Наследие Великой войны © Смирнов А.Г., 2016г.
Тема среднего танка Mk D, итальянский вариант французского легкого танка Renault FT-18, советская реплика Renault FT-18, польская реплика Renault FT-18, шведские Lk-II.
Типы, которые начали проектироваться в годы Первой мировой войны и получившие некоторое развитие по ее окончанию, а также танки, строившиеся по лекалу образцов, выпускавшихся в годы Первой мировой войны.
|
Время работы по теме; верхняя строчка – время проекта; нижняя строчка – время производства; если годы проекта и производства совпадают – указаны в одной строчке |
Страна |
Название |
Тактический тип |
Состояние |
|
1919г. 1920г. |
UK |
Medium Tank Mark D*
|
Средний танк |
оо |
|
1919-1920гг. 1920-1928гг. |
It |
FIAT 3000A (L5/21)
|
Легкий по массе пехотный танк |
боевой тип |
|
1919-1920гг. 1920-1921гг. |
URS |
«Рено русский» |
Легкий по массе пехотный танк |
боевой тип |
|
1920г. |
UK |
Medium Tank Mark D**
|
Средний танк |
оо |
|
1921г. |
UK |
Medium Tank Mark DМ |
Средний танк |
оо |
|
1921-1922гг. |
Swe |
Stridsvagn m/21-29 |
Легкий танк |
боевой тип |
|
1925г. 1925/26–1927гг. |
Pol |
Renault FT-18 CWS
|
Легкий по массе пехотный танк |
боевой тип |
* Тема среднего танка Mk D.
Осенью 1918г. в Британии стартовала программа разработки перспективного танка, который соединял в себе возможности пехотного танка, способного преодолевать полевые укрепления и машины поддержки кавалерии для действий на оперативном просторе. Предусматривалось, что такой тип должен обладать способностью самостоятельно вплавь преодолевать небольшие (река, озеро) водные преграды. Тема перспективного среднего танка получила обозначение Mk D.
В течение 1919г. строилось 11 танков Mk D. В самом конце 1919г. был построен первый прототип танка Mk D. (Рис.3)
Рис.3 – Первый прототип Medium Tank Mark D, 1919г.
Основные тактико-технические характеристики машины выглядели следующим образом: масса – 13,5 т; длина – 9144 мм; ширина – 2145 мм; вооружение – 3 7,7-мм пулемета Hotchkiss в надстройке; бронирование – лоб, борт корпуса, корма, надстройка 10 мм, крыша, днище 8 мм; двигатель - Armstrong-Siddley “Puma”, карбюраторный, мощностью 240 л.с.; ходовая часть - (на один борт) 28 опорных и натяжных катков, 5 поддерживающих роликов, переднее направляющее и заднее ведущее колесо, крупнозвенчатая металлическая гусеница; скорость – 37 км/ч; запас хода – 150 км; преодоление препятствий – высота стенки 1 м, ширина рва 3 м, плавающий.
Компоновка танка была близка к классической. В носовой части корпуса находилась надстройка, где размещался экипаж и вооружение. На крыше надстройки была установлена наблюдательная командирская башенка со смотровыми щелями. В состав экипажа входило четыре человека: водитель, механик, командир танка и пулеметчик.
Вооружение оказалось не очень внушительным и состояло лишь из трёх 7,7-мм пулеметов – один устанавливался спереди по центру и два по бортам. Прорабатывался вариант с 57-мм пушкой, но выхода не имел. Бронирование также оказалось довольно слабым. Лоб и борта корпуса должны были выполняться из 10 мм бронелистов, крыша – из 8 мм.
Изначально планировалось, что машина будет обладать амфибийными свойствами. Обеспечивались они не специальными приспособлениями вроде деревянно-металлических или пробковых поплавков, а конструкцией самого корпуса.
Отличительной чертой танка Mk D являлась конструкция его ходовой части, получившей название змеиной («снейк»), которую разработал создатель машины подполковник Ф. Джонсон - Lt.Col. Phillip Johnson, WWI закончил в должности командира Центральных мастерских Танкового корпуса (Central Tank Workshops), после войны возглавил the Department of Tank Design and Experiment. Систему «Снэйк» (Рис.4) характеризуют как упругую тросовую подвеску и гусеницу с независимым шарнирным креплением траков.
Рис.4 - Mk VST - с экспериментальными «змеиными» траками, весна 1919г.
Опорные катки заменили роликами на траках, опиравшимися на стальной трос, растянутый в корпусе на пружинах. При такой схеме звенья соединены не прямыми, а шаровыми шарнирами, допускающими как устилание цепи по неровностям почвы (продольным и поперечным), так и расположение цепи по той прямой, по которой совершается движение танка при повороте. В данном случае траки располагались на некотором расстоянии и крепились к гусеничной ветви средней частью, что позволило применить их в качестве движителя при передвижении на плаву. Даже при использовании закрытого шарнира это заметно упрощает конструкцию, снижает массу и повышает проходимость машины.
Две машины типа Mk D строила фирма Vickers Ltd. Wolseley. В самом конце 1919г. на одном из строившихся танков расширили корпус с 2 м 26 см (7' 5") (- по другой версии, стандартная ширина Mk D составляла 2145 мм) до 2 м 56 см (8' 5"), поскольку эксперты Адмиралтейства пришли к выводу, что габариты Mk D не позволят на плаву обеспечивать удовлетворительную остойчивость. Так появился танк Medium Tank Mark D*. Другим отличием Mk D* являлся расширенный шаг треков с 7.5" (19 см) to 10" (25.4 см) (Рис.5).
Рис.5 - Mk D*.
Масса машины увеличилась до 14,5 тонн. На танке опробовали 4-х ступенчатую коробку передач. Максимальная скорость машины составляла 24 миль/ч.
|
Medium Tank Mark D* - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)26 -1-10.2. Тактическая классификация – «средний танк». |
Несмотря на то, что изменения машины проводились в целях улучшения амфибийных свойств танка, все же посчитали выполненные изменения недостаточными. Тогда корпус еще одного Mk D (от Vickers) расширили до 2 м 70 см (8' 10") и удлинили с 30' (9 м 14,4 см) до 31' 10" (9 м 70 см), были устроены внутренние переборки, при этом вернулись к шагу трека обычного Mk D - 7.5 дюйма. Этот танк получил 370-ти сильный двигатель Rolls Royce Eagle. Планетарная коробка передач была заменена на кулачковый привод сцепления. Танк был закончен постройкой в 1920г. и получил обозначение Medium Tank Mark D**. Машина имела массу 15 т и могла развивать скорость до 31 миль/ч. Видимо, именно эта машина проходила серьезные тестовые испытания на преодоление водных преград. (Рис.6)
Рис.6 – Испытания Mk D** на воде, 1920г.
На воде танк показал скорость до 5 км/ч, но запас его плавучести оказался ничтожным. Даже при небольшом волнении преодоление водных препятствий на этой машине становилось опасным занятием, а для входа и выхода танка из воды требовалось пологое и твердое дно. (Рис.7)
Рис.7 – Выход Mk D** из воды.
Понятно, что удовлетворить все эти требования в боевой обстановке было невозможно.
В целом, эксплуатационные трудности оказались намного выше предполагаемых. Танк оказался слишком сложным, как в обслуживании, так и в изготовлении. Особенно много проблем доставляла ходовая часть.
|
Medium Tank Mark D** - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)26 -1-10.3. Тактическая классификация – «средний танк». |
В 1921г. были предприняты дополнительные попытки довести Mk D** «до ума». С одной стороны, провели модернизацию опытной машины – танк Mk D** был оснащен экспериментальной гидравлической трансмиссией Williams-Janney. С другой стороны, Ф. Джонсон решил построить на основе Mk D** новый танк - Medium DM или D (Modified).
Две машины Medium DM (Рис.8) были произведены в 1921г. на Woolwich Ordnance Factory.
Рис.8 - Medium DM, 1921г.
Машины получили 12-ти цилиндровые двигатели Rolls Royce Eagle. Над надстройкой, где находилось боевое отделение появились две башенки, причем задняя башенка предназначалась для водителя, т.е. водитель имел довольно ограниченный обзор. Масса машины возросла до 18 т. На испытаниях (Рис.9) танки Medium DM демонстрировали скорость до 20 миль/ч.
Рис.9 – Машины Medium DM на испытаниях.
Однако водные испытания не заладились, один Medium DM утонул, но позже его достали и восстановили. (Рис.10)
Рис.10 – Вытаскивание утонувшего Medium DM, 1921г.
|
Medium DM- Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)26 -1-10.4. Тактическая классификация – «средний танк». |
Общее впечатление о танках семейства Mk D сложились отрицательное: ненадежность («змеиные» траки постоянно выходили из строя – разрывались), сложность в управлении, трудность в обслуживании - подводили черту под развитием темы.
⃰ Итальянский вариант французского легкого танка Renault FT-17.
В мае 1918г. французы передали итальянским союзникам 3 единицы «Рено» FT-18 (всего, итальянцы заполучили 1 пушечный и 3 пулеметных экземпляра «Рено», последний, четвертый «Рено» прибыл по окончании WWI). Итальянцы провели серьезные испытания машин и остались вполне довольны французскими легкими танками. (Рис.11)
Рис.11 - Французский легкий по массе пехотный танк Renault FT-17/18, выпускался в двух вариантах: пулеметном и пушечном.
