470 мм, ширина – 2700 мм, высота – 2900 мм. Броня: лоб корпуса (и, возможно, главной башни) – 35 мм, борта, корма главной башни – 30-25 мм, борт корпуса – 12 мм или 30 мм, в некоторых источниках показывают толщину кормы корпуса – 25 мм. Экипаж 6 чел. Вооружение: в главной башне 70-мм танковая пушка тип 94 и 6,5-мм пулемет; в передней башне 37-мм орудие; в кормовой башне 6,5-мм пулемет. Танк был оснащен 6-цилиндровым карбюраторным мотором BMW мощностью 290 л.с. при 1600 об/мин.

    На испытаниях, проходивших в 1934-1935гг., танк развил максимальную скорость 22 км/ч при запасе хода по шоссе 110 км. (Рис.164)

 

Рис.164 – Работа ходовой части танка Тип 95.

 

    Оценив результаты тестов, штаб армии, как будто, выдал заказ на постройку небольшой партии танков Тип 95. Количество построенных машин точно не известно: по одним источникам, дело ограничилось выпуском нескольких прототипов (- 2 или 4), по другим – до 1938г. построили около 10 танков. В англоязычных источниках чаще всего указывают, что было построено 4 тяжелых танка Тип 95, причем все машины были произведены в 1934г. По описи трофеев, произведенной союзниками в 1945г., в наличие был только один “heavy tank” (Рис.165) и, скорее всего, это был Тип 91, фото которого приводилось выше.

 

Рис.165 – Извлечение из трофейной ведомости союзников.

 

   Исходя из документальных материалов, мне кажется, что всего было построено 4 трехбашенных «тяжелых» танка или шасси танков: один – Тип 87, один Тип 91 (попал в руки союзников после войны) и два шасси Тип 95, на одном из которых построили САУ. Но могло существовать и вовсе только два шасси. На первом построили танк Тип 87, который затем переделали в Тип 91; а второй - Тип 95, который затем переделали в САУ.

   Согласно традиционной версии, большую часть времени танки Тип 95 провели в метрополии, находясь сначала в резерве, а затем в учебных школах. Однако сообщается, что в 1938г. танки (или один танк) Тип 95 использовались в боевой обстановке в Китае. (Рис.166)

 

Рис.166 – Фото из жизни танков Тип 95.

Пишут, что нижнее фото сделано в 1935г. на выставке в Токио.

 

   Перед вступлением Японии во Вторую мировою войну 4-й технический институт предложил использовать оставшиеся шасси танков Тип 95 для производства тяжелых САУ. Достоверно известно об одном экземпляре САУ такого типа, построенном на шасси Type 95 Jo-Sensha.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

contact us: eport77@mail.ru copyright ©
Издательский центр «ОСТРОВ»
выпускает литературу по истории Карельского перешейка и Кронштадта.
В серии монографий по фортам крепости Кронштадт готовится к печати книга В.Ф. Ткаченко Форт «Обручев» брат «Тотлебена».
В ближайших планах шестая книга серии «Карельский перешеек. Страницы истории».
Наш адрес: zitadel@bk.ru