Вопросы тактики © Смирнов А.Г., 2016г.
Первые представления о тактике машин типа «танк», развитие тактических идей, эволюция британской июльской спецификации, концепция пехотного типа, танки специальной артиллерии, умножение тактических типов, немецкий подвижный форт, качественный скачок, единая тактическая классификация, пробы жанра, рождение идеи танкового блицкрига, совершенствование тактики блицкрига, фантазии о войне моторов, танки в оборонительном сражении, встречный бой, немецкая тактика, применение первых танков в условиях обширных территорий и протяженных коммуникаций, взаимодействие танков и авиации, организация танковых войск, подготовка и экипировка танкистов, маскировка, окраска и маркировка.
* Первые представления о тактике машин типа «танк».
Всякая боевая машина создается для выполнения конкретной задачи (или нескольких, как правило, сопутствующих задач) на поле боя или в особых условиях боевых действий. Собственно, номенклатура боевых задач определяет разнообразие тактических типов боевых машин. Это первый аспект. Второй аспект – способ применения данного типа боевых машин в боевых условиях. Оба аспекта формируют тактику применения боевых машин и диктуют развитие их конструкций.
Француз Буйен, придумывая свой проект бронированного вооруженного безрельсового поезда, полагал таким образом создать подвижную защищенную батарею. Т.е., другими слова, речь шла о подвижном форте. Следовательно, первым танковым тактическим типом стал «подвижный форт».
Соотечественник Буйена - капитан артиллерии Левассер, разрабатывая Levavasseur project, решал вполне конкретную задачу – сделать мобильной и защитить броней 75-мм пушку, отсюда появился тактический тип «бронированная самоходная пушка, движимая гусеничной системой».
Г.Уэллс мыслил свою фантастическую машину - Land Ironclad - как некий сухопутный броненосный корабль – т.е. относительно крупное транспортное средство, имеющее на борту вооружение, способное обеспечить господство на поле боя за счет уничтожения живой силы и укреплений противника, предполагая при этом значительную автономность при преодолении больших расстояний.
Австрийский конструктор Günther Burstyn видел задачи своей машины Motorgeschütz в поддержке наступающей пехоты, для подавления пулеметных и даже артиллерийских позиций противника.
Иных внятных идей о возможном тактическом назначении боевых машин типа «танк» до начала WWI не предлагалось.
* Развитие тактических идей.
С началом мировой войны получили дальнейшее развитие идеи «подвижного форта», «сухопутного броненосца» и «самоходной пушки», а также добавились новые воззрения.
Как известно, в начале войны сразу несколько человек в разных странах принялись обдумывать конструкцию новой боевой машины, исходя из реалий позиционного тупика на фронте. Английский офицер Суинтон представлял себе будущий танк, как средство усиления пехоты, способное действовать в боевых порядках наступающей инфантерии и эффективно подавлять огневые точки противника: «у меня четко выкристаллизовалась идея бронированной машины. Она должна быть самоходной, иметь противопульную броню, вооружение, способное подавить вражеские пулеметы. Машина должна пересекать местность, несмотря на окопы, проламывать заграждения и взбираться на эскарпы». Эта идея балансировала с мыслью о «гусеничных истребителях пулемётов» и «бронированного перевозчика пулеметов». Примерно также (в смысле тактического предназначения танка) мыслил и русский изобретатель Пороховщиков: «А что, если послать на штурм окопов не людей, беззащитных против свинцового ливня, а машину, одетую в броню, вооруженную пулеметами…». Видимо, американец Hamilton – конструктор машины Hamilton Tank/Oaklend “Victoria” Tank - исходил из тех же посылов.
Одновременно с Суинтоном и Пороховщиковым о боевой машине типа «танк» думал и французский офицер Эстиенн. Однако он, первоначально, видел в ней не столько «бронированного перевозчика пулеметов» или непосредственного помощника пехоты, а самоходное бронированное орудие: «Победа в этой войне будет принадлежать той воюющей стороне, которая впервые поставит пушки на транспортное средство, способное двигаться на всех видах местности».
Новый виток получила идея «сухопутного броненосца». Правда, теперь это был уже подлинный «сухопутный линкор» - бронированная машина, обязательно имевшая мощное артиллерийское вооружение. В Британии эту тему продвигал Туллоч, позже Хезерингтон (трёхколёсный «сухопутный линкор»); во Франции – инженер Пауль Фро («катковый танк»); в России – инженер Лебеденко (трёхколёсная боевая машина), в США разработчики высоколесных машин типа Field Monitor.
В начале 1915г. английский морской офицер Murray Sueter озвучил идею пехотного броневого щита на гусеничной платформе или идею моторизованного бронированного пехотинца.
Все это были идеи, построенные на тактических задачах, которые могли бы выполнять «танки». Впервые документировано и, более ли менее, стройно по поводу возможных способов применения танков высказался в январе 1915г. У.Черчилль: «теперь предстоит решить вопрос… о преодолении открытого пространства в 100 или 200 ярдов и проволочных заграждений. Было бы совершенно легко снабдить в короткий срок некоторое количество паровых тракторов с небольшим бронированным помещением, в котором можно было бы поместить людей и пулеметы для предохранения их от пуль. При употреблении их ночью, они были бы совсем безопасны от артиллерийского огня. Гусеничная система дозволила бы совершенно свободно проезжать окопы, а тяжесть машины разрушила бы все проволочные заграждения. 40 или 50 таких машин, скрытно приготовленных и доставленных на позиции с наступлением темноты, могли бы быть двинуты к неприятельским окопам, разрушая и сметая все преграды и окопы, как огнем своих пулеметов, так и метанием с крыши ручных гранат. Они образовали бы большое число точек опоры для сбора на них британской пехоты и для ее наступления. Затем, их можно было бы двинуть вперед и для овладения второй линией окопов».
В других странах в начале 1915г. столь четких представлений о возможных способах употребления танков не выдвигалось.
С таким набором тактических представлений англичане в марте 1915г. принялись создавать свои первые машины типа «танк». Уже в апреле произошла первая коррекция представлений о главной задаче, которую должен выполнять «танк» на поле боя. Теперь во главу угла ставилась задача доставлять к позициям противника 70 пехотинцев (чуть позже количество солдат сократили до 55) с полной амуницией, при этом предусматривалось только пулеметное вооружение машины. Т.е., по сути, речь шла о создании бронетранспортера (Armored Infantry Carrier). Очевидно, в основу такой тактической концепции легла идея полковника Кромптона (на тот момент крупного авторитета в зарождавшихся британских танковых кругах) о самодвижущемся форте для атаки и уничтожения вражеских окопов (a self-moving fort for the attack and destruction of enemy trenches). Под эту сурдинку проектировались две машины (одна даже частично была воплощена в металле) – их тактический тип определяется как «танк-транспортер» (Pedrial Landship Mk I, Pedrial Landship Mk II). Тема скоро потерпела фиаско. Параллельно теме Кромптона англичане продолжали работы и по «сухопутному броненосцу» - бронированной машине с мощным артиллерийским вооружением (Macfie’s tracked vehicle).
Общее положение дел относительно бытующих в тот момент среди британских разработчиков мнений о тактических свойствах будущих танков косвенно раскрывает выбор шасси гусеничных тракторов, сделанный англичанами в США в мае 1915г. Посланец Альбиона – Филд – заказал относительно крупный полугусеничный трактор Bullock и небольшой, маломощный трехгусеничный Killen-Strait. Возможно, Bullock, по мнению Филда, подходил для разработки более «тяжелой» боевой машины, а Killen-Strait для относительно «легкой» машины, близкой по своим боевым возможностям к бронеавтомобилям, но обладавшей лучшей проходимостью.
На протяжении 1915г., ближе к середине года сразу в нескольких странах (Британии, Франции, России и Италии) приобретает популярность идея бронирования и вооружения трехгусеничных, полугусеничных и колесных сельскохозяйственных тракторов без какого-либо принципиального изменения их конструкции – на готовое тракторное шасси монтировался бронекорпус с вооружением. Никакого новшества в смысле тактики их появление не обуславливает, их распространение - это результат поиска оптимального шасси для машин типа «танк».
Бронетрактора, в общем смысле, смотрелись, как средство усиления пехоты на поле боя, снабжения пехоты и транспортеры орудий. Такой набор способностей обеспечивал эффективную артиллерийскую поддержку и способствовал бы успеху наступления в глубине обороны противника. Наиболее последовательным проводником представлений о способах применения бронетракторов выглядит русский разработчик - Н.А. Гулькевич. Любопытно, что в России взгляды на тактику применения бронетракторов на поле боя не отличались от тактики применения бронеавтомобилей, поэтому на русских «танковых» проектах имело место кормовое размещение артиллерийского вооружения. Предполагалось, что в случае надобности «танк» должен был на поле боя разворачиваться кормой к противнику для подавления опорных пунктов или огневых точек.
* Эволюция британской июльской спецификации.
Летом, в июле 1915г. в Британии формулируются новые тактические требования к боевой машине типа «танк».
Мнение Суинтона в отношении тактических задач: способность подниматься на гору (преодолевать вертикальное препятствие) высотой 5 футов (примерно, 1,5 м); преодолевать рвы шириной 5 футов (1,5 м); радиус действия – 20 миль (менее 40 км). Отсюда выдвигались тактико-технические требования к машине: бензиновая, закрытая противопульной броней, гусеничная машина, вес около 8 тонн; скорость 4 мили/час (ок. 8 км/ч); команда 10 человек; вооружение – 2 пулемета и одно скорострельное 2-фунтовое орудие.
Мнение Суинтона в отношении способов применения новых машин: пользоваться для неожиданных атак, скрывая их до этого позади линии фронта в специально отстроенных углублениях на расстоянии 100 ярдов одно от другого. Указывалось, что эти истребители пулеметов будут весьма полезны во время газовой атаки, так как они дадут самые искусные средства для борьбы с газом.
Мнение Штаба британских экспедиционных сил во Франции в отношении тактических задач: тактическая задача сухопутного крейсера – атака; способность переезжать через воронки, получившиеся от разрыва сильно взрывчатых снарядов, до 12 футов в диаметре, до 6 футов глубины, с покатыми стенками; переезжать сквозь колючие проволочные заграждения значительной ширины и через неприятельские окопы с отвесными стеками и до 4 футов ширины; способность движения со скоростью не менее 2,5 миль в час по пересеченной местности и действовать в течение не менее 6 часов последовательного движения. Отсюда выдвигались тактико-технические требования к машине: колеса крейсера должны быть или гусеничной сложной или гусеничной простой системы; смотря по тому, какая окажется более подходящей для переезда по болотистой и скользкой местности; полностью бронированная машина, броня должна быть непроницаема для сосредоточенного огня винтовок и пулеметов, но не для огня артиллерии; в вооружение должно входить орудие с хорошей меткостью до 1000 ярдов и, по крайней мере, два пулемета Люиса, из которых можно было бы стрелять в стороны и назад; команда должна состоять из 6 человек – 2 к орудиям, по одному к каждому пулемету Люиса и два шофера.
Мнение Штаба британских экспедиционных сил во Франции в отношении способов применения новых машин: использование в большом числе в связи с общей атакой на широком фронте, или в отдельных эпизодах этой атаки; желательно иметь большое количество небольших крейсеров, чем малое количество больших.
Итог обмена мнениями – появление июльской спецификации: аппарат должен иметь противопульную броню, преодолевать воронки диаметром 3,7 м и глубиной до 2 м, ров шириной 1,2 м, прорывать проволочные заграждения, развивать скорость не менее 4 км/ч, иметь запас хода до 6 часов, вооружаться 40-мм автоматической пушкой Максима, получившей в английской армии название «Пом-Пом» и двумя пулеметами, иметь экипаж 6 человек. Перевозка десанта не требовалась.
Под такую спецификацию англичане приступили к работам по теме скрещивания трактора Bullock с силовой установкой Daimler.
Машина по приведенной выше спецификации не смотрится как «сухопутный броненосец», но это и не платформа под станковый пулемет. Второй вариант машины по данной спецификации - Little Willie/Tritton’s Tank - вполне соответствовал ТТЗ от июля 1915 года, однако его конструкция была отставлена в пользу ромбовидной конструкции. Формально это объясняется тем, что военные в сентябре 1915-го выдвинули дополнительные требования: преодолевать ров в 2,44 м (в июльской спецификации оговаривалась ширина рва до 2 м) и стенку в 1,37 м (этот показатель в июльской спецификации отсутствовал). Кроме того, военные сомневались в возможности установки на этой машине 2-pdr (фунтовых) или 6-pdr (фунтовых) орудий, а им (военным) хотелось получить «сухопутный броненосец», вооруженный, как и подобает броненосцу, пушками. В результате, ознакомившись с конструкцией ромба, в конце сентября были выдвинуты уточненные требования: способность проходить рвы шириной до 8 футов, преодолевать препятствия высотой 4,5 фута, скорость 3,5 мили/час, масса 22 т. В итоге, ромбовидная конструкция взяла верх, поскольку в главном – проходимости – машина удовлетворяла требования ТЗ – могла преодолевать препятствия шириной 3,5 м.
В декабре 1915г. по вопросу способа применения новых боевых машин вновь высказался Черчилль. Главной задачей брони, по Черчиллю, должно являться сохранение подвижности. Следовала мысль о совместном применении бронированных гусеничных тракторов и щитов. Трактора должны были пробить укрепленную линию противника и затем повернуть вправо и влево, а пехота следовать за ними под прикрытием пуленепробиваемых щитов. Однако представления Черчилля очень туманны. В феврале 1916г. Суинтон пишет теоретическую работу «Заметки об употреблении танков». В ней находят обобщения первоначальные воззрения относительно назначения нового вида оружия, предлагаются тактические приемы применения танков.
* Концепция пехотного типа.
Суинтон подчеркивает, что танк специально предназначен для поддержки пехотной атаки путем проезда через заграждения, разрушения препятствий и уничтожения пулеметов. Автор детализирует: неприятельские пулеметы, которые невозможно раздавить, следует уничтожать орудийным огнем с близких дистанций, почти в упор. «Это, прежде всего, пулемето-истребитель, который может быть употреблен, как вспомогательное средство при пехотной атаке», - пишет Суинтон. Следуют также уточнения по методам взаимодействия танков и пехоты: «Так как предполагается, что танки должны сопровождать пехоту, то они должны вести с собой следующие приспособления для связи: небольшую беспроволочную установку, аппарат для прокладывания телефонного кабеля по поверхности или, по возможности, на глубине 300 мм, также зрительный сигнализационный аппарат и смоляные ракеты». Фактически, Суинтон привязал танк к пехоте.
Кроме того, Суинтон предупреждает, что танки могут быть разбиты попаданием снарядов или взорваны минами. В документе отмечается важность сохранения тайны в отношении новых машин и говорится, что первоначальный успех, который во многом будет зависеть от неожиданности появления на поле боя танков, в дальнейшем будет утерян, и компенсировать этот эффект возможно лишь массированным применением новых машин в больших атаках, избегая мелких стычек с участием одиночных машин. Уделялось внимание тому обстоятельству, что для применения танков следует выбирать подходящий участок, где нет непреодолимых для танков преград: река, лес, железнодорожное полотно, т.е. речь шла о выборе танкодоступных направлений. Суинтон считал важным предварительную разведку местности и разметку маршрутов движения танков от пунктов сбора к передовой линии собственных окопов и далее по полю боя до первой линии противника. Наконец, имелось описание самого боя: «Предполагается, что танки должны двигаться вперед совокупно (- вместе, одновременно), например, по сигналу ракетой, сметая бруствер передовой линии противника огнем своих пулеметов; и, после того, как они проедут около трех четвертей пути между нашей и неприятельской передовой линией, и им удастся привлечь на себя огонь германской пехоты и пулеметов, наша наступающая пехота должна бросаться вперед, чтобы добраться до германских окопов тотчас же после того, как танки взобрались на бруствер и начали анфилировать окопы… Если эти предположения сбудутся, и машины будут сопровождать наступающую пехоту, двигаясь вместе с ней или впереди ее, они пройдут вместе через передовую линию и окажутся на пути ко второй, ранее, чем появится огненная неприятельская завеса, которая окажется позади них».
В этих строчках изложена концепция «пехотного танка» или «танка сопровождения пехоты» как тактического типа.
Суинтон считал, что быстрое и непрерывное наступление имеет больше шансов на то, что танки успешно справятся со своей миссией. В таком случае, следует предусматривать, чтобы продвижение танков было подкреплено своевременным выдвижением подкреплений: орудий, саперов и снабжения. «Необходимость согласования действий всех видов оружия для совместного действия вообще не требует здесь подтверждений, но все же желательно обратить на это особенное внимание, раз организация атаки осложняется появлением нового средства, при том такого, которое отчасти изменяет взаимоотношение всех других… Танки сами по себе не могут выиграть сражение. Они лишь вспомогательное оружие пехоты и предназначаются для разрушения преград, которые до сих пор останавливали продвижение нашей пехоты за передовую линию германцев и не могли (- эти преграды) быть уничтожены (- заблаговременным) артиллерийским огнем. Из этого следует, таким образом, что успех атаки, зависящей от продвижения пехоты, зависит от энергии и сохранности танков». Суинтон указывал, что защитить свои танки от артиллерийского огня неприятеля эффективнее всего с помощью собственного артиллерийского огня и бомбардировки с аэропланов позиций неприятельской артиллерии. Кроме того, было бы неплохо, чтобы атака начиналась под покровом облаков дыма (- или тумана).
Этот многогранный и в тоже время конкретный документ является первой серьезной попыткой выработать тактику применения тяжелых ромбовидных танков на поле боя.
В истории британского танкостроения есть один забавный момент, когда позиция одного военного чиновника повлияла на «гендерное» разделение танков, оказавшее впоследствии значительное влияние на британское и мировое танкостроение. Как следует из английских источников, дело было примерно так. В феврале-марте 1916г. британские танкостроители начали предпринимать практические шаги по развертыванию производства тяжелых пехотных ромбов Mark I. Известно, что их прототип «Мать» имел смешанное пушечно-пулеметное вооружение. Однако начальник Управления вооружений отказался выделять артиллерийские орудия для «сомнительных» машин. Помогло Адмиралтейство, которое выделило морские 57-мм (6-фунтовые) скорострельные пушки «Гочкис» с длиной ствола 40 калибров, но на 150 заказанных танков у моряков не нашлось необходимого количества 57-мм морских орудий. Выход из положения нашел Суинтон. В апреле 1916г. он предложил выполнить половину заказанных танков пулеметными. Таким образом, произошло разделение одного типа на «самцов» (Male) - танки с пушечно-пулеметным вооружением и на «самок» (Female) - танки, вооруженные только пулеметами. Суинтон обосновал свое предложение и тактическими соображениями, из которых следовало, что «самки» будут эффективно уничтожать живую силу, а «самцы» подавлять пулеметы и прикрывать «самок». И те, и другие машины трактовались как один тактический тип «тяжелые пехотные танки», задача которых действовать во взаимодействии с атакующей пехотой, подавляя живую силу и огневые точки противника. Вооружение на оба борта позволяло танку чистить траншею при ее пересечении по обе стороны от себя, либо держать под обстрелом сразу две линии траншей при дефилировании вдоль фронта.
После дебюта своих ромбов на поле боя англичане в начале февраля 1917г. разработали «Наставление №16», в котором, на основе предшествующих мнений теоретиков и первого боевого опыта применения танков, изображались тактические приемы танков пехотного типа, как нового вида оружия.
Тактика полувзвода (2 танка) представлялась следующим образом. Два танка, прорвав заграждения, выходят во фланг атакуемой точке, таким образом, расширяя прорыв по фронту. (Рис.1126)
Рис.1126 – Вверху - схема атаки танкового полувзвода (по Фуллеру), А – атакуемая позиция противника.
Выполнение данного тактического приема на практике.
Двигаясь вдоль траншей противника с тыльной их стороны, танки могут подвергаться воздействию вражеской пехоты из траншей. Поэтому танки непосредственно должны сопровождать две группы пехоты. (Рис.1127)
Рис.1127 – Танк с приданной группой пехоты.
Первая группа, вооруженная бомбометами (гранатометами) или ручными бомбами, есть группа «чистильщиков» или «огневой линии». При движении танков вдоль вражеских траншей эта группа должна нейтрализовать противника, находящегося в окопах, двигаясь при этом, не отставая от танков и не занимая очищенных позиций. Вторая группа, есть группа «поддержки». Ее задача – занимать очищенные от неприятеля окопы. Предусматривалась также надобность в третьей группе пехоты в качестве резерва.
Два полувзвода танков могли действовать как по расходящимся направлениям, так и навстречу друг другу. (Рис.1128)
Рис.1128 – Варианты действия двух танковых полувзводов при прорыве вражеской линии траншей (по Фуллеру).
Рассматривался также вариант, когда при прорыве линии обороны противника двумя полувзводами танков один полувзвод двигался вдоль линии траншей противника, а второй следовал вперед, угрожая отрезать пути отступления врагу. (Рис.1129)
Рис.1129 – Схема действия двух танковых полувзводов с угрозой выхода в тыл противнику.
При назначении в атаку трех танковых полувзводов, подразделениям следовало образовывать т.н. «трезубец» (Рис.1130).
Рис.1130 – Танковый «трезубец».
При употреблении в атаке 12 машин танковый «трезубец» усложнялся. (Рис.1131)
Рис.1131 – Схема атаки 6-тью танковыми полувзводами.
В наставлении указывалось, что с помощью этих простейших построений могут быть составлены различные формы боевых порядков для решения соответствующих задач.
* Танки специальной артиллерии.
В декабре 1915г. французы заканчивали выбор шасси для будущей машины типа «танк», но представления о тактики танков были все еще весьма расплывчатыми.
В литературе считается, что в тот момент большую роль сыграло мнение полковника Эстиенна. В 1916г., став командующим «штурмовой артиллерией», Эстиенн, развивая первоначальную идею, разработал тактику действий, основанную на разделении задач между эшелонами танков. Первый эшелон прорывает оборону противника и действует вне непосредственной связи с пехотой, подавляя огневые точки в глубине пехотной полосы обороны, второй эшелон непосредственно поддерживает пехоту, действуя в ее боевом порядке. После прорыва первой полосы обороны, танки вместе с пехотным десантом на специальных транспортерах, буксируемых танками, продвигаются до артиллерийских позиций.
Тактические задачи, которые должны были решать «танки» по Эстиенну: «Я считаю возможным создание орудий с механической тягой, позволяющих перевозить через все препятствия и под огнём со скоростью, превосходящей 6 км в час, пехоту с оружием, амуницией и пушкой». «Броненосец» (Cuirasse terrestre) должен был преодолевать рвы шириной до 2 м, разрушать неприятельские блиндажи и буксировать за собой (при угле подъема до 20 градусов) бронеприцеп (бронированную повозку) массой 7 т, в которой могло разместиться 20 пехотинцев с вооружением и амуницией (идея танка-бронетранспортера).
Способы применения «броненосцев» по Эстиннну: применение «основывалось на внезапности и массировании с плотностью одна машина на 100 м фронта (по две машины на пехотную роту, движение впереди пехоты), атаку предполагалось начинать на рассвете без артиллерийской подготовки с задачей захватить две первые линии окопов и обеспечить продвижение пехоты.
Отсюда, ТТХ будущей машины: вес 12 тонн, на гусеничных цепях, длина 4 м, высота 1,6 м и ширина 2,6 м; толщина брони 15-20 мм; двигатель в 80 л.с. должен был сообщать скорость хода 3-9 км/ч; вооружение – 75-мм пушка для борьбы с защищенными пулеметными точками (пишут также, что в данной записке Эстиенн указал 57-мм или даже 37-мм орудие – скорее всего, это отражение нескольких спецификаций Эстиенна, но в самой ранней версии, кажется, речь все же шла о 75-мм орудии) и два пулемета для самообороны; экипаж 4 человека.
А вот некоторые обрывки суждений комиссии, состоявшей из артиллеристов и наблюдавшей за испытанием машины Бретона для разрезания проволочных заграждений: армия не нуждается в машине, оснащенной резаком для разрезанья колючей проволоки, поскольку гусеничный трактор, а, следовательно, и боевая машина на его базе, и так способен порвать любое проволочное заграждение; преодоление траншей шириной в 1 м представлялось недостаточным.
Мнение Эстинна смотрелось выигрышно - французских военных все же привлекала идея бронированной гусеничной машины, вооруженной пушкой, идея пулеметной машины с пилой для колючей проволоки была забракована.
На практике французы при проектировании своих первых танков (Schneider CA1 и Char Saint-Chamond М1916/М1917) отступили от некоторых тактических постулатов Эстиенна - не была реализована идея танка-транспортера. Машины строились для решения задачи огневой поддержки наступающей пехоты на поле боя, задача транспортировки пехоты на прицепе была снята. Оба танка имели схожие тактические контуры: главенствующее артиллерийское вооружение вне башни, противоосколочное бронирование. Обе машины официально именовались «штурмовыми артиллерийскими тракторами». Но были и нюансы. Так, СА.1 получил короткоствольную 75-мм пушку с дальностью стрельбы 600 м, а «Сен-Шамон» имел стандартную 75-мм полевую пушку с дальностью 8600 м. Отсюда могло проистекать некое тактическое разделение. Казалось, что СА.1 должны были подавлять огневые точки противника, действуя в порядках наступающей пехоты, а «Сен-Шамоны» могли подавлять огневые точки противника с больших дистанций, и потому они могли быть не связаны с порядками наступающей пехоты и действовать самостоятельно, т.е. практически как САУ. (Рис.1132)
Рис.1132 – Построение танков «Сен-Шамон».
Обращает также на себя факт более толстой лобовой брони на «Сен-Шамоне», что смотрится неким заделом по теме «штурмового танка». CA1 и Char Saint-Chamond М1916/М1917 являются представителями одного тактического типа «средний по массе танк специальной артиллерии».
Директивы, касающиеся первой танковой атаки французов, гласили следующее (ниже цитируется статья подполковника Ферре “Le premier engagement des chars francais” в “Revue d'Infanterie”, опубликована 1 апреля 1936 года): «Танки будут сопровождать атаку пехоты, прокладывая путь через заграждения из колючей проволоки и прикрывая продвижение пехотинцев». «Танки вооружены артиллерийскими орудиями и пулеметами, но их самое мощное оружие - простое продвижение вперед. Они открывают огонь на близкой дистанции - самое большее 200 метров для пушек и 300 метров для пулеметов; с более дальней дистанции они будут стрелять только при чрезвычайных обстоятельствах». «Танки и пехота остаются в тесном взаимодействии на протяжении всего боя, но танки не ждут пехоту, если видят возможность прорваться вперед; как только атака началась, танки продвигаются вперед к своим целям и останавливаются, только, когда встречают препятствия, которые не могут преодолеть собственными средствами. Когда наша пехота догоняет застрявший таким образом танк, она обязана сделать все возможное, чтобы помочь ему преодолеть преграду. Если пехота наталкивается на сопротивление противника, когда танки еще не появились на данном участке, она должна залечь и ожидать вмешательства танков. Танки минуют нашу пехоту и двинутся в расположение противника, подавляя неприятельский огонь. Таким способом танки и пехота окажут друг другу взаимную поддержку в процессе продвижения к их общим целям; они будут ждать друг друга только в том случае, когда их собственные ресурсы не позволят им продвинуться дальше». 23 марта 1917г. вышел дополнительный приказ, целью которого было устранить неопределенность в только что процитированной инструкции. Тогда стало ясно, что от танков требуется приспосабливаться к тактике пехоты.
* Умножение тактических типов.
В 1916г., еще до практического применения первых танков на поле боя, в Британии и во Франции возникли идеи о новых тактических типах танков.
30 января 1916г. (т.е. до испытаний «Большого Вилли») д’Энкурт – лицо, ответственное за строительство «Матери» - в сообщении на имя военного министра Китченера пишет о необходимости постройки нескольких опытных машин с тем, чтобы совершенствовать конструкцию в целях создания более мощного танка.
14 февраля 1916г., через 2 дня после принятия решения о строительстве танков, Суинтон пишет для Committee of Imperial Defence документ, озаглавленный "TANKS". Автор предлагал улучшить конструкцию «Матери», или, как он писал: «разработать другой более «превосходный» тип танка», который будет иметь противоснарядную броню, защищающую его и от воздействия фугасных снарядов немецкой полевой артиллерии (обычный калибр 77-мм) и от воздействия скорострельных орудий меньших калибров. Это замечание Генштаб адресовал в качестве рекомендации в The Tank Supply Committee. В замечании говорилось, что при проектировании новой машины следует учитывать, что она должна быть защищена от огня полевой артиллерии, иметь два 6-pdrs (57-мм) орудия, развивать максимальную скорость 6 mph (6 миль/час, ок. 10 км/ч), пересекать ров шириной 10–12 ft, высота стенки которого с одной стороны составляла бы 6 ft, а высота противоположной стенки составляла бы 4 ft 6 inch. По сути, мнение Суинтона и рекомендации Генштаба положили начало по теме сразу нескольких тактических типов «танка прорыва» или «тяжелого танка», «штурмового танка», поскольку, априори, тяжелобронированная машина могла более эффективно выступать тараном, совершая прорыв обороны противника, чем Mk I, имевший слабую противопульную защиту. Примечательно, что первый проект по этой теме имел характерное название Flotilla Leader, т.е. предполагалось, что тяжелобронированный танк должен будет возглавлять атаку легкобронированных танков, следовательно, выступать не в роли пехотных машин, а как танк прорыва. Стерн полагал, что достаточно будет иметь всего 20 машин этого класса, исходя из того, что группе из 9 пехотных ромбов, следовало придавать один тяжелый танк прорыва.