Италия попыталась разместить во Франции заказ на 1400 (или 1500) легких танков. В ответ французы намекнули, что итальянцы и сами в силах развернуть производство танков этого типа. Действительно, итальянцами был выработан вариант сборки танков на итальянских предприятиях фирм FIAT, Ansaldo и Breda. Предварительно планировалось, что темп ежемесячного выпуска составит 200 машин, начиная с 1 мая 1919 года, однако война закончилась намного раньше и заказ существенно урезали. Теперь план производства составлял всего 100 танков, поставки которых должны были начаться с сентября 1919 года. В то же время время итальянские инженеры решили внести некоторые изменения в конструкцию французского легкого танка. Итальянцы хотели увеличить боевое отделение и отделение управления, снизить массу машины с семи до шести тонн, увеличить скорость танка, усилить вооружение за счет спарки пулеметов. Так появился план строить собственный вариант легкого танка, получивший название FIAT 3000. К апрелю 1919 года был готов технический проект.
Собственно говоря, базовая «французская» конструкция не претерпела глобальных изменений. (Рис.12)
Рис.12 – Итальянский танк FIAT 3000.
Следуя пожеланиям военных, конструкторское бюро FIAT уменьшило массу танка за счет уменьшения размеров корпуса. Увеличить объём отделения управления удалось, укоротив моторно-трансмиссионное отделение. При этом танк получил более крупный двигатель — FIAT 304 объёмом 6236 см2 и мощностью 50 лошадиных сил.
Мотор расположили поперечно – едва ли не впервые в мировом танкостроении, для чего пришлось расширить корпус. При этом полная ширина танка оказалась лишь немного большей, чем у Renault FT. Изменилась и башня. Её диаметр был немного больше, чем у башни Renault FT. Благодаря другим углам наклона боковых листов и меньшему скосу в носовой части крыши её внутренний объём увеличился. От литой башни итальянцы отказались, поскольку она получалась тяжелее клёпаной.
Ходовая часть сохранила 8 опорных катков на борт, сблокированных в четыре тележки, количество поддерживающих роликов уменьшилось до 5, ведущее колесо было большего диаметра. Доработке подверглась балка, на которой крепилась система натяжения гусениц (спиральная пружина) и направляющее колесо. Подвеска осталась балансирная, с листовыми полуэллиптическими рессорами, прикрытыми броневыми листами. Гусеница включала 52 трака и в целом не сильно отличилась от гусеницы FT-18. Правда, на более поздних модификациях, гусеничные траки выполнялись не гладкими, что обеспечивало лучшее сцепление с поверхностью.
Клёпаный корпус итальянского танка собирался из катаных броневых листов от 6 до 16 мм (лоб борт корпуса, башня – 16 мм, крыша, днище – 6 мм), но в отличии от оригинала форма корпуса оригинала FIAT 3000 была более простой. Прежде всего, это коснулось носовой части, получившей спрямлённые бортовые бронелисты, а верхний бронелист выполнялся цельным. Кормовая часть была существенно короче за счет перекомпоновки моторно-трансмиссионного отделения - итальянский 4-цилиндровый двигатель FIAT мощностью 50 л.с. был установлен не вдоль, а поперёк. Кроме того, танк получил упрощенную коробку переключения передач. Запуск двигателя осуществлялся с внешней стороны при помощи рукоятки, хотя командир танка мог запустить его из боевого отделения, используя магнето. Радиатор размещался сверху двигателя, а бензобак вплотную примыкал к кормовому бронелисту.
Выхлопных трубы у танка FIAT 3000 было две (у FT-18 – одна по правому борту), которые выводились на оба борта и были защищены бронированным кожухом. К кормовой части корпуса также крепился домкрат и хвост для преодоления широких траншей и канав. Хвост крепился к корпусу на болтах с гнутой металлической пластиной на её внешней части. Хотя корпус FIAT 3000, по заявлению фирмы-производителя, был выполнен герметичным, в боевом отделении установили насос для удаления воды. На внешней стороне корпуса имелось четыре буксировочных кольца, способных выдерживать нагрузку в 1 тонну.
Электрооборудование и освещение на FIAT 3000 отсутствовало, поэтому в темный период суток экипаж мог полагаться только на собственные силы. Приборы внутренней и внешней связи также не устанавливались из-за тесноты в боевом отделении. Общение между водителем и командиром танка проводилось посредством жестикуляции.
Компоновка боевого отделения никаких изменений не претерпела. (Рис.13)
Рис.13 – Внутренняя компоновка FIAT 3000.
Командир танка по-прежнему не только командовал машиной, но также выполнял функции стрелка и заряжающего. От моторно-трансмиссионного отделения боевой отсек отделялся бронированной противопожарной перегородкой. На полу находились ящики для запасных частей и инструментов для счистки оружия.
Вооружение FIAT 3000 первой модификации состояло из двух спаренных 6,5-мм пулеметов S.I.A., установленных в 9-гранной башне с верхним наклонным бронелистом и небольшой командирской башенкой грибовидной формы на крыше. (Рис.14)
Рис.14 – Пулеметное вооружение в башне FIAT 3000.
Башня имела возможность кругового вращения, а угол вертикального наведения пулеметов составлял от +24° до -17°. В отличии от FT-17 башня итальянского танка имела увеличенные размеры, что делало условия работы экипажа более комфортабельными. В кормовом бронелисте был сделан двустворчатый люк для посадки и эвакуации экипажа. Боезапас из 50 магазинов для пулеметов (2000 патронов) размещался по бортам боевого отделения. Стрельба могла вестись как одновременно из обоих пулеметов, так и раздельно. Наблюдение из танка велось только через смотровые щели, расположенные в передней части корпуса (две в бортовых «скулах» и одна в люке водителя) и в командирской башенке. Наведение осуществлялось при помощи оптического коллиматорного прицела, установленного в лобовом бронелисте башни между двумя пулеметами.
При испытаниях первого прототипа (Рис.15), проведённых в июне 1920 года, на твердом грунте максимальная скорость FIAT 3000 доходила до 26 км/ч, в то время как максимальная скорость FT-17/18 не превышала 8 км/ч. Запас хода FIAT 3000 – 130 км (в некоторых источниках запас хода указывают в 95 км).
Рис.15 – Прототип FIAT 3000 на испытаниях.
На нижнем фото танк на специальном трейлере – поскольку машина имела небольшой запас хода, на дальние расстояния ее предполагалось перевозить.
Машина имела массу несколько менее 5900 кг (иногда указывают 5,5 т), при габаритах: длина - 3750 мм (по корпусу), 4290 мм (с хвостом), ширина – 1670 мм, высота – 2200 мм, клиренс – 280 мм.
|
FIAT 3000A (L5/21) - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)9 -4-7.1. Тактическая классификация – «легкий по массе пехотный танк». |
Благодаря проведённым доработкам итальянский танк имел отличную для своего времени удельную мощность - 9,09 л.с. на тонну. На испытаниях первый образец развил скорость 26 км/ч, а полностью снаряженный танк разгонялся до 20–21 км/ч.
Представителями итальянской армии, присутствовавшими на полигоне, в ходе испытаний было отмечено, что пулеметное вооружение танка уже не полностью соответствует текущим требованиям и желательно заменить их 37-мм пушкой. Это подразумевало, что FIAT 3000 должен будет бороться не только с пехотой противника, но также с танками и полевыми укреплениями. Однако в 1921г. в серию пошел пулеметный вариант машины под обозначением Carro d'assalto FIAT 3000 mod.21 – то есть «штурмовая машина FIAT 3000 модель 21» или более просто: FIAT 3000A (последнее название наиболее часто встречается в современной литературе). Считается, что всего в течение нескольких лет, предположительно к 1928г., было построено 5 предсерийных и 100 серийных машин FIAT 3000A. Однако из документа о продажи танков в СССР от 16 ноября 1927г. можно узнать, что в СССР были проданы машины с заводскими номерами 107, 108, 109. Получается, что могло быть построено не менее 109 танков FIAT 3000A.
Были выявлены и другие недочеты. Первая проблема была связана с отсутствием средств связи. Вторая – с затруднениями, возникающими при перезарядке пулеметов. Значительно упростить этот процесс на пулеметах S.I.A. не представлялось возможным, поэтому уже в 1922 году специалисты из Арсенала в Турине предложили установить британские пулеметы Lewis калибра 7,62-мм, но этот проект поддержки не нашел. (Рис.16)
Рис.16 - FIAT 3000 на испытаниях, прототип вооружался английскими ручными пулемётами Lewis.
Лишь в 1937 году (или в 1936г.) пулеметные варианты FIAT 3000A получили спарку авиационных пулеметов FIAT mod.1929, укомплектованными 40-патронными магазинами с общим боезапасом 3440 патронов. Танки этой модификации иногда именуются как Carro d'assalto FIAT 3000 mod.21 IIa serie. Из-за характерных защитных кожухов, визуально увеличивавших диаметр дула пулемета, некоторые авторы ошибочно считают их 37-мм пушками. (Рис.17)
Рис.17 – На танке установлена спарка авиационных пулеметов FIAT mod.1929.
В 1925г. начались эксперименты по установке радиостанции на танке FIAT 3000.
В 1932г., по крайней мере, один танк FIAT 3000 переделали в огнеметную машину. В башне размещался сам огнемёт, а в нишах ходовой части оборудовали баки для огнесмеси общим объёмом 270 литров. (Рис.18)
Рис.18 – Слева огнеметный танк на базе FIAT 3000А.
В 1926г. роту танков FIAT 3000 отправили в Ливию, где проводилось понуждение к миру местных арабских племен. Пишут, что в 1935-1936гг. танки FIAT 3000 использовались в итало-абиссинской войне.
В ходе боевого применения танков FIAT 3000 в колониальных конфликтах вскрылись их технические недостатки. Разумеется, в первую очередь, эффективное применение танков ограничивалось небольшим запасом хода и невысокой скоростью - на горных дорогах машины не могли развивать скорость более 7-10 км/ч. Выяснилось также, что итальянские танки «слепы» – смотровые щели обеспечивали водителю обзор только вперед, а командиры машин, занятые стрельбой и непосредственно командованием, не всегда могли вести полноценное наблюдение. Малая подвижность и «слепота» танков делала из FIAT 3000 хорошую цель даже без наличия противотанковых средств. Были зафиксированы случаи, когда туземные воины подбегали к танкам сзади и, вскакивая на моторно-трансмиссионный отсек, камнями сбивали дула пулеметов и закалывали саблями экипаж через смотровые щели. Иногда танки обливали керосином и поджигали.
В 1938г. году танки FIAT 3000 получили обозначение L5/21.
К началу 1939г. на вооружении числилось 90 пулеметных танков FIAT 3000 (ссылаются на данные, приведенные в книге С.Л. Федосеева «Все танки Первой мировой. Самая полная энциклопедия» М., «Яуза», «Эксмо», 2013. Стр.327-330). С декабря 1939г. машины этого типа начали отводить во «вторую линию» - т.е. выводить из состава танковых полков.
По состоянию на июнь 1940г. общее количество танков FIAT 3000 всех вариантов оценивается в 90 или 92 экземпляра. 10 машин (три отделения по 3 танка и 1 командирский) было передано пограничникам в состав 5a Compagnia Carriste di Frontiera de la GAF. С зимы 1940 года началось наращивание войск у границ с потенциальными странами-противниками, в связи с чем 2-е и 4-е отделения (которые входили в состав II° и IV° Corpi d’ Armata) расположили вдоль границы с Францией, 5-е отделение (XV° CdA) перебросили на итало-югославскую границу, 1-е отделение (XXXV° CdA) находилось в Албании, а 3-е отделение на островах в Эгейском море.
Почти всю Вторую мировую войну машины этого типа находились в тылу. Однако в июле 1943г. танки FIAT 3000 задействовали для обороны Сицилии. К этому времени танки FIAT 3000 находились в распоряжении двух отделений по 9 машин в каждом, однако их техническое состояние было настолько плохим, что их с трудом можно было использовать даже для обучения экипажей. Точные данные об их боевом применении отсутствуют. Чаще всего указывается, что танки были зарыты в землю и использовались в качестве бронированных огневых точек. По крайней мере, несколько таких БОТов было обнаружено союзными войсками после захвата Сицилии. Также есть сведения, что танки FIAT 3000 привлекались к обороне аэродромов на Сицилии. (Рис.19)
Рис.19 – FIAT 3000А на охране одного из аэродромов на Сицилии. Июль 1943г.
Танки FIAT 3000A продавались за рубеж.
В 1924г. один танк FIAT 3000A для тестирования приобрели испанцы (доставлен в Испанию в январе 1925г.).
В 1925 году танк модификации FIAT 3000A был в качестве подарка предложен королю Абиссинии. В 1930г. абиссинская армия приобрела еще 3 таких машины. Правда, возможно, что прибывшие в 1930г. были уже танками следующей модификации.
Похоже, что в 1926г. один танк FIAT 3000A был предоставлен Греции для испытаний, но заказов на него не последовало.
В 1926г. во время демонстрации в Турине, этим танком заинтересовалась делегация Дании. Сравнительно с FT-17 итальянская машина обладала более высокими скоростными характеристиками при тех же затратах на производство. В итоге танк был приобретен за 30500 крон и в течение 1927-1932гг. активно использовался для отработки совместных действий с пехотой. В 1932г. датский FIAT 3000 закончил свою карьеру как мишень на полигоне.
Самую крупную партию FIAT 3000A приобрела Латвия. Заказ на поставку 6 танков был оформлен в 1926г., и в сентябре 1927г. они прибыли в Ригу. Четыре танка были вооружены немецкими пулеметами MG.08 в шаровой установке, а на двух машинах латыши установили 37-мм пушками SA 18 с танков Renault FT – возможно, что и пулеметы MG.08 были установлены в Латвии, следовательно, танки FIAT 3000A могли поступать в Латвию без вооружения. Эти машины составили одну из танковых рот, дослужив до аннексии этой страны СССР и в 1940 году были включены в состав 12-й механизированного корпуса РККА, но в мае 1941 года их сдали на металлолом.
14-15 ноября 1927г. сотрудники завода FIAT передали советской стороне три танка FIAT 3000A. (Рис.20)
Рис.20 - Акт на передачу трёх FIAT 3000 для СССР, ноябрь 1927 года.
Машины имели серийные номера 107, 108 и 109. Следует подчеркнуть, что машины прибыли в СССР без вооружения.
Несмотря на позицию Муссолини, итальянская оборонная промышленность в двадцатые годы стремилась активно сотрудничать с СССР. Ещё в 1924 году итальянская сторона предлагала закупить партию из 10 танков FIAT 3000. Тогда сделка не состоялась. Но в конце июля 1926г. итальянцы формируют для советских коммерческое предложение - приобрести три танка FIAT 3000А, стоимостью 1800 фунтов стерлингов за каждый. В случае приобретения партии из 25 танков и более стоимость снижалась до 1650 фунтов стерлингов за штуку. При этом в цену не входили вооружение и оптика. Итальянцы обязывались выполнить поставку в течение 10 месяцев с момента подписания соглашения. Теперь советские решились купить три танка.
Окончательная приемка итальянских машин состоялась в конце декабря 1927г., в середине марта 1928г. танки FIAT 3000А (без вооружения) прибыли на склад №37 в Москве. Пишут, что в 1928г. на все три танка FIAT 3000А советские установили 37-мм пушки «Гочкис». Возможно все же, что пушку поставили только на один танк, получивший прозвище «Феликс Дзержинский» (Рис.21) - в то время советские испытывали сильный дефицит танковых орудий даже для вооружения собственных танков типа МС-1 (Т-18), который только что был принят на вооружение РККА.
Рис.21 – Танк «Феликс Дзержинский», на верхнем фото - на Красной площади 7 ноября 1928г.
Забавно, официально советские утверждали, что получили танк «Феликс Дзержинский» от неких польских коммунистов – отсюда, мол, и название такое, польское. Есть мнение, что важную роль в заключении контракта сыграл сотрудник Разведывательного управления Штаба РККА Я.М. Фишман.
По состоянию на 1 октября 1929 года один танк FIAT 3000А находился на Мотовилихинском машиностроительном заводе, где налаживалось производство танков Т-18, на которые с FIAT 3000А пытались копировались агрегаты моторно-трансмиссионной группы. Ещё два советских FIAT 3000А находилось в составе Бронетанковых командных курсов. В дальнейшем след этих машин теряется. Пишут, что по стоянию на 1933г. советский танк FIAT 3000A был отнесен к категории: «машины устарелой конструкции, снятые с вооружения, но находящиеся на хранении».
Пишут, что приблизительно в 1928г. по одному танку FIAT 3000A могли приобрести Аргентина и Япония.
В начале 1930-х два пулемётных танка FIAT (- возможно, более поздней модификации) приобрела Албания, причём в 1939 году эти машины вернулись к итальянцам в качестве трофеев.
В 1931 году пять танков FIAT 3000 уехали в Венгрию, но опять-таки, скорее всего, это были машины модификации 1930 года. Там их перевооружили пулемётами Schwarzlose, а затем венгерскими танковыми пулемётами Gebauer 34M.
⃰ Советская реплика Renault FT-18.
10 августа 1919г. совместно Совнарком (правительство РСФСР) и Совет военной промышленности приняли решение развернуть строительство танков типа «Рено». Главным специализированным предприятием для изготовления танков определялся завод в Сормово - многопрофильное машиностроительное предприятие, которое имело опыт строительства бронепоездов. Броню предполагалось поставлять с Ижорского завода, вооружение – с Путиловского, двигатели – с завода АМО (на заводе АМО шла сборка грузовиков FIAT 15 ter, двигатели которых, казалось, могли подойти для танков «Рено»).
22 августа коллегия правления Сормовского завода, ознакомившись с фотографиями машины, взяла на себя обязательство изготовить первый танк через девять месяцев, то есть, к лету 1920-го, а к концу того же года сдать заказчику полностью первые пятнадцать танков в составе пяти боевых групп (по 1 пушечному и 2 пулеметных танков в каждой группе). В некоторых источниках пишут, что первоначально речь шла о 10 танках. Правда, для начала работ (читай для копирования конструкции) заводчане просили доставить на завод трофейную машину - неисправный танк «Рено», подаренный вождю красноармейцами 2 Украинской советской армии, захватившими трофей в марте 1919г. на дальних подступах к Одессе у французских экспедиционных сил, который к тому времени находился в московском спецгараже, как пишут, без всякой охраны.