В июне 1916 года полковник Эстиенн во главе специальной миссии отправился в Англию для ознакомления с работами над «сухопутными кораблями». Английские тяжелые танки произвели на полковника сильное впечатление, но он творчески переосмыслил роль тяжелых машин, как некий таран, способствующий пехоте, поддерживаемой средними танками штурмовой артиллерии, при прорыве вражеской обороны. Он считал, что во Франции следует активно развивать тему тяжелобронированных танков прорыва, способных возглавлять атаку: ««именно тяжелые танки должны возглавлять атаку».
Второй вывод Эстиенна заключался в том, что в дополнение к тяжелым и средним танкам понадобятся многочисленные легкие и подвижные боевые машины для непосредственного сопровождения атакующей пехоты. К тому времени французская армия отработала тактику «подвижного пехотного огня» – при атаке в пехотных цепях двигались бойцы с ручными пулеметами, непрерывным огнем прижимающие противника к земле и подавляющие его огневые точки. Первыми в окопы противника врывались подготовленные штурмовые группы. В помощь таким группам, по мнению Эстиенна, следовало придавать легкий (пулеметный) танк, который выполнил бы роль «бронированного застрельщика», т.е. усилил бы огневую мощь наступающей пехотной цепи и штурмовой группы огнем своего станкового пулемета. Подобная машина мыслилась Эстиенну, как относительно небольшая по габаритам, с пулеметным вооружением, с противопульным бронированием, с максимальной скоростью до 12 км/ч. Эта идея перекликается с идей платформы для станкового пулемета, которую Суинтон выдвигал осенью 1914г. и аналогичным мнением Пороховщикова. Эстиенн изложил основные особенности «легкого пехотного танка»: «Я считаю возможным построить очень легкий танк… Благодаря своей относительной мощности и расположению гусениц на колесах довольно большого диаметра, выдающихся вперед за шасси, пулеметный танк сможет проходить по очень тяжелой почве». К достоинствам такого танка относилась и возможность быстрой переброски по обычным дорогам на соответствующих грузовиках. Французские военные подвергли критике «легкий пехотный тип» Эстиена за пулеметное вооружение. Тогда внесли коррекцию, что для усиления огневой мощи легких пулеметных танков, треть машин будет иметь вместо пулемета 37-мм орудие. Как показало скорое будущее, мера с 37-мм пушкой оказалась недостаточной. Массу легких пехотных пулеметных и пушечных танков решили усилить машиной вооруженной еще более мощной 75-мм артиллерией - Renault FT-17 75 BS, которая выглядит уже как тип танка огневой поддержки.
В высказываниях Эстиенна помимо типа «легкого пехотного танка» или «бронированного застрельщика» можно уловить еще одну мысль - о машине «помощника пехотинца». Представляется, что этот тип мыслился как машина, еще меньшая по габаритам, чем «бронированный застрельщик». Такая машина могла быть многоцелевой: включаться в боевые порядки пехоты на поле боя, обеспечивать снабжение пехотного подразделения (например, отделения или взвода), служить легким тягачом, транспортером пехотинцев – иными словами, выполнять роль «моторизованного пехотинца». В годы WWI практически реализовать идею «помощника пехотинца» смогли американцы. В 1918г. они малой серией построили «сверхлегкий по массе танк сопровождения пехоты» Ford 3-Ton M1918.
И, наконец, в сентябре 1916г. Эстиенн высказал мысль о необходимости танков, которые могли бы управлять линейными танками на поле боя, т.е. на поле боя должны были появиться и действовать специальные машины – командирские танки: «Считаю, что подразделения единицы штурмовой артиллерии (то есть танки – прим.перев.) должны маневрировать на поле боя, поэтому необходимо предусмотреть для их управления командирские танки, имеющие следующие характеристики:
- скорость на местности 10 км/ч;
- преодоление рвов шириной 1 метр;
- экипаж 4 человека;
- вооружение из одного или двух пулеметов и 37-мм пушки, которые могли бы вести огонь вперёд и по бортам. Бронирование следует усилить до 15 мм. Имеет смысл предусмотреть постройку 50 командирских танков».
Такая спецификация возникла из умозрения, что танковые части не только атакуют статические позиции противника, но должны маневрировать на поле боя, предупреждая перемещения войск врага вглубь и по фронту. Эстиенн считал, что командирам танковых частей потребуется более маневренные бронированные вооруженные транспортные средства, способные вести преследование или прикрывать отступление. Другими словами, Эстиенн, по сути, описал задачи присущие танку как таковому.
В общем, Эстиенн так представлял себе образцовую танковую тактику: «Решительное наступление начнется вслед за атакой тяжелых танков, которые послужат тараном, прокладывающим путь сквозь полосу сплошных заграждений, и не только для пехоты, но также и для артиллерии на конной тяге, и для других танков. Пехотинцы будут следовать непосредственно за легкими танками, их верными и неразлучными спутниками, и они будут полностью уверены в том, что успех, достигнутый в первый день, даст наступлению добавочный импульс, вместо того чтобы истощить его силы» (Dutil, 26).
Осенью 1916г., после начала боевой службы Mk I, конструктор «Маленького Вилли» Триттон решил разработать более легкий, но более быстроходный и дешевый тип танка. Теоретически необходимость дополнительного тактического типа обосновывалась тем, что в помощь малоподвижному «тяжелому пехотному танку» необходим тип легкого быстроходного танка, который мог бы действовать совместно с кавалерией, развивая в глубину прорыв, совершенный тяжелыми танками, вести преследование противника. Позже это мнение распространилось и среди военных, которые поняли также, что необходимо дополнить парк тяжелых ромбов более лёгкими танками, способными оперативно действовать в тылу противника. Наиболее последовательным приверженцем этой идеи был начальник штаба Танкового корпуса полковник Дж. Фуллер. Он раскрывал концепцию маневренного типа следующим образом: «кавалерийский» танк должен обладать достаточным запасом хода и высокой скоростью пусть даже в ущерб пушечному вооружению. Фуллер и некоторые другие офицеры ТК даже занялись разработкой тактики «крейсирующих» танков, которую они активно отстаивали в конце войны и в послевоенное время.
* Немецкий подвижный форт.
Германцы первое время не могли определиться с тем, как должна выглядеть будущая машина в тактическом смысле: как вооруженный тягач-транспортер или как боевая машина, предназначенная для самостоятельных действий на поле боя. Довольно быстро был найден компромисс – создать унифицированное шасси, годное и под тяжелый тягач, и под боевую машину. И в том, и в другом случае оговаривалось, что машины на таком шасси должны были развивать скорость до 12 км/ч, преодолевать рвы шириной 1,5 м и подъем крутизной 30°. В отношении боевой машины представлялось, что на поле боя она будет выступать в роли «подвижного форта», приспособленного более для круговой обороны, нежели для прорыва обороны противника или поддержки пехоты. Предполагалось, что эти машины будут иметь противоснарядную броню. Таким танком стал A7V. В отличии от англичан и французов, немцы рассматривали свои первые танки как самостоятельные, даже изолированные от других родов войск на поле боя тактические единицы. Весной 1918г. Ставка Главного Командования издала инструкцию «Взаимодействие танков с пехотой», гласившую, между прочим: «Пехота и танки продвигаются независимо друг от друга… При движении с танками пехота не должна подходить к ним ближе 200 шагов, так как по танкам будет открыт артиллерийский огонь». То есть, по сути, взаимодействие танков с другими родами войск исключалось.
Любопытно, что русские предполагали, что немцы будут использовать свои будущие танки именно в роли «подвижного форта». Например, в приказе командующего войсками Юго-Западного фронта генерала А. А. Брусилова № 0234 от 8 января 1917 года, в частности, сообщается: «Необходимо сосредоточенный огонь по «тэнку» направлять с возможно большего фронта…Шрапнельный огонь необходим по сопровождающей «тэнк» пехоте, которая будет стремиться воспользоваться «тэнком» как подвижным фортом…». Правда, русские считали, что немецкая пехота будет прятаться под защитой брони подвижного форта, в то время как немцы исключали такую возможность.
* Качественный скачок.
Довольно скоро в конце января 1917г. немецким командованием было предложено создать еще более тяжелые машины - «сверхтанки», т.е. танки колоссальных размеров для прорыва французских позиций на Западном фронте. Ставка Главного Командования, совместно с Инспекцией автомобильных войск, немецкой армии сформулировала требования к танку сверхтяжелого типа массой до 150 тонн. По требованию заказчика в качестве силовой установки предполагалось использовать два бензиновых двигателя мощностью 250-300 л.с. Бронирование составляло 30 мм, что должно было обеспечить защиту от огня полевой артиллерии калибром не более 75-80 мм. В свою очередь, вооружение немецкого танка включало бы четыре орудия калибром 57-77-мм, четыре 7,92-мм пулемета MG08 и два огнемета. Длина танка заметно превышала бы 10 метров, что позволило бы преодолевать рвы шириной до 4 метров.
Параллельно с разработкой A7V немцы выдвигали идею и пытались реализовать тип «многоцелевого танка». Представлялось, что это должны быть лёгкие маневренные машины массой 6-7 т, способные как поддерживать пехоту, так и совершать рейды в тыл противника и возвращаться назад. Первоначальные требования к легкому многоцелевому танку были такими: экипаж 2-3 человека; вооружение – 57-мм пушка или два пулемета; наличие лючков для стрельбы из личного оружия; толщина брони не менее 14 мм; упругая подвеска; скорость движения по ровной местности с грунтом средней твердости – 12-15 км/ч; удельное давление на грунт около 0,5 кг/см.кв.; ширина перекрываемого рва – 2 метра и способность брать подъемы крутизной до 45°; поворотливость на любом грунте; время действия без пополнения запаса горючего и боекомплекта – до 6 часов; масса не выше 8 тонн. Позже добавилось уточнение, что машина должна иметь вращающуюся башню под основное вооружение.
К концу войны немцы вышли на понятие типа «штурмового танка». Конструкция машин этого типа должна была обеспечивать оптимальное сочетание таких показателей, как огневая мощь, подвижность и защищенность. Тип предназначался для штурмовки позиций врага. Первоначально речь шла о легкой по массе машине с 47-мм или 57-мм пушкой и пулеметом (Leichte tank Krupp). К концу войны появился проект среднего по массе «штурмового типа» - проект Oberschlesien.
Во Франции в 1918г. появился даже проект двухсекционного штурмового танка или «штурмового танка повышенной проходимости» (Char Varlet 1918).
К теме «штурмового танка», правда тяжелого по массе, подошли и итальянцы. Преобладало мнение, что новая машина типа «танк» должна быть гусеничной и полностью бронированной, способной поддержать пехоту в атаке и провести «зачистку» траншей противника. Соответственно, требовалось обеспечить защиту танка от огня полевой артиллерии и оснастить его вооружением с максимально возможными секторами обстрела. Таким образом, Италии нужен был танк, способный преодолевать значительные препятствия и оснащенный пушечно-пулеметным вооружением. С другой стороны, итальянский FIAT 2000 в тактическом смысле вполне смотрится, как «тяжелый танк прорыва».
В годы войны большой задел по тяжелому танку прорыва выполнили французы - FCM 2C/Char Lourd 2C. После начала боевого применения легких танков «Рено» выяснилось, что танкам массой 6-7 т подчас сложно преодолевать глубокие проволочные заграждения – бывали случаи, когда машины останавливались, намотав на приводной механизм колючую проволоку, и становились легкой добычей немецкой артиллерии. Из этого явления следовало, что предварять атаки укрепленных позиций должны все же тяжелые танки, за которыми шли пехотинцы, а в помощь пехоте уже могли выделятся легкие танки, которые могли располагаться либо в порядках наступающей пехоты, либо непосредственно за пехотой. В этой связи красноречив отрывок одного из приказов французской армии, изданный летом 1918г.: «Танки будут следовать за пехотой и поддержат ее в случае необходимости». Ясно, что для усиления легких танков французы (особенно в преддверии штурма основных оборонительных позиций германцев) были весьма заинтересованы в разработке типа тяжелого танка прорыва.
К концу войны англичане, французы и немцы подошли к идее многоцелевого танка. Такая машина должна была выполнять задачи «пехотного типа», «штурмового типа» и «маневренного типа», т.е., заняв все тактические танковые ниши, за исключением, тяжелых и сверхтяжелых танков прорыва, артиллерийских машин огневой поддержки и сверхлегких «помощников пехоты».
* Единая тактическая классификация.
Итак, из вышеизложенного попробуем вывести некую единую тактическую классификацию танков данного периода, однако прежде коснемся значения массы танков в тактико-техническом аспекте.
Для бронетанковой техники важное тактико-техническое значение имеет масса объекта. Масса может характеризовать и геометрические показатели объекта, и его защищенность (бронирование) и импульс воздействия на препятствия. Отношение массы танка к мощности силовой установки во многом обуславливает характеристики подвижности машины: скорость, запас хода, маневренность. По этим причинам в классификации танков, как правило, указывается принадлежность танка к определенному «этажу» массы. Каждый «этаж» включает в себя определенный диапазон массы от и до. На данном Этапе выделяются следующие «этажи» массы: сверхлегкие по массе танки, легкие по массе танки, средние по массе танки, тяжелые по массе танки, сверхтяжелые по массе танки. Значения диапазонов для «этажей», характерные для данного Этапа сведены в Таблицу масс.
Таблица масс Синего Этапа
|
сверхлегкие по массе танки |
легкие по массе танки |
средние по массе танки |
тяжелые по массе танки |
сверхтяжелые по массе танки |
|
до 4т включительно |
4-10т
|
10-24т
|
25-70т
|
более 70т
|
Следует заметить, что определения «легкий танк», «средний танк», «тяжелый танк» и «сверхтяжелый танк» - без уточнения «по массе» - обозначают не только массу танка, но, главным образом, его тактическое назначение. Например, исторически закрепилось, что «средний танк» может одинаково хорошо решать разные тактические задачи (на поле боя, на оперативном просторе) – т.е. является «многоцелевым». А вот «средний по массе пехотный танк» предназначен для поддержки пехоты на поле боя (имеет небольшую скорость и малый запас хода). В свою очередь, «средний по массе кавалерийский танк» предназначен для действий на оперативном просторе (имеет значительную скорость и большой запас хода). В двух последних случаях замечание «средний по массе» имеет непосредственное отношение к значениям массы.
На Синем Этапе мирового танкостроения удалось распознать 7 тактических классов:
Позиционные типы
Типы эрзац танков
Артиллерийские типы
Пехотные типы
Штурмовые типы
Маневренные типы
Многоцелевые типы
|
Тактический класс Позиционные типы (с 1874г.) |
||||||||||||||||||||||||||||
|
Тактические типы: Подвижный форт
Тяжелый по массе позиционный танк
|
Позиционные типы – это малоподвижные машины, предназначенные для ведения самостоятельных действий (без тесного взаимодействия с другими родами войск). В данном Этапе выделяются два тактических типа: «подвижный форт» и «тяжелый по массе позиционный танк». Все типы рассматривались в качестве подвижных укреплений. Машины первого типа имели множественное пушечно-пулеметное вооружение, установленное по периметру. Машины второго типа имели одну пушку среднего калибра и пулеметы по периметру, или только пулеметы по периметру.
|
Тактический класс Типы эрзац танков (с 1903г.) |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Тактические типы: Сухопутный броненосец
Сухопутный линкор
Танк-транспортер
Танк легкий по массе
Танк средний по массе
Танк тяжелый по массе
Бронированная вооруженная вездеходная машина
Танк-тягач
Тактический подкласс Бронетрактора Тактические типы: Бронированный гусеничный трактор
Бронированный полугусеничный трактор
Бронированный колесный трактор
Тактический подкласс Траншейный истребитель Тактические типы: Высококолесный траншейный истребитель
|
Термин «эрзац» обозначает неполноценный заменитель чего-либо. Эрзац танками в литературе, как правило, называют бронетрактора. В контексте данной работы термин «эрзац» распространен на более широкий круг машин, весьма отличающихся конструктивно. В целом, эрзац танки имеют отдельные тактические характеристики танков - например, бронирование, относительно высокую проходимость. На заре танкостроения не было четких тактических представлений, поэтому спорные, в тактическом смысле, типы также отнесены к эрзац танкам. Предполагается, что эрзац танки могут решать некоторые тактические «танковые» задачи на поле боя, при этом способы их применения точно не очерчены.
В классе «Типы эрзац танков» выделяется подкласс «Бронетрактора». В эту группы включены все машины, которые представляют собой бронированные вооруженные сельскохозяйственные, промышленные трактора или трактора-тягачи, которые использовались в качестве танков. Подгруппа имеет три тактических типа: «бронированный гусеничный трактор», «бронированный полугусеничный трактор» и «бронированный колесный трактор». В данном случае акцент на технический признак (тип движителя) уточняет возможности или ограничения по тактической характеристике «проходимость».
Бронетрактора иногда именуют суррогатными танками. Смысловая коллизия в данном случае сводится к следующему: объект на базе трактора с функцией танка не является танком (это утверждение в нашей работе не имеет значения), а подобный объект на специальной базе является таковым. В сжатой форме - функциональное назначение одно и то же, а классификационные ниши бронетракторов и танков разные. Впрочем, смысл этой терминологии уместнее разбирать не в теме тактической классификации, а в теме технических Концепций.
Хронологически первыми тактическими типами в данном тактическом классе являются «сухопутный броненосец» и «сухопутный линкор». Боевые машины, отнесенные к этим типам, предназначались для установления господства над противником на поле боя, путем уничтожения его живой силы и разрушения укреплений. Планировалось, что они могли бы иметь способность к преодолению больших расстояний в автономном режиме. Отличие «сухопутного броненосца» от «сухопутного линкора» заключается в отсутствии у первого мощного артиллерийского вооружения на борту.
Машины, чье тактическое назначение установить невозможно даже гипотетически (в том числе, и по косвенным признакам) сведены в тактический тип «бронированная вооруженная вездеходная машина».
В подкласс «Траншейных истребителей» выделены машины, предназначавшиеся исключительно для зачистки окопов противника от живой силы. «Высококолесные траншейные истребители» характеризуются ведущей чертой конструкции – колесами диаметром более 2 м.
В классе «Типы эрзац танков» есть несколько тактических типов с определением «танк».
В двух из них «танк-транспортер» и «танк-тягач» указаны машины, которые имели двоякий тактический смысл. Впоследствии из идеи танка-транспортера выпестовалась вполне себе самостоятельная тактическая концепция пехотного бронетранспортера, а идея танка-тягача близка к идеи коммуникационного танка
Наконец, в тактическом классе эрзац танков появляются тактические типы, в которых фигурируют машины, которые создавались, исходя из определенных представлений, о танках как таковых и имевших, в общем, танковые очертания: «танк легкий по массе», «танк средний по массе», «танк тяжелый по массе». Однако это все были опытные машины, тактика применения которых на поле боя не была ясно определена. Поэтому машины, отнесенные к этим тактическим типам, также угодили в класс эрзац танков.
|
Тактический класс Артиллерийские типы (с 1903г.) |
||||||||||||||||||||||||||||
|
Тактические типы: Бронированная самоходная пушка, движимая гусеничной системой
Подвижный артиллерийский форт
Средний по массе танк специальной артиллерии
Тактический подкласс Танки огневой поддержки Тактические типы: Легкий по массе танк огневой поддержки
|
° Выпущено 400 шасси.
°° Указано количество выпущенных шасси.
В машинах, отнесенных к данному тактическому классу, доминирует идея огневой артиллерийской мощи, причем, речь может идти, как о крупных калибрах, так и о средних. В последнем случае, как правило, на шасси линейного танка устанавливалась более мощная артиллерийская система с тем, чтобы танки с таким вооружением, находясь в строю линейных танков, усиливали их огневую мощь. Подобные танки составляют подкласс «Танки огневой поддержки». На данном Этапе этот подкласс представлен одним тактическим типом «легкий по массе танк огневой поддержки».
Все прочие машины этого тактического класса явно тяготеют к идее САУ. Название первого исторического тактического типа артиллерийского танка гласит: «бронированная самоходная пушка, движимая гусеничной системой» - только определение «бронированная» немного отделяет его от первых САУ, не имевших, как правило, полного бронирования. Машины типа «подвижный артиллерийский форт» выделялись могущественным доминирующем орудием. Следующий тактический тип «средний по массе танк специальной артиллерии», помимо полного бронирования, от САУ отличается тем, что применялся как танк.
|
Тактический класс Пехотные типы (с 1915г.) |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Тактический подкласс Тяжелые пехотные танки Тактические типы: Тяжелый по массе пехотный танк
Тактический подкласс Средние пехотные танки Тактические типы: Средний по массе пехотный танк
Тактический подкласс Легкие пехотные танки Тактические типы: Легкий по массе пехотный танк
Тактический подкласс Танки сопровождения пехоты Тактические типы: Сверхлегкий по массе танк сопровождения пехоты
|
° Возможно, в качестве танков построено 60 шт., остальные шасси получили другое назначение.
°° 5 машин от этого количества сразу строились в качестве экспериментальных машин без вооружения.
°°° Предположительно.
В класс пехотных танков отнесены машины, которые разрабатывались для взаимного действия на поле боя с пехотой. Машины различались по габаритам и массе, но были и общие тактические признаки – противопульное бронирование, малая скорость (2-5 км/ч), небольшой запас хода. В зависимости от массы танка выделяются подклассы «Тяжелых пехотных танков», «Средних пехотных танков» и «Легких пехотных танков».
Машины тактического типа «тяжелый по массе пехотный танк» отличались большими габаритами, особенно по длине. Делалось это намеренно с целью обеспечить хорошую проходимость по полю боя с многочисленными вертикальными и горизонтальными препятствиями. Машины этого тактического типа могли иметь гендерное разделение на «самок» - танки с пулеметным вооружением и «самцов» - танки со смешанным пушечно-пулеметным вооружением. Предполагалось, что «самки» будут поражать живую силу и очищать траншеи, а «самцы» поддерживать их огнем, подавляя огневые пулеметные точки и артиллерийские позиции. Каждой машине на поле боя придавалась собственная небольшая пехотная группа. Тяжелые по массе пехотные танки, как правило, предвосхищали последующую атаку масс пехоты.
Тактический тип «средний по массе пехотный танк», видимо, смотрелся неким компромиссом – уменьшение габаритов машины (а, следовательно, и большей неуязвимости от огня противника) при незначительной потере проходимости через широкие препятствия.
Тактический тип «легкий по массе пехотный танк», имея незначительные габариты, но хорошее сочетание массы к силе двигателя, мог неплохо маневрировать на поле боя и действовать в самой гуще порядков наступающей пехоты, выполняя разнообразные задачи – от уничтожения проволочных заграждений до уничтожения живой силы и огневых точек противника. В этом тактическом типе также наблюдалось разделение на пулеметные и пушечные машины.
Наконец, тактический тип «сверхлегкий по массе танк сопровождения пехоты» создавался как платформа под мобильный станковый пулемет, в дальнейшем идея приобрела вид «застрельщика» или «лучшего друга пехотинца». Название тактического типа звучит несколько усложненно для того, чтобы подчеркнуть, что представленные в данном тактическом типе танки, предназначались, в первую очередь, для выполнения задач на поле боя, а не прочих функций (транспорт, связь), которые позже «прилепились» к «помощникам пехотинца».
|
Тактический класс Штурмовые типы (с 1916г.) |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Тактические типы: Легкий по массе штурмовой танк
Средний по массе штурмовой танк
Штурмовой танк повышенной проходимости
Тактический подкласс Танки прорыва Тактические типы: Тяжелый танк
Сверхтяжелый танк
Тактический подкласс Огнеметные танки Тактические типы: Тяжелый по массе огнеметный танк
|
° Предположительно.
В класс «Штурмовые типы» сведены танки, назначение которых возглавлять атаку пехотных танков (или танков других тактических типов), взламывать оборону противника или действовать на передней линии в условиях сильного артиллерийского огня со стороны противника. Предполагалось, что машины этого класса должны иметь тяжелое противоснарядное бронирование, но на данном Этапе танкостроения это условие не всегда выполнялось.
Самым многочисленным тактическим типом данного класса является тип «тяжелый танк». В машинах этого типа сочетается, как правило, толстое бронирование и многочисленное вооружение.
Тактический тип «сверхтяжелый танк» подразумевает, что машины этого типа имеют значительные габариты и бронирование в ущерб другим тактико-техническим характеристикам (например, маневренности, проходимости, скорости и т.д.).
Тактический тип «легкий по массе штурмовой танк» включает в себя небольшие машины, но лучше вооруженные и бронированные, чем машины прочих типов, имеющих сходные показатели по массе.
Тактический тип «средний по массе штурмовой танк» включает в себя машины, имеющие более сбалансированные показатели по габаритам, нежели машины типа «тяжелый танк», но имеющие хорошее вооружение, а бронезащита их (как правило, противоосколочная) выше, чем у машин подобной массы прочих тактических типов.
Машины тактического типа «штурмовой танк повышенной проходимости», видимо, не имели противоснарядного бронирования, хотя обладали разносторонним вооружением и предназначались для штурма позиций противника в условиях очень плохой проходимости.
Тактический тип «тяжелый по массе огнеметный танк» указывает на то, что тактика применения таких машин зависит от возможностей его основного вооружения – огнемета.
|
Тактический класс Маневренные типы (с 1916г.) |
||||||||||||||||
|
Тактические типы: Средний по массе маневренный танк
Тактический подкласс Средние кавалерийские танки Тактические типы: Средний по массе легкий кавалерийский танк
|
Маневренные типы выросли из мнения, что нужны не только танки, способные действовать непосредственно на поле боя, но и танки, способные поддерживать или сопровождать конницу, вводимую в оперативный прорыв. Отличительной особенностью таких машин стали относительно большая скорость и большой запас хода.
Первыми в этом классе появились машины, которые задумывались как «легкие кавалерийские», но по массе они вошли в нишу средних танков данного Этапа. Эти машины отличались пулеметным вооружением и жесткой тракторной ходовой, в принципе негодной для маневренных танков, поэтому эти танки выделены в тактический тип «средний по массе легкий кавалерийский танк». Данный тактический тип включен в подкласс «Кавалерийские танки». К данному подклассу отнесены и первые британские «средние» танки.
|
Тактический класс Многоцелевые типы (с 1917г.) |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Тактический подкласс Средние многоцелевые танки Тактические типы: Средний по массе командирский танк
Средний танк
Тактический подкласс Легкие многоцелевые танки Тактические типы: Легкий танк
|
Машины многоцелевого типа создавались из расчета, что нужен танк, который с одинаковым успехом мог бы действовать как на поле боя в роли пехотного танка или самостоятельно, так и на оперативном просторе в роли кавалерийского танка или самостоятельно.
Первой машиной, которая предназначалась для выполнения нескольких тактических задач был средний по массе французский командирский танк - Le char de Commandement.
Машины, относящиеся к типу «средний танк» могли быть и «самками» (несколько пулеметов), и «самцами» (пушечно-пулеметное вооружение), обладали противопульным бронированием, но имели относительно большую скорость и запас хода.
Машины, относящиеся к типу «легкий танк» являлись носителями одного пулемета или малокалиберного орудия, обладали меньшими, чем танки типа «средний танк», габаритами, при схожих характеристиках в части скорости и запаса хода.
Машина данного Этапа, отнесенная к типу «легкий по массе командирский танк» является неким симбиозом черт машин, отнесенных к типам «средний танк» и «легкий танк». В рассматриваемое время машина типа «легкий по массе командирский танк» не обладала специфическими техническими опциями (радиосвязь), характерных для командирских машин следующих поколений. Предполагалось, что «легкий по массе командирский танк» будет действовать в строю линейных, например, пехотных танков и, пользуясь своими лучшими скоростными характеристиками и маневренностью, сможет усиливать своим появлением (танк этого типа имел пушечно-пулеметное вооружение) проблемные участки боя.
* Пробы жанра.
В сентябре-октябре 1916г. танки пытались применять группами по 2-3 машины - пушечные против пулеметов противника, пулеметные – против живой силы. Боевой опыт первых танков выявил их главную ценность, как оружия, оказывавшего мощный психологический эффект на противника. Дальнейшее применение танков в первой половине 1917г. выявило массу недостатков этих машин, главными из которых казались незащищенность от артогня, малая подвижность и техническое несовершенство. Последнее обстоятельство исправлялось за кульманами инженеров, а вот для решения первых двух пошли по пути совершенствования тактики применения танков, обозначив путь к идее танкового блицкрига.
Весной 1917г. в битве при Аррасе (9 апреля – 16 мая 1917г.) англичане вновь опробовали свое новое оружие – танки. Всего было задействовано 60 машин (15 Mk I и 45 Mk II). Это количество машин распределили между тремя армиями. Таким образом, плотность составляла 1,3 танка на 1 км фронта (на направлении главного удара - 6-8). Предполагалось, что танки будут действовать группами от 2 до 8 машин. В начале операции с одной из колонн танков, двигавшейся к исходному пункту атаки, по причине слабого оттаявшего грунта и непрочности гати случилась оказия - 6 машин провалились в смесь глины и воды, где накрепко застряли. (Рис.1133)
Рис.1133 – Застрявшие в грязи танки Mk II, апрель 1917г.
Во время самой атаки 9 апреля в грязи застряли в общей сложности еще 12 машин. (Рис.1134)
Рис.1134 – Битва в грязи, апрель 1917г.
Кроме того, на направлении главного удара, где применялось сразу 32 машины, англичане столкнулись с организованным сопротивлением противника - на 1 танк приходилось 10 германских орудий.
Добившись 9 апреля некоторого тактического успеха, весь следующий день британцы занимались выкапыванием собственных танков из грунта, только 11 апреля танки вновь смогли присоединиться к наступающей пехоте. Танки действовали тремя группами: 6, 4 и 11 машин на направлении главного удара. Танки практически не вошли в соприкосновение с собственной пехотой и действовали как «штурмовая артиллерия»: двинулись вдоль германских окопов, обстреливая их и, загоняя под землю (Рис.1135).
Рис.1135 – Ромб движется вдоль линии германских окопов.