Эталонный танк прибыл на завод 29 сентября 1919 года «в трёх крытых вагонах в разобранном виде». (Рис.22)
Рис.22 – Прибытие танка «Рено» в Нижний Новгород – на фото танк не в крытых вагонах, а на платформах.
Осмотр присланного Москвой образца обескуражил заводчан. Мало того, что танк прибыл без каких бы то ни было документов и спецификаций — сам танк доехал до завода «не целиком». Часть деталей была попросту украдена, причём как в Москве, пока танк стоял в гараже, так и в пути. Помимо деталей подвески и корпуса танка отсутствовали и такие важные элементы конструкции, как коробка передач, что сулило заводу колоссальные трудности. И. И. Волков, один из инженеров Сормовского завода, принимавших участие в проектировании первого советского танка, впоследствии вспоминал: «Приступать к строительству танков приходилось в исключительно трудных условиях. В стране разруха. Необходимой техники нет…. К нам на завод был прислан легкий танк «Рено», захваченный в боях на Южном фронте. Вот, говорят, наш образец. Делайте. А «образец» этот больше походил на груду металла, чем на настоящий танк. В нём отсутствовали важнейшие узлы. Не было мотора, коробки передач, множества других ценных деталей. Но унывать было некогда. В два месяца нужно было изготовить техническую документацию…».
Для изучения танка и изготовления рабочих чертежей машины на заводе приказом по Центроброни была организована особая бригада конструкторов в составе инженеров Крымова, Москвина, Салтанова и Спиридонова. Уяснив сложность задачи, завод сдвинул срок сдачи первого танка на 1 октября 1920 года.
В начале октября у Сормовского завода появился конкурент. 3 октября 1919 года Совет военной промышленности выдал Ижорскому заводу предписание №2131 об организации производства 30 танков по типу трофейного Renault FT. Ижорский завод должен был организовать производство брони и сборку танков, на Обуховский завод ложилась сборка элементов ходовой части, вооружение поручалось изготовлять Путиловскому заводу. Позже Обуховский завод из числа предприятий-смежников исчез.
16 октября Совет военной промышленности распорядился направить с Ижорского завода на Сормовский завод группу инженеров и техников - «группа брони» в количестве 4 инженеров под руководством инженера-технолога Артемьева. Целями поездки были осмотр прибывшего туда танка и прояснение вопроса о возможности организации полного или частичного производства аналогичных машин на Ижорском заводе.
Тем временем, задача разработки моторно-трансмиссионной группы была возложена на завод АМО в Москве, которому было поручено «подогнать» двигатель «Фиат», для изготовления которого у завода имелась соответствующая оснастка, под габариты двигателя, стоявшего на эталонном танке Renault FT-17. Для осуществления «подгонки» на заводе была сформирована особая конструкторская группа в составе пяти конструкторов-чертёжников под руководством инженеров Пилоунковского и Калинина, причём последний назначался «ответственным за моторный агрегат» нового танка. Работа инженеров осложнялась тем, что недостающие узлы и агрегаты требовалось «восстановить» практически с ноля.
1 ноября 1919 года в целях координации действий заводов-изготовителей агрегатов танка, при Совете военной промышленности была создана специальная комиссия. Помимо указанных выше русских инженеров, в её состав вошли два специалиста из Франции — инженеры Дем и Розье, ранее работавшие на заводах «Рено», при этом Розье было поручено «изготовление всех чертежей и данных для нового танка».
К середине ноября 1919г. заводы Путиловский и АМО получили заказы на вооружение, и моторно-трансмиссионные группы соответственно.
27 ноября Ижорский завод заявил, что может самостоятельно наладить выпуск танков типа «Рено» на своих мощностях. Согласно планам, через 2 месяца с момента получения необходимых деталей от смежников при условии привлечения дополнительных 60 человек (10 автомобильных механиков, 30 слесарей по обработке металлов и 20 сборщиков-котельных судостроителей) завод мог сдать первый танк. В следующем месяце планировалось выпустить 3 танка, а далее — по 5-6 танков ежемесячно. Чертёжная документация требовалась заводу за 3 месяца до выпуска первого танка, а двигатель и вооружение — за 2 месяца. Но к этому времени Совет обороны принял окончательное решение развернуть производство танков на Сормовском заводе.
В конце ноября 1919 года для облегчения копирования недостающих деталей Сормовскому заводу через завод АМО по личному распоряжению В. И. Ульянова были отправлены два автомобиля «Рено», «тяжелого» и «облегченного» типов.
Общее руководство работами по проектированию и изготовлению танков осуществляло Броневое управление главного военно-инженерного управления (ГВИУ), являвшееся заказчиком работ. На заводе за работами наблюдал комиссар Центроброни Иван Христианович Гаугель, который, правда, имел склонность решать возникающие в ходе работ проблемы при помощи ненормативной лексики и личного «маузера», чем нередко мешал рабочему процессу – хотя некоторые авторы считают, что благодаря гаугелевскому маузеру дело постройки первых советских танков было доведено до логического конца. (Рис.23)
Рис.23 - Мастера и инженеры Сормовского завода. Крайний слева – И.Х. Гаугель, август 1920 года.
С октября по декабрь 1919 года спецбригада конструкторов выполнила около 130 чертежей узлов и агрегатов танка. Вновь обретенные узлы и агрегаты тут же воплощались «в металле» (правда, из низкосортной стали) и корректировались «по месту» в корпусе эталонного танка. (Рис.24)
Рис.24 – Эталонный «Рено» в качестве стенда для обкатки узлов и агрегатов, зима 1919г.
В конце 1919 года инженер Ф. Нефёдов разработал маршрутную технологию изготовления танка. Техническую документацию на машину в Сормово закончили к 1 января 1920 года. (Рис.25)
Рис.25 – Утвержденный чертеж моторно- трансмиссионного отделения танка «Рено» Русский», 1920 г.
В мае 1920г. в Сормово начали собирать серию советских «Рено». Танки собирали в дизельном цехе Сормовского завода. Ижорский завод поставлял броневые катаные листы, по некоторым сведениям, толщиной 16 мм – на одну машину шло 250 пудов (4 т) брони. Увы, с бронёй для Сормовских танков на Ижорском заводе не заладилось. К изготовлению брони приступили в конце марта, но первая партия листов для двух танков была отправлена только 15 июня. Впрочем, и с ней всё было не гладко: согласно телеграмме из Сормово, прибывшая броня оказалась непригодной для установки на танки. Все листы были покороблены, а при правке раскалывались. Больше того, часть брони оказалась даже не нарезана. Такая халатность Ижорского завода ставила под угрозу план по выпуску, из-за чего развернулась бурная переписка. Завод АМО производил для первых танков 30-35 сильные двигатели типа «Фиат».
В июле 1920г. заказ на танки был выполнен на 37%. За август сводка гласит: «Изготовлено танков 1 шт — 100 %, но нет вооружения; 14 шт — до 42 % готовности».
31 августа 1920 года на заводские испытания поступил первый образец, который получил имя «Борец за свободу товарищ Ленин» - говорят, такое мудреное название явилось плодом коллективного творчества пролетариев Сормовского завода – по типу буриме. За рычагами первенца сидел слесарь И.А. Аверин, в башню забрался сам Гаугель. Танк направился к дороге, которая связывала Канавино и Копосово. Машина преодолела маршрут, по пути взобравшись на довольно крутой песчаный холм. (Рис.26)
Рис.26 – Первый советский танк на испытаниях.
В качестве дополнительного испытания было решено проверить, сможет ли танк снести здание. Успешно снеся стену полуразрушенного дома в посёлке Варя по дороге на Канавино, «Борец за свободу товарищ Ленин» продолжил движение, успешно закончив ходовые испытания. На следующий день Гаугель направил телеграмму в Москву: «Доношу, что 31 августа 1920 года было проведено испытание на ходу первого танка. Первого сентября будет проведено второе испытание танка и проба оружия».
Сводка за сентябрь 1920г.: «1 танк готов, сдача задержана по не зависящим от завода причинам, 3 шт. — 85 %, 11 шт. — до 40 %». Октябрь 1920г.: «1 танк готов. 3 шт. — 95 %, 1 шт. — 75 %, 1 шт. — 15 %». Ноябрь 1920г.: «1 шт. отправлен в Москву, 2 шт. — 100 %, 3 шт. — 95 %, 1 шт. — 30 %, 1 шт. — 15 %».
В некоторых источниках сообщают, что первый танк продемонстрировали 7 ноября 1920г. на Красной площади – впрочем, маловероятно. Испытания машины проводились с 13 по 21 ноября 1920 года. 12 ноября в Сормово прибыла комиссия Совета военной промышленности, на следующий день состоялся пробный пробег. Он закончился на втором километре, поскольку соскочил ремень вентилятора. В тот же день состоялось техническое совещание. 14 ноября состоялся второй пробег длиной 7,5 километров, на сей раз удачный. Большинство членов комиссии убыли в Москву, а на заводе началась подготовка к государственным испытаниям. Они начались 17 ноября, за первый день участвовавший в них танк успешно прошёл 26,5 километров. Средняя скорость достигала 7,65 км/ч, а максимальная 8,89 км/ч. С учётом того, что танк шёл по грунту, покрытому льдом и талым снегом, это вполне нормальные результаты. Испытания продолжались до 20 числа, после чего танк разобрали для определения износа узлов и агрегатов. Всего он преодолел 64 километра, полностью выдержав программу государственных испытаний. В «Краткой справке об изготовлении первого танка», посланной членами испытательной комиссии на имя В. И. Ленина, говорилось, что «танк выполнил всю программу испытаний и ныне представляет собой надежную боевую единицу». (Рис.27)
Рис.27 – Фотографии первого советского танка. Обращает на себя внимание, что на верхнем фото танк «Борец за свободу тов. Ленин» имеет короткоствольную пушку, а на среднем - длинноствольную.
По итогам испытаний был составлен список из 22 пунктов различных изменений. Завод обязался внести их в конструкцию танка в течение 1,5-2 недель. Одним из изменений была установка люков над баками, но некоторые машины такого люка так и не получили. Это же касается и лючка доступа к двигателю, предусмотренному на левом заднем борту корпуса – некоторые машины имели такой лючок, другие нет. Комиссия определила процедуру приёмки танков. Согласно ей, танки с номерами 5, 10 и 15 проходили полный цикл испытаний, а остальные в сокращённом виде, с пробегом 26,5 километров. Кроме того, один танк изготовлялся с изменениями коробки передач, что должно было увеличить его максимальную скорость.
В целом, «Рено» советской постройки почти полностью сохранил конструкцию своего прототипа и представлял собой однобашенный легкий танк классической компоновки с противопульным бронированием. В литературе приводятся следующие технические характеристики советского изделия: масса – 7 т, длина – 4100 мм (4960 мм с хвостом), ширина – 1750 мм, высота – 2250 мм м, толщина брони: лоб – 16 мм, борт 16-13 мм, башня – 22 мм (иногда толщину брони указывают: 7-22 мм), двигатель мощностью 33,5 л.с., скорость – до 8,5 км/ч, запас хода – 60 км. Экипаж танка состоял из двух человек — водителя, помещавшегося в передней части корпуса, и командира-стрелка, размещавшегося в башне стоя на полу танка или полусидя в брезентовой петле. Танк имел корпус коробчатой формы, собиравшийся из катаных бронелистов на каркасе при помощи заклепок. Корпус советского «Рено» существовал, минимум, в трёх вариантах в зависимости от наличия или отсутствия лючков доступа к мотору и бензобаку. Башня также имела каркасную структуру. Броневые листы обеспечивали удовлетворительную противопулевую защиту. При этом лобовые листы корпуса и башни устанавливались под большими углами к вертикали.
В качестве приборов наблюдения применялись смотровые щели, которые обеспечивали экипажу достаточно хороший обзор местности - непростреливаемое («мертвое») пространство в направлении движения танка было очень небольшим.
На советском танке «Рено» устанавливался 4-цилиндровый карбюраторный однорядный автомобильный двигатель «Фиат» жидкостного охлаждения, производившийся на московском заводе АМО. Двигатель располагался продольно в кормовой части корпуса и был направлен маховиком в сторону носовой части. Четыре цилиндра диаметром 100 мм каждый объединены в единый блок, ход поршня — 140 мм. Картер — алюминиевый, двухчастный. Мощность двигателя составляла 33,5 л. с. при 1480 об/мин, что обеспечивало удельную мощность 4,5 л. с./т. Система зажигания — от магнето. Использовались магнето высокого напряжения марки «Дикси» или «Бош». Пуск двигателя производился из боевого отделения с помощью специальной рукоятки и цепной передачи или снаружи с помощью пусковой рукоятки. Охлаждение двигателя — жидкостное (водяное) с принудительным током охлаждающей жидкости в радиаторе. Карбюратор — типа «Фиат», шириной 36 мм.
Ёмкость топливного бака составляла 90 литров, что обеспечивало танку средний запас хода около 120 км.
Механическая трансмиссия состояла из конического главного фрикциона сухого трения (сталь по коже), 4-ступенчатой коробки перемены передач, бортовых фрикционов с ленточными тормозами (механизмов поворота) и 2-ступенчатых бортовых передач.
Ходовая часть советского «Рено» не имела существенных отличий от таковой у танка Renault FT-18 и, применительно к одному борту, состояла из 9 сдвоенных опорных катков малого диаметра с внутренними ребордами, 6 сдвоенных поддерживающих роликов, одинарных направляющего колеса большого диаметра и ведущего колеса заднего расположения. Опорные катки каждого борта были сблокированы в четыре тележки (первая — три катка, остальные — по два). Тележки попарно соединялись посредством шарнира с балансирами, которые, в свою очередь, шарнирно подвешивались к полуэллиптическим стальным рессорам. Концы рессор подвешивались к продольной балке двутаврового сечения, крепившейся к борту корпуса танка. Вся эта конструкция прикрывалась броневыми листами, образующими открытые снизу рамы ходовой части. Такая конструкция подвески с фактическим отсутствием амортизаторов и малым динамическим ходом катков в ряде источников называется «полужёсткой». Верхняя ветвь гусеницы опиралась на шесть поддерживающих роликов, собранных металлическими боковинами в обойму, причём задний её конец крепился к раме ходовой части на шарнире, а передний подрессоривался винтовой пружиной, что в идеале должно было обеспечивать автоматическое натяжение гусеницы. Направляющее колесо располагалось в передней части рамы и крепилось в вилке с винтовым механизмом регулировки натяжения гусеницы. Ведущее колесо цевочного зацепления (за шарнир трака) размещалось в задней части рамы ходовой части. Крупнозвенчатая гусеничная цепь состояла из 33—34 литых траков с башмаком и двумя рельсами, по которым двигались опорные катки. Траки соединялись посредством пальцев, при этом шарнир прикрывался отгибом башмака трака. Ширина гусеницы составляла 324 мм, что обеспечивало танку опорную поверхность около 1 м² и удельное давление на грунт около 0,7 кг/см².
Танк имел нормальную опорную и профильную проходимость. Для увеличения профильной при преодолении рвов и эскарпов в кормовой части был установлен съёмный кронштейн («хвост»), аналогичный таковому у французского прототипа. С «хвостом» машина была способна преодолевать ров шириной до 1,8 метра и эскарп высотой до 0,6 метра. Кроме того, танк не опрокидывался при кренах до 28°, мог преодолевать подъём до 38° и спуск до 28°. Глубина проходимого брода составляла 0,5 метра. «Рено» обладал и неплохой для своих габаритов ударной силой — в частности, он мог валить деревья толщиной до 0,25 метра. Минимальный радиус разворота на месте равнялся ширине колеи машины (1,41 метра), хотя в общем случае радиус поворотливости машины оценивался в 2,5 метра.
Электрооборудование танка было выполнено по однопроводной схеме, напряжение бортовой сети 6 В. В качестве источника электроэнергии использовалась аккумуляторная батарея. Средств радиосвязи танки не имели.
А вот по вооружению и конструкции башни танки «Рено» советской постройки отличались и друг от друга, и от французского эталона.
Согласно первоначальному проекту, советский «Рено» должен был выпускаться в пушечном и пулемётном вариантах, причём на один пушечный танк приходилось два пулемётных. Таким образом, партия танков должна была включать 10 пулемётных машин и 5 пушечных. Связано это было, главным образом, с аналогичным составом вооружения «образцового» танка Renault FT-18, вооружавшегося либо короткоствольной 37-мм пушкой Puteaux SA 18, либо пулемётом Гочкиса.
Задача выбора конкретной артиллерийской системы была возложена на бывшего артиллерийского офицера Русской Императорской армии Макарова. В короткое время он изучил имевшиеся в распоряжении артсистемы подходящего типа и рекомендовал следующие орудия для вооружения танков:
37-мм траншейная пушка образца 1915 года (траншейная пушка Розенберга);
37-мм траншейная пушка Круппа (Грюзона);
37-мм морская катерная пушка Гочкиса.
Устанавливать орудия предполагалось в «качающейся люльке автомобильного образца». Окончательный выбор орудия определил тот факт, что пушки Розенберга и Грюзона остро требовались на фронте в качестве батальонных орудий. Таким образом, военные остановились на 37-мм морской пушке Гочкиса.
Предполагалось, что орудия для танков будут изыскиваться на военно-морских складах и поступать на Путиловский завод для капитального ремонта и регулировки, а также установки бронемаски и нового плечевого упора. На деле, однако, набор орудий оказался довольно пёстрым. В частности, из первых пяти орудий, прибывших на Сормовский завод с Путиловского в сентябре 1920 года, два представляли собой 37-мм пушки Puteaux SA 18 французского производства (причём одна с «левой», а другая с «правой» нарезкой), ещё две — короткоствольные пушки Гочкиса выпуска Обуховского завода, а пятая пушка являлась опять-таки французской пушкой Гочкиса, но на этот раз длинноствольной. Позднее, правда, выяснилось, что две из пяти пушек неисправны, взамен них Путиловский завод прислал ещё два орудия. Остальные танки предполагалось вооружить 8-мм пулемётами Гочкиса.
Однако в конце 1920 года в Наркомвоенмор поступила информация, что производство во Франции пулемётного варианта Renault FT-18 прекращено, а имеющиеся танки перевооружаются пушками. В связи с этим, было принято решение вооружить пушками все советские танки «Рено», для чего в начале 1921 года Путиловскому заводу был выдан дополнительный заказ на ещё десять 37-мм орудий. Таким образом, несколько танков получили пушечно-пулеметное вооружение, которое размещалось в башне. Боекомплект таких танков состоял из 250 унитарных артиллерийских выстрелов. Для размещения боекомплекта служили брезентовые патронташи на 140 снарядов, размещавшиеся в средней части корпуса танка, под башней, на бортах (по 70 с каждого борта), а также обойма снарядных гнёзд на 120 снарядов над коробкой передач. Пулемётные ленты по 300 патронов каждая укладывались на полу боевого отделения в жестяных коробках. Количество лент не регламентировалось, но обычно их было 9—10 (итого 2700—3000 патронов).
В литературе встречается и несколько иная справка относительно вооружения советских «Рено». Пишут, что в наличие имелась только одна 37-мм пушка SA 18 – её-то и поставили на танк «Борец за свободу …» (- возможно, позже эта пушка была заменена). На вооружении же российского флота состояла 37-мм морская пушка Hotchkiss в двух версиях – пятиствольной и одноствольной. Появившиеся в годы Первой мировой войны пехотные и танковые пушки APX использовали те же самые боеприпасы. Возникла мысль наложить ствол морской пушки Hotchkiss на лафет SA 18. Так появилась «37-мм короткая танковая пушка системы Гочкиса», в которой использовался ствол от 5-ствольного варианта морского орудия. Унификация с SA 18 получилась максимальной, перевооружить танк можно было простой заменой ствола. Идея совместить в одноместной башне и орудие, и пулемет являлась инновацией - советские конструкторы стали первыми, кто реализовал такое решение. С правой стороны башни появилась шаровая установка пулемёта Hotchkiss Mle.1909. – не исключено, что эти пулеметы (возможно, вместе с шаровой установкой) снимались с трофейных танков Mark V.
|
«Рено русский» - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)9 -8-3.1. Тактическая классификация – «легкий по массе пехотный танк». |
Процесс производства машин тем временем шёл своим чередом. Благодаря тому, что ситуация с поставкой броневых листов с Ижорского завода постепенно начала выправляться, к середине ноября 1920 года в Сормово наметился заметный прогресс. 9 ноября 1920г. состоялись первые стрельбы из пушки «Гочкис». Пушка была не новой: согласно отчёту, орудие №124 изготовили в 1895 году. Испытания в объёме 11 выстрелов, выполненных из орудия танка №2, показали удовлетворительные результаты.
В декабре 1920г. «второй танк отправлен в Москву, сдано приёмщику 3 танка, ещё 3 шт. готовы 100 %, 1 шт. — 80 %, 1 шт. — 50 %, 1 шт. — 30 %». В январе 1921г. заказчику был отправлен еще один танк. В феврале и марте 1921г. закончено также по одному танку. Апрель 1921г.: «Отправлено 5 шт., осталось 1 шт. — 100 %, 1 шт. — 97 %, 2 шт. — 85 %, 1 шт. — 45 %». Май 1921г.: «В основном готовы все, сдано приёмщику 9 шт. Образцовый танк отремонтирован и используется в качестве трактора». (Табл.3)
Таблица 3 – Производство советских танков «Рено».
|
1 |
«Борец За Свободу тов. Ленин» |
1 х 37-мм орудие |
|
2 |
«Парижская Коммуна» |
1 х 37-мм орудие |
|
3 |
«Карл Маркс» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет (?) |
|
4 |
«Лев Троцкий» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет |
|
5 |
«Лейтенант Шмидт» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет |
|
6 |
«Карл Либкнехт» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет |
|
7 |
«Красный Борец» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет |
|
8 |
«Красная Звезда» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет |
|
9 |
«Пролетарий» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет |
|
10 |
«Свободная Россия» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет |
|
11 |
«Черноморец» |
Не вооружен |
|
12 |
«Илья Муромец» |
Не вооружен |
|
13 |
«Буря» |
Не вооружен |
|
14 |
«Керчь» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет |
|
15 |
«Победа» |
1 х 37-мм орудие; 1 х 8-мм пулемет (?) |
Итого было произведено 15 танков, из них 2 пушечных, 10 пушечно-пулеметных (Рис.28) и 3 танка не имели вооружения.
Рис.28 – Советский пушечно-пулеметный танк типа «Рено».
Имеются данные, что весной 1921 года, после изготовления последнего танка «Рено-русский» из 15 заказанных, был построен 16-й танк, получивший название «Сувенир» и отправленный в качестве подарка боготворимому вождю пролетариата. На счет этого экземпляра в литературе встречается информация, что идея изготовления этой машины принадлежала члену коллегии заводоуправления Н.Д. Данилову. По его заданию К.А. Бердышев изготовил чертежи танка, получившего название «Сувенир». Судя по всему, речь идет о масштабном макете, который также изготовил Бердышев. Танк направили в Москву, а Бердышева за него премировали английским костюмом, двумя столами и четырьмя стульями. Другие авторы допускают, что под «Сувениром» скрывался капитально отремонтированный эталонный Renault FT-17, который по состоянию на май 1921 года использовался на заводе в качестве трактора.
Как явствует из приведенной выше таблицы каждый танк серии получал собственное имя. Что касается именования серии в целом, то здесь существуют разночтения. По данным М. Свирина, полученным в результате изучения оригинальных чертежей и маршрутных карт Сормовского завода, никаких индексов танку не присваивалось: в документах завода он проходил как танк типа «Рено», системы «Рено» или «Рено» с мотором «Фиат». В книге М. Фатьянова «Танк Рено-русский», выпущенной в 1927 году и являющейся по сути руководством по эксплуатации и обслуживанию танка, он обозначается как Рено-русский (через дефис), Рено русский (раздельно) или же: танк М. Рено-русский. При этом слово «русский» местами пишется как с заглавной, так и с прописной буквы. В ряде источников встречаются наименования: танк КС (сокр. от Красное Сормово) и танк М – видимо, «малый». Некоторые издания указывают прямым текстом, что эти обозначения не соответствуют действительности, хотя другие применяют их наравне с обозначением Рено-русский.
Ещё в ходе производства советских «Рено» была предпринята попытка улучшения динамических характеристик машины за счёт установки, как было указано в документах, «усиленной 4-й передачи» в КПП и «увеличенной бортовой передачи». Для проведения испытаний был соответствующим образом переоборудован танк № 7 «Красный Борец», получивший в результате номер 7с («скоростной»). Предполагалось, что скорость переоборудованного танка будет выше максимальной скорости базовой машины на 4,4—4,7 км/ч и составит таким образом около 12,5 км/ч. Испытания проводились в конце февраля - начале марта, и в целом оказались неудачными. При штатной работе мотора на 1400 об/мин «скоростной» танк развивал скорость лишь 8-10 км/ч, причём испытывавшийся параллельно для сравнения базовый танк № 6 «Карл Либкнехт» легко догонял «скоростной» танк посредством кратковременного увеличения числа оборотов мотора до 1800—2000 в минуту. К тому же двигатель скоростного танка испытывал бо́льшие нагрузки, что ощутимо снижало надежность машины. Во избежание выхода «скоростного» танка из строя, бортовая передача с него была переставлена на танк № 6 (при этом улучшенная КПП осталась на танке № 7). На повторных испытаниях танки № 6 и № 7 смогли развить скорость 10 км/ч при оборотах 1400—1600. По итогам испытаний заводская комиссия признала эти показатели максимально достижимыми для данного силового агрегата. Предполагалось переоборудовать усиленными бортовыми передачами все танки, однако выполнено это не было.
Существует расхожее мнение, что «Рено» советской постройки не уступали французскому оригиналу, а по бронированию, вроде бы, местами превосходили. Кроме того, указывается, что советские машины имели скорость – до 8,5 км/ч, запас хода – 60 км – т.е. по этим важнейшим тактико-техническим показателям машины советской постройки, якобы, превосходили оригинал – у французских танков скорость до 7,8 км/ч, а запас хода всего 35 км. Однако, кажется, что советский танк вряд ли мог развивать скорость большую, чем его французский прототип, поскольку при массе на 500 кг больше, чем у француза, советский имел менее мощный двигатель – на французские «Рено» ставились двигатели мощность 39 л.с., в то время, как двигатели «Фиат» советский сборки едва выжимали 33,5 л.с. Ситуацию с двойным увеличением запаса хода трудно комментировать – такое могло быть при наличии на танке значительно большего по объему топливного бака, но не понятно, каким образом в габаритах оригинального «Рено» советская машина могла получить больший бак. В ходе сравнительных испытаний, проведенных в 1928г. советский «Рено» продемонстрировал худшие показатели по проходимости, чем оригинальный FT-18, видимо, вследствие худшего отношения мощности двигателя к массе машины.
Как известно, 10 танков «Рено» советской постройки получили пушечно-пулеметную компоновку, причем все вооружение размещалось в одноместной башне приблизительно стандартных размеров – до 1926г. эти танки оставались единственными в мире, имевшими подобное размещение вооружения. Однако практическая боевая ценность такого решения вряд ли была велика — одновременно применять оба типа вооружения один танкист физически не мог, к тому же два орудия (пушка и пулемет) в башне, изначально рассчитанной под одно орудие (либо пушку, либо пулемет), усиливало тесноту в башне.
Надежность машин также оставляла желать лучшего. Не следует забывать, что по сути своей, советские танки «Рено» являлись штучными машинами — есть сведения, что даже взаимозаменяемость деталей разных машин серии была весьма относительной. Правда, «фирменные» запчасти, остававшиеся от списываемых танков Renault FT-18, всё же с трудом, но подходили к советским танкам. Одна из комиссий дала точную характеристику танкам «Рено» советской постройки - они были «неудовлетворительны по качеству, неудобны по владению оружием, частично совершенно не вооружены». Общая слабая готовность промышленности к подобным изделиям обусловили очень ограниченное производство и использование этого танка, что в свою очередь, делало продукцию дорогой.
Первый автобронеотряд (автотанковый отряд), полностью оснащённый советскими танками «Рено», был сформирован 7 февраля 1922 года. Штатная материальная часть отряда включала 5 танков «Рено» советской постройки: № 1 «Борец За Свободу тов. Ленин», № 2 «Парижская коммуна», № 9 «Пролетарий», № 13 «Буря» и № 15 «Победа» (причём танк № 13 «Буря» не имел вооружения). Также в штат матчасти автобронеотряда (автотанкового отряда) входил один грузовик неустановленной марки. Интересно то, что личный состав автобронеотряда отбирался по весьма специфическому признаку — наличию у танкистов знаний в области сельского хозяйства. Дело в том, что в момент формирования автобронеотряд предполагалось отправить в поражённое голодом Поволжье, при этом танки должны были использоваться в качестве тракторов для вспашки полей. Тем не менее, командный состав был сформирован из резервистов танкового дивизиона, причём все командиры танков (кроме одного) до революции служили в Русской Императорской армии в чинах не ниже унтер-офицера. Кроме того, все они, кроме двоих и адъютанта отряда, прошли курсы московской Высшей броневой школы (ВБШ). Уже 4 марта 1922г. советские танки «Рено» отправились к «месту службы» в Саратов, успев перед этим принять участие в параде на Красной площади по случаю дня РККА 23 февраля 1922 года.
Также имеются данные, в соответствии с которыми весной 1922 года два «Рено-русских» планировалось использовать в борьбе с бандитскими и повстанческими группировками в районе средней Волги, однако начавшийся ледоход заставил военных отказаться от этой идеи.
После 1924 года советские «Рено» стали один за другим постепенно выходить из строя, хотя, используя детали списанных трофейных танков Renault FT-18, в 1926 году удалось отремонтировать 8 танков. (Рис.29)
Рис.29 – На фото запечатлены сразу 13 танков типа «Рено», пишут, что 12 из них - это танки «Рено» советской постройки. Конец 1920-х.
Отремонтированные машины до 1929 года состояли на вооружении частей Ленинградского и Московского военного округов (очевидно, в учебно-танковых полках этих округов). Официально советские танки «Рено», как и его французский аналог Renault FT-18, были сняы с вооружения РККА весной 1930 года (Рис.30), однако сразу танки в переплавку не пошли.
Рис.30 – Советские «Рено» на параде, 1 мая 1929г.
(последний раз, когда советские «Рено» проходили по Красной площади).
Согласно «Справке о наличии танков старых систем», составленной УММ РККА немногим менее года спустя, по состоянию на 30 января 1931 года все 15 «Рено-русских» всё ещё имелись в наличии:
1. Бронекомандные курсы — 1 шт.,
2. Гражданские ВУЗы — 9 шт.,
3. 2-й танковый полк — 1 шт.,
4. Военно-техническая академия — 2 шт.,
5. Орловская танковая школа — 1 шт.,
6. ЦЛПС — 1 шт.
Всего — 15 шт. (с вооружения сняты).
В течение нескольких последующих лет машины были выведены на базы хранения и постепенно разобраны. В соответствии с аналогичной проверкой в марте 1938 года, ни одного танка «Рено» советской постройки в наличии не имелось.
До наших дней не сохранилось ни одного экземпляра советского танка «Рено». Существуют, однако, две позднейшие реплики советского «Рено» в натуральную величину. Первая из них, весьма достоверно выполненная, была собрана в 1970-х годах специалистами НИИБТ Полигона в подмосковной Кубинке и установлена на территории военной части в качестве памятника. Второй макет советского «Рено» вместе с тридцатьчетверкой является частью памятника, установленного в Нижнем Новгороде 9 мая 1980г. на площади возле проходной завода «Красное Сормово». (Рис.31)
Рис.31 – Макет танка «Рено» советской постройки у завода «Красное Сормово».
⃰ Польская реплика Renault FT-18.
В 1925г. поляки приступили к дальнейшему развитию своих бронетанковых сил. Одной из мер было предусмотрено строительство некоторого количества танков Renault FT-18 на отечественных промышленных мощностях. Пишут, что с 1925г. (или с 1926г.) по 1927г. на CWS (“Centralne Warsztaty Samochodowe” – “Central Car Workshops” – «Центральные Варшавские автомастерские») было построено 26 или 27 танков типа Renault FT. (Рис.32)
Рис.32 – Танк «Рено» с логотипом польского производителя.
Эти машины строились из оригинальных французских комплектующих (запасных частей) и польской мягкой стали. Отличительной чертой танков Renault FT польского производства стали гусеницы конструкции капитана Кардашевича. В 1925 году Кардашевич разработал новую гусеницу к танкам Renault FT с мелкими звеньями. Вероятно, такая гусеница позволяла добиться большего сцепления машины с почвой, но пишут также, что новая гусеница способствовала увеличению скорости танка (- вероятно, ненамного), снижала уровень шума и уменьшала расход топлива.
Машины Renault FT производства CWS, имевшие вместо брони мягкую сталь, видимо, использовались в качестве учебных.
|
Renault FT-18 CWS - Концепция боевой гусеничной машины (бгм) 1903г. Код 3)-(бгм)9 -11-1.1. Тактическая классификация – «легкий по массе пехотный танк». |
Вероятно, Renault FT-18 польского производства дотянули до 1939г.
⃰ Шведские Lk-II.
В 1919г. шведы предложили немцам, в обход международных соглашений, предоставить им для испытаний несколько образцов танков LK-II (Рис.33) на шасси фирмы Daimler.
Рис.33 - LK-II обр. 1919г., схема.
Машина имела массу 9,5 т при габаритах: длина – 5100 мм, ширина – 1950 мм, высота – 2700 мм. Бронирование: днище – 4 мм, крыша – 8 мм, прочие элементы, включая башню – 14 мм. Вооружение - 6,5-мм пулемет. Экипаж – 3 чел. (командир, водитель, стрелок).
Конструкция корпуса была клёпаной и собиралась на металлическом каркасе. Двигатель, радиатор, масляные и топливные баки, а также трансмиссия занимали всю переднюю часть танка. Внутри гусеничного шасси устанавливалась автомобильная рама, на которой устанавливались основные агрегаты. При этом, рама крепилась не жёстко, а на сохранившихся рессорах. Жестко связанной с боковыми рамами гусеничного хода оказывалась только задняя ось, использовавшаяся для привода ведущих колес. Таким образом, упругая подвеска оказывалась двухступенчатой – винтовые пружины ходовых тележек и полуэллиптические рессоры внутренней рамы.
Ходовая часть собиралось на особой раме, заключаясь с каждого борта между двумя продольными параллельными стенками, связанными поперечными перемычками. Между ними к раме подвешивались на винтовых цилиндрических пружинах шесть ходовых тележек с четырьмя опорными катками каждая (24 опорных катка малого диаметра). Пять из них были опорными, а шестая выполняла функцию упора для восходящей ветви гусеницы. Поддержка гусеничной цепи осуществлялась с помощью специальных полозьев. Жестко закреплялась также ось заднего ведущего колеса, которое имело радиус 217 мм и 12 зубьев. Направляющее колесо было приподнято над опорной поверхностью, а его ось снабжена винтовым механизмом регулировки натяжения гусениц. Гусеница танка состояла из 74 мелкозвенчатых траков, шириной 250 мм и шагом 140 мм.
Вооружение размещалось во вращающейся башне. Башня имела цилиндрическую форму, на её крыше имелась небольшая наблюдательная башенка. Передняя часть корпуса имела обратный наклон.
На танках устанавливались немецкие бензиновые 4-цилиндровые двигатели Daimler, мощностью 56 л.с. с механической трансмиссией, имевшей 4-скоростную коробку переключения передач. В средней части корпуса находился топливный бак ёмкостью 170 литров. Скорость составляла 19 км/ч по шоссе, запас хода – 70 км.
В то же время, нельзя исключать, что сделку инициировали сами немцы. Возможно, немцы пытались таким способом вывести из страны и спасти готовые машинокомплекты танков от союзников, не потерять технологии строительства танков.
Секретнейшие переговоры велись весь 1920 год. Сделка осуществлялась через фирму Steffen & Heyman из Шарлоттенбурга – по другим сведениям, посредником выступила проектная фирма некоего инженера Вильгельма Уге. Заказчиком выступала фирма C.G. Bäckström Import AB, ведавшая закупками веялок-сеялок и прочей мирной сельскохозяйственной техники. Ни о каких танках в документах речи не шло – Контрольная комиссия союзников не должна была ничего заподозрить. Формально шведская сторона заказывала стальные листы и детали для тракторов. В переписке машины именовались «Raupenschlepper» - трактор гусеничный, а комплектующие - «traktordelar» - тракторные детали. Пока шли переговоры, немцы выполнили заказ – произвели комплектующие, необходимые для превращения автомобилей в танки – видимо, это были бронелисты, башни, элементы гусеничной ходовой, включая гусеницы.
В 1921 году в Берлин прибыл шведский капитан Рейнгольд Шенстрём, уполномоченный произвести покупку десяти «тракторов» по цене 100 000 шведских крон (или 18 тысяч долларов) за одну машину (легковой автомобиль «Форд» в полной бизнес-комплектации тогда стоил максимум 350–400 долларов). В августе-сентябре 1921г. в Швецию морем были доставлены шасси (- автомобили Даймлер), к декабрю привезли двигатели и, наконец, весной 1922 - бронелисты корпуса. Некоторые считают, что вместе с деталями Lk-II в Швецию попал и машинокомплект танка LK-III. В 1922г. в Стокгольм прибывает ведущий немецкий специалист в области танкостроения - Joseph Vollmer (Рис.34).
Рис.34 - Joseph Vollmer, 1871-1955гг.
Ведущий немецкий специалист в области танкостроения в годы Первой мировой войны, создатель танка A7V, линейки танков Lk, сотрудник «Феркерстехнише Прюфунгс Коммиссион» и отец шведского танкостроения.
По информации шведского автора Бертиля Бюрена (Рис.35) (“Militara minnen. 1895–1943”), сборка танков (Рис.36) проводилась под руководством Vollmer в подразделении Стокгольмского арсенала Stockholms Tygstation (там сейчас находится общедоступный городской военный музей).
Рис.35 – Исследователь шведского танкостроения Bertil Buren.
Рис.36 – Сборка танков LK-II обр. 1919 в Швеции.
Судя по фото, процесс производства LK II выглядел следующим образом. Из Германии прибывали бронелисты и элементы тракторной/танковой ходовой (гусеницы, ролики и т.п.), которые устанавливались на шасси автомобилей Daimler, которые, кстати, можно было приобретать в Германии вполне легально. Таким способом в 1922г. были собраны 10 машин. (Рис.37)
Рис.37 – Первый шведский танк.
По шведским источникам, танки, произведенные в Швеции, имели несколько иные габаритные показатели, чем те, которые приводятся в отношении LK-II обр. 1919г. Масса - 9,7 т, длина – 5700 мм, ширина – 2050 мм, высота – 2520 мм, клиренс – 270 мм. Скорость машины указывается в 16 км/ч. Отклонения обусловлены тем, что шведский вариант LK-II обр. 1919г. имел некоторые отличия, например, появилась кормовая дверь в рубку. Однако, кажется, что на LK-II обр. 1919г. такая дверь была предусмотрена изначально. (Рис.38)
Рис.38 – Модель пулеметного варианта немецкого танка LK-II.
Пишут также об увеличении экипажа до 4 человек, правда, на доступных фото численность экипажа в 3 человека не вызывает сомнения. (Рис.39)
Рис.39 – Шведский LK II.
Хорошо виден экипаж машины – 3 чел.
По крайней мере, один танк имел на рубке слева по борту выхлопную трубу (Рис.40) – некоторые авторы пишут, что это был первый экземпляр или прототип, который прибыл в Швецию едва ли не в готовом виде.
Рис.40 – Вариант с выхлопной трубой вдоль левой стороны рубки (жалюзи в передней части капота показаны ошибочно).
|
Stridsvagn m/21-29 - Концепция автомобиля на гусеничном ходу (лк) 1916г. Код 6)-(лк)2 -9-1.1. Тактическая классификация – «легкий танк». |
В 1921г. (- скорее, в 1922г.) машины были приняты на вооружение шведской армии и вначале получили название Рansarvagn fm/22 («опытная бронемашина модели 1922 г.»), но в скором времени его изменили на Stridsvagn m/21 - Strv. m/21 (то есть «броневая повозка модели 1921 года»). Собранные танки пронумеровали от 1 до 10. 20 июня 1922 г. король Густав V отдал приказ Главному инспектору пехоты подготовить программу испытаний для танков. 11 августа 1922 года премьер-министр подписал распоряжение о начале использования танков на полигоне 1-го Свейского лейб-гвардейского полка (Svea Livgarde, I 1) - эта дата считается днём рождения шведских танковых войск. Все машины были переданы в 1-ый Свейский лейб-гвардейский полк, расквартированный в районе Стокгольма. (Рис.41)
Рис.41 – Шведские лейб-гвардейцы рядом со Strv. m/21.
Но из-за возникших проблем с финансированием (на испытания военное министерство выделило 50 тысяч крон - половина цены одной машины) танки простояли в ангарах до 1923 года. Во время «простоя» шведские танкисты имели возможность лишь теоретически изучать свою материальную часть. (Рис.42)
Рис.42 – Шведские танки в расположении.
Осенью 1923 года состоялись первые засекреченные манёвры (с военных, участвовавших в манёврах, взяли подписку о неразглашении) — поскольку у Антанты могли возникнуть вопросы о происхождении шведских танков, похожих на немецкие LK-II. В этих учениях, проводившихся в Сконе (в Мунка-Юнгбю, Munka-Ljungby), участвовали всего пять машин (№№1, 5, 6, 7 и 8), тем не менее, танки произвели благоприятное впечатление: атака была проведена с поддержкой артиллерии и пехоты, оборонявшиеся оказались повержены. (Рис.43)
Рис.43 - Шведские чудо-богатыри на учениях.
Из доклада майора Бурена (Buréns) инспектору пехоты от 1923г. можно узнать, что не позже 1923г. одна из машин fm/22 (№ 5, участвовала в маневрах 1923г.) получила 37-мм пушку от танка Renault FT-18, при этом экипаж танка возрастал до 4 человек, что трудно себе представить, имея ввиду габариты боевого отделения. Автор приводит следующее: «Эксперимент с французской пушкой получился чрезвычайно удачным. Она работала отлично, ее обслуживание было легко освоить, а точность была великолепна. Однако, как указывалось ранее, башню необходимо изменить, чтобы можно было быстрее выравнивать после выстрела пушку. Около 1/3 французских боеприпасов попало в цель. Их эффект казался очень локальным». К сожалению, фото этого интересного танка пока обнаружить не удалось. Также встречаются сведения, что были попытки установить на танк fm/22 два спаренных 8-мм (или 6,5-мм) пулемета m\1. (Рис.44)
Рис.44 – Фото со спаркой пулеметов в башне не обнаружено, но вот фото, где еще один пулемет установлен в рубке с правого борта – возможно, после модернизации в 1929-1932гг.
В период с 1924г. по 1927г., как будто под руководством Joseph Vollmer, на танках Stridsvagn ставят эксперименты. В 1924 году начинаются опыты с оснащением танков радио для связи с командованием – сначала на танке №6 появилась радиостанция с зонтичной антенной (разработка шведской компании Tygstationen och AEG), затем радиостанция была установлена на танке №10. Были испробованы несколько типов дуговых антенн, которые в 1930г. появятся на немецких «легких тракторах» VK-31.
В декабре 1927г. танки перевели во 2-й Готаландский лейб-гвардейский полк (Göta livgarde, I 2), также входивший в гарнизон Стокгольма. В 1928г. создан танковый батальон (stridsvagnbataljon) в составе Лейб-гвардии Готского пехотного полка.
В первозданном виде машины служили (Рис.45) до 1928г., когда было принято решение об их модернизации.
Рис.45 - Stridsvagn m\21 на ратной службе.
Работы по модернизации танков начались в конце 1929г. и продолжалась приблизительно до 1932г. Все машины типа m\21 (некоторые авторы сообщают, что только 5 танков Stridsvagn m\21 прошли модернизацию), сменившие название на Stridsvagn m/21-29 (или просто Stridsvagn m\29), получили шведский двигатель Scania Vabis 1554 мощностью 85 л.с. Новый двигатель позволил на 2 км/ч увеличить максимальную скорость – до 18 км/ч. Видимо, в процессе модернизации в лобовом элементе появились фары. (Рис.46)
Рис.46 – Модернизированные варианты, нижний – с выхлопной трубой вдоль левого борта рубки.
Рассматривалась возможность вооружения танков Strv m/21-29 37-мм пехотным орудием Škoda, но до реализации дело не дошло.
После доработок Stridsvagn m\29 (Рис.47) служили до 1940г. или 1941г., правда, уже в качестве учебных.
Рис.47 – Интерьер модернизированного танка.
Одну машину (№10) в 1938г. передали в музей в Германию, где она погибла в конце Второй мировой войны.
Одна из машин Stridsvagn до сих пор сохраняется в танковом музее. (Рис.48)
Рис.48 – Музейный экспонат Stridsvagn.
По другой информации, сохранилось четыре танка Stridsvagn – три из них в технических музеях Швеции, один передан в танковый музей немецкого Мюнстера.
Информацию по шведским LK II уточняют исследователи Kjell Svensson and Christer Baadste.