При этом экипажи, находившиеся в небронированных Mk II, несли сильные потери от пулеметного огня, когда немцы применяли бронебойные пули.
2 или 3 танка с приданной пехотой прорвались все же вглубь немецкой обороны. Однако немцы тотчас организовали контратаку. В результате, 2 танка попали в руки германцев в качестве трофеев.
События 11 апреля 1917г. продемонстрировали ошибочность точки зрения, что танкам не нужен заградительный огонь собственной артиллерии, мол, они способны самостоятельно поддерживать себя огнем во время атаки. В очередной раз вскрылось, что пехота и танки не умеют согласовывать свои действия должным образом.
В период с 12 по 20 апреля, как пишет Фуллер, «все операции танков были второстепенного характера», что можно перевести в том смысле, что танки практически не принимали участия в боевых столкновениях. К 20 апреля исправили 30 танков, которые эпизодически применяли в конце апреля – начале мая. Хотя танки были слишком рассредоточены, чтобы обеспечить крупномасштабный успех, однако в некоторых отдельных районах они выполняли весьма полезные задачи. Генерал Хейг отметил «отличную работу танков», которые «спасли много жизней». Кроме того, англичане установили, что немцы на тот момент не обладали серьезной противотанковой обороной.
К середине мая битва при Аррасе завершилась. Несмотря на то, что общий вклад танков во время операции выглядел скромным, британцы приобрели опыт по взаимодействию пехоты, танков и артиллерии.
В целом, танки в той ситуации оказались малоэффективны – снизилось даже их значение как психологического оружия, поскольку немцы стали вырабатывать тактику борьбы с танками. Однако во время сражения при Аррасе и союзники начали совершенствовать тактику применения танков. Англичане, видимо, осознали, что успешное применение нового оружия зависит от комплекса мер, главными из которых являются: тесное взаимодействие танков с артиллерий и пехотой.
Во время боев при Аррасе командирам танков стало вменяться в обязанность заполнять отчет о работе танка в бою, т.н. «Боевая реляция команды танка». В сем документе требовалось весьма предметно расписывать время действия машины в бою, выполнявшиеся задачи, расход боеприпасов, маневры на поле поя, количество уничтоженного противника, характер повреждений, если таковые имели место.
Ниже приводятся образцы подобных документов.
|
«Боевая реляция команды № Д.6 Танк №505, 09.04.1917г. Командир лейтенант А.
Войсковая часть, которой был придан танк 14 дивизия Время выезда танка для действий 6ч. 20 мин. утра 9 апреля 1917г. Нулевое время 5ч. 30 мин. утра (14 дивизия выступала в 7ч. 30 мин. утра) Напряжение и свойство неприятельского огня усиливался по мере движения танка вдоль линии Гинденбурга Истрачено патронов 3500 Потери не было Положение танка после боя попал в крупный танковый капкан и поврежден снарядом Состояние танка после боя попорчен артиллерийским снарядом Полученное предписание. Атаковать телеграфный холм с пехотой 14 дивизии в 7ч. 30 мин. утра 9 апреля 1917г., затем выступать вдоль линии Гинденбурга в Невиль-Витас. Ждать на сборном пункте к северо-востоку от Невиль-Витаса, пока пехота не подойдет к Ванкуру. Наступать с пехотой к Ванкуру и поддержать ее по мере необходимости. Описание действий. Танк выехал из исходного пункта в Борен в 6ч. 30 мин. утра 9 апреля 1917г., прошел линию нашего фронта в 7ч. 27 мин. утра, атаковал вместе с пехотой телеграфный холм в 7ч. 30 мин; затем продолжил движение к Невиль-Витасу вдоль линии Гинденбурга. В пункте, отстоящим на 1000 ярдов к северо-востоку от Невиль-Витаса, танк попал в капкан, состоявший из большой ямы, тщательно прикрытый дерном. Я и сержант Б. немедленно вышли из танка и отправились предупредить об этом другие танки, несмотря на артиллерийский огонь. (Подпись) лейтенант А. Офицер команды танка Д.6». |
|
«Боевая реляция команды № Д.9 Танк №716, 23.04.1917г. Командир лейтенант Х.
Войсковая часть, которой был придан танк 51 дивизия Время выезда танка для действий 5ч. 12 мин. утра Нулевое время 4ч. мин. утра
Напряжение и свойство неприятельского огня сильный
Истрачено патронов около 220 шестифунтовых снарядов, 14 пулеметных лент к пулемету Люиса Потери четверо Положение танка после боя Н. 24. в. 3. 9. (лист 51 В)
Состояние танка после боя попорчен, правая гусеница очень ослаблена
Полученное предписание. Очистить лес Маунт, Плезант, Рё и северный край селения. Описание действий. Т.к. времени, данного танкам для перехода от места сосредоточения к исходному пункту, оказалось недостаточно, мой выезд задержался на 20 минут. Узнав, что другая машина, которая должна была действовать со мной, выбыла из строя, я поехал один к виадуку железной дороги, где задержался на несколько минут из-за множества разложенных ящиков, которые пришлось убирать, и баррикаду из мешков с песком, через которую я не мог проехать. Я скоро догнал пехоту, которая была задержана огнем пулеметов в лесу Маунт-Плезант. По ее просьбе я изменил свой маршрут и поехал на северную сторону леса, шедшую параллельно окопам, занятым нами с южной стороны леса, а неприятелем – с северной. Мне было сказано, что партия бомбометателей будет следовать за мной к окопам. Очистив этот лес, я вернулся к селенью Рё, где я снова встретился с пехотой, обошедшей лес Маунт-Плезант с другой стороны, где ее снова задержал огонь пулеметов, спрятанных в строениях. Наш заградительный огонь мог быть только очень слабым, судя по сравнительно малому количеству повреждений, нанесенных строениям. Здесь я истратил 200 патронов (- т.е. снарядов) для шестифунтовых пушек. Трудно установить с точностью количество пулеметов, выведенных из строя. Одним из моих лучших предметов действий была партия около 30 человек, которых мы выбили шестифунтовыми пушками из дома и затем расстреляли огнем пулеметов Люиса. Я уверен, что, по крайней мере, один 6-ти фунтовый снаряд разорвался среди них, и это произвело заметное впечатление. Другая цель, сама собой представившаяся, была партия людей, шедшая на нас. Я не знаю, предполагали ли они сдаться, или то были бомбометатели – я принял их за последних. Сквозь разбитые строения часто виднелись партии, шедшие с тыла. Дважды неприятельский офицер собирал с дюжину людей и занимал дом, уже очищенный нами. Здесь опять 6-ти фунтовый снаряд, пущенный в окно, справился с противником, оставшимся в строении. Что касается пулеметов в лесу, то мы могли нащупать их только по маленьким вспышкам дыма, на которые мы наводили наши 6-ти фунтовые пушки. Мы ушли не раньше того, как эти вспышки исчезли и, следовательно, были основательные причины предполагать, что пулеметы выбиты. Наконец, наша пехота достигла селения. По-видимому, у нас не было здесь офицеров, чтобы командовать пехотой. Тогда я отправился в сторону леса Рё и узнал о партии стрелков, все еще остававшейся в лесу Маунт-Плезант и о пулемете на насыпи железной дороги, причинявшем нам большое беспокойство; я поехал обратно к виадуку железной дороги с намерением ехать параллельно насыпи по направлению к станции, но, к несчастью, моя машина застряла в очень болотистой почве у канала. В отношении потерь, я полагаю, что я оставался в этом районе достаточно долго, около трех часов, чтобы неприятель мог послать за бронебойными пулями. Все четверо пострадавших из моей команды были убиты внутри танка. Установка пулеметов Люиса была плоха, много целей было потеряно, вследствие потраченного времени на наводку, и, в конце концов, мы стали наводить их сквозь передние дверцы. Дверцы нынешнего устройства недостаточно высоки, чтобы дать хороший обстрел. Оба шестифунтовых орудия работали великолепно, один лишь раз давши промах. Неприятельского артиллерийского огня в селении Рё или непосредственно в том районе, где я действовал, не было, но заградительной огонь артиллерии противника около железной дороги был весьма сильный. Когда я увидал, что для меня невозможно дойти до станции железной дороги, я послал с голубем записку с просьбой, чтобы один из танков, действовавших в районе химических заводов, был отряжен для действий против пулеметов на насыпи. Я не нахожу достаточно слов для того, чтобы похвалить отличную подготовку и работу команды. Я передал два германских дневника, попавших мне в руки, офицеру, ведавшему разведкой. (Подпись) лейтенант Х. Офицер команды танка №716». |
Ну что же, очень красноречивые документы, приоткрывающие завесу практической работы первых танкистов в ромбах.
16 апреля 1917г. вышли на поле боя и французские танки.
Для атаки удалось сосредоточить 208 «Шнейдеров» и 48 «Сен-Шамонов». Их разместили на участке 5-й армии двумя группами, имевшими боевое задание прорвать германский фронт одним ударом за двадцать четыре или, в крайнем случае, за сорок восемь часов, а затем сокрушить оборонительные укрепления дальше к востоку. По общему замыслу, танки должны были вступить в действие только тогда, когда наступление достигнет третьей или четвертой линии немецкой обороны, чтобы восполнить убывание артиллерийского огня и помочь пехоте продвинуться вперед. Это означало, что они должны быть введены в бой через три с половиной - четыре часа после начала атаки.
Танки были сведены в две группы (Рис.1136) и должны были двигаться в сопровождении специально обученной пехоты (Рис.1137), предназначенной для помощи танкам в преодолении препятствий.
Рис.1136 – Организация танковых батальонов (батальонных групп) на момент первой атаки 16 апреля 1917г.
Рис.1137 - СА1 в сопровождении пехоты.
Танки двинулась следом за атакующей пехотой, но в атаке смогло принять участие только 132 «Шнейдера», прочие СА1 и все «Сен-Шамоны»! из-за неполадок ходовой части (или по причине увязания гусениц в мягком грунте) в бой не вышли. В одной группе оказалось 82 танка, в другой – 50 танков.
Сначала продвижение танков должно было осуществляться колоннами (Рис.1138), до момента, когда танки должны были перед третьей линией противника развернуться в боевой порядок - линию с интервалом 45—50 метров между машинами.
Рис.1138 – Колона танков СА1.
Каждой группе была придана отдельная рота пехоты, чтобы помогать танкам в преодолении препятствий первой линии обороны и в ближнем бою. Позади каждой группы шли ремонтные команды, и за каждой колонной, в свою очередь, следовала группа эвакуации.
В результате длительного движения в колоннах машины несли большие потери от немецкого артогня. Еще больший ущерб французские танки несли во время развертываний в боевую линию на виду противника перед атакой. (Рис.1139)
Рис.1139 – Подбитые СА1 на поле боя.
Общее количество потерь французских танков в атаке оценивается в 57 или 76 единиц, т.е. 43,1% или 57,5% от числа принявших участие в бою машин. В целом боевая задача решена не была.
Такое положение вещей, безусловно, не могло не шокировать французских танковых теоретиков и практиков. Главными причинами таких потерь посчитали отсутствие должного взаимодействия танков и артиллерии, танков и приданной пехоты, малую пригодность машин СА1 к условиям реального боя, отсутствие внятных тактических приемов. Уже в октябрьских 1917г. боях у Мальмезона французы придали большее значение организации взаимодействия танков, артиллерии и пехоты.
В районе наступления 10-й французской армии сосредоточили 30 танков «Шнейдер» и 38 танков «Сен-Шамон». Бронированные машины должны были наступать, поддерживая пехоту, на фронте 12 км шириной и на заключительном этапе захватить форт Мальмезон, который находился в 6 км от передовой. В операции принимали участие 5 радиотанков, которые служили для координации действий танков с другими родами войск.
Первым объектом действий была первая позиция противника и вторым — вторая его позиция. Корпуса армии имели по 2 дивизии в первой линии и 2 — во второй. Эти последние имели целью сменить в конце операции дивизии первой линии и удержать в своих руках завоеванную территорию. Танки придавались и дивизиям первого эшелона и второго, но во втором эшелоне танков было несколько больше.
Дивизии первой линии были построены в форме каре, имея полки рядом, причем каждый полк имел свои 3 батальона эшелонированными в глубину. 1-й батальон предназначался для атаки первой линии, 2-й — для атаки второй линии, а 3-й составлял резерв. Время для атаки обеих линий было установлено с интервалом в 4 ч. Время для чистки первой линии учитывалось в 3 ч.
Скорость движения рассчитывалась сообразно с тактическими потребностями и местными препятствиями. Для первоначального движения она устанавливалась в 100 м в 2 мин, чтобы дать возможность батальонам второй линии сблизиться с первой и своевременно пройти сферу заградительного огня. Далее скорость уменьшается до 3 мин на 100 м, а при продвижении от первой ко второй линии - до 4 мин, доходя для прохождения лесов - до 6 мин на 100 м. Такой детальный расчет скорости был необходим для взаимодействия с артиллерией.
По окончании артподготовки орудия распределялись по одной группе на каждый полк дивизий первой линии. Группы эти состояли из 6 легких батарей для подвижного заградительного огня и 6 батарей (половина легких и половина тяжелых) — для более близкого заградительного огня. Кроме того, начальник артиллерии каждой дивизии имел в своих руках для тех же целей и на случай производства контратак 3 легких и 13 тяжелых батарей разного типа. Все остальные орудия оставались в руках начальника артиллерии корпуса. Танки были распределены между пятью из шести наступающих дивизий - по 12 машин на дивизию и были распределены между полками.
Танки были организованы в три группы по 12 танков «Шнейдер» в каждой и в две группы по 14 танков «Сен-Шамон»; некоторое количество машин оставалось в резерве. Офицеры связи танковых сил были прикреплены к командирам пехотных полков, тогда как старшие офицеры-танкисты находились при командирах дивизий и генералах.
Каждая группа была укомплектована подразделением боевого снабжения и передвижной мастерской, при этом каждая группировка имела в своем распоряжении ремонтно-восстановительное подразделение. В качестве пехоты непосредственной поддержки им были приданы 2 эскадрона спешенных кирасир, прошедших подготовку на взаимодействие с танками, и основной состав наступающей пехоты, натренированный на совместных действиях с бронетехникой. Постоянно изучались фотографии, полученные с воздуха, разведывались и усовершенствовались маршруты подхода.
Авиационные средства — по 1 эскадрилье и по 1 привязному шару на каждую дивизию первой линии, 2 эскадрильи и 1 шар на артиллерию корпуса и 1 эскадрилья в резерве. Эти аппараты, поддержанные всей армейской авиацией и эскадрильями истребителей группы армий, были в полной мере хозяевами в воздухе (13-15 аппаратов работали на фронте в 3 км). Авиация получила приказ сообщать о продвижении наступающей пехоты и бронетехники, а самолетам — корректировщикам артиллерийского огня было поручено наблюдать за передвижениями резервов противника и его артиллерии.
В ночь перед началом атаки французские танки понесли потери из-за поломок и от огня вражеской артиллерии во время сосредоточения в исходных пунктах - из общего количества - 68 танков - только 52 достигли исходного рубежа, что говорит о том, насколько опасно было заставлять танки выжидать, находясь в пределах досягаемости эффективного огня, даже несмотря на то, что немцы не знали о приближении танков, и их артиллерийские удары представляли собой всего лишь беспокоящий огонь, ведущийся по дорогам в ночное время.
Атака началась затемно под покровом густого тумана. Атака велась волнами. Взводы первой линии образовывали две волны (каждая из полувзвода) на расстоянии одна от другой 20 м. За ними в 50 м шли взводы второй линии в строю колонн отделений по одному. Атаку пехоты поддержали скрытно вышедшие на позиции танки. (Рис.1140)
Рис.1140 – Французские танки на позициях своей пехоты.
Танки отправились вслед за пехотой и затем продолжали движение, придерживаясь скорости пехоты.
Огневой вал продвигался вперед со скоростью 100 м в 2 мин. для первых 200 м, а затем 100 м в 3 мин. По достижении пехотой первой линии немецких окопов огневой вал задерживался на 20 мин., потом вновь начинал продвигаться вперед со скоростью 100 м в 3 мин. до первого рубежа, которым было намечено овладеть.
Атакующие одним махом захватили три линии неприятельских сравненных с землей траншей. К 6 часам утра танки Scheinder с пехотой захватили форт Мальмезон, овраги и Fruty Vaudesson и достигли плато Chavignon.
Пехота головных батальонов подавляла сопротивление отдельных групп противника и приступала к закреплению рубежа, а батальоны второго эшелона (поддержки) проходили через занятый рубеж и готовились к дальнейшему наступлению. По выполнении всего этого огневой вал снова начинал движение до следующего рубежа со скоростью 100 м в 3 мин. В 6 ч 45 мин первая задача была выполнена, и батальоны второй линии с танками выдвинулись перед первой, как на маневрах.
Чистка первой позиции заняла свыше 3 ч. Все это время огневой вал стоял на месте, превратясь в неподвижный заградительный огонь. И только в 10 ч 30 мин, после того как удалось переправить танки, сопровождавшие второй эшелон наступавших, началось продвижение ко второй позиции - оно было сопряжено с большими трудностями движения по пересеченной местности. В 14 ч были взяты Шавиньон и Вандесон. Из числа танков только несколько достигло своей цели и помогало пехоте.
Из 52 танков, атаковавших противника, 24 не перешли исходной позиции пехоты, а 19 застряли между исходной позицией и первым рубежом обороны противника, но 20 оставшихся в строю машин продолжили выполнять свою задачу.
В первый день атаки французы выполнили свою задачу и одержали полную победу. Во всех случаях танки оказывали пехоте существенную помощь в борьбе с пулеметами и минометами противника. Небольшое сравнительно число танков не позволяло им занять в сражении значительное место, но уже то, что они добились признания пехоты, можно считать большим достижением. В течение дня французы лишились 2 танков и 8 тыс. человек выбыло из строя, немцы потеряли 38 тыс. убитыми, 12 тыс. пленными и 200 орудий.
Как видим, французы всерьез взялись за совершенствование практики общевойскового боя с участием танков, были сделаны важные тактические выводы:
а) танки могли эффективно действовать против укрепленных позиций только после того, как преодолели зону воронок;
б) фланговые подразделения были
особенно уязвимы и поэтому требовали специального прикрытия;
в) танковые атаки должны проводиться эшелонировано. К объектам нужно направлять
не отдельные машины, которые не достигают цели, но всегда одновременно целые
подразделения, то есть взводы или группы;
г) попытка связаться с пехотой при помощи флажков оказалась несостоятельной, и единственный эффективный способ связи был устный;
е) танки несли тяжелые потери
всякий раз, когда оставались без движения в поле зрения противника, и в будущем
это должно допускаться только в случае крайней необходимости;
ж) танки должны быть тесно связаны с пехотой.
Таким образом, считалось, что танки по-прежнему не играли самостоятельной роли, были скованы маневром пехоты и действовали под прикрытием своей артиллерии.
7 июня 1917г. англичане затеяли новое наступление за Мессин, в котором решили применить свои новые танки Mk IV (всего более 80 машин). Танки разделили между тремя корпусами. Танки должны были действовать в зависимости от наступления пехоты, а в целом, весь расчет строился на ошеломляющей мощи минной атаки путем одновременно подрыва 20 мин в галереях.
В первом эшелоне впереди пехоты шли 36 (по другим сведениям, 40) танков, средняя плотность составляла 6 танков на 1 км. (Рис.1141)
Рис.1141 – Mk IV на поле боя.
Грунт - сухой, погода ясная. Танки должны были атаковать последнюю линию окопов, подойдя к ней под прикрытием артиллерии. (Рис.1142)
Рис.1142 – Танки преодолевают линию обороны противника.
Танкам не ставились глубокие самостоятельные задачи, они успешно подавляли огневые точки противника, помогая продвижению пехоты. (Рис.1143)
Рис.1143 – Mk IV с пехотой штурмуют опорный рубеж противника.
В июле – ноябре 1917г. был проведен ряд отдельных операций на территории Бельгии в районе деревни Пашендейль, близ города Ипр в Западной Фландрии. Позже эти события были объединены в так называемое «третье сражение на Ипре» или битву при Пашендейле (11 июля — 10 ноября 1917 года). Особенностью района Ипра, заметно влиявшей на ведение боевых действий, была грязь. Помимо хребтов, основная часть территории лежала ниже уровня моря. Болотистые равнины простирались на многие десятки километров. Болота покрывали большую часть территории района Пашендейль. Помимо этого, лето 1917 года было не совсем благоприятным для ведения боевых действий. Часто шли дожди, в июле и августе зачастую грозовые. Большинство дней были пасмурными, грязь стала «символом» битвы при Пашендейле.
Участок прорыва был около 4 км. Важнейшая роль в предстоящей операции отводилась танкам, в войсках союзников их насчитывалось 216 единиц. Они были распределены небольшими группами между атакующими дивизиями 5-й английской армии (от 4 до 24 машин на дивизию). (Рис.1144)
Рис.1144 – Группа танков с пехотой сопровождения, приданная войскам.
Таким построением достигалась плотность 15 танков на 1 км фронта.
По плану, после артиллерийской подготовки следовала широкомасштабная пехотная атака, позади пехотных цепей ползли танки. В первой волне (на первую линию германских окопов) двигалось 52 танка. После того как наступление будет остановлено полагалось цикл атаки возобновлять заново. Для наступления во второй волне выделялось 60 танков. Для броска на третью линию германских окопов предназначалось только 8 машин в полосе одного из двух корпусов армии. В резерве числилось 60 танков.
Перед выступлением провели тщательную авиаразведку – у всех командиров танков имелись фотографии местности. На местности же по компасу были определены определенные ориентиры для направления движения танков. В составе Танкового Корпуса находились также несколько «радиотанков». Местность была крайне неудобная для ведения наступления – грязь, леса на болотах, движение в ряде мест возможно только по насыпным дорогам и гатям. Работу по наведению гатей выполняла тоннельная рота, приданная Танковому Корпусу на время операции.
Танки двинулись в атаку с черепашьей скоростью, во многих местах в колоннах по более ли менее проходимым дорогам, поскольку остальная местность представляла собой топкое болото. (Рис.1145)
Рис.1145 – Продвижение танков по дороге
В такой ситуации танки стали легкой добычей немецкой артиллерии. (Рис.1146)
Рис.1146 – Потери от артогня при движении колонной по дороге.
В середине дня всё остановилось из-за дождя – танки утопали по спонсоны, балки самовытаскивания не помогали. (Рис.1147)
Рис.1147 – Танк Mk IV зарылся носом в мягком грунте.
Хотя в нескольких местах танки оказали помощь пехоте (51 эпизод), в целом атака была неудачной. Наступавшие сумели продвинуться на 1,8 км.
В последующие дни из-за частых артобстрелов дренажные каналы в районе операции были разрушены, вода заполнила большие болотистые низменности, к тому же в это время прошли сильнейшие ливни. Всё это превратило район боевых действий в огромные сплошные площади грязи и кратеры (от снарядов), заполненные водой. (Рис.1148)
Рис.1148 – Британские танки Mk IV на поле боя, Фландрия 1917г.
Битва при Пашендейле стала символом солдатского страдания в ужасных условиях. (Рис.1149)
Рис.1149 – Виды на театре боевых действий в районе Пашендейля.
Союзники понесли большие потери, сумев продвинуться лишь на несколько километров. Однако многие историки подчёркивают важную роль битвы при Пашендейле, поскольку она раскрыла союзникам глаза на узкие моменты в их наступательной тактике.
Недоучёт природных условий сыграл немалую роль в данной операции. Танки, как новый вид оружия, разочаровали английскую пехоту. Хотя отдельные машины весьма успешно вели бои, но большинство их не смогло преодолеть естественных препятствий и завязло в болотах, став мишенью для германской артиллерии. Болота стали, таким образом, «танковыми кладбищами». (Рис.1150)
Рис.1150 – Теперь ясно, что плавать «сухопутные корабли» все-таки не умели, а при планировании операций следует учитывать состояние грунта.
Главная же причина неудачного действия танков состояла в том, что они были разбросаны, разделены между атакующими частями английской армии. Этим воспользовались германцы. Они пропускали танки и вели борьбу только с пехотой наступающих войск.
Опыт летне-осенних боев (битва при Пашендейле) показал, что танки не оправдали возлагаемых на них надежд. Многие тогда считали танки бесполезными. Один британский офицер после событий на Ипре летом-осенью 1917-го оставил такое замечание: «Пехота думает, что танки себя не оправдали. Даже команды танков обескуражены» (Bryan Cooper. The Ironclads of Cambrai. — London: Pan Books, 1970. — P. 63.).
Неудачный опыт Пашендейля заставил английское командование быть более осмотрительным в подготовке и проведении военных операций.
На фоне первых англо-французских не слишком удачных опытов применения танков любопытно смотрится мнение американского подполковника Паркера.
Когда в апреле 1917г. США вступили в мировую войну, американцы имели весьма приблизительное представление о танках. В июне 1917г. подполковнику Паркеру было поручено исследование боевой ценности танков и в следующем месяце он представил свое заключение по данному вопросу в оперативное отделение (секцию) пехотного комитета комиссии полковника Бекера. Ниже приводятся выдержки из документа Паркера, которые красноречиво характеризуют самые передовые взгляды американских специалистов на тактику общевойскового боя с участием танков, которой следует придерживаться американским войскам.
1. Наступление следует организовывать на участке фронта шириной не менее 30 км, чтобы избежать перекрестного флангового огня противника по наступающим частям. 2. Следует добиваться прорыва германской обороны на всю ее глубину с организацией последующего маневренного преследования неприятеля или нанесения удара по его тыловым коммуникациям. 3. Обеспечение полного господства в воздухе в районе предполагаемого наступления. 4. Авиационная атака по позициям противника. 5. Контрбатарейная артподготовка силами тяжелой дальнобойной артиллерии. 6. Постановка заградительного артиллерийского вала по немецкой передовой. 7. В 500 ярдах следом за танками должны следовать пехотные цепи, насыщенные ручными пулеметами. 8. В бреши обороны, проделанные танками, должны вводиться дивизионные пулеметные роты, оснащенные станковыми пулеметами. 9. Далее в прорыв вводится кавалерия. 10. Вперед на грузовиках выдвигается пехота. 11. Далее следует артиллерия, влекомая танками или на грузовиках.
* Рождение идеи танкового блицкрига.
Пока британские танки продолжали тонуть в гиблом осеннем грунте Фландрии, в британских штабах наметился контур идеи, каким образом применять новое оружие с максимальной эффективностью. Дальнейшее развитие этой идеи постепенно оформилось в концепцию танкового блицкрига. Сегодня мы понимаем суть стратегии блицкрига в автономных действиях крупных танковых соединений при активной поддержке авиации. Танковые подразделения прорываются в тылы противника на большую глубину, не вступая в бой за сильно укреплённые позиции. Целью прорыва является захват центров управления и нарушение линий снабжения противника. Основные силы противника, оказавшиеся без управления и снабжения, быстро теряют боеспособность. Квинтэссенцию блицкрига составляло и составляет внезапное применение больших масс танков на определенных танкодоступных участках фронта.
Первым шагом к практической реализации идеи блицкрига явилось сражение при Камбре (20.11. - 07.12.1917г.). Впервые в истории произошло массированное применение танков – танки должны были выступить не средством поддержки пехоты, но, напротив, сами прорвать фронт при поддержке пехоты, артиллерии, авиации и кавалерии. Это был переломный момент в применении танков и самое наглядное подтверждение их потенциальной эффективности.
После неудачи в серии наступательных операций во Фландрии в июле – ноябре 1917г. британское командование приняло решение провести новую наступательную операцию. В преддверии подготовки нового наступления от начальника штаба ТК подполковника JFCFuller поступило предложение новаторского плана - наступательной операции с использованием больших масс танков (идея Фуллера выросла из мнения бывшего начальника штаба тяжелого отделения Мартеля о целесообразности создании «танковой армии», высказанного им еще в ноябре 1916г. после обобщения первого опыта применения танков). Основная идея заключалась в том, чтобы атаковать большим количеством танков, которые смогли бы, выступая тараном, обеспечить прорыв. Затем пехота должна быстро закрепить успех, а затем консолидировано с кавалерией следовало воспользоваться ситуацией и добиться быстрого прогресса. Идея была основана на тщательности и скрытности подготовки операции, внезапности и стремительности нанесения ошеломляющего по мощности удара – предполагалось, что мощная атака будет длиться не более 24 часов.
План Фуллера заметно отличался от общепринятых принципов проведения крупных наступлений, но к тому времени пришло понимание, что обычные приемы ведения наступательного боя отнюдь не обеспечивают успех, а прорыв немецкой линии Гинденбурга, по общему мнению, считался практически невозможным. План был представлен Дугласу Хейгу (командующему британскими войсками на континенте), и он показался ему привлекательным.
Рельеф местности имел важное значение для танковой атаки. Район Камбрэ был выбран неслучайно. Именно к юго-западу от Камбре на участке фронта в 12 километров была равнинная местность, благоприятная для танковой атаки. Линия фронта здесь немного выдавалась в сторону противника, а английская оборона располагала развитыми линиями сообщениями.
Тактический замысел состоял в том, чтобы внезапным ударом большого количества танков с пехотой 3-й армии при мощной поддержке артиллерии и авиации прорвать на узком участке (10-12 км) фронт 2-й германской армии между каналами С.Кантен (р.Шельда) и Северным, а затем конницей и пехотой развить прорыв и овладеть в оперативной глубине Камбрэ, лесом Бурлон, переправами через канал Сенси (или Сансе). Конечные цели – рейд на Валансьен и выход в тыл германских войск, ликвидация Кеанского выступа линии «Гинденбурга».
Помимо восьми пехотных дивизий 3-ей армии при 1009 орудиях всех калибров и 1536 пулемётах англичанам удалось скрытно сосредоточить в намеченном районе сильную ударную группировку: Кавалерийский корпус (3 дивизии); весь Танковый корпус, сведенный в 3 танковые бригады (378 боевых танков и 98 вспомогательных гусеничных машин: 9 «радиотанков», 52 танка-тендера снабжения несли горючее и боеприпасы, 1 – телефонное имущество, 2 – мостовое, 32 машины оснастили кошками-якорями на 4-метровых тросах для расчистки проходов в заграждениях для кавалерии); и 1000 самолетов (по другим сведениям, около 300 самолетов).
Немецкие силы в секторе Камбре были представлены дивизиями XIII-го и XIV корпусов 2-й немецкой армии под командованием генерала фон дер Marwitz: 36 000 человек, 224 орудия, 272 миномёта, 900 пулемётов.
Все свои ударные силы (Табл.7) англичане нацелили на участок, занимаемый одной немецкой пехотной дивизией. (Рис.1151)
Таблица7 – Распределение сил сторон на острие удара.
|
Британцы |
Германцы |
|
Сектор 4-го Корпуса: 36 пехотная дивизия 62 пехотная дивизия + 42 танка – 1 эшелон + 14 танков – 2 эшелон 51 пехотная дивизия + 42 танка – 1 эшелон + 28 танков – 2 эшелон |
54 пехотная дивизия (13 Корпус) |
|
Сектор 3-го Корпуса 6 пехотная дивизия + 48 танков – 1 эшелон + 24 танка – 2 эшелон 20 пехотная дивизия + 30 танков – 1 эшелон + 30 танков – 2 эшелон 12 пехотная дивизия + 48 танков – 1 эшелон + 24 танка – 2 эшелон Кавалерийский корпус: 1 кавалерийская дивизия 2 кавалерийская дивизия 5 кавалерийская дивизия |
54 пехотная дивизия (13 Корпус) |
Рис.1151 – План операции при Камбре, ноябрь 1917г.
Продвижение танков обеспечивал подвижный огневой вал. На участке прорыва (12 км по фронту - от Ля-Вакери до Гаринкур) предполагалось создать плотность 85 орудий и 32 танка на 1 км фронта (т.е. по 3,2 танка на 100 м, следовательно, интервал между машинами мог составлять около 30 м). Англичане, таким образом, имели более чем двойное превосходство в живой силе, абсолютное в танках, 4,5-кратное в артиллерии. На 1 германское орудие приходилось бы 2,1-2,5 английских танков, на 1 германский пехотный батальон – 12-25 танков. Надеясь на эффект широкого применения танков, англичане вдвое увеличили фронт наступления пехотной дивизии – в среднем 2 км против 1 км на Сомме.
Особое внимание британское командование уделяло взаимодействию танков и пехоты.
Танки под видом «курса зимнего обучения» сосредоточили в учебных лагерях, где проводили подготовку вместе с пехотными подразделениями, отрабатывая приёмы штурма неприятельских позиций. (Рис.1152)
Рис.1152 – Обучение пехоты и танков.
Во время совместных тренировок танкисты усаживали на крышу машины до полувзвода пехоты (Рис.1153), но в боях «десанты на броне» не применяли.
Рис.1153 – Десант на крыше танка Mk IV.
Танки преодолевали рвы в 3 метра в ширину и вертикальные препятствия в 1,2 метра, легко прорывали проволочные заграждения. Это производило сильное моральное впечатление на пехотинцев, которые были потрясены такими способностями боевых машин. (Рис.1154)
Рис.1154 – Британский танк, ломающий все преграды, ноябрь 1917г.
Основное внимание при обучении пехоты обращалось на приемы сосредоточения пехоты позади танков, наступление позади танков, движение через смятую танком проволоку, очистку окопов под прикрытием танка.
Заметная роль отводилась авиации. Пилотам и наблюдателям было приказано бдительно следить за резервами противника и без промедления докладывать о малейшей угрозе контратаки.
За 2-5 ночей до начала операции танковые подразделения в вечернее время выгружались на железнодорожных станциях. (Рис.1155)
Рис.1155 - Английские танки на железнодорожных платформах, осень 1917г.
Всего в ходу было 36 эшелонов с танками.
Далее машины своим ходом переходили на выжидательные позиции в 4-8 км от германских позиций. Районы сосредоточения, располагались позади линии фронта, главным образом, в лесах. Танки укрывали под деревьями, накрывали маскировочными сетями, полотнищами, маскировали под стога.
Между 19 и 23 часами 19 ноября танки скрытно выдвинулись на исходные позиции в 800-1000 м от передовых германских окопов. Шум двигателей маскировался беспорядочным огнем из пулеметов и минометов. Пути движения заранее разведали и вплоть до немецких проволочных заграждений отметили трассировочными цветными шнурами, танковые и пехотные командиры уточнили взаимодействие.
20 ноября 1917г. в первый день наступления, прикрывшись огненным валом артиллерии, танковые массы (около 350 танков одновременно) при поддержке пехоты атаковали противника. (Табл.8)
Таблица 8 - Распределение английских танков на 20 ноября 1917 года.
|
Армейский корпус |
Пехотная дивизия |
Пехотная бригада |
Количество танков (от какого батальона) |
Технический резерв |
В каком эшелоне |
|
3-й |
12-я |
35 |
24(C) |
4 |
1 |
|
|
|
31 |
12(C) |
2 |
2 |
|
|
|
36 |
24(F) |
4 |
1 |
|
|
|
36 |
12(F) |
2 |
2 |
|
3-й |
20-я |
61 |
18(1) |
3 |
2 |
|
|
|
61 |
12(0 |
2 |
1 |
|
|
|
62 |
6 (А) |
1 |
2 |
|
|
|
60 |
18(A) |
3 |
1 |
|
|
|
60 |
6(A) |
1 |
2 |
|
3-й |
29-я |
|
12(A) |
2 |
3 |
|
3-й |
6-я |
16 |
24(B) |
4 |
1 |
|
|
|
16 |
12 (В) |
2 |
2 |
|
|
|
71 |
24(H) |
4 |
1 |
|
|
|
71 |
12(H) |
2 |
2 |
|
4-й |
51-я |
152 |
42(D) |
- |
1 |
|
|
|
153 |
28(F) |
- |
2 |
|
4-й |
62-я |
186 |
14(E) |
- |
2 |
|
|
|
185 |
42(G) |
- |
1 |
|
Итого: |
|
|
342 |
36 |
|
В центре построения на танке «Хильда» (Mk IV «самка») батальона Н свой флаг поднял (дань традициям британского флота) командир Танкового корпуса (TC) генерал Эллис.
Первая волна танков выделялась для подавления выдвинутых вперед германских орудий. Танкам для решения этой задачи должны были помогать самолеты бомбардировщики. Главная волна танков с пехотой проходила первую германскую позицию. Первый эшелон главной волны назначался для атаки второй укрепленной позиции, второй эшелон – третьей позиции, а третий эшелон танков - для действий с конницей. Тактического резерва танков не оставили, но 36 машин выделили в технический резерв.
Задачи танкам ставились ограниченные, с учетом их возможностей. Командиров снабжали картами и аэрофотоснимками местности с указанием маршрутов и задач. Во взводе обычно впереди двигался пушечный танк, в 80-100 м за ним – пулеметные. Каждый танк сопровождал взвод пехоты. Для преодоления широких окопов над рубкой каждого танка цепями крепилась большая фашина (Рис.1156) диаметром 1,4-1,5 м и длиной 3 м (она собиралась из 75 стандартных фашин).
Рис.1156 – Танк с фашиной.
Тактика прохождение трех линий окопов планировалось следующим образом - Рис.1157.
Рис.1157 - Схема преодоления окопов английскими танками, осень 1917г.
Танковый взвод состоял, как правило, из трех машин – один пушечный - лидер, и два пулеметных. Первый танк, пройдя проволочное заграждение, поворачивал у первого окопа влево и обеспечивал огнем продвижение следующих. Левый танк походил к окопу, сбрасывал фашину, переходил по ней и также поворачивал влево, ведя огонь. Правый танк проходил по той же фашине, подходил ко второму окопу, сбросив фашину, переходил через него и поворачивал влево. Первый танк разворачивался, проходил два окопа, с помощью своей фашины преодолевал третий. За ним проходили оба пулеметных и выстраивались позади пушечного. Сброс фашины экипаж производил изнутри машины, а пехота обозначала ее концы белым и красным флажками. На практике фашина часто сама сваливалась впереди рубки и перекрывала обзор, чтобы поправить ее, экипажу приходилось покидать машину под огнем. Поднять тяжелую фашину было очень трудно. Пехота, наступавшая за танками, также разделялась на три группы. Первая группа являлась чистильщиками окопов, вторая группа блокировала окопы, третья являлась группой поддержки.
В ноябре 17-го незадолго до наступления при Камбре в ТК упорядочили систему связи. Все система полевой связи разделялась на три вида. 1. Местная связь между танками и между танками и атакующей пехотой, а также между взводным командиром и передаточной инстанцией, если таковая использовалась. Для местной связи пользовались сигнальными дисками (танковым семафором), но чаще посыльными. 2. Дальняя связь между танками и штабом роты, определенными пехотными и артиллерийскими наблюдательными постами, привязными шарами и, возможно, аэропланами. Для дальней связи использовали дневные лампы Аддиса (или Алдиса) и почтовых голубей. Осуществляли местную и дальнюю связь командирские танки, которые и были снабжены семафором и лампой Аддиса. 3. Телефонная связь между различными штабами действовавших совместно танковых частей. Телефонная связь штабов в Танковом корпусе дополнялась голубями, верховыми, мотоциклистами. В роты связи танковых бригад ввели по три «радиотанка». Уже в ходе наступления протянули телефонную линию до Маркуэн с помощью танка, буксировавшего волокушу с кабелем и везшего на себе шесты и аппаратуру.
На каждый танк пришлось запасти 318 л бензина, 22 л моторного масла, 182 л воды, 68 л тавота, 3 кг смазочного масла. Полевые склады Танкового корпуса снабжались полевой железной дорогой. Передовые склады корпуса на грузовиках были выдвинуты к линии фронта. Каждой роте придали 2 танка снабжения.
В последнюю ночь танки выдвинулись на исходные позиции непосредственно за передовыми окопами. Наступление английских войск началось без артиллерийской подготовки, чтобы усилить эффект внезапности танковой атаки.
К 6 часам утра все, кроме обычного треска пулеметов, умолкло. Густой туман покрывал землю, когда в 6:10, за 10 минут до нулевого времени, танки развернулись в боевую линию, приблизительно в 1000 ярдах от передовых постов противника, а затем пошли вперед с двигавшейся за ними в 200 ярдах пехотой в колоннах по отделениям.
В нулевое время 6:20 утра 20 ноября, когда танки пересекали передовую линию своих окопов, британская артиллерия, до того молчавшая, внезапно обрушила на германские позиции огневой вал. Был открыт заградительный огонь по линии сторожевых постов. Применялась шрапнель, снаряды сильного фугасного действия вперемежку с дымовыми гранатами. Предполагалось, что внезапным мощным ударом удастся подавить или ослепить дымом немецкие батареи, командные и наблюдательные посты, в то время как дальнобойные орудия должны были вести обстрел путей подхода, поселений и железнодорожных станций в немецком тылу. В дальнейшем артиллерийский огонь должен был передвигаться вперед скачками приблизительно на 250 ярдов, задерживаясь на определенных целях.
Танки длинными волнами следовали в 200 м позади огневого вала (Рис.1158).
Рис.1158 – Атака 20 ноября 1917г., район Камбре.
За танками по проделанным гусеницами проходам в проволочных заграждениях (Рис.1159) шла во взводных колоннах пехота.
Рис.1159 – Британский танк переезжает через проволочные заграждения.
Эти события перед немецкой передовой прикрыл туман и дымовая завеса.
Немецкие войска в это время укрылись в блиндажах, оставив снаружи только часовых. Исходя из прошлого опыта, боши ожидали, что пехота противника пойдет в атаку только по истечении нескольких часов, и потому немецкая артиллерия поддерживала всего лишь слабый заградительный огонь, посылая снаряды вперед, за полосу охранения, в дым и туман тусклого утра, так что заградительный огонь германской артиллерии давал перелеты.
Но дым мешал и наступавшим - он вносил некоторый разлад в танковые ряды, и танкам часто приходилось восстанавливать курс при помощи компаса.
С началом атаки английская авиация пыталась нанести удары по пунктам управления, артиллерийским позициям и дорогам в тактической глубине обороны противника, но из-за тумана самолёты не сыграли значительной роли в наступлении. Немецкие самолёты также не смогли нанести существенный вред противнику, затерявшись в тумане.
Вскоре (вероятно, через 30-45 мин. после начала движения) британские танки обрушились на германские окопы, достигнув первой линии окопов германской обороны.
Внезапная мощная атака удалась. Германское командование не подозревало о масштабах готовящемся наступлении. Внезапность и размах наступления (одновременно в сражение были введены 342 танка) вызвали в рядах германских войск панику. Аванпосты были захвачены врасплох: танки появились многокилометровым развернутым строем! (Рис.1160)
Рис.1160 – Английский танковый вал на немецких позициях.
Англичане сокрушили полосу заграждений, при помощи фашин переправились через окопы и уничтожили или захватили в плен всех, кто защищал передовую. В первые же часы боя германцы потеряли большое число позиций и опорных пунктов. К 8 часам утра англичане овладели первой германской позицией. (Рис.1161)
Рис.1161 – Mk IV «самка», пересекая траншею.
За короткое время по всей ширине фронта наступления англичан оборонительная система была германцами полностью потеряна. Артиллерийская дуэль закончилась полным разгромом немецких батарей. Возглавляемая танками, атака теперь захлестнула промежуточную позицию, но темп атаки оставался таким же неспешным – этот темп задавал огневой вал.
Главная неудача дня случилась в районе Флескьер (почти в центре полосы наступления). (Рис.1162)
Рис.1162 - Схема танковой операции у Камбрэ, 20-21 ноября 1917г.
К югу от Flesquières, длинный шлейф черного дыма от горящих танков четко указывал на проблему. Командир 51-й пехотной дивизии, не доверяя танкам (подобно многим старым пехотным офицерам, он считал их «пиратами»), не организовал поддержку танков пехотой, и та отстала от танков. А поскольку здесь за гребнем хребта располагались пять легких германских батарей, около 1,5 пехотного полка и подразделение саперов, танки понесли большие потери. Перевалив через препятствие - хребет, танки попали под кинжальный огонь. У Флескьер почти сразу было подбито 16 танков батальона D (Рис.1163).
Рис.1163 – Британские танки, подбитые под Flesquieres, 20 ноября 1917г.
В результате, деревня Флескьер была удержана немцами до наступления ночи.
К 11 часам наступавшие войска добились крупных успехов, захватив первую и вторую линии германских окопов (за исключением позиций у Флескьер), продвинувшись на 6-8 километров.
К полудню многие танковые подразделения выполнили боевую задачу дня и достигли своей конечной цели. В 12:00 к пункту сбора южнее Маркуан подошли танки снабжения. Здесь боевые танки пополнялись горючим, боеприпасами, чтобы снова пойти в бой.
Пехота закрепилась на достигнутых рубежах и ожидала кавалерию. (Рис.1164)
Рис.1164 – Английские танкисты и пехотинцы у захваченного немецкого орудия при Камбре 20 ноября 1917г.
К 13 часам разрыв германского фронта достиг 12 километров, части 3-го корпуса (центральное и южное направление атаки) достигли канала Шельды. Немцы считали, что англичане в этот момент были очень близки к победе. В их руках оказался значительный кусок канала Шельды, от Кревкера до юго-восточной окраины Ла-Фоли, а также большинство мостов. Широкие бреши разорвали немецкий фронт между Кревкером и Маньером, а также между Кантеном и Флескьером. В целом, кроме нескольких очагов сопротивления, немецкая оборона прекратила свое существование на участке фронта шириной 20 километров - прорыв удался, и все теперь зависело от того, сумеют ли наступающие воспользоваться успехом.
С 13.30 30 боевых танков с нетерпением ожидали кавалерию в Маньере, а 29-я дивизия точно так же стояла на предмостном плацдарме в Маркуане. Кавалерия выступила только в 14 часов 30 минут. На переходе кавалерия попала под огонь со стороны малочисленных подразделений 54-й и 107-й немецких егерских дивизий. Заслон из нескольких пулеметов и ружей и пересеченная местность поля боя задержали целый кавалерийский корпус!!! Время было потеряно – к местам возможной атаки подошли дополнительные подкрепления из 10-й немецкой егерской дивизии. Становилось очевидным, что развить успех уже не удастся. Танки прекратили действия в 16:00, прорвав все линии германской обороны, кроме последней, израсходовав бензин и боеприпасы.
На всем фронте бой прекратился в 18:00 с наступлением темноты. Следует заметить, что в этот момент линия Гинденбурга была прорвана на большую глубину. На участке прорыва фактически не было сплошной обороны германских войск. Против британцев действовали лишь отдельные батальоны и немногочисленные отряды, лихорадочно перебрасываемые на автомобилях к наиболее опасным участкам.
К 23:00 оставшиеся танки собрались в лесах Гузокур и Авринкур. (Рис.1165)
Рис.1165 – Схема сражения при Камбре 20 ноября 1917г.
Несмотря на локальные неудачи, общий результат первого дня наступления вызывал оптимизм у британских командиров. Многие уверовали, что линию Гинденбурга все же возможно преодолеть.
За 10 часов боя английские танки и пехота прорвали все три позиции германской обороны на фронте 12-13 км и продвинулись на глубину до 10 км. Германские дивизии были разбиты и понесли тяжёлые потери. Захвачено в плен около 8000 солдат и 160 офицеров, 100 орудий и значительное число пулеметов, при этом наступающие понесли относительно лёгкие потери. Общие потери англичан в первый день наступления при Камбре оцениваются относительно маленькой цифрой – около 1500 человек, но при этом вышли из строя 280 танков.
Танки оказались единственным родом войск, выполнившим все свои задачи. Это стоило потери 280 машин (около 60% от введенных в бой), причем, только 60 танков, т.е. 15-18%, подбиты артогнем, основная же часть вышла из строя по техническим причинам (чаще всего – лопнувшие гусеницы, сломанные шестерни бортовых коробок передач) – 220 штук. Из 4000 человек личного состава Танковый корпус потерял 20 ноября 74 убитыми, 457 ранеными, 39 пропавшими без вести.
Некоторые аналитики считают, что силами Танкового корпуса в первый день можно было бы добиться гораздо большего успеха. В целом, командование реализовало все постулаты Суинтона, включая, наконец, и тезисы о массировании танков на ограниченных участках, внезапности их применения на танкодоступной местности. Однако не были учтены выводы, сделанные штабом Танкового корпуса по итогам предыдущих боев – выделение в резерв не менее четверти от общего количества танков и обеспечение флангового маневра. В кульминационный момент Танковый корпус утратил пробивную способность. По существу, танки наступали двумя линиями, и только одна рота образовывала третью линию, будучи придана 29-й дивизии, следующей в резерве. Обе танковые линии были привязаны к соответствующим линиям пехоты, и в результате вторая линия танков, не будучи в пределах досягаемости, не могла ни помочь первой в случае затруднений, ни использовать возможности, которые могла создать первая линия. В целом, распределение сил атакующих было строго линейным, лишенным глубины, а танковые резервы отсутствовали. Как только ресурсы Танкового корпуса были исчерпаны, движение прекратилось. Был и еще один нехороший аспект. Командование Танкового корпуса все время боя было фактически нейтрализовано — как и управление в целом. Генерал Эллес (командир ТК), занимавший место в головном танке центральной бригады, не мог сделать ничего. Вне танка он мог направлять хотя бы те танки, которые видел непосредственно. Другими словами, Танковый корпус, как нечто целое и взаимосвязанное во время боя фактически никем не управлялся. Действия масс танков определялись ситуативными локальными решениями отдельных командиров подразделений и даже отдельных командиров танков.
В последующие дни сражения при Камбре британцам не удалось эффективно повторить успех массированной танковой атаки – так, 21 ноября смогли принять участие всего 75 танков. Постепенно действия британцев разладились, немцы напротив, сосредоточив дополнительные силы, провели успешную контрнаступательную операцию (началась 30 ноября). Ударные силы немцев были развернуты против флангов английской дуги. (Рис.1166)
Рис.1166 – Немецкое контрнаступление под Камбре, декабрь 1917г.
За первую неделю декабря англичане потеряли 100 танков, 9000 пленными, 716 пулеметов, 148 орудий. Британцы были вынуждены отступать, оставив Маркуэн, Кантен и Бурлонский лес, чтобы избежать окружения. (Рис.1167)
Рис.1167 – Довольный немецкий офицер позирует на фоне уничтоженного британского танка Mark IV.
К 6 декабря германские части на всем 30-км фронте операции оттеснили англичан на 2-4 км, но не смогли окружить их и вернуть первые две позиции линии «Гинденбурга».
7 декабря активные действия на этом участке фронта прекратились. Общие потери сторон оказались сопоставимыми: англичане - 44 000 человек (из них 20 000 раненных, 7048 пропавших без вести, 9000 пленных), 179 или 184 танка (безвозвратные потери), 165 орудий, 716 пулеметов; немцы – 41 000 человек (в т.ч. 11000 пленных), 145 орудий и 456 пулеметов были захвачены англичанами в качестве трофеев.
Операция у Камбрэ закончилась безуспешно для Антанты, не достигнув поставленной цели, британские войска фактически были вынуждены возвратиться на исходные позиции. (Рис.1168)
Рис.1168 - Итог сражения при Камбре (синий пунктир обозначает линию фронта по окончании сражения – 07.12.17г.).
Битва при Камбре не оказала значительного влияния на ход войны, однако существенным стало её значение для искусства ведения войны. Битва показала, что важнейшую роль в успехе операции играло взаимодействие различных родов войск. Получила дальнейшее развитие тактика общевойскового боя, основанного на взаимодействии пехоты, артиллерии, танков и авиации. Танки впервые проявили себя уже как вполне самостоятельный род войск. С другой стороны, совершенствовалась тактика противотанковых приемов.
Операция показала, что правильное применение танков позволяет быстро и с большой экономией сил прорвать укрепленный фронт, но тактический прорыв сам по себе не обеспечивает успеха. Танковый корпус понес тяжелые потери (179 машин безвозвратно), но одна только стоимость сэкономленных, благодаря танкам снарядов, соответствовала стоимости почти 4000 танков. После Камбрэ атака укрепленных позиций уже не мыслилась без танков. Это ускорило утверждение дальнейшего развертывания британского Танкового корпуса из 9 батальонов в 13.
Закрепились правила организации общевойсковой атаки с применением танков: 1. цель действий; 2. состояние грунта; 3. разведка (количество и расположение орудий противника); 4. определение промежуточных целей; 5. исходное положение собственной пехоты; 6. обеспечение мероприятий по сохранению внезапности атаки; 7. синхронизация артиллерийского огня с продвижением наступающих эшелонов; 8. система связи.
Начиная со сражения при Камбре, вырабатываются тактические приемы, которые, как правило, применялись британскими танкистами до конца войны. Танки, предназначенные к атаке, разделялись на три группы: главные силы и два крыла, каждая из них распределялась по целям для атаки. Число танков против каждой цели определялось ее тактическим значением.
1. Атака траншей противника при заградительном огне артиллерии. (Рис.1169)
Рис.1169 – Схема построения танков во время атаки при заградительном огне артиллерии.
Три танка, расположенные в одну линию с интервалами 150-250 шагов, сопровождаются каждый отделением пехоты. Каждое отделение является самостоятельной боевой единицей, следует за своим танком двумя колоннами, а при атаке разворачивается в стрелковую цепь. Позади движется еще один танк с необходимым числом отделений в качестве резерва.
2. Атака траншей противника без заградительного огня артиллерии. (Рис.1170)
Рис.1170 – Схема построения танков во время атаки без заградительного огня артиллерии.
Один танк идет впереди основной группы на дистанции 125-180 шагов. Передовой танк открывает заградительный артиллерийский огонь и действует как разведчик. В первой линии основной группы двигаются два танка с пехотой. Интервал между этими танками составлял 225-330 шагов. Приданная им пехота в момент атаки также разворачивалась в стрелковую цепь. Далее двигался еще один танк с пехотными резервами.
3. Атака в полевом бою. (Рис.1171)
Рис.1171 – Варианты построения танков в «полевом бою».
В таком бою действия танков сводятся к трем приемам: движению впереди боевой линии пехоты; движению вместе с пехотой (в ее боевой линии); движение за боевой линией пехоты.
Причем в ходе боя варианты боевого построения могли меняться. В начальной стадии атаки (сближение с позицией противника) наиболее употребляемой формой построения в «полевом бою» выступал вариант движения танков вместе с пехотой (в ее боевой линии). В этом случае танк составлял род подвижного укрепления, которое не только сокращало количество пехоты, необходимое для боевой линии, но и давало фланговый и перекрестный огонь впереди наступающей пехоты. Причем для обстрелов интервалов между танками впереди стрелков с винтовками шли стрелки с ручными пулеметами. После того как танками сопротивление противника сломлено, вперед на несколько сот шагов должны были выдвигаться стрелковые цепи. Такое построение сохранялось до тех пор, пока передовые стрелковые цепи ни попадали под интенсивный ружейно-пулеметный огонь. Теперь танки и пехотинцы с ручными пулеметами вновь выдвигались вперед.
На идею массированного применения танков обратили внимание и французы.
С 18 по 24 июля 1918 года французы провели масштабное контрнаступление между реками Эн и Марна с целью срезать так называемый Марнский выступ. В то время, когда все внимание немцев в пределах обширного Марнского выступа было еще устремлено на юг и юго-восток, между Марной и Энной, французское высшее командование поручило двум армиям — 10-й армии Манжена к северу от реки Урк и 6-й армии Деготта южнее реки — провести атаку без артподготовки, но при поддержке большого количества танков, по образцу операции в Камбре. 6-я и 10-я армии должны были атаковать одновременно и внезапно, имея целью ликвидировать «котел Шато-Тьерри» или, по крайней мере, сделать так, чтобы немцы не могли использовать его центральную точку — Суассон. (Рис.1172)
Рис.1172 – Положение марнского выступа, сложившегося в ходе Весеннего 1918г. наступления германской армии.
В то же время, когда 6-я и 10-я армии наступали с запада на восток, 5-ю армию, находившуюся южнее реки Вель, предполагалось направить в противоположную сторону к Арси-ле-Понсар.
Главный удар на фронте в 15 километров, между реками Эн и Урк в районе Суассона, наносила 10-я французская армия, которой придали 343 боевых машины в составе трех групп «Шнейдер», трех групп «Сен-Шамон» и трех батальонов «Рено» (по данным Гудериана, всего было сосредоточено 490 танков, из них 180 машин оставалось на второстепенных участках или при замыкающих пехотных цепях, т.е. практически в бездействии).
В ночь с 17 на 18 июля во время сильнейшей грозы, которая заглушила весь шум, танки продвинулись к рубежу атаки.
Удар по противнику наносился внезапно, на рассвете под прикрытием тумана, без предварительной артиллерийской подготовки. 10-я группа обеспечивала поддержку 38-й и 48-й французских пехотных дивизий, а 11-я и 12-я группы - 1-й американской дивизии. Взвод танков придавался атакующему пехотному батальону, с которым они должны тесно взаимодействовать, по возможности обгоняя. С началом движения, для прикрытия танков артиллерия открывала контрбатарейный огонь, ведя его по корректировке с самолетов. Кроме того, с воздуха танки прикрывались истребителями от атак вражеских самолетов. Планировалось, что после захвата пехотой первого рубежа немецкой обороны подошедшие танки должны были открывать огонь по второй и третьей линиям, зачастую недоступным для полевой артиллерии.
В 4 часа 45 минут (в немецких источниках указано время 5:45, что, видимо, связано с разницей во времени Центральных держав и союзников), после десятиминутной артподготовки, при небольшом тумане, началось наступление, в котором участвовали 216 танков «Шнейдеров», 131 танков «Сен-Шамон» и 220 танков «Рено».
Приближение танков с пехотой к немецким окопам маскировал легкий туман, и немцы были захвачены врасплох. Первые линии обороны были быстро прорваны, и в 7 часов 15 минут в бой вступили танки. К 8 часам утра продвижение французов составило 4-5 км на фронте 12 км, а к полудню на отдельных участках войска достигли артиллерийских позиций противника. Особенный прогресс имел место на направлении главного удара – 10-ой армии. Продвижение 6-й армии, наступавшей южнее, достигло глубины примерно 5 километров.
Остановка при подтягивании артиллерии задержала французов на второй линии немецкой обороны, а опоздание трех кавалерийских дивизий и трех батальонов пехоты на машинах до 15 часов не позволило ввести их в прорыв и расширить его. В результате, германские войска успели организовать новую линию обороны.
Во второй половине дня французы довольствовались ограниченными продвижениями, и только к вечеру прибытие свежих танков дало атаке новый импульс, который принес французам еще 2 километра за Вьерзи.
10-я армия вклинилась вглубь немецких позиций в среднем от 5 до 6 километров при ширине фронта наступления 15 километров, и на одном участке локальный прорыв составил 9 километров. За день немцы потеряли 12000 человек пленными и 250 орудий. Всего из действовавших в полосе наступления 225 средних и легких танков, в течение первого дня боев вышли из строя по техническим причинам 40 машин, а 62 танка было потеряно от огня противника (общие потери – 45%).
На второй день наступления французы уже не смогли добиться успеха. В составе французской 10-й армии 19 июля 1918г. действовали сборные части численностью 241 танк, но в бою участвовало только 105 машин. Продвижение 10-й армии составило всего два километра, 6-я продвинулась на два с половиной - три километра. В полосе 10-й армии потеряно 50 танков из 105 введенных в бой (50%).
20 июля было потеряно 17 танков из 32 (53%).
21-го ввели в бой 100 танков - потери 36 машин.
За период между 18 и 21 июля французская 10-я армия потеряла общим числом 248 танков (по другим данным, за четыре дня боев потери составили 156 машин), и, по крайней мере, 112 из них от артиллерийского огня. Потери личного состава танковых подразделений в разные дни составляли от 22 до 27 %.
23 июля оставшиеся танковые подразделения – 19 танков «Шнейдер», 24 танка «Сен-Шамон» в составе сводных батарей, 62 танка «Рено» в составе шести сводных танковых рот - снова вступают в бой. Но дело идет очень тяжело. «Рено» доходят до железной дороги и при попытке взобраться на гребень расстреливаются германской батареей с расстояния 40 м – подбито 48 танков.
* Совершенствование тактики блицкрига.
Англичане при Камбре почувствовали потребность в танке, который мог бы обеспечивать действия кавалерии на оперативном пространстве после прорыва основного оборонительного рубежа противника. Такой танк - «Уиппет» стал поступать в британские войска весной 1918г. Теперь можно было перейти к планированию и осуществлению общевойсковой операции с крупными массами танков, различных тактических назначений – пехотных и кавалерийских - для прорыва обороны противника на всю глубину и выхода на оперативный простор. Сражение с применением масс разнородных танков произошло в августе 1918г. (08.08.18-13.08.18г.) в районе городка Амьен. Это сражение стало крупнейшим событием с применением танков во время WWI. В этом эпизоде раскрылось дальнейшее совершенствование принципов применения танков на поле боя: массированность, внезапность, использование танковопроходимой местности, грамотная организация общевойскового боя, связь, взаимодополнение разных типов танков, своевременное обеспечение масс танков всем необходимым, хорошо поставленная ремонтно-эвакуационная служба.
Целью операции союзников было освободить железную дорогу Париж-Амьен и срезать Амьенский выступ германского фронта. (Рис.1173)
Рис.1173 – Схема фронта при Амьене, 08.08-13.08.1918г.
Район операции был намечен удачно во всех отношениях. Здесь германцы были слабее, чем в других местах, а местность благоприятствовала использованию всех родов войск и танков.
Главный удар на участке от шоссе из Амьена в Руа до Морланкур, протяжением 18 км наносила 4-я английская армия генерала Раулинсона - 11 пехотных и 3 кавалерийские дивизии, 2000 орудий, 400 самолетов, 580 английских танков - боевые типы: 366 ромбов (из них 42 числились в механическом резерве), 96 Уиппетов; прочие - специальные машины на танковых шасси: танков снабжения 96, транспортеров орудий 22. (Рис.1174)
Рис.1174 – План союзников.
Южнее британцев до Мондидье на фронте 10 км наступал 31-й корпус 1-й французской армии – 15 пехотных и 3 кавалерийские дивизии с 1616 орудиями, 700 самолетами и 90 (или 96) танками «Рено» FT-17.
Против англо-французов на фронте Морланкур — Морейль располагались 7 дивизий 2-й германской армии Марвица с 840 орудиями, а южнее ее находилась 18-я германская армия Гутьера.
Таким образом, на фронте атаки, составлявшем около 10% протяжения всего англо-германского фронта, было развернуто 20% общего числа пехотных, все кавалерийские дивизии, 30% общего числа орудий и 74% танков. В результате в числе дивизий англичане имели двойное превосходство, в числе орудий — тройное, а танков и конницы германцы не имели вовсе. Средняя плотность составляла 22,6 танка на 1 км фронта, на один атакующий пехотный батальон приходилось 5 боевых танков. Для разведки Танковому корпусу придали два авиаотряда.
Еще в ночь на 1 августа с помощью танков снабжения в ближайших садах начали заготавливать передовые склады. Правда, значительная их часть оказалась потеряна – 7 августа от случайного попадания германского снаряда загорелась маскировочная сеть на одном из транспортеров 1-й транспортной роты (по Фуллеру это была 1 рота транспортеров орудий). Взрыв транспортера выдал расположение роты, и сосредоточенным огнем было уничтожено 25 машин (- по другой версии, из 22 машин 16 было уничтожено, 6 удалось спастись). Этот прискорбный для англичан эпизод не сильно сказался на подготовке наступления.
Выдвижение маскировалось артиллерией и низколетящими самолетами.
Атака была произведена на рассвете в 4 часа 20 минут 8 августа совершенно неожиданно для германцев, без артиллерийской подготовки после короткого артналета.
На фронте 17,6 км вышли 415 танков (из 420 - 5 танков не вышли в бой по техническим причинам – процент технических потерь за два года значительно упал) с пехотой. Боевые танки предшествовали, воспользовавшись туманом, они начали атаку германских позиций, также эшелонированных, как и под Камбрэ, но хуже оборудованных. Позже в бой пошли и специальные машины на шасси танков. Часом позднее в наступление перешли французы. (Рис.1175)
Рис.1175 - Схема танковой операции у Амьен, 8 августа 1918г.
Союзная артиллерия открыла огонь по позициям, командным и наблюдательным пунктам, узлам связи и тыловым объектам 2-й германской армии. Треть артиллерии организовала огневой вал, под прикрытием которого дивизии 4-й британской армии и танки шли в атаку. (Табл.9).
Таблица 9 - Распределение английских танков 8 августа 1918 года.
|
Армейский корпус |
Пехотная дивизия |
Танковая часть, подразделение |
Марка танков |
Количество танков |
В каком эшелоне |
|
3-й |
18-я |
10-й батальон, |
MkV |
24 |
1 |
|
|
58-я |
10-й батальон, |
MkV |
12 |
1 |
|
Австралийский |
3-я, 5-я бригада |
2-й, 8-й, 13-й, 15-й батальоны |
Mk V и Mk V* |
24 |
1 |
|
2-я |
-//- |
|
Не боевые типы |
24 |
1 |
|
4-я |
-//- |
|
Не боевые типы |
54 |
2 |
|
5-я |
-//- |
|
Не боевые типы |
42 |
2 |
|
Канадский |
2-я |
14-й батальон 4-й бригады. |
MkV |
36 |
1 |
|
|
1-я |
4-й батальон 4-й бригады. |
MkV |
36 |
1 |
|
|
3-я |
5-й батальон 4-й бригады, |
MkV |
36 |
1 |
|
|
4-я |
1 -й батальон 4-й бригады, |
MkV* |
36 |
2 |
|
Кавалерийский |
|
3-й и 6-й батальоны 3-й бригады, |
Mk А «Уиппет" |
96 |
2 |
|
|
|
|
|
420 |
|
Главная роль выпала на танки, которые, пользуясь туманом, сразу прорвали всю укрепленную полосу и достигли артиллерийских позиций и штабов некоторых германских дивизий.
Первая волна танков шла в 200 м позади огневого вала. Туман усиливался разрывами химических и дымовых снарядов – все это ограничивало видимость до 10-15 метров.
На немецкую передовую обрушились английские танки (Рис.1176), действовавшие в тесном взаимодействии с приданной пехотой (танкам придали стрелков с задачей борьбы с расчетами противотанковых орудий).
Рис.1176 – Танк в атаке.
Проходя через окопы, танки не раз разворачивались и возвращались к пехоте, чтобы уничтожить оживающие пулеметы или очистить огнем окопы. (Рис.1177)
Рис.1177 – Зачистка окопов.
Деревню Марселькав захватил всего один танк, уничтоживший 6 пулеметов.
Передовые позиции германской пехоты были захвачены быстро и с минимальными потерями, хотя одновременного продвижения корпусов не получилось.
Перевалив через немецкие позиции (Рис.1178), танки вели огонь по отступающей пехоте противника, разрушали телефонные и телеграфные линии, уничтожали командные пункты.
Рис.1178 – Mk V* переваливается через позиции.
Германские войска утратили взаимодействие. Было потеряно управление. На какое-то время в этом секторе фронта была разрушена система немецкого артогня. На многих участках имело место неорганизованное отступление масс немецкой пехоты.
Итак, атака англичан имела полный успех. К 6 часам 20 минутам (7:20 по немецкому времени) 7 британских дивизий, в основном, достигли первого рубежа обороны. Затем последовала запланированная пауза для подтягивания артиллерии, которая затянулась на 2 часа. (Рис.1179)
Рис.1179 – Пауза во время наступления: танки и пехота приводят себя в порядок.
За это время туман рассеялся, немцы сумели организовать систему ПТО.
Атака возобновилась в 9:20 (или 9:45). И сразу танки понесли большие потери от артиллерийского огня.
Между 11:00 и 12:00 два корпуса, австралийский и канадский, сумели прорваться через зону действий немецких передовых частей и захватить всю немецкую артиллерию, за исключением нескольких орудий. Единственными силами, которые немцы смогли выставить против них, оказались несколько батальонов, отдыхавших в тылу - еще во время подхода их жестоко потрепала авиация и огонь дальнобойных орудий. Немецкая оборона была так слаба, что в некоторых местах противник мог пройти через нее походной колонной. Дело было за малым — завершить прорыв.
К полудню приданный Танковому корпусу 17-й батальон бронеавтомобилей совершил неглубокий рейд вдоль фронта – бездорожье и траншеи 12 бронеавтомобилей «Остин» (Рис.1180) преодолели на буксире у танков снабжения.
Рис.1180 - «Остин» Mk 4 – такие машины находились на вооружении 17-го батальона британского Танкового корпуса, 1918г.
Характерно, что именно применение танков позволило на Западном фронте вернуть бронеавтомобили на поле боя. Затем броневики прошли в разрыв между линиями своей пехоты и кавалерии на Римской дороге, которые залегли на месте, и прорвались через деревни Фрамервиль и Пруайяр и дальше. Они двигались так быстро, что немецкие артиллеристы не успевали брать их на прицел, и сеяли панику в колоннах немецких автомашин, ищущих пути спасения.
В ответственный момент, для выхода на оперативный простор англичанам вновь не удалось ввести в дело кавалерию. Английское высшее командование, считавшее Кавалерийский корпус наиболее подходящим инструментом для этой цели, попыталось увеличить его ударную мощь, придав ему в подчинение 2 танковых батальона, в которых насчитывалось 96 самых современных и скоростных танков «Уиппет». Разумеется, их рассредоточили по разным частям. На деле взаимодействие танков и кавалерии скоро разладилось.
Батальоны танков «Уиппет» должны были двигаться впереди кавалерийских дивизий первой линии (всего, 2 дивизии), чтобы прикрыть всадников и проложить проходы через заграждения из колючей проволоки. Однако на марше «Уиппеты» отставали от кавалерии. К 10:15 кавалерийские дивизии первой линии достигли рубежа Игнокур — Марселькав и развернулись для выполнения своих задач. За каждой бригадой, состоящей из 3 кавалерийских полков и 1 батареи на конной тяге, были закреплены шестнадцать танков.
На боле боя кавалерия постоянно задерживалась пулеметным огнем противника, танки действовали практически изолированно от нее, потом бой в окрестностях леса Кайе, Ле-Кенеля и Гийонкур связал танки. Не будет преувеличением сказать, что кавалерия не могла продвинуться далеко без танкового прикрытия. Попытка осуществить кавалерийскую атаку силами крупных формирований неизбежно захлебывалась в считанные минуты, приводя к большим потерям. Например, всего двух с половиной рот немецких саперов, находящихся в Ке и к юго-западу от него, оказалось достаточно для того, чтобы остановить продвижение 3-й кавалерийской дивизии, немцы отступили только тогда, когда танки пошли в атаку и оттеснили их назад, к северу от Бофора. Сюда смогли добраться всего несколько кавалерийских подразделений, и здесь битва завершилась. Вторая линия кавалерии (одна кавалерийская дивизия) в бой введена не была.
В основном «Уиппеты» продвинулись ненамного дальше, чем тяжелые танки. (Рис.1181)
Рис.1181 – Танки Whippet и ромбы совместно атакуют, 1918г.
Так, двум танкам «Уиппет» довелось выручить экипаж тяжелого танка, продвинувшегося раньше них в глубину германской обороны и попавшего там в окружение. (Рис.1182)
Рис.1182 – Встреча Уиппета и ромба.
К 13 часам 30 минутам основные силы наступавших достигли третьего оборонительного рубежа. Способствовала бронетехнике авиация, самолеты сбросили дымовые бомбы, которые ослепили восточное крыло обороняющихся и помогли английским танкам появиться незамеченными.
Дальнейшие попытки английских и французских войск продвинуться вглубь германской обороны были безуспешны. Тем не менее, неглубокие «рейды» одиночных относительно скоростных танков «Уиппет» имели место. Так, танк «Уиппет» батальона F (6-ой), рота «В» с именем «Музыкальный ящик» - Musical Box - под командой лейтенанта Д.Арнольда (Рис.1183) в одиночку вел бой с 4:20 до 15:30 (т.е. без малого 12 часов).
Рис.1183 – Лейтенант Арнольд (фото сделано в лагере военнопленных, Фрейбург, 1918г.).
Одинокая машина углубилась за линию фронта в тыл неприятеля. Общий итог дела выглядел следующим образом. Один танк «Уиппет» с экипажем из 3 человек рассеял до батальона пехоты, уничтожив до 200 солдат противника, уничтожил артиллерийскую батарею и привязной аэростат наблюдения, рассеял транспортную колонну германской 225-й дивизии.
Особенно перспективно складывалась ситуация в районе двух деревенек Пруайяр и Фрамервиль. Танки навели в тылу немецких позиций полнейший переполох, причинив тяжкие потери боевым колоннам и резервам, и оставались поблизости от этих двух деревень в течение нескольких часов, не понеся ни малейших потерь. Брешь в немецкой обороне оставалась открытой здесь в течение шести часов. Английская авиация атаковала успешно, сковав немецкие резервы, танки были под рукой в значительном количестве, а о сопротивлении немцев нечего было и говорить. Но англичане не смогли извлечь пользу из создавшегося положения. Не дождавшись попытки пехоты последовать за танками далее третьего рубежа, танкисты около 18:30 покинули Пруайяр и Фрамервиль, вслед за ними вошли немецкие резервы, и, наконец, брешь шириной в несколько километров была закрыта.
Общий итог: к вечеру фронт на протяжении 10 км вдавили на глубину 11-12 км (в направлении на Фококур – на 15 км).
Несмотря на явный первоначальный успех первого дня наступления, расстройство обороны противника почти не было использовано. Излишняя педантичность англичан в развитии наступления дала возможность опомниться противнику, хотя устойчивость обороны германцев была куда ниже, чем при Камбре – немецкая оборона напрягала последние усилия. Выделение во второй эшелон 228 танков (54%) не дало развития тактического успеха в оперативный. Не удалось ввести в дело кавалерию. Маневренные танки действовали изолированно. Снова сказалась проблема связи. Организуя связь с пехотой и командованием, командиры танковых рот вынуждены были нередко сопровождать свои танки верхом.
Однако 8 августа 1918г. в Амьенском сражении уже можно увидеть попытку согласованного применения системы бронетанковой техники: тяжелые (у англичан) и легкие (у французов) танки в качестве средства прорыва и сопровождения пехоты; танки-транспортеры пулеметных расчетов для боя в глубине обороны (- речь идет о Mk V*); средние «скоростные» танки для поддержки кавалерии и развития успеха; танки-транспортеры орудий для подтягивания артиллерии и снабжения в боевой зоне.
Конечно, для реального действия маневренных танков Whippet на оперативную глубину необходимо было наладить их четкое взаимодействие с кавалерией или пехотой, перевозимой на грузовиках – мотопехотой. Обеспечивать поддержку танков артиллерий, авиацией. Своевременно подвозить горючее и боеприпасы. Иметь развитые инженерные и ремонтно-эвакуационные структуры. Без устойчивой беспроводной связи, которой в то время в танковых войсках Британии практически не существовало, решить такие задачи было невозможно.
Британские войска за первый день боев потеряли 8800 человек и около 100 танков (24%), причем около половины – от прямых попаданий снарядов. Еще 175 машин вышли из строя. За первый день англо-французского наступления немецкие войска потеряли 27 000 человек убитыми и пленными, лишились около 400 орудий – от этого количества захвачены противником 7000 пленных и 100 орудий (по другим сведениям, было захвачено 16000 пленных и 400 орудий). Также союзникам удалось сбить 62 немецких самолёта. Германские войска были деморализованы, что характеризовалось массовыми сдачами в плен, в том числе офицеров. Один из вождей немецкой армии генерал Эрих фон Людендорф охарактеризовал 8 августа 1918г. как «черный день» германской армии. «Война должна быть закончена!» - красноречиво заявил он.
9 августа наступление союзных войск продолжилось. В бой двинулись 145 танков. Германская артиллерия была перегруппирована для борьбы с танками - элемента внезапности у англичан уже не было.
9 августа в сражение вступили 1-я и 3-я французские армии. Легкие французские танки «Рено» также оказывали услуги своей пехоте.
Англо-французское выдавливание немцев продолжалось до 13 августа. (Рис.1184)
Рис.1184 – Итоги Амьенской операции.
В результате наступления союзные войска выполнили стоявшую перед ними задачу прорыва германского фронта. Они продвинулись от 10 до 18 км на фронте в 75 км, ликвидировав угрозу Амьену и железной дороге Париж − Амьен. Потери германской армии составили 74 000 человек из них 33 000 (или 22 000) пленными. Союзники потеряли около 46 000 человек (в том числе британцы и американцы — 7100 человек, канадцы — 9100, австралийцы — 6000, французы — 24 000).
Причинами успеха союзников в Амьенской операции были: удачный выбор участка для прорыва, огромное превосходство союзных сил, тщательная подготовка операции, благоприятная погода, высокое моральное состояние войск союзников на фоне упадка духа немцев, выразившемся, в частности, в некоторой растерянности командования и беспорядочным введением в бой резервов. Многие исследователи отмечают также фактор удачного использования массы танков: уничтожение ими штабов, линий связи, артиллерийских позиций и тылов.
В боях 8, 9, 10, 11 августа британские танки выходили на поле боя 688 раз; 480 танков полностью пришли в негодность и были отправлены в тыл, прочие машины требовали осмотра.
* Фантазии о войне моторов.
Идеи блицкрига пытался сублимировать итальянский офицер Дж.Дуэ. В мае 1918г. он обнародовал свои взгляды о моторизованной войне в форме фантастического романа «Крылатая победа». Противниками в возможной танковой войне Дуэ вывел Германию и Австро-Венгрию. Он «снабдил» Германию двумя тысячами колоссальных танков Круппа по 4000 т весом, с 6 дизелями по 3000 л.с. (из них 2 запасных). Экипаж – всего 2 человека. Тактика этих монстров заключалась в том, что, двигаясь со скоростью со 4 км/ч, они разбрызгивали зажигательную жидкость на площади полукруга радиусом в 100 м. (Рис.1185)
Рис.1185 - Таким представлялся огнеметный танк недалекого будущего.
Для успешной борьбы с танковым тараном Дуэ считал возможным использовать мощь
«межсоюзнической воздушной армии», сокрушающей в романе германскую и австрийскую армии ударами по тыловым коммуникациям.
* Танки в оборонительном сражении.
Весной 1918г. союзники попали в исключительно тяжелое положение вследствие успешно развивавшегося германского стратегического наступления на Западном фронте. (Рис.1186)
Рис.1186 – Карта мартовского наступления Людендорфа, 1918г.
И британцы, и французы были вынуждены использовать свои танки для контратак - для затыкания брешей в обороне. Вскоре выяснилось, что наилучшим образом для выполнения подобных задач годятся более легкие маневренные танки, нежели ромбы или танки штурмовой артиллерии, транспортировка коих и сосредоточение требовали солидной по времени подготовки, что в условиях быстро менявшейся обстановки было неудобно и малопроизводительно. Скоростные британские Уиппеты (Рис.1187) и легкие французские Рено (Рис.1188), напротив, могли быть своевременно доставлены к проблемному участку, и были не так тесно привязаны к железнодорожным коммуникациям.
Рис.1187 - Mk A из 3-го танкового батальона выдвигаются на передовую, 1918 год.
Рис.1188 – Оперативная доставка танка Renault FT-18 на платформе грузовика Renault по шоссе.
Генерал Эстиенн даже озвучил идею «роя» легких танков. Т.е. надо полагать, что речь шла о массированном применении легких танков Renault FT-18, как в линии с атакующей пехотой, так и самостоятельно или во взаимодействии с машинами штурмовой артиллерии СА1 и Сен-Шамон. И первое время французам везло - главная причина успехов их легких танков – отсутствие у германской пехоты реальных противотанковых средств (13-мм ПТР «Маузер» оказались неэффективны, ПТ пушек не было).
Англичане назвали действия своих танков в обороне тактикой «дикого кролика» - танки располагались повзводно позади передовых частей с задачей отсекать и контратаковать прорвавшиеся группы противника, имея задачу задержать противника на незначительное время. Хотя между частями наладили радио- и проводную связь, распыление танков при слабом резерве не позволило организовать сильный контрудар, однако локально танки, вышедшие в бой, все же помогли войскам. (Рис.1189)
Рис.1189 – Танковая атака.
Не зная положения на передовой, командование постоянно меняло направление маршей, подвоз ГСМ не работал. Часть брошенных танков англичане подрывали. В боях 21 - 30 марта Танковый корпус потерял почти всю матчасть. Признано, что тактика «дикого кролика» себя не оправдала.
* Встречный бой.
Во время оборонительного сражения в один и тот же день 24 апреля 1918г. произошло два встречных танковых боя между танками британцев и немцев в районе Виллер-Бретоне. Здесь в бой был введен отряд из 13 немецких машин 1-, 2- и 3-го штурмовых отделений, которые поддерживали атаку немецкой пехоты на участке фронта Виллер-Бретонни – Каши, недалеко от Амьена.
Населенный пункт Виллер-Бретоне недалеко от Амьена имел важное значение – его захват и удержание обеспечили бы германцам последующий захват Арраса и углубление разрыва между союзными армиями. Здесь были задействованы все три отделения A7V (15 машин). Перед боем обнаружились неисправности двух танков во 2-м и 3-м отделениях. Поэтому только 13 A7V, разбитые на три группы, вышли в бой в полосе наступления 2-й германской армии против частей 4-й английской армии.
В соответствии с избранной тактикой, немецкие танки направили на самый важный объект – деревню Виллер-Бретонне. Первая группа (3 танка) двигалась на деревню, вторая (6 танков) – вдоль ее южной окраины, третья (4 танка) – на близ расположенную деревню Каши. По выполнении своих задач танки должны были вернуться к месту сбора позади передовых германских окопов.
Атака началась в установленные сроки. В 3:45 германская артиллерия начала подготовительный обстрел. Когда начался артобстрел, немецкие танки двинулись к своим районам сосредоточения, которые они затем покинули за несколько минут до начала атаки, чтобы иметь возможность вовремя пересечь свою линию фронта. Поначалу атака развивалась медленно, поскольку плотный туман ограничивал видимость 50 метрами и контакт между танками и пехотой был немедленно потерян. Всякий раз, когда англичане оказывали хотя бы малейшее сопротивление, немецкие солдаты останавливались, сбивались в группы, иногда даже откатывались назад.
В таких обстоятельствах в районе деревни Виллер-Бретонне состоялся первый в истории встречный бой тяжелых английских и немецких танков.
На участке дивизии левого фланга — 77-й резервной — немецкий танк № 542 при атаке английского командного пункта сумел заставить замолчать несколько пулеметных гнезд и ряд окопов, но к 8:45 он одним боком съехал в песчаный карьер и опрокинулся. Экипаж оставил танк с карабинами и тремя пулеметами, принял участие в атаке как штурмовая пехотная группа. Поставить машину на ход немцам так и не удалось, и позже она была захвачена французами. Второй танк уничтожил множество пулеметных гнезд и фактически не дошел лишь 700 метров до окраины деревни Каши, которую он подверг пулеметному и орудийному обстрелу. Подобным же образом и третий танк уничтожил несколько пулеметных гнезд, очистил несколько сот метров траншей и, достигнув своего рубежа, собирался уже возвращаться к своему району сосредоточения. Четвертый танк собирался сделать то же после того, как принял участие в обстреле Каши.
Англичане отреагировали на опасность танкового удара. К 9 утра в качестве защитной меры против возможной немецкой атаки англичане отправили танковую роту «А» первого танкового батальона в лес Бланжи, а затем взвод в составе 3 танков (2 «самки» и 1 «самец») был переброшен на позицию позади южной оконечности Аркеннского леса. Упомянутый взвод получил довольно неопределенное распоряжение обеспечить безопасность блокирующих позиций Каньи. Как только англичане заметили немецкие танки 3-ей группы (9:30 утра), взвод стал выдвигаться, чтобы атаковать ближайшую немецкую машину. Впереди шли две «самки», позади «самец».
Второй немецкий танк, обстреливавший Каши – это был № 561 «Никсе», командир лейтенант Вильгельм Блиц (Рис.1190) заметил выдвижение англичан.
Рис.1190 - Танк 561 "Nixe" (Leutnant Biltz).
Немецкий танк немедленно развернулся и, воспользовавшись ближайшим прикрытием, открыл огонь. Бой происходил возле позиций английской пехоты и на виду у германской артиллерии. Но ни британская пехота, ни германская артилерия не приняли в нем участия – германские артиллеристы опасались поразить свои танки, а английские пехотинцы попросту не имели противотанковых средств. Таким образом, первый в истории бой танков с танками носил характер встречного и для обеих сторон был внезапным.
Англичане оказались в не самом выгодном положении: из трех танков два были пулеметными («самки»), а экипажи были измотаны длительным нахождением в противогазах – их позиции накануне обстреляли химическими снарядами. На первый взгляд, англичане уступали германцам в огневой мощи, бронировании и работоспособности экипажей. Однако два других немецких танка № 525 и № 504 стояли таким образом, что не могли принять участие в бою, скорее всего, они просто не видели английские машины.
Немецкому танку № 561, стреляя с места из пушек и пулеметов, удалось подбить обе «самки» и ранить экипаж «самца», обстреляв его бронебойными пулями. Пулеметные Mk IV с развороченными снарядами бортами вынуждены были вскоре отойти в тыл, пушечный («самец») под командой лейтенанта Ф. Митчелла продолжал бой.
Командир английского танка, лейтенант Ф. Митчелл, оценив сложившуюся обстановку, принял решение, оказавшееся единственно верным в сложившихся обстоятельствах. Используя недостаток конструкции танка А7V, пушка которого могла вести огонь лишь в ограниченном секторе, Митчелл старался не попасть под огонь немецкого танка. В отличии от германцев, английский танк постоянно маневрировал и, сделав несколько выстрелов сходу, перешел к ведению огня с коротких остановок. Понимая, что поразить с хода движущуюся цель не удастся, он приказал остановить танк в тот момент, когда А7V оказался напротив Mk.IV в 200 метрах. Применив этот прием, сочетавший движение с остановкой для прицельного выстрела (ставший впоследствии на несколько десятков лет основным для танкистов), Митчелл добился трех попаданий - у A7V был поврежден масляный радиатор, и он густо задымил. Пять членов экипажа были убиты, уцелевшие покинули свой танк - однако затем сумели вновь его занять и привести его в расположение своих войск. Подбитый № 561 смог отойти на небольшое расстояние в расположение своих войск, после чего был окончательно покинут экипажем (ночью германцы эвакуировали подбитый танк).
Разделавшись с танком лейтенанта Билтца, Митчелл имел намерение вступить в бой с двумя другими A7V. Однако командир Mk.IV потерял из виду остальные немецкие танки — они отправились в свой район сосредоточения, фактически понятия не имея о том событии, которое здесь только что произошло. Вскоре танк лейтенанта Митчелла был выведен из строя прямым попаданием из легкого миномета, принадлежавшего 5-му немецкому гвардейскому гренадерскому полку - у Mk.IV оказалась разорвана гусеница.
Несмотря на качественное превосходство у немцев (три немецких пушечных танка против одного английского пушечного) поле боя, а значит, и победа остались за англичанами - сказались такие факторы, как маневренность танков, опыт и слаженность экипажей, отсутствие взаимодействия танков противника. Это дало основание англичанам справедливо считать себя победителями в первой танковой схватке.
В тот же день, 24 апреля, восточнее Каши один A7V из третьей группы № 525 («Зигфрид», командир лейтенант Битер (Рис.1191)) по пути в свое расположение встретился с семью средними английскими Mk А «Уиппет» – эти танки впервые вышли тогда в бой.
Рис.1191 – Танк 525 «Зигфрид» (Leutnant Bitter) и его экипаж.
Английские танки имели цель провести рекогносцировку. Они обнаружили скопление немецкой пехоты, готовившейся к атаке – 1200 человек. «Уиппеты» немедленно напали (Рис.1192) на немецкую пехоту, в результате чего было убито 400 немцев.
Рис.1192 - Средние танки Мк А «Уиппет» в атаке, 1918г.
Тут подоспел танк № 525, на который английские «борзые» практически напоролись. Танк Битера с места открыл огонь по танку справа на расстоянии 200 метров и поразил его со второго выстрела. Затем он перенес огонь на танк слева на расстоянии 700 метров и тоже поджег его вторым снарядом. В этот момент сломалась пружина в ударном механизме орудия немецкого танка. Из танка № 525 был открыт пулеметный огонь по второму английскому танку слева, который в результате этого обстрела был выведен из строя. Оставшиеся 4 «Уиппета» развернулись и поехали обратно в Каши. Немецкий танк погнался за ними и продолжил обстреливать противника у ближайшей окраины Каши с расстояния 150 метров, что дало возможность немецкой пехоте закрепиться в 400 метрах от деревни.
Впрочем, по другим сведениям, танк № 525, ведя огонь с места и ни за кем не гоняясь, подбил один «Уиппет». Два или три других «Уиппета» подбили артиллеристы 4-й гвардейской бригады. С поля боя скрылись три или четыре английские машины. В 14:45 танк Биттера вернулся в свой район сосредоточения.
По версии же Фуллера (в то время начальника штаба Танкового Корпуса), танки «Уиппет» не вступали в контакт с немецким танком, и только 1 из семи был подбит огнем немецкой артиллерии, потери в командах к концу операции составили 5 человек. В 14:30 танки вернулись на исходный пункт, пройдя 10 миль пути.
Несмотря на некоторые разночтения в деталях, оба события позволяют сделать весьма примечательные выводы из встречных боестолкновений танков. 1. Танки сами являются прекрасным противотанковым средством. 2. Пулеметные машины не имеют шансов на успех в борьбе с пушечным танком. 3. Была выявлена оптимальная тактика встречного танкового боя - сочетание маневра с кратковременной остановкой для прицельного выстрела.
Еще один относительно крупный встречный танковый бой произошел 8 октября 1918г.
У деревни Ньерж (или Нирньи) сошлись четыре английских тяжелых танка Mk IV роты А батальона L с германской группой из семи трофейных Mk IV (по другим сведениям, немецких Mk IV также было 4: 1 «самец» и 3 «самки»). Немцы подбили 3 танка, погибло 19 человек. Тогда английские танкисты, спешившись, подбили два танка противника из захваченных германских орудий и ПТР. По другим сведениям, подбит был немецкий «самец» (Рис.1193) из захваченной англичанами немецкой 77мм полевой пушки, германские «самки» отошли.
Рис.1193 – Подбитый немецкий ромб «самец».
* Немецкая тактика.
Немецкая тактика применения танков резко контрастировала с практикой англичан и французов, к концу войны считавших, что успех применения танков возможен при условии тщательной организации общевойскового боя, когда танки тесно взаимодействуют с пехотой, артиллерий, авиацией, инженерными частями, т.е. являются важным элементом общевойскового боя. Немцы изначально ставили танки вне взаимодействия с пехотой и артиллерией. В ходе боевых действий им не удалось выработать сколь-нибудь внятную тактику применения танков, видимо, главным образом, по причине их малочисленности. Во время Первой мировой немцы ввели в строй 65 (некоторые пишут: 49 — 50) танков, из них 20 были отечественными A7V и 45 английских ромбов Mark IV.
Немцы впервые ввели в бой свои танки 21 марта 1918г. Смешанный отряд состоял из 4-х танков A7V и 5-ти танков Мk.IV. Плотность танков в полосе наступавшей 18-й армии составлял 0,5 единицы на 1 км. Действовать им пришлось самостоятельно, так как из-за сильного тумана они часто теряли связь с пехотными подразделениями (Рис.1194).
Рис.1194 - A7V вступают в бой.
Только два танка A7V действовали удачно. Мk.IV не выполнили своих задач из-за недостатка бензина и повреждений от артиллерийского огня (Рис.1195), а у двух других A7V выявились технические дефекты.
Рис.1195 – Трофейный ромб с повреждением гусеницы.
24 апреля 1918г. в районе Виллер-Бретоне произошло относительно массированное применение немцами своих танков – в бой пошли сразу 13 машин A7V (всего к атаке было подготовлено 15 таких машин, но 2 сломались).
В дальнейшем немцы применяли по 3-5 машин, как правило, входивших в одно штурмовое отделение. (Рис.1196)
Рис.1196 – Немецкие танки занимают селение.
В июле 1918г. в ходе Второго сражения на Марне, немцы собрали сразу 45 танков. Такими скудными ресурсами можно было бы распорядиться эффективно, если бы их сконцентрировали в единый кулак в той точке, где требовалось добиться быстрой победы, и где рельеф местности был достаточно пригоден для передвижения танков. Однако как обычно танки были организованы в отделения по 5 машин. Эти малые группы танков, а иногда даже одиночные машины, прикреплялись к пехоте, действуя на разрозненных участка фронта.
Способ действий немецких танков заключался в очистке от неприятеля сильных опорных пунктов обороны. В некоторых случаях танки появлялись впереди пехоты, но не вели атаку за собой. Иногда перед танками и вовсе ставилась задача демонстрации без решения какой-либо конкретной цели. (Рис.1197)
Рис.1197 – Вверху группа танков A7V на поле боя. Внизу танк №543 "Adalbert", демонстрация присутствия.
8 октября 1918г. имело место, возможно, самое массированное применение немцами своих танков. Сразу 15 танков (8 A7V и 7 Mk IV) были введены в «брешь» германского фронта против частей 1-й английской армии у Камбрэ. (Рис.1198)
Рис.1198 – Немецкие ромбы в атаке.
21 октября 1918г. немецкие танки покинули театр боевых действий.
Вся боевая работа немецких танковых штурмовых отделений свелась к полутора десяткам эпизодов в течение полугода. Для сравнения, французские танкисты примерно в это же время (с апреля по ноябрь 1918 года) участвовали в 45 — 47 боях.
Танки двигались разрозненно, мелкими группами. Короткая артподготовка, которую практиковали немцы перед наступлением, также не способствовала успеху атаковавших танков. Взаимодействие с пехотой было плохо организовано. Иногда атаки штурмовых отделений имели успех. Но в силу малочисленности боевых машин эти частные победы никак не сказывались на общем ходе боевых действий.
Количество применявшихся германскими войсками танков не соответствовало масштабам операций: плотность танков на фронте 18-й армии на 21 марта составляла 0,5 на 1 км, в 6-й армии на 9 апреля — 1 танк на километр фронта, в 7-й армии на 27 мая — 0,3 танка на 1 км фронта. Для сравнения — к началу контрнаступления Антанты (18 июня 1918 года) одна лишь 10-я французская армия располагала 337 танками, а их плотность составляла 9—14 штук на 1 км фронта.
По мнению австрийского генерала Эймансбергера, «танки, имевшиеся в германской армии, применялись без всякого знания этого рода оружия». Однако применение танков все же не было случайным или беспорядочным – германское командование стремилось использовать их на ответственных участках фронта.
Прозрение немецких военных вождей на роль танков произошло слишком поздно. Из заявления в парламенте генерала фон Врисберга от имени военного министра: «Атака 8 августа (- 1918г.) между Авром и Анкером не была неожиданностью для наших вождей. Если же, однако, англичанам удалось достичь успеха, то причину этого следует искать в массовом применении танков и во внезапности их применения под покровом тумана… Американские армии также не должны пугать нас. Мы справимся с ними. Более важным для нас был вопрос танков. Теперь мы достаточно вооружены против них. Противотанковая оборона в настоящее время есть больше вопрос нервов, чем средств».
2 октября 1918 года на заседании лидеров партий в рейхстаге представитель Ставки Главного командования заявил: «Надежда побороть противника исчезла. Первым фактором, решительно повлиявшим на такой исход, являются танки. Неприятель применил их в громадных, нами непредвиденных массах. Мы не были в состоянии противопоставить противнику такое же количество германских танков».
23 октября по радио было распространено заявление военного министра генерала Шейха: «Германия никогда не будет принуждена к заключению мира из-за недостатка военного имущества. Своим превосходством неприятель обязан в настоящее время пользованию танками. Мы уже давно энергично занимались постройкой этого оружия, которое признано важным... Мы скоро будем иметь дополнительное средство для успешного продолжения войны, если нас к этому вынудят». В 1919г. немцы планировали построить 800 (- или 1000) танков, преимущественно легких, типа Lk II.
В преддверии краха полезность «этого оружия» теперь не вызывала сомнений – «Не гений маршала Фоша победил нас, а генерал Танк» - германский генерал Цвель - и т.п. Увы, слишком поздно.
* Применение первых танков в условиях обширных территорий и протяженных коммуникаций.
Особенностью Западного фронта была его определенность, пространственная конечность, наличие достаточного количества рокадных и подъездных коммуникаций, как шоссейных, так и железнодорожных. Однако на других театрах первые танки применялись в совершенно иных обстоятельствах. Речь идет об использовании танков в пустыне Северной Африки и на Юге России.
В январе 1917г. английский отряд из 8 тяжелых танков Mk I и Mk II выгрузился в Египте – точнее, это были танки Mk I, но лишенные хвоста. (Рис.1199)
Рис.1199 – Прибывшие в Африку первые танки, январь 1917г.
Численность личного состава отряда насчитывала 22 офицера и 226 нижних чинов. Позже в Египет направили еще три Mk IV. (Рис.1200)
Рис.1200 – Британские танки под сенью африканских пальм.
Машины принимали участие в двух сражениях. Применяли их малыми группами или одиночно, при этом ставя многочисленные задачи. Иногда в бой машины выходили, везя на себе и инженерное имущество.
В целом, их тактические возможности в условиях пустыни и растянутых грунтовых коммуникаций оценивались ниже, чем возможности бронеавтомобилей. Зачастую танки вязли в песке. Весной 1918 года танки передали артиллерийскому управлению в Александрии, а экипажи вернули в Англию для переподготовки.
В течение 1919г. британские танки порциями прибывали в Россию. Общая численность отправленных в Россию британских танков составляет 85 шт. От этого количества было 17 средних маневренных Мк А «Уиппет» и 3 средних Мк В – все прочие (65 шт.) тяжелые ромбы Mk V. Некоторые считают, что танки поступали в Россию в счет оплаты за танки для Русской армии, которую осенью 1917г. успело внести еще Временное правительство. Самое большое количество британских машин попало в распоряжение Вооруженных Сил Юга России (ВСЮР) – 75 штук (из них 17 Мк А).
В России сразу выпукло встала проблема зависимости танков от железной дороги. Британский майор Сайер описывал ландшафт так: «Очень большую часть южной России составляет знаменитая степь, и она простирается на тысячи верст (одна верста это две трети мили). По степи можно было ехать целыми днями, без разнообразия, казалось, что вокруг бесконечное пространство мертвой ровной земли, обычно не обработанной и используемой только для выпаса скота.... Больших городов мало, и они находятся на большом расстоянии друг от друга». Гигантские расстояния Юга России первые танки не могли преодолевать самостоятельно вследствие небольшого запаса хода и крайне ограниченного моторесурса, поэтому танки приходилось подвозить к месту предполагавшихся боев на поездах – каждый танковый отряд, организационно выделенный в самостоятельную единицу, имел свой поезд. Офицеры располагались в пассажирских вагонах первого класса, а нижние чины спали в крытых товарных вагонах, оснащенных кроватями. Техника, мастерские, кухни, склады располагались на рельсовых вагонетках, а танки перевозили на железнодорожных платформах. (Рис.1201)
Рис.1201 – Транспортировка английских танков по русским железным дорогам.
Основная часть русских войск, которые отправлялись в бой, была кавалерией. И наступление или отступление на 70 миль в день было обычным делом. Танки использовали только возле крупных городов или транспортных узлов, где противник использовал пехоту и создавал линии обороны. В некоторой степени местность на юге России была идеальной для танков – ровная, сухая степь.
Второй пункт, почему танки оказались накрепко привязаны к железнодорожным путям – трудности в их обеспечении (прежде всего, горючим, смазочными материалами, которые, по всей видимости, поступали из-за рубежа), удаленная ремонтная база (имелось ограниченное количество промышленных предприятий, способных проводить капитальный или восстановительный ремонт такой сложной техники, какой в начале 1920-х являлся танк). В таком контексте гораздо эффективнее оказались железнодорожные бронепоезда.
Впрочем, появление танков в России, на первых порах, имело сильнейший психологический эффект, как для их обладателей, так и для противников.
Генерал А. Деникин заметил, что: «появление на этом фронте английских танков произвело на большевиков большое впечатление и еще более увеличило их нервность». (Рис.1202)
Рис.1202 - Главнокомандующий ВСЮР генерал-лейтенант А. И. Деникин в танковой части, 1919 год.
В октябре 1919-го года Ударный танковый батальон Северо-Западной армии (4 тяжелых ромба и 2 танка Renault FT), брошенный в наступление на Петроград, весьма помог быстро прорвать оборону РККА. Красные, увидев чудища, бежали на 15 км – громыхающие «таньки» сильно пугали красноармейцев.
В России отмечались случаи, когда танкам приходилось вступать в единоборство с бронепоездами или действовать с ними совместно. В противоборстве с бронепоездами танки уступали огневой мощи бронепоездов. (Рис.1203)
Рис.1203 - Бронепоезд времен Гражданской войны в России, 1919 год.
Совместно с бронепоездами танки действовали локально, решая конкретные, но второстепенные задачи. Самый известный эпизод совместного применения танков вместе с бронепоездами – штурм русской армией Царицына 16-17 (29-30) июня 1919г.: 16 танков (по другим сведениям, только 12): 8 (6) штук Мк А «Уиппет», 8 (6) тяжелых Мк V и 4 бронепоезда действовали относительно совместно.
Генерал Б. Штейфон приводит следующее свидетельство о первых случаях применения русскими войсками танков весной 1919 года в Каменноугольном районе: «Прибывшие танки привлекли общее внимание. Придавая этому новому и грозному средству борьбы чрезвычайное значение, наше командование распределило их по фронту, направляя главный танковый удар все же со стороны нашего открытого правого фланга. Танки были приданы наиболее сильным частям и произвели действительно должный эффект. Первые красные части, заметив какие-то двигающиеся машины, не уяснили, по-видимому, их роль, но, когда, несмотря на огонь, свободно преодолевая местные препятствия, танки врезались в неприятельское расположение и стали в полном смысле уничтожать красные цепи, разразилась полная паника. Весть о появлении танков быстро разнеслась среди большевистских войск и лишила их всякой сопротивляемости. Ещё издали, завидя танки, большевики немедленно очищали свои позиции и поспешно отходили. Учитывая тот ужас, какой нагнали эти машины на большевиков, многие части стали устраивать из повозок и иного рода подручного материала подобие танков и маячить издали. Маскарад имел успех и ещё больше поднимал бодрый дух наших войск. У станции Попасная произошло единоборство танка с красным бронепоездом. Это редкое и интересное состязание закончилось печально для обеих сторон. В бою участвовал тип так называемого тяжелого танка. Удачным попаданием он подбил паровоз бронепоезда, а последний в свою очередь повредил танк. Указанный эпизод ещё более устрашил красных и внушил ужас даже неприятельским бронепоездам. Пробивая путь этими чудовищами, наша пехота и конница быстро и без особых потерь очистила Донецкий бассейн. Войска Добровольческой армии снова заняли Юзовку, Ясиноватую, Криничную, Дебальцево».
В целом, тихоходные, с малым запасом хода танки мало подходили к условиям гражданской войны на просторах России, и небольшое их количество (в 1919г. на Юге России британцы вместе с русскими ввели в оборот только 19 или 20 британских танков, армия Юденича в течение месяца-полутора применяла на поле боя 4 английских ромба (похоже, с английскими экипажами) и 2 Renault FT с французскими экипажами, на севере в операциях участвовало 2 машины) при обширных не сплошных фронтах в широком смысле никак не повлияло на ход событий.
Французские интервенты в России также использовали свои танки вдоль железных дорог – не случайно эпизод с захватом красными весной 1919г. французских танков Renault FT на юге России произошел в бою при железнодорожной станции. А поляки и вовсе во время сражения за Варшаву в 1920г. установили две танковые роты на железнодорожные платформы, которые применялись как бронепоезда.
* Взаимодействие танков и авиации.
Англичане первыми начали экспериментировать в области взаимодействия танков и самолетов. В феврале-марте 1917г. у Арраса были выполнены опыты по установлению связи танков с аэропланами посредством лампы Алдиса, увы, неудачные. Начиная с Мессинской операции, самолеты доносили о положении танков на поле боя. В июле Танковому корпусу придали постоянный авиаотряд. Во время июльских боев самолеты отряда пытались нейтрализовать германские батареи и сбрасывали боеприпасы.
1-го июля 1918г. к Танковому Корпусу была прикомандирована 8 эскадрилья королевского воздушного флота (командир майор Лей-Маллори). На вооружении этой эскадрильи имелось 18 машин Армстронг-Витворт (Рис.1204).
Рис.1204 – Одна из массовых моделей Armstrong Whitworth F.K.8, выпущено 1650 единиц, 1916г.
Первым случаем совместных действий танков и самолетов Фуллер считает действия у Хамеля 4 июля 1918г. Два британских самолета, летая в низкой облачности в темноте (раннее утро) над немецкими окопами, заглушали шум двигателей выдвигавшихся к атаке английских танков, затем один самолет с воздуха атаковал вражескую батарею и принудил ее замолчать.
Летом 1918г. англичане проводили опыты по установлению беспроволочной связи между самолетом и танком. Начало оказалось скромным. При очень благоприятных условиях танк мог слышать разговор с аэроплана, летящего на высоте 500 футов и не более четверти мили расстояния по горизонту. После ряда усовершенствований удалось добиться, что танки могли получать сообщения с самолета, находящегося на высоте до 2500 футов и по горизонту до 9000 ярдов (примерно, 9 км).
В операции при Амьене перед самолетами ставились следующие задачи: летать над неприятельской линией, чтобы заглушать шум выдвигавшихся танков; самолеты по беспроводной связи должны были через «радиотанки» уведомлять танковые части о готовящихся контратаках противника; поддерживать танки на поле боя огнем с воздуха. В первый день операции для выполнения этих задач было выделено 8 самолетов.
После Амьена уделили особое внимание совместным атакам танков и авиации на батареи противника. Самолеты должны были бомбами и из пулеметов обстреливать артиллерийские позиции, когда между вражеской артиллерий и наступавшими английскими танками дистанция сокращалась до 1000 ярдов. Обстрел с самолетов велся до тех пор, пока танки не переходили артиллерийские позиции врага. Т.о., учитывая, что скорость танков по полю боя составлял 3-5 км/ч, время штурмовки вражеских позиций с воздуха составляло 15-20 мин. (Рис.1205)
Рис.1205 – Авиация над полем боя.
Разумеется, при подготовке к сражениям с применением танков с самолетов предварительно производили тщательную аэрофотосъемку местности.
В августе 1918г. ТК была придана еще одна эскадрилья - №73, которая была вооружена самолетами Сопфит-Камель или, как их называли в войсках «верблюдами» (Рис.1206).
Рис.1206 – Аэроплан Sopwith Camel, выпущено 5490 штук, выпускался в 1917-1918гг.
В августе-октябре 1918г. самолеты неоднократно помогали танкам с воздуха.
* Организация танковых войск.
Британцы раньше всех приступили к организации танковых частей.
Первое танковое подразделение формировалось с марта 1916г. при британском Пулеметном корпусе (The Machine Gun Corps (MGC), образован в октябре 1915г. Вроде бы, первоначально подразделение именовалось как: «Отделение бронеавтомобилей службы моторизованных пулеметов» или «Секция бронемашин моторизованной пулеметной службы», но с мая 1916г. подразделение получило название The Heavy Section of the MGC - «Тяжелое отделение пулеметного корпуса» или, дословно, «Тяжелая секция Пулеметного корпуса». Подразделению вменялось в обязанности управление и обеспечение танковых отрядов, вербовка добровольцев и их тренировка для комплектования экипажей. Штаб отделения находился поначалу в Лондоне. Первоначально руководил делом Суинтон.
В июне 1916г. были получены первые машины, утвердили штат «тяжелого отделения». Первоначально предполагались 15 рот по 10 танков. Таким образом, для полной штатной комплектации Тяжелой секции Пулеметного корпуса требовалось 150 танков, из которых половина была бы «самцами», половина «самками». Затем решили сформировать 6 рот (от "А" до "F"). Штат роты состоял из 28 офицеров и 255 рядовых. На каждые 2 роты полагался штаб из 1-го офицера и 4-х нижних чинов, а также мастерская с 3 офицерами и 50 нижними чинами. В каждой роте имелось по 4 взвода + 1 запасной танк. В каждом взводе было по 3 «самца» и 3 «самки» (т.е. во взводе имелось 3 полувзвода из 1-го самца и 1-ой самки). Т.о. теперь каждая рота насчитывала 25 машин. Общая численность Тяжелой секции пулеметного корпуса должна была составить 184 офицера и 1610 рядовых. (Рис.1207)
Рис.1207 – Организация Тяжелой секции Пулеметного корпуса, июнь 1916г.
В силу складывавшейся к сентябрю 1916г. ситуации на фронте по просьбе главного командования во Францию была направлена не вся Тяжелая секция Пулеметного корпуса, а только 50 машин.
29-го сентября 1916г. командиром тяжелого отделения назначили подполковника (с 1 мая 1917 года – бригадного генерала) Эллиса.
В октябре 1916г. были предприняты первые шаги по реорганизации The Heavy Section of the MGC. Формальные изменения вели к организации административного штаба в Англии и оперативного во Франции. Оперативное отделение штаба во Франции сначала умещалось в маленькой избушке в центре четырехугольной деревушки Бокен. Однако вскоре местоположение штаба сочли неподходящим, и он был перемещен в другой небольшой населенный пункт - Бермикур к северу от дороги Гедин – Ст.Поль. В этом селении штаб находился до конца войны, разросшись от трех хижин в группу строений, занявших площадь в 3 акра. 3 октября 1916г. был утвержден постоянный штат штаба. Штаб состоял из командира (полковник Эллис), начальника штаба (капитан Мартель), начальника административного отделения, начальника оперативного отделения, одного капитана генерального штаба и заведующего разведкой.
С 15 ноября 1916 началось переформирование Тяжелой секция Пулеметного корпуса (The Heavy Section of the MGC) в Тяжелый отряд пулеметного корпуса или Тяжелое управление Пулеметного корпуса (The Heavy Branch of the MGC). Процесс переформирования окончился к 15 февраля 1917г.
Первым делом Танковое депо перевели из Тэтфорда в Бовингтон. 18 ноября 1916г. все действовавшие во Франции роты (в них насчитывалось 70 танков Mk I) отвели к Бермикуру для переформирования в батальоны. Танковые роты переформировали в 4 батальона с теми же обозначениями (A, B, C, D). В каждом батальоне по 3 роты, а в каждой роте по 4 боевых взвода и штабной взвод. Боевой взвод состоял из 5 танков, а штабной из 4-х. Танковые взводы внутри батальона имели сквозную нумерацию. Изменения коснулись и организации ремонтно-эксплуатационной службы. Если прежде мастерская (3 офицера, 50 нижних чинов) полагалась на каждые 2 роты, то теперь эти мастерские преобразовали в батальонные. По штатному расписанию каждый танковый батальон имел 72 машины.
В начале 1917г. года внесли коррективы в штатное расписание батальонов – их уменьшили по составу, и количество машин свели с 72 до 60. Каждая рота, имевшая теперь 20 танков, разделилась на 4 взвода по 5 танков в каждом. Однако в действительности во взводах не было больше 4 машин, так что количество танков в батальонах сократилось до 48, из которых 36 считались боевыми, а 12 учебными.
Батальоны свели в бригады – 1-ю (батальоны С и D) 30 января 1917г., 2-ю (батальоны А и В) 15 февраля 1917г.
К февралю 1917 года численность Тяжелого отряда достигла 9000 человек.
В марте 1917г. начальником The Heavy Branch of the MGC назначили генерала Энли со штабом в Лондоне.
В мае 1917г. была сформирована первая танковая рота связи, а вскоре появились еще две роты. Личный состав в них подбирался как из числа бравых танкистов, так и из числа связистов. В мае в Эрен в главных мастерских провели серию тестов по передачи беспроводной связи от танков и к ним - испытывались различные типы мачт.
В июле 1917г. Тяжелый отряд была отделен от MGC (Пулеметного корпуса), а 28 июля 1917г. король официально утвердил реорганизацию Тяжелого отряда. Теперь все танковые подразделения и службы свели в Танковый Корпус (TC). Развертывание Корпуса до 18-ти батальонов также было одобрено. Командиром корпуса был назначен генерал Эллис. Цветами корпуса признали коричневый, красный и зеленый. Эту комбинацию Фуллер позднее расшифровал так: «Из грязи через кровь на зеленые луга по ту сторону». Девиз корпуса «Не страшусь ничего» родился тогда же. (Рис.1208)
Рис.1208 – Эмблема Танкового Корпуса, 1917г.
В июле в ТК появился офицер службы беспроволочной связи, он сразу занялся оборудованием шести танков беспроволочными аппаратами связи. По окончании оборудования, эти танки были приданы бригадным ротам связи, но в боевых условиях они себя не оправдали – антенны мешали их передвижению по полю боя совместно с танками и пехотой. Поэтому эти машины были размещены в различных пунктах вдоль линии фронта и ими пользовались ВВС как наблюдательными пунктами, уведомляя противоаэропланные батареи о приближении вражеских самолетов.
6 октября 1917г. пересмотрели проект развертывания 18-ти батальонов. В период с декабря 1916г. по ноябрь 1917г., в главном учебном лагере танков в Бовингтоне (Дорсет) к первым четырем батальонам сформировали еще 5 танковых батальонов: Е, F, G, Н, I (Рис.1209).
Рис.1209 - Штат британского Танкового корпуса на ноябрь 1917 г.
Примечание: батальон “H” в третьей бригаде показан ошибочно, на самом деле – это батальон “F”.
В целях экономии живой силы из рот изъяли мастеров (ремонтников) и упразднили батальонные мастерские, заменив их в декабре 1917г. бригадными мастерскими. Такое решение стало возможным, благодаря лучшей выучки экипажей. Вопросы поддержания танков в исправности все больше переходили к экипажам, водители превращались в механиков-водителей. Кроме того, в Эрен/Эрэн создали Центральные мастерские, которые позднее перевели в Тенер.
Интересен путь, который проходил каждый танк от выхода с завода до батальона и возвращения на починку (такой порядок окончательно уложился с начала 1918г.). С завода танк отправлялся на опытную станцию в Ньюбери (Бекршир), которая обслуживалась 20 эскадроном/эскадрильей (или экипажем) военно-морской авиации (20 эскадрилья RNAS). Отсюда его отправляли в Ричборо или Саутгэмптон, а далее на пароме через канал в Гавр, где его встречала другая часть 20 экипажа RNAS. Из Гавра танк поступал в Бермикур и после ряда испытаний его передавали на Центральный склад (Рис.1210) в селении Эрэн.
Рис.1210 – Склад британских танков.
Этот склад состоял из нескольких акров строений и 7 акров подъездных железнодорожных путей. С Центрального склада танки направлялись по батальонам.
Силами так называемых «спасательных отрядов» или «полевых танковых рот», состоявших из бригад мастеровых и разномарочных тягачей (Рис.1211), поврежденные танки собирались (эвакуировались) прямо с поля боя.
Рис.1211 – Транспортировка «самки» Mk IV на авточягаче.
Эти роты ввиду действий на поле боя, как правило, старались выполнять свою работу в темное время суток. Отсутствие опыта компенсировалось изобретательностью и инициативой. Так, после неудачи под Ипром спасательные роты эвакуировали в тыл около 190 танков. С танков, не подлежащих эвакуации, снимали целые спонсоны, двигатели, агрегаты трансмиссии, гусеницы. Только с 8 августа до 11 ноября 1918 года полевые танковые отряды смогли эвакуировать с поля боя 887 танков. Из них 15 отнесли к безвозвратным потерям, 559 отремонтировали в походных мастерских.
Часть поврежденных машин из батальонов для починки попадала в Центральные мастерские в Тенёре, которые занимали площадь 20 акров. При Центральных мастерских состояли 1000 китайских рабочих (51 рабочая рота), имелось 28 грузовиков. Рабочий день китайцев во время крупных сражений доходил до 22 с половиной часов в сутки. Сюда поступило 313 машин, из них 204 введены обратно в строй.
Когда команды танков стали самостоятельно выполнять текущее обслуживание и мелкий ремонт танков, Центральные мастерские формировали передовые склады запчастей и материалов в максимальной близости от расположения батальонов.
После починки в Центральных мастерских танки возвращались на Центральный склад, ожидая разнарядки по батальонам.
В январе 1918г. под впечатлением от Камбре вернулись к идее увеличения танкового парка в кампаниях 1918г. и 1919г. Но в начале 1918г. Танковый Корпус включал 5 бригад (13 батальонов), имея только 320 готовых к бою тяжелых Mk IV, 200 танков были в ремонте. Тогда же, в январе 1918г. батальоны Танкового корпуса переименовали из литер в цифры (напр., из F в 6-й батальон танкового корпуса), а роты обозначались – буквами.
В начале 1918г. окончательно оформилась структура служба связи ТК. Имелось 4 танковых бригадных роты связи, ремонтный взвод беспроволочных аппаратов и штабной взвод. Функции танковой бригадной роты связи: административная, дисциплинарная, ведение имуществом, постановка и эксплуатация линий связи, организация беспроволочной связи. Поскольку каждая рота связи обслуживала бригаду, то в ней имелось 3 взвода штаба батальона – по числу батальонов в бригаде, а также постановочная команда, посыльные, транспорт. Беспроводная связь теперь имела постоянную волну, а новый аппарат был более компактным и допускал большой радиус действия при небольших мачтах, которые крепились на танки. Восемь таких установок были введены в каждую бригадную роту связи - правда, обучение на новом оборудовании закончилось только к августу 1918г.
1 февраля 1918 года начали формировать танковые роты снабжения – каждая из 4 взводов по 6 танков-тендеров на базе Mk IV. Первые 2 роты комплектовали саперами 3-ю, 4-ю и 5-ю пехотинцами. Роты танков снабжения придавались в распоряжение штабов бригад. Главная задача рот снабжения – транспортировка грузов от мест складирования в непосредственной близости от линии фронта до боевых частей, на поле боя – по сути, это подвижной резерв снабжения бригады. 1-я и 2-я рота прибыли во Францию в мае, остальные в июне и июле 1918г. По прибытии во Францию 1-я и 2-я роты снабжения были приданы 1-ой и 4-ой бригадам. 3-я, 4-я и 5-я танковые роты были направлены в лагерь у Бленжеля в районе Бермикура для перевозки имущества в тылу. В роли танковых рот снабжения выступали также и роты транспортеров орудий.
В мае 1918г. был снят запрет на поставку новых танков во Францию – запрет действовал во время немецкого «весеннего» наступления 1918г., англичане опасались, что поступающие на континент танки попадут в руки противнику. В части стала поступать новая техника (Mk V и Mk V*) по 60 машин в неделю.
Батальоны получали однотипную матчасть, причем организация батальонов с разными танками различалась (Рис.1212).
Рис.1212 - Организация английских танковых батальонов на июль 1918 г.
В июле было принято решение о развертывании в 1919г. Танкового Корпуса до 34 батальонов с новыми штатами. Для решения столь объемного проекта в структуре военного министерства упразднили танковый департамент (создан в мае 1917г.) в пользу нового подотдела департамента штабной службы, что и случилось 1 августа с образованием департамента штабной службы военного министерства для общей административной работы по танкам – танки как бы «узаконили» в качестве рода войск. Главной задачей этого штабного новообразования стало выполнение программы постройки танков на 1919г. Для той же цели комитет танков при штабе ТК был заменен на управление танков.
На июль 1918 года Танковый корпус включал 14 батальонов тяжелых танков, 2 батальона средних танков и 1 батальон бронеавтомобилей – 17-ый батальон Танкового корпуса. В июле Танковому корпусу придали постоянный авиаотряд.
К 26 сентября 1918г. реорганизованный Танковый Корпус принял следующий вид: Рис.1213.
Рис.1213 – Расписание британского Танкового Корпуса на лето 1918г.
В сентябре 1918г. в британских штабах началась работа по реорганизации ТК сообразно новым типам машин, которые должны были поступить на вооружение в 1919г. Предполагалось, что будут созданы «группы танков» - т.е. танковые дивизии, в которые входили несколько бригад.
26 октября военное министерство утвердило развертывание корпуса в 1919 году до 34 батальонов. Заказ на 1919г. включал 1500 тяжелых и 1500 средних танков, но перемирие 11 ноября положило конец этим планам.
К ноябрю 1918-го Танковый корпус включал 20000 человек. Всего с 1916г. по ноябрь 1918г. британцы сформировали 26 танковых батальонов - 18 принимали участие в б.д., один из них передан американцам. Кроме того, было сформировано 2 роты артиллерийских транспортеров, 5 танковых рот снабжения, 2 роты передовых мастерских, 3 спасательные роты (2 американские), 3 различных штаба для танковых подразделений, 4 или 5 бригадных рот связи.
14 марта 1919г. началась реорганизация Танкового корпуса.
В состав британского Танкового корпуса был включен и американский 301-й батальон тяжелых танков.
К сентябрю 1918г. американцам так и не удалось реализовать планы по формированию собственного Танкового Корпуса (решение о его формировании было принято 23 сентября 1917г.), как цельной самостоятельной организационной структуры. Проект штата корпуса выглядел следующим образом: 5 тяжелых и 20 легких батальонов с соответствующими штабами, складами и мастерскими. Командовать американским Танковым Корпусом был назначен полковник Рокенбах. В Соединенных Штатах планировалось устроить центр обучения в составе 2 тяжелых и 5 легких запасных батальонов. Постепенно (к 22 декабря 1917г. или к 26 января 1918г.) пришли к выводу, что Танковый Корпус должен иметь 2000 легких танков типа Рено и 200 тяжелых ромбовидных танков. Затем показатели изменились. Стали считать, что в составе корпуса должно быть 20 батальонов по 77 легких танков в каждом (всего 1540 шт.) и 10 батальонов по 45 тяжелых танков в каждом (всего 450 шт.). Затем определили, что потребуется 21 батальон легких танков (с 326-го по 346-й) – 1617 легких танков и 8 батальонов тяжелых танков (с 301-го по 308-ой) – 360 танков (- пишут также, что тяжелых батальонов предполагали 5 - 225 тяжелых танков). В мае 1918г. штаты Танкового Корпуса были расширены до 15 бригад, из одного тяжелого и двух легких батальонов каждая. Таким образом, окончательный вариант Танкового корпуса смотрелся в составе 15 тяжелых батальонов и 30 легких батальонов. Тяжелые батальоны должны были иметь на вооружении танки Mk VIII, а легкие - танки типа «Рено». Однако программа строительства танков Mk VIII буксовала, производство аналога «Рено» пока также не было налажено. После непростых переговоров 5 июля 1918г. союзный комитет постановил оснастить американские подразделения тяжелыми танками английского производства и легкими танками французского производства.
Летом-осенью 1918г. были полностью сформированы американский тяжелый 301 батальон и легкая танковая бригада (Light Tank Brigade или 304-ая Tank Brigade) двухбатальонного состава.
Формирование тяжелого 301 батальона проводилось англичанами в Bovington Camp. Как указывают, его укомплектовали танками Mk V*. По штату британского Танкового Корпуса, батальон Mk V* должен был иметь на вооружении 36 танков Mk V*. (Рис.1214)
Рис.1214 – Комплектация батальона Mk V* по штату ТК.
Однако источники указывают, что американцам в 1918г. всего было передано 21 шт. Mk V*. Видимо, батальон доукомплектовывался танками Mk V – считается, что американцы получили всего 19 машин такого типа. По другим сведениям, 301 батальон был экипирован 46 ромбами Mark V и Mark V*. Возможно, на вооружении батальона имелись единичные Mark IV.
24 августа 301 батальон погрузился для отправки во Францию. По прибытии он был прикомандирован к 4-ой британской танковой бригаде. Впрочем, Фуллер указывает, что 301 батальон был придан 1-ой бригаде. В любом случае, 301 американский танковый батальон организационно входил в состав британского ТК, хотя мог придаваться для усиления американских пехотных частей.
Англичане помимо 301-го тяжелого батальона до конца войны успели подготовить еще два американских батальона: 302 и 303, которые, впрочем, не имели материальной части. Помимо этого, британцами были сформированы две американские спасательные танковые роты: №306, №307.
В августе 1918-го французы передали американцам 144 танка FT-17 собственной постройки для оснащения двух танковых батальонов легкой танковой бригады (Light Tank Brigade или 304-ая Tank Brigade). К концу августа – началу сентября формирование легкой танковой бригады было закончено, и танковая часть под началом полковника Паттона (Рис.1215) по железной дороге была отправлена в район Сен-Мьеля, где 12 сентября 1918г. батальоны 304-ой Tank Brigade выступили вместе с 1-ой американской армией.
Рис.1215 - Джордж С. Паттон и Рено FT-17 во Франции в 1918 году.
При планировании первой операции с участием танков американский командующий Першинг уделил внимание вопросу взаимодействия легких танков с пехотой. Были расписаны подробные инструкции по захвату траншей противника пехотой при поддержке танков («комбинированный подход»). Першинг указывал, что две танковые роты батальона непосредственно должны сопровождать наступающую пехоту вплоть до третьей линии обороны противника, при этом третья рота танкового батальона должна находиться в резерве. Однако на практике никакого взаимодействия танков и пехоты не получилось - американцы несли значительный урон в легких танках. Видимо, для пополнения убыли французы могли передать американцам еще некоторое количество своих легких танков - во многих источниках указывается, что всего французы передали американцам 514 танков «Рено», но эта цифра выглядит спорной.
Вероятно, весной-летом 1919г. сохранившаяся после боев материальная часть танковых формирований была переправлена в США.
В 1919-1920гг. американские вооруженные силы получили еще 900 легких танков - аналогов FT-17 - Six-ton Tank M1917/Light Tank M1917, 100 тяжелых танков Heavy Tank Mk VIII Liberty и 15 сверхлегких танков Ford 3-Ton M1918. (Рис.1216)
Рис.1216 – Американская танковая триада.
Кроме того, на вооружении имелось 50 «радиотанков» на платформе Six-ton Tank M1917.
Однако в 1920г. Конгресс принял решение ликвидировать танковые силы как отдельный род войск и придать танки исключительно пехоте - американский Танковый Корпус был расформирован.
Французы приступили к формированию танковых частей летом 1916г.
20 июня в министерство снабжений были посланы штаты танковых частей, которые были утверждены через месяц. По этим штатам предусматривалось развертывание 4-х батальонов с танками Шнейдер и 4-х батальонов с танками Сен-Шамон, предусматривалось также открытие учебных лагерей в Шамплье, Мартиньи и Майи-Пувар. В Серкотте был образован склад для приема имущества. Таким образом, начал складываться центр подготовки и формирования танковых частей.
В сентябре 1916г. подчиненность танковых частей еще не была определена – ответственность периодически перекладывалась с вице-секретариата артиллерии на управление автомобильной службы (Direction des Services Automobiles) и обратно. 30 сентября Эстиенна произвели в бригадные генералы и назначили командующим танковыми частями (части Artillerie d'assaut «штурмовой артиллерией»), официально прикомандировав его к главнокомандующему. Однако вице-секретариат артиллерии продолжал курировать все вопросы организации и оснащения новых частей.
С декабря 1916г. начал действовать лагерь в Шамплиэ на южной окраине Компьенского леса, ставший главной базой французских танковых сил. Здесь с 1 декабря 1916 года начали формировать первое подразделение танков СА1.
Для своих средних танков французы приняли «артиллерийскую» организацию. По мере поступления танков формировали батареи – командир батареи штурмовой артиллерии капитан - причем сначала планировали иметь в каждой по 8 машин, но вскоре остановились на 4-х машинах. Батареи решили по 4-ре сводить в группы (дивизионы) – под командой майора. Группы обозначались индексом AS («штурмовая артиллерия») и порядковым номером. Первоначально планировали сводить в группах разнотипные машины для наиболее полного использования их возможностей, но очень скоро стали очевидны выгоды однотипной матчасти.
25 декабря 1916г. была сформирована первая группа (дивизион) «Шнейдер» (AS1) (Рис.1217).
Рис.1217 - Структура первой французской танковой группы (дивизиона), декабрь 1916 г.
На апрель 1917г. имелось 15 групп (дивизионов) «Шнейдер» (с AS1 по AS15 – 205 или 208 машин) и 3 неполные группы (дивизиона) «Сен-Шамон» (с AS31 по AS33 – 48 танков).
Штат группы (дивизиона) «Шнейдер» (16 танков) включал 18 офицеров и 74 унтер-офицера и солдата, а группы (дивизиона) «Сен-Шамон» при том же количестве машин – 18 офицеров и 106 унтер-офицеров и солдат.
Для организации боевой и технической работы командир группы имел небольшой штаб. Несколько групп (дивизионов) сводили в батальоны (или «полковые группы»). Батальон был уже административной, а не тактической единицей, поскольку в бою танки применялись в основном по-батарейно. Батальону придавалось отделение снабжения и ремонта (SSR).
Для организации приемки, снабжения и ремонта в лагере Шамплиэ с 1 апреля 1917г. находилось переданное из автомобильной службы постоянное (т.е. приписанное к лагерю) «отделение парка». Летом 1917г. в лагере Шамплиэ «отделение парка», занимавшееся организацией приемки новых танков, снабжением и ремонтом было дополнено «отделом главного парка» и спасательной группой. Однако для оснащения стационарных мастерских в лагере Шамплиэ, взявших на себя часть работ по исправлению и модернизации машин, не хватало станков, инструмента и приспособлений.
На август 1917г. было сформировано соответственно 17 групп (дивизионов) «Шнейдер» и 6 групп (дивизионов) «Сен-Шамон».
В октябре 1917г. была представлена новая организация танковых батальонов (Рис.1218).
Рис.1218 – Организация танковых батальонов на 23 октября 1917г.
Определенная коррекция организации танковых частей произошла с появлением нового типа танка «Рено».
В декабре 1917г. запланировали сформировать 30 легкотанковых батальонов по 72 боевых танка «Рено» и 3 «радиотанка». Причем, уже изначально организация танковых подразделений легких танков отличалась от организации средних танков штурмовой артиллерии. Танки штурмовой артиллерии имели, скорее артиллерийскую организацию: Полковая группа/Groupement (3 или 4 Группы/Дивизиона) – Дивизион (Groupe) – Батарея (Batterie) – Взвод или единица. Легкие танки предусматривали организацию, близкую к пехотной: Полк – Батальон – Рота – Взвод.
Тактической единицей легких танков был взвод из трех пушечных (танк командира взвода и командиров «полувзводов») и двух пулеметных машин. Тактика танкового взвода танков Рено выглядела следующим образом. Своим ходом танки могли двигаться на небольшие расстояния. Скорость танков на марше коррелировала со скоростью движения пехоты и артиллерии. Расстояние между танками взвода определялась в 10 метров (в ночное время вдвое больше), первым всегда следовал пушечный танк командира взвода, затем пушечный танк первого отделения, пулеметный танк первого отделения, пушечный танк второго отделения, пулеметный танк второго отделения замыкал колонну взвода на марше. При остановке расстояние между танками сокращалось до 3-х метров. Перед атакой взводу надлежало перегруппироваться в боевое построение. Пушечные танки являлись важнейшим средством ведения боя - их огонь должен был уничтожать артиллерийские и пулеметные гнезда противника. Пулеметные танки действовали на флангах пушечной группы взвода в 10-20 метрах кзади (не мешая пушечным танкам), чтобы круговым огнем прикрывать все танки взвода. В середине линии находился командный танк, справа был пушечный танк первого отделения, слева – пушечный танк второго отделения. Интервал между танками должен составлять пятьдесят метров. Уменьшение этой ширины облегчало концентрацию огня вражеской артиллерии на танках. Расстояние между танками не должно превышать пятидесяти метров, так как стрелки могли не замечать пулеметы противника, а также пушечные танки не могли защитить соседние машины своим огнем, потому что 37-мм пушки были не эффективны на более дальнем расстоянии. Чтобы снизить риск попадания в танк, машина должна была следовать так называемой ломаной линией - зигзаг. Пушечные танки стреляли только с остановок, пулеметные могли стрелять во время движения. В соответствии с правилами, танки не могли быть развернуты ночью. Во время совместной атаки танков с пехотой, танки защищают пехоту от ружейно-пулеметного и артиллерийского огня противника. Пехота должна держаться от танков на расстоянии 25 метров.
Рота включала 3 взвода и резерв из 5-ти танков, таким образом, на линии фронта роты выставлялось 15 танков, а полный состав роты – 20 машин.
Батальон танков «Рено» насчитывал до 72 машин, включая «радиотанки» (по другой версии, в батальоне «Рено» имелось 72 линейных танка и 3 «радиотанка»). Таким образом полк танков «Рено» в двухбатальонном варианте мог насчитывать 144 линейных танка. (Рис.1219)
Рис.1219 – Вверху – танки Рено на марше, внизу - танки «Рено» в боевом построении.
В апреле 1918г. военный министр утвердил проект организации танковых полков смешанного состава, т.е. батальон средних танков и несколько батальонов новых легких танков Renault FT. Первый такой полк (501-й) (Рис.1220) сформировали 12 мая, последний (509-й) – в начале ноября.
Рис.1220 - Организация французского танкового полка (501-й полк), май 1918 г.
Дабы организационно оформить танковые силы, придаваемые группам армий, полки с июля 1918г. начали сводить в танковые бригады переменного состава – несколько полков плюс двухэшелонный ремонтно-восстановительный парк. Командиры бригад отвечали за доставку танков в район боевых действий, их распределение по пехотным частям, снабжение и вывод из боя для восстановления, кроме того, они были чем-то вроде советников по применению танков при командующих армиями или при командирах корпусов. Французы установили среднюю норму усиления пехоты танками – атакующей пехотной дивизии придавался батальон «Рено».
Система ремонта танков и снабжения запасными частями составляли постоянную проблему французских танковых сил и требовали от командования и личного состава большой изобретательности и просто героических усилий. Поставки комплектов запчастей фирмами-производителями постоянно срывались, поскольку им выгоднее было поставлять готовые танки. Негативно сказывалось постоянное внесение производителями конструктивных изменений в выпускаемые танки.
В полевых условиях ремонтно-восстановительный парк танковых бригад включал в себя и отделения снабжения, и ремонта, которые придавались танковым батальонам. Оснащение этих отделений было весьма ограниченным.
Средним и капитальным ремонтом танков «Рено» с августа 1918г. занимался резервный парк в Бурроне – здесь специально построили несколько больших мастерских и ангар с оборудованными тупиками.
В результате ремонтно-восстановительная служба французской «штурмовой артиллерии» состояла из отделений снабжения и ремонта при танковых группах и батальонах, ремонтные базы при «танковых силах групп армий» и парков в тылу (Шамплиэ, Буррон). В целом, эта служба у французов оказалась поставлена хуже и действовала менее оперативно, чем у англичан, что отчасти компенсировалось большим выходом с заводов танков «Рено».
К концу войны у французов более ли менее определенно сложилось мнение о тактике применения танков. Танковые атаки следует проводить внезапно, крупными массами, во взаимодействии с артиллерией, пехотой и авиацией, на танкодоступных направлениях. На стратегическом уровне наступление должно опираться на быстрое передвижение резервов и частей снабжения. Эстиенн так представлял себе образцовую танковую тактику: «Решительное наступление начнется вслед за атакой тяжелых танков, которые послужат тараном, прокладывающим путь сквозь полосу сплошных заграждений, и не только для пехоты, но также и для артиллерии на конной тяге, и для других танков. Пехотинцы будут следовать непосредственно за легкими танками, их верными и неразлучными спутниками, и они будут полностью уверены в том, что успех, достигнутый в первый день, даст наступлению добавочный импульс, вместо того чтобы истощить его силы» (Dutil, 26).
Военное министерство Германии 20 сентября 1917 года, еще до окончания постройки первого A7V, распорядилось о формировании двух штурмовых отделений («штурмовые отделения бронированных машин» Sturmpanzerkraftwagen Abteilung) по пять танков в каждом. Приказ о формировании третьего отделения был отдан 6 ноября 1917 года.
Всего специальных танковых подразделений – танковых рот или штурмовых отделений было сформировано 9 по 5 танков в каждом, итого 45 танков. 3 штурмовых отделения оснащались танками A7V (15 машин) и 6 отделений трофейными Mk IV (30 танков). Выбывавшие из строя машины заменялись новыми до полной штатной комплектации штурмового отделения.
В штурмовом отделении (или танковой роте) собственно танки составляли «боевой эшелон» отделения. «Технический эшелон» под командованием офицера-техника включал: эвакуационный отряд на грузовиках, подвижную мастерскую, машины подвоза боеприпасов, горючего и запчастей, полевую кухню и тягач — всего 9 - 10 грузовых, 2 легковых автомобиля и мотоцикл.
Штат штурмового отделения зависел, конечно, от типа танков. Отделение A7V включало 176 человек: командир в звании капитана, 5 младших офицеров (лейтенантов) - командиров машин и 170 фельдфебелей, унтер-офицеров и рядовых, включая мастеров, чинов связи, фельдшера, вестовых и пр. В штат отделения Мк IV входило до 140 человек. (Табл.10)
Таблица 10 – Штатное расписание штурмовых отделений.
|
|
Отделение танков A7V (5 ед.) |
Отделение трофейных ромбов (5 ед.) |
|
Командир отделения (капитан) |
1 |
1 |
|
Командиры танков (лейтенант) |
5 |
5 |
|
Водителей |
81 |
81 |
|
Пулеметчиков |
48 |
20 |
|
Артиллеристов |
22 |
14 |
|
Связистов |
12 |
12 |
|
Фельдшер |
1 |
1 |
|
Вестовых и пр. |
6 |
6 |
|
Итого |
176 |
140 |
Штурмовые отделения подчинялись командующему бронечастями, штаб которого располагался в Шарлеруа (Бельгия), где размещался 20-й Баварский армейский автопарк. В его мастерских готовились к бою и проходили ремонт как A7V, так и трофейные Мк IV. Командующий бронечастями подчинялся начальнику Полевого Автомобильного штаба при Ставке Главного командования. (Рис.1221)
Рис.1221 – Схема организации танковых войск германского рейхсвера в 1918 г.
17 ноября 1918г. танковые части рейхсвера были расформированы.
Подводя итог по материалам организации танковых частей в Британии, Франции, Германиии и США, можно вывести приблизительную количественную оценку танков противоборствующих сторон, принявших участие в событиях Первой мировой войны. (Табл.11)
Таблица 11 – Количественные показатели танков, которые применялись в годы Первой мировой войны.
|
Типы танков |
UK |
Fr |
US |
Антанта совокупно |
G |
|
Тяжелый по массе пехотный танк |
1615° |
|
46 |
1661 |
45 |
|
Средний по массе танк специальной артиллерии |
|
792 |
|
792 |
|
|
Тяжелый по массе позиционный танк |
|
|
|
|
20 |
|
Средний по массе легкий кавалерийский танк |
200 |
|
|
200 |
|
|
Легкий по массе пехотный танк |
|
2653 |
144°° |
2797 |
|
|
Итого |
1815 |
3445 |
190 |
5450 |
65 |
° По подсчетам автора, максимально – 2083 шт.
°° По подсчетам автора, максимально – 301 шт.
К концу войны обе стороны признали важное значение танков на поле боя, и немцы, и союзники вынашивали грандиозные планы по увеличению выпуска танков на 1919г.
В июне 1918г. Черчилль сообщил в Генеральный штаб, что текущая рабочая программа позволит британской армии к июню 1919 года иметь 7000 тяжелых и средних танков. Параллельно начали размещать в США заказы на 10000 тягачей для танковых и артиллерийских частей (часть из них предназначалась Франции).
Начальник штаба Танкового Корпуса Фуллер для прорыва немецкой обороны планировал использовать 2592 тяжелых и 2400 средних танков. Главная роль в качестве «танка прорыва» отводилась британским и американским командованием танкам Mk.VIII, поддержку которым должны были обеспечить средние танки класса “Medium” (Mark B, Mark C и Mark D). Поскольку массовый выпуск среднего танка Medium Mk D задерживался, армия рассчитывала получить 6000 машин варианта Medium Mk C, треть из которых представляла бы собой вариант с пушкой в надстройке.
Во Франции к 1 октября 1918г. ежемесячное производство танков достигло 620 машин и планировали довести танковый парк до 8 - 10 тысяч, делая ставку на легкие FT-17.
В США к концу 1918г. наладили массовый выпуск легких танков, заказ на которые составлял 4000 шт. или 4400 шт.
Союзный «План 1919 года» по замыслу маршала Фоша предусматривал поставку 10 000 танков двух основных типов. По другим подсчетам, в 1919г. союзники намеревались построить в Британии, Франции, США и Италии 12 260 танков.
На этом фоне немецкие планы выглядели скромнее, но все же в 1919г. планировалось произвести 800 легких танков.
Русские и итальянские танки не успели на театр Первой мировой, хотя в этих странах также предпринимались попытки создать собственные танковые части.
Немногочисленный итальянский танковый парк был сведен 1 сентября 1918г. в Специальное подразделение штурмовых машин (Reparto Speciale di marcia carri d’Assalto или Sezione SPECIALE carri Armati?) под командованием Мажжиоре Корсале (Maggiore Corsale). Затем, в декабре 1918 года, была создана 1-я независимая батарея штурмовых машин (1° Batteria autonoma carri d'assalto), которая формально находилась в подчинении автомобильного управления генерального штаба и комплектовалась в соответствии с их инструкциями. На самом же деле курировала танки Королевская артиллерия, что более соответствовало итальянской военной доктрине, предусматривавшей использование танков для непосредственного сопровождения пехоты.
В конце 1918г. батарея имела два танка FIAT 2000, три Renault FT-17 и два СА.1. Штат подразделения состоял из двух офицеров и 17 добровольцев из числа низших чинов. Все это разделили на два взвода (в каждом по одному тяжелому танку и 1-2 легких «Рено»), средние СА.1 предназначались только для учебных целей. (Рис.1222)
Рис.1222 – Итальянские танкисты на броне своего тяжелого танка.
Первым местом дислокации был Турин, но в скором времени танки перебросили в Верону (по другим сведениям, напротив, первое место базирование танковой части – Верона, а затем – Турин), где батарею пополнили ещё двумя тяжелыми танками FIAT 2000 и одним FT-17.
Автор самого удачного русского танкового проекта полковник Гулькевич предлагал придавать свой бронетрактор каждому армейскому корпусу в количестве 40 шт.
На состоявшейся в Петрограде весной 1917 года союзнической конференции была установлена потребность Русской армии в танках в количестве 390 (некоторые пишут 350) штук из расчета 6 машин на каждое из 50 отделений (бронедивизионов), имевших на вооружение разнотипные БА (в то время на русско-германском фронте действовало ок. 186 русских, 10 бельгийских и 26 британских БА) и 30 % для резерва.
К реальному строительству танковых частей в русской армии вернулись в 1919г. Британцы занялись формированием трех специальных отрядов танков для отправки в Россию: для ВСЮР, для Северной армии, для Северо-Западной армии Юденича. Эти отряды вооружались разными типами британских танков: Mk V, Мк А Whippet и Мк В. Для ВСЮР было доставлено 75 танков (58 Mk V и 17 Мк А). На Север завезли 6 танков (3 Mk V и 3 Мк В). Армии Юденича, наступавшей на Петроград, придали 4 танка Mk V.
22 марта 1919г. в Новороссийск прибыли первые английские танки. Танков было 12: шесть Мк V и шесть Мк А «Уиппет». (Рис.1223)
Рис.1223 – Британские танки Мk.V и Мk.А возле Новороссийска, 1919г.
27 апреля 1919г. в Екатеринодаре был сформирован 1 танковый дивизион ВСЮР. Дивизион состоял из 4 танковых отрядов. 1-й и 4-й (- или 1-й и 3-й) - по три тяжелых Mk.V, 2-й и 3-й (- или 2-й и 4-й) – по два средних Mk.A в каждом. Пишут и по-другому, что в каждом отряде было по 4 машины, в этом случае получается, что танков было не 12, а 16.
В первых числах мая 1919 года дивизион был отправлен на фронт, где танковые отряды были распределены между дивизиями Добровольческой армии.
В августе был сформирован 2-ой дивизион танков в составе 5-го, 6-го, 7-го и 8-го отрядов.
В августе организация танковых дивизионов выглядела следующим образом – 1-й дивизион танков: 4-ре отряда, в двух отрядах по 3 танка Mk.V, еще в двух отрядах по 2 танка Mk.A. Итого, в 1-ом дивизионе нсчитывалось 10 машин (6 Mk.V и 4 Mk.A). 2-ой дивизион танков, видимо, имел такую же организацию: 4 отряда, всего 10 машин, но по количеству типов танков слегка отличался - 7 Mk.V и 3 Mk.A. К сентябрьскому наступлению на Москву в войска было направлено только 20 танков, из 75 полученных от британцев. В обстановке отступления с осени 1919г. по апрель 1920г. ВСЮР потеряли 55 танков - машины бросались или взрывались преимущественно при транспортировке прямо на железнодорожных платформах, либо в местах хранения.
После поражения осенью 1919 - весной 1920 годов остатки ВСЮР были эвакуированы в Крым. Приказом от 19-го марта 1920 года оба дивизиона танков были расформированы. В мае 1920 года закончилось формирование 1-го дивизиона танков (командир — полковник Бочаров). В его состав вошли все остававшиеся после разгрома ВСЮР танки – 20 британских машин и 2 французских легких танка Renault FT (захвачены у красных). Эти силы были сведены в 4 танковых отряда и взвод легких французских танков, всего 22 машины (Табл.12).
Таблица 12 – Состав танкового дивизиона Русской армии Врангеля по состоянию на 2 июня 1920г.
|
1 отряд (6 танков Мк V, 12х57мм орудия, 27 пулеметов Гочкиса) |
«Генерал Слащев»; «Верный»; «Грозный»; «Дерзкий»; «Русский Богатырь»; «Великая Россия». |
|
2 отряд (4 танка Мк А «Уиппет», 1х37мм орудие, 11 пулеметов Гочкиса) |
«Тигр»; «Степняк»; «Сфинкс»; «Крокодил» (позднее «Сибиряк»), 37-мм орудие Гочкиса. |
|
3-й отряд (6 танков Мк V, 12х57-мм орудия и 27 пулеметов Гочкиса) |
«Фельдмаршал Кутузов»; «Генералиссимус Суворов»; «Генерал Скобелев»; «Фельдмаршал Потемкин»; «За Русь Святую»; «За Веру и Родину». |
|
4-й отряд танков (4 танка Мк А «Уиппет», 12 пулеметов Гочкиса)
|
«Генерал Врангель»; «Садко»; «Генерал Шкуро»; «Уралец». |
|
Отдельный взвод французских танков (2 танка Рено FT-17) |
«Серый»; «Скромный». |
База дивизиона разместилась в Севастополе. Ремонт поврежденных танков осуществлялся на заводе «Ророг» (-?) и в мастерских севастопольского порта.
В конце концов, все машины армии Врангеля оказались в руках РККА.
29 августа 1919 года в Архангельск прибыл отряд британских танкистов из 9 офицеров и 60 солдат и 6 танков (3 Мк V и 3 Мк В). 4 машины британцы забрали с собой уже в сентябре, а 2 (1 Мк V и 1 Мк В) оставили русским. Русское командование провело один бой с применением танков. После развала русского фронта на Севере, 20 февраля 1920 года белогвардейцы погрузили на баржу и утопили в Двине оба своих танка, чтобы они не достались красным при захвате города. Однако красные эти танки подняли и ввели в эксплуатацию. (Рис.1224)
Рис.1224 - Британский танк Северной Армии Mk V «самка» № 9303 в Архангельске. Современный вид.
В августе 1919 года в составе Северо-Западной армии Юденича был сформирован танковый ударный батальон, имевший 4 машины Mk V (две «самки», два «самца»). Возможно, танками управляли британцы - в начале августа 1919г. в Ревеле (Таллинн) высадились английские танкисты – 48 человек - под командой майора Карсона. Батальон считался самостоятельной частью, не входящей в состав корпусов. Командовал батальоном полковник Хомутов (позже, очевидно, в ноябре-декабре батальоном командовал капитан 1-го ранга Шишко). В октябре в Таллин прибыли 2 финских танка Renault FT-18 с французскими экипажами. Таким образом, в октябре 1919г. в отдельном танковом батальоне числилось 350 штыков, 56 офицеров и 6 танков (4 Mk V с британскими экипажами и 2 Renault FT-18 с французскими экипажами). Некоторые сообщают, что Ударный танковый батальон был брошен в бой 11 октября 1919г. Уже к концу октября 3 машины (- видимо, Mk V) были или подбиты, или вышли из строя по другим причинам, впрочем, безвозвратных потерь не было, и танковый батальон в конце октября отправили в Нарву. Более танки в составе СЗА не воевали.
* Подготовка и экипировка танкистов.
Умение личного состава правильно обращаться с материальной частью является залогом эффективного использования оружия и напрямую отражается на его тактических способностях.
Считается, что лучшей подготовкой в годы Первой мировой войны отличались британские танкисты.
Первые 600 человек попали в танкисты весной 1916г. из учебного лагеря «моторизованных пулеметов» - 30 офицеров взяли из службы моторизованных пулеметов и RNAS, еще 15 назначил главнокомандующий во Франции. 900 добровольцев привлекли особой вербовкой, в чем оказал помощь издатель журнала «Мотоциклист» Дж. Смит.
Первый учебный лагерь в Бисли нес русскозвучащее название «Сибирь» (ложный «русский след»). В имении Ивиф (или Иво) в Эльведене возле Тетфорда организовали учебное поле, названное «полигоном для опытных взрывов» (так объясняли присутствие военных инженеров). Ходили слухи, что оттуда роют туннель до Германии – вероятно, такие нелепицы распускали намеренно. Личный состав не знал о танках до их прибытия – говорили, что новые машины «могут переплывать реки, как крокодил, и прыгать, как кенгуру». В июне 1916г. из Бизли в имение Иво в Эльведен перевели личный состав танковых рот. Там начали проводились тренировки на первых поступивших танках Mk.I.
В начале июля в присутствии Ллойд-Джорджа и Робертсона провели первое учение 20-ти танков и пехоты. На следующих учениях присутствовал король Георг V под видом «русского генерала» (все те же ссылки на Россию). В другой раз король уже официально посетил танковое учение в Вуле только 25 октября 1918 года.
2 октября 1916г. бригадный генерал Гор Энли был назначен начальником главного учебного танкового лагеря в Бовингтоне (Рис.1225).
Рис.1225 - Bovington Camp.
В декабре 1916г. до вновь образуемых батальонов довели «Инструкцию по обучению». Обучение распределялось на следующие уровни: бригадный (первые бригады будут образованы в январе-феврале 1917г.), батальонный, школа, курсы инструкторов, учебный лагерь, лекции и учение в депо. Бригадное и батальонное учение разделялось на одиночное и в составе частей. Одиночное обучение сводилось к созданию боевой единицы - экипажа, умеющего управлять машиной и использовать ее боевые возможности. Предметом обучения в составе частей было: согласованность с другими родами войск; быстрота передвижения по местности в боевых строях; выбор целей в соответствии с боевой задачей. Все офицеры Танкового отряда приняли участие в выработке учебного плана.
С расширением Тяжелого отделения до Тяжелого отряда добровольцев уже не хватало. Личный состав для Тяжелого отделения набирали: водителей и механиков - из автомобильного корпуса (сначала они образовали т.н. «771-ю автороту»), пулеметчиков – из Пулеметного корпуса, наводчиков – из запасных артчастей, остальных – из запасных пехотных. Затем в танкисты стали набирать из кавалерии, нестроевых частей, авиации и флота (вполне обычно для броневых частей и в других армиях).
Офицеры со знанием техники набирались в основном из Инженерного корпуса, а потому были более свободны от «традиций», более склонны к «дисциплине деловой, а не педантичной». Это стало одним из условий формирования корпоративного духа танкистов.
Начальное обучение проводилось в Англии в депо пополнений в Гумерейле, обучение вождению – в депо в Буле. Школа пулеметчиков находилась в Бисли, наводчиков поначалу обучали в артшколе Королевских ВМС в Портсмуте.
Во Франции в Эрен и в Мэр близ Ле-Трепор также было образовано депо пополнений (или курсы пополнений), противогазовые и навигационные курсы. Из-за недостатка матчасти обучение частично вели с деревянными макетами (каждый переносили 4 человека). Через это депо проходило все пополнение для Heavy Branch, приходившее как из учебного лагеря в Англии, так и из строевых частей и госпиталей во Франции. На обязанности этого депо лежало обучение пополнений. По мере надобности обученное пополнение вызывалось в батальоны, чтобы восполнить недокомплект. При депо, в Бермикуре, были образованы две школы – артиллерийской стрельбы и управления танками. Большое значение придавали технической подготовке, но не упускали и морально-физическое состояние личного состава. В депо были учреждены бани для личного состава (в Бланжи). В них одновременно могли мыться 450 человек, что позволяло каждому мыться не менее одного раза в неделю. В депо также были устроены кинематографы, бары и солдатские клубы (Мерлимон и другие места). Причем появились и передвижные клубы, которые на грузовиках выезжали в расположение частей Тяжелого отряда. В Эрене со временем устроили санаторий, для чинов, которые нуждались в восстановлении сил или временно утеряли возможность к ратному труду.
В начале февраля 1917г. танкистам было предложено «Наставление №16», в котором изображались тактические приемы танков как нового вида оружия.
Расширение танковых войск до Корпуса потребовало организации новых лагерей в Воргрете, Лулворте, Свэнэдже (Англия). Во Франции курсы вождения из Бермикура перевели в Вэльи, где создали большой полигон, новые курсы стрельбы (взамен тем, что были в Бермикуре) строили в Мерлимоне. Но необходимость в текущих пополнениях отложило расширение корпуса.
Ключевым предметом начального обучения считалась топография. После занятий на неподвижной машине и первых «катаний» (дабы приучить к тяжелым условиям в танке) начиналось вождение и преодоление препятствий. (Рис.1226)
Рис.1226 – Тренировка вождения.
Поворот отрабатывали на обвалованном участке дороги, касание вала корпусом вело к дисквалификации - нелегкое упражнение на машинах типа Mk I-IV. Любопытно, выглядело преодоление глубокой воронки «нырянием ласточкой». Танк выводили на край воронки и вывешивали (центр тяжести у ромбовидных танков почти совпадал с центром опорной поверхности). С закрытым дросселем машины спускались вниз, при касании направляющим колесом грунта нужно было дать полный газ, иначе танк оставался в воронке.
Наводчиков обучали прицеливаться на вспышку выстрела и быстро нажимать спуск при повторной вспышке. Хотя обучали стрельбе в движении, боевая практика заставляла стрелять с коротких остановок.
Для определения проходимости грунта выработали простой прием: если офицерская трость усилием двух рук входила в грунт не более чем на 30 см, танки проходили легко (грунт выдерживал давление до 1,5 кг/кв.см), на 30-45 см – средняя проходимость (около 1 кг/кв.см), полностью – грунт непроходим (менее 0,5 кг/кв.см).
После сражения у Камбрэ Танковый корпус стянули к Брей-сюр-Сом, где танкисты хотели оборудовать лагерь для совместного обучения с пехотой и артиллерией. (Рис.1227)
Рис.1227 – Для обучения пехоты и артиллерии вполне годились деревянные макеты танков.
В январе 1918г. курсы вождения перевели в Авелюи.
В главном учебном лагере танков в Бовингтоне (Дорсет) за 1917/18 сформировали батальоны J, К, L, М, N, О, Р, Q, R. Средний срок подготовки батальона составлял 4 месяца. На 1918/19 год планировали сформировать 13 английских, 3 канадских, 1 новозеландский батальон, но к перемирию подготовили только 8 английских и 1 канадский. Лагерь в Бовингтоне служил и главным опытным полигоном, где рождались и проверялись предложения по конструкции танков, приемам управления, движения и т.п. К концу войны имелись школы (курсы) стрельбы из орудий и пулеметов, револьверов, расшифровки аэрофотоснимков, танковой разведки, службы связи и голубиной почты, маскировки, противогазовая, топографическая.
Всего через учебный танковый лагерь прошло 21 000 офицеров и нижних чинов, из них 14 000 в составе частей и 7 000 в укомплектованиях, кроме того, 950 юнкеров. Танковый лагерь, имевший отделения в Бовингтоне, Воргрете, Люльворте, Свенедже обслуживало 16 000 чинов и специалистов.
Французы начали развертывание своих танковых частей летом 1916г.
В июне 1916г. министерство снабжений постановило устроить в районе фортов Марли-ля-Руа и Форт-Труа д’Анфер (или д’Энфер) полигон для производства опытов и обучения л.с. 15 августа в означенных фортах собрали первый отряд. Он состоял из чересчур юных офицеров-курсантов, только что выпущенных из Фонтенбло для автомобильных частей, артиллерии и кавалерии, и таких же неопытных солдат, многие из которых никогда не видели самоходных машин и должны были сперва обучиться на водителей в школах Шалона и Рупа. Французские танковые силы старались формировать из добровольцев. Личный состав «штурмовой артиллерии» набирали в основном из артиллерийских частей, тем более что артиллеристы были лучше знакомы с техническими вопросами. Правда, командование «штурмовой артиллерии» хотело получать больше опытных солдат-пехотинцев, лучше понимавших тактическую сторону, но с таковыми не хотела расставаться сама пехота, где также был недостаток опытных унтер-офицеров.
В сентябре получили два первых танка - «Шнейдер» и «Сен-Шамон» и несколько небронированных шасси для подготовки экипажей.
Первоначальное обучение и сколачивание подразделения вели в Марли, начальную техническую подготовку – в лагере автомобильной службы Серкотт близ Орлеана.
Задачи и порядок подготовки впервые регламентировали приказом от 1 января 1917г., любопытно, что в нем новый командующий зафиксировал свое намерение превратить «штурмовую артиллерию» в «отборные части».
Из-за спешки недостаточной оказалась общая подготовка экипажей и командиров французских танковых сил - на тренировки выделялось мало времени и средств.
Обучение «в бою» было наиболее типичным для французов. Зачастую танкисты шли в бой, не успев провести не только учения в составе подразделений, но даже практических стрельб. Например, подготовка первых подразделений танков «Рено» весной-летом 1918г. была ограничена 2-3 неделями.
15 августа 1918г. в Гре-сюр-Лен организовали учебный танковый батальон (Рис.1228), но постоянная необходимость срочного пополнения боевых подразделений не позволяла и в нем провести методической подготовки.
Рис.1228 – Танки в лагере.
Здесь же обосновалась и школа радиосвязи, где готовились экипажи «радиотанков».
Еще одним важным шагом в деле улучшения подготовки личного состава стало создание в августе 1918г. в Рекло близ Бурлона информационного центра, где читался специальный курс о боевом применении танков (с показом практического учения) для командиров пехотных дивизий и бригад французской, английской, итальянской, бельгийской армий, а также происходил обмен опытом между английскими и французскими офицерами-танкистами.
Стоит отметить энтузиазм, упорство и мужество первых французских танкистов (Рис.1229), которые в условиях недостаточной подготовки и технического несовершенства материальной части сумели превратить «штурмовую артиллерию» действительно в «особые» части и проявить себя лучшим образом.
Рис.1229 – Французские танкисты.
Что касается подготовки американских танкистов, то получилось так, что танкисты на тяжелые ромбы готовились англичанами, а танкисты на легкие «Рено» готовились французами.
Первоначально планировали устроить в Соединенных Штатах собственный центр обучения в составе 2 тяжелых и 5 легких запасных батальонов. Однако эти планы не были реализованы.
10 ноября 1917г. в Bourg (департамент Верхняя Марна, Франция) начала действовать легкая танковая школа Паттона. Танкистов набирали из добровольцев. К февралю 1918г. здесь собрали 500 волонтеров из различных родов войск американской армии. Обучение вели французы. 27 марта 1918г. школа получила от французов 10 танков Рено.
Первый американский тяжелый танковый батальон - 301-й - стал формироваться в начале 1918г. также из добровольцев в Camp Meade, Maryland, США. 10 апреля 1918г. личный состав батальона прибыл в Англию в British Tank Schools в Bovington Camp в южной Англии для обучения и последующего оснащения материальной частью.
В Германии подготовка танкистов началась в сентябре 1917г. Экипажи набирали по следующей схеме: механиков-водителей и механиков (Рис.1230) - из моторизованных и инженерных («пионерных») войск, наводчиков и заряжающих из артиллеристов, пулеметчиков - из пехоты.
Рис.1230 – Танкисты водители и механики, которые набирались из моторизованных войск.
Офицеров брали из пехоты или автомобильных частей.
Формирование 1-го отделения закончили 5 января 1918 года, и оно было направлено для обучения в школу вождения в Седане. Время поджимало – готовились к мартовскому наступлению, видимо, у немцев просто не было времени и возможности проводить должное обучение. Отсюда – из-за спешки - подготовка водителей, командиров не отвечала требованиям. Слабая подготовка экипажей приводила к тому, что в бою пулеметчики мешали артиллеристам и наоборот. (Рис.1231)
Рис.1231 – Из-за нехватки материальной части немцы практиковали обучение на деревянных макетах английских ромбов.
Считается, что подготовка немецких танкистов была наиболее слабой по сравнению с английскими или французскими коллегами.
В России в конце апреля 1919г. в составе ВСЮР (Вооруженные Силы Юга России) была открыта первая танковая школа.
13 апреля 1919 года в Батуми высадился отряд инструкторов британского Танкового корпуса под командованием майора Н. Мак-Микинга в составе 65 человек (из них 10 офицеров). В конце апреля в Екатеринодаре (ныне Краснодар) открылась «Школа английских танков», которая готовила кадры русских танкистов. Британцы по минимальной пятинедельной программе учили русских танкистов ремонту, вождению танков и стрельбе. Пишут, что в период с июня по декабрь 1919г. этот учебный центр подготовил 200 русских танкистов. Любопытно, что танкистами в России становились только офицеры, нижних чинов на танкистов не обучали. Майор Брюс (возглавлял британские танковые силы на Юге России) был очень резок в высказываниях о русских слушателях в танковой школе, но другие британские специалисты отзывались о русских учениках не столь однозначно категорично.
На Севере России в августе-сентябре 1919г. англичане подготовили 15 русских танкистов.
Первая школа итальянских танкистов (Scuola di condotta carri d’assalto) открылась в мае 1919г. в Нептуно, она находилась в подчинении Артиллерийского управления (Direzione Generale di Artiglieria).
* Маскировка, окраска и маркировка.
Определенное значение в тактическом смысле имеет окраска танков, их маскировочный камуфляж - «боевая раскраска». Первыми применили цветовой камуфляж на танках англичане, их примеру последовали и французы, и немцы.
Для британцев решение камуфляжа на танках выглядело естественно, поскольку для них танки прочно ассоциировались с кораблями, пусть и сухопутными, поэтому британцы перенесли на танки практику маскировочного камуфляжа, имевшего на флоте большое распространение. (Рис.1232)
Рис.1232 – Камуфляж на самцах и самках Mk I.
Впрочем, англичане скоро отказались от камуфляжной раскраски танков, уже машины второй серии - Mk II - окрашивались в коричневый цвет и снабжались маскировочными сетями. Было установлено, что отбрасываемая танком тень легко расшифровывалась летчиками, и лучшим средством в этом случае является покрытие танка сетью, благодаря чему его очертания искажаются.
Танки получали заводские номера – сначала трех-, потом четырех- и пятизначные. В ротах (батальонах) танку присваивали свой номер «NXX» (N – буква подразделения, XX – номер). Заводской номер ставили обычно на корме и в задней части бортов, номер в подразделении – на бортах впереди (иногда – прямо поверх заводского). Учебные танки имели только заводские номера. Танки-транспортеры орудий обозначались «GCXXX» (XXX – порядковый номер). На танках снабжения большими буквами писали «Supply», дабы не сбивать с толку свою пехоту - ведь большинство машин поддержки выполнялось на основе боевых. Как и в бронесилах других стран, в Танковом корпусе каждый танк имел свое имя – «Цейлон», «Китай», «Лузитания», «Тигр», «Витсхаете экспресс», «Эдуард», «Мэри», «Боби», «Одиссей», «Чарли Чаплин», «Ди Хард», «Дракула» и т.д. Обычно имена давались на букву батальона. Так, у Камбрэ действовали танки «Hardian», «Havoc», «Hermosa», «Hilda», «Hydra», «Harleguin», «Hong Kong» батальона H. Батальон L включал танки «Lightning», «Lily II», «Lochiel», «Lion», «Lukoie III» и т.д. Иногда имена заменялись шуточными девизами - один танк на Сомме нес девиз «Мы все в этой штуке», другой у Газы «Оле-Лукойе (журналистский псевдоним полковника Суинтона) на службе Сухопутной армии Его Величества».
Французским танкистам, как и их британским коллегам, приходилось буквально с нуля решать вопросы наиболее подходящей окраски танков. Как и англичане, французы начали с пестрой пятнистой деформирующей окраски. Постепенно стандартным стал двухцветный камуфляж из сочетания больших неправильных округлых пятен бежевого (или желтого) и зеленого (сине-зеленого) цветов, переходивших с одной поверхности на другую. (Рис.1233)
Рис.1233 – Варианты стандартного двухцветного камуфляжа.
Но использовались также трехцветный (грязно-желтый – зеленый – коричневый) и четырехцветный (зеленый – желтый – бежевый - коричневый) рисунки камуфляжа. (Рис.1234)
Рис.1234 – Варианты трехцветного камуфляжа.
В сражении у Мальмезона в октябре 1917г. французы рисовали на бронелистах черные ложные смотровые щели - таким образом удалось частично «отвлечь» германских стрелков от стрельбы по действительным смотровым щелям (подобный прием предсказывал еще Г. Уэллс в своих «Сухопутных броненосцах»/«Путешествующие крепости»).
Для различия танков по батареям и взводам французы на бортах рисовали «тузы» различных карточных мастей (Рис.1235).
Рис.1235 – Пиковые, трефовые, червовые и бубновые тузы на бортах французских танков.
При этом цвет масти (черный, синий, красный) был свой в каждом батальоне, а роты различались дополнительными знаками (например, круг, треугольник или квадрат вокруг «туза»). Подобная традиция сохранялась во французских танковых частях до Второй мировой войны. Во взводах «Рено» танки командиров взводов и полувзводов обозначались красными и голубыми флажками на колпаке башни.
Германские танки окрашивались различно. Поначалу преобладала однотонная окраска в светло-зеленый или серо-стальной цвет «фельдграу» (Рис.1236).
Рис.1236 – Цвет «фельдграу» - так были первоначально выкрашены первые 10 немецких танков.
После первых боев некоторые машины, по примеру английских, стали покрываться деформирующей пятнистой окраской. 7 июля 1918г. начальник Генерального штаба издал рекомендацию по использованию камуфляжа на танках. (Рис.1237)
Рис.1237 – Камуфляж немецких танков.
Помимо окраски немецкие танки имели дополнительные обозначения.
На бортах, на лобовом и кормовом листах рисовались черные «тевтонские» Железные Кресты (Рис.1238).
Рис.1238 – Железный Крест.
Большие кресты служили, скорее, не для «поднятия духа» экипажей, а для предохранения их от обстрела своими же войсками – поскольку немецкая пехота и артиллерия больше привыкла к наличию танков у противника.
Танки Первого штурмового отряда после успешного дебюта в районе Санкт-Квентин 21 марта 1918г. удостоились вместо креста спереди иметь белый череп с костями (Рис.1239) – старинный символ бессмертия, принятый в качестве эмблемы еще прусской кавалерией эпохи наполеоновских войн.
Рис.1239 – Череп на лобовой броне.
«Череп с костями» как бы роднил танковые «штурмовые отделения» со штурмовыми группами германской пехоты.
В сентябре 1918г. командование решило упорядочить систему обозначения танков. 22 сентября 1918г. специальным приказом была утверждена типовая деформирующая окраска. Поверх «фельдграу» наносятся пятна и полосы неправильной формы красно-бурого, светло- зеленого и лимонно-желтого цветов. Изображение черепа и костей наносится теперь на все танки, включая трофейные. Тевтонские кресты заменяются прямыми черными крестами с белым окаймлением, подобными тем, что позже использовались в вермахте. (Рис.1240)
Рис.1240 – Окончательный вариант раскраски немецких танков.
Трофейные английские танки Mk IV, как правило, сохраняли «родную» окраску, поверх которой в обязательном порядке рисовались по два больших тевтонских креста на бортах и кресты на корме и лобовом листе, а также имя и номер танка, но часть трофеев «освежили» камуфляжем.
Тяжелые условия обитания экипажей первых танков не могли не наложить отпечаток на форму танкистов.
Довольно скоро у танкистов появились аксессуары в экипировке, которые не знали другие рода войск. Обилие смотровых и технологических щелей способствовали поражению, главным образом, лица расплавленными брызгами свинца – едва ли не самое распространенное ранение танкистов Первой мировой. И вот уже первые танкисты достали, казалось бы, ставшие ненужными каски, начали закрывать лица защитными кольчужными масками, заимствованные у пехотных наблюдателей (Рис.1241), а поверх штатного обмундирования натягивать кожаную одежду.
Рис.1241 – Вверху - защитная маска для командира и водителя Mk I.
Вторая опасность, подстерегавшая в танках – большое количество острых металлических выступов в сочетании с тряской. Для предохранения головы поначалу использовали самодельные кожаные противоударные шлемы. (Рис.1242)
Рис.1242 – Кожанный защитный шлем с маской.
Но этого оказалось недостаточно. Головы британских танкистов могли защищать и стальные пехотные шлемы «тазики» с кольчужкой. Чтобы защитить лицо к передней части каски (вороненой, а не окрашенной как пехотная в цвет хаки) крепилась мелкая, но толстая кольчужная маска - полезная доработка, уже опробованная солдатами-окопниками. Для крепления маски предназначалась проволочная дужка под передней частью полей каски. Цепочки на заднем крае кольчужной маски могли скрепляться сверху на затылочной части полей или прицепляться к закинутому под затылок подбородному ремешку. (Рис.1243)
Рис.1243 – Вверху – Кольчужное забрало первого образца системы капитана Ричарда Круза, прикрепленное к проволочной дуге под передней частью полей стального шлема Mk.l, 1916г.
Внизу - шлем английского танкиста, вариант 1917 г. с откидным рычажком-наносником системы капитана Круза. Рычажок прижимал поднятую сетку к наружной поверхности шлема и предохранял нос от контакта с металлом. Вверху рычажок-наносник поднят.
Применялись также в качестве защиты лица и глаз автомобильные очки-консервы. (Рис.1244)
Рис.1244 - Справа танкист в шлеме-«тазике» с защитной маской, поверх которой очки-консервы. Реконструкция.
Французские танкисты для защиты головы использовали обычно штатный шлем Адриана модели 1915 года. Передний козырек был ликвидирован, вместо него крепился толстый противоударный валик из темной кожи. Выше козырька крепился круг с эмблемой «специальной артиллерии» - рыцарский шлем, наложенный на скрещенные стволы пушек (введен с октября 1917 года). Толстый подшлемный амортизатор, подбородный ремень и лепестковый подтулейник изготавливались из коричневой кожи. Красились шлемы в темно-синий «цвет горизонта». В боях для защиты лица к шлему цепляли стальную или кожаную маску с очками-жалюзи и подвесной кольчужной «бородой» (Рис.1245).
Рис.1245 - Французские танкисты в шлемах и защитных масках.
Немецкие танкисты позаимствовали кожаные амортизирующие шлемы с защитными валиками у летчиков и мотоциклистов. Со временем появились кожаные шлемы упрощенной формы, напоминающие британские каски. Шлемы часто дополняли кожано-металлические маски с прорезями для глаз и кольчужной бородой, защищавшие лицо и глаза от мелких осколков и свинцовых брызг. (Рис.1246)
Рис.1246 - Немецкие танкисты в шлемах и защитных масках.
Такие маски были позаимствованы отчасти у английских «коллег», отчасти у собственной пехоты, применявшей маски-личины для защиты наблюдателей в окопах.
Главная задача одежды танкистов – обеспечить их функцию в специфических условиях пространства танка.
Обычно британские танкисты одевались в штатную полевую форму, но и надевали кожаный пехотный жилет или, при случае, просторный черный технический комбинезон (Рис.1247).
Рис.1247 - Танкист-пулеметчик «самки» в комбинезоне, самодельном кожаном противоударном шлеме и кольчужной маске.
В холодное время ходили в лохматых «траншейных» шубах на собачьем меху. Шубы различались покроем, длиной (как правило, короткие), конструкцией застежек, и расцветкой. Обычно шубы носились свободно, но на них можно было надевать ремни амуниции. Такие же шубы носили и французские танкисты. Кроме шуб утеплялись свитерами, меховыми жилетами, вязаными шарфами – в дело шло все. При работе на технике были обязательными перчатки, короткие или шоферские с большими раструбами-крагами.
В экипировку входил противогаз, который англичане носили в нагрудной брезентовой сумке. Противогаз мог использоваться не только по прямому назначению. С его помощью спасались от едкой пороховой гари. Пояс танкиста украшала открытая кобура с револьвером «Веблей».
Французские танкисты использовали в основном полевую и повседневную форму артиллеристов из серо-голубого сукна. Повседневным головным убором были кепи серо-голубого цвета и пилотки с островерхими углами. С 1917 года становится популярным, черный или темно-синий берет, на который впоследствии нашивались знаки различия, эмблема «специальной артиллерии» (шитая или штампованная), а также знак батареи или роты. Среди танкистов стала популярна шоферская куртка из блестящего хрома или шевро. Куртка имела два ряда черных кнопок - по четыре в ряд. Воротник покрывался черным сукном, а в поднятом положении удерживался кнопками и хлястиком. Офицерские галуны носились на рукавах или небольшом клапане, прикреплявшемся на груди полевой или специальной униформы. Ниже галунов пришивался символ карточной масти - обозначение батареи «специальной артиллерии». Французские офицеры носили коричневый кожаный, с прострочкой ремень образца 1916 года с латунной рамочной пряжкой с двумя зубцами (типа английского Sam Browne). У остальных чинов был черный ремень с однозубовой пряжкой, который поддерживался Y-образными плечевыми ремнями. Офицеры и унтер-офицеры на поясном ремне носили кобуру с 8-мм револьвером модели 1892 года или с автоматическим пистолетом «Ruby», и кинжал в железных ножнах. Впрочем, револьверные кобуры и планшеты часто вешались через плечо. Кроме того, в комплект снаряжения входил и противогаз в жестяной прямоугольной или круглой канистре. Под курткой офицеры носили закрытый серо-синий френч с большими накладными карманами. На отложной воротник нашивались красные ромбовидные петлицы с номерными шифровками дивизионов - вышитыми или штампованными из латуни. Галифе были из такой же ткани, что и френч. В холодную погоду французские танкисты одевали более удобные, чем шинели, овчинные куртки и жилеты, а также короткую «траншейную шубу» из собачея шерсти (Рис.1248).
Рис.1248 - В центре снимка боец в знаменитой шубе танкистов, правда, шуба довольно длинная.
Обувались французские офицеры довольно разнообразно. Высокие, под колено, коричневые ботинки имели переднюю и боковую шнуровку, нередко дополняющуюся клапаном с ремешками и бляшками. Часто встречались приставные голенища-краги с различными конструкциями замочков и застежек. С крагами носились ботинки до лодыжек. Солдаты и унтер-офицеры обуты были подобно пехоте, в крепкие бутсы с подкованными большими выпуклыми гвоздями подметками. Ноги до колен заматывались трикотажными или суконными обмотками цвета хаки.
Горчичный хаки стал цветом солдатского сукна французской армии в конце Первой мировой войны. Но можно было встретить таксистов и в серо-голубых куртках со стоячим воротником и без накладных карманов - обмундирование, носившееся еще до войны. Штаны были в цвет курток. Нужно еще отметить существование у танкистов темно-синего рабочего комбинезона.
Внешний облик немецких танкистов сложился не сразу. Поначалу носили то, в чем пришли из подразделений. Для пехотинцев и артиллеристов это была обычная полевая форма, правда, без ранцев, подсумков и т.п. Кроме фуражки-бескозырки, голову иногда прикрывали стальным шлемом. От автомобилистов перешли кожаные куртки и очки-консервы. Позже танкисты стали использовать летные комбинезоны с незначительными изменениями, а то и без таковых, или авиаторские куртки. Применялись и защитные комбинезоны с содержанием асбеста (Рис.1249).
Рис.1249 – Танк A7V № 525 «Зигфрид» в ходе занятий в Маршьен-о-Пон (Шарлеруа), сентябрь 1918 г. Танкисты – в рабочих комбинезонах и в повседневной форме.
На поясе носилась пистолетная кобура. В снаряжение экипажей обязательно включались противогазы. (Рис.1250)
Рис.1250 – Экипировка немецких военных.
Вверху — слева направо: унтер-офицер прусской гвардии в фуражке и френче обр. 1917 г.; солдат в полевой шапке-бескозырке обр. 1917 г., полевой куртке обр. 1910 г. с пехотными погонами обр. 1915 г., со штурмовым ножом на поясе и в походных сапогах с боковыми швами; солдат в стальном шлеме обр. 1916 г., полевой куртке обр. 1915 г. с ленточкой Железного креста II класса и жетоном за ранение, обутый в ботинки с обмотками; танкист в мягкой полевой фуражке и кожаном защитном жилете поверх полевой куртки;
внизу — лейтенант артиллерии, командир танка, в кожаном лёгком пальто с кобурой «парабеллума» на служебном поясе; канистры противогазов обр. 1917 г.; танкист в кожаном амортизационном шлеме с прикреплённой к стальной маске кольчужной сеткой, одетый в кожаный комбинезон с кобурой «парабеллума» на мягком поясе и противогазом через левое плечо